***
Замок королевы Белоснежки расположен на высоком холме посреди гор. Конусообразной формы, с большим количеством окон. Крыша в форме купола. По виду он напоминает лезвия столкнувшихся друг с другом нескольких мечей, у которых острие смотрит в небо — впрочем, это не мудрено, ведь материал из которого сотворён дворец, либо сталь, что сияет в свете солнца, либо камень. Двор вокруг замка окружён гербами. Коридоры украшены столиками с цветами и свечами, а по другую сторону — огромные оконные витражи, что напоминают сцепление веток друг с другом. А в большом тронном зале звучит музыка. В большом тронном зале есть два больших камина и, собственно, сам трон. Бал необычный — королева пригласила к себе на этот вечер танцоров прямиком из Аграбы. Ослепительно прекрасные женщины в ярких нарядах: непередаваемой красоты костюм, состоящий из лифа, пояса и юбки — сверкающий и переливающийся камнями. Девушки двигаются столь обольстительно- лучше всего танцует та, что в зелёном одеянии. Хотя гостям, что прибыли из самых ближайших королевств, это казалось странным, столь открыто выражать себя, в том, что одеждой гости высшего общества могли назвать с трудом. Первым на бал прибыл Дэвид. Для бала он выбрал классический образ в золотом цвете, а на ногах сапоги и кожаные штаны. Принц на несколько мгновений оторопел, увидев, что бал, оказывается, с восточной ноткой, о чём Эмма, стало быть, умолчала им всем. Дэвид невольно залюбовался девушкой с длинными чёрными прямыми волосами, что двигалась так… откровенно и до безумия красиво, правда, огонь, который «выдохнул» её партнёр-мужчина в воздух, заставил Дэвида вспомнить, что он тут делает. — Я так рада, что ты пришёл! — воскликнула Эмма и, взяв его за руку, без лишних церемоний повела его к матери. — Мама! Ты помнишь, я сказала, что… Девушка подвела принца ближе. Он растерялся — всё происходило вдруг так быстро, хотя ещё пару часов назад ему казалось, что время будто застыло на месте. Да и Эмма слишком быстро действует. Очевидно, что она волнуется. К тому же, если вспомнить, что она говорила о матери. Та поощряла только её «женственные поступки и полное послушание», что строптивой Эмме давалось с трудом, а сегодня всё было наоборот. Принцессе хотелось стать ближе к матери, и сейчас это действует. Они впервые сумели так долго «разговаривать на одном языке». Дэвид тоже волнуется. Принцесса даже не предупредила его, что хочет познакомить его со своей мамой. — Принц Дэвид. Сын короля Георга. — представился он. — Королева Белоснежка. — в ответ представилась женщина. — Значит, вы с моей дочерью… — Да. — неловко отозвалась пара в один голос. — Мы, кажется, понравились друг другу. — Я рада. — засим она удалилась. Эмма обернулась к Дэвиду, виновато улыбнувшись. — Прости, что не сказала. Я… — Не оправдывайся. — успокоил её Дэвид. — Она бы всё равно изъявила бы желание узнать, кто будет твоим спутником на этот вечер. — подмигнул он. — Ты не сердишься? — Нет. И… эти танцы прекрасны. — Ну, на самом деле, они не долго будут танцевать. Потом эта музыка стихнет, будет вальс или ещё какой-нибудь медленный танец с чётко установленными в нём правилами. Дэвид краем глаза заметил среди новоприбывших Киллиана. И он, и Эмма гадали, что же наденет на бал пират. Принц впервые увидел его в костюме, даже ещё более шикарном, чем тот, в который одет он сам; а не в пиратском сюртуке. Он затаил дыхание, когда Джонс подошёл к ним поближе, заметив пару знакомых лиц рядом с троном королевы. Танцовщицы, тем временем, взяли в руки сабли, и не забывая, при этом трясти своим плоским животом, даже если одна из сабель была на этом самом животе. И выглядело это очень и очень завораживающе. Киллиан облачён в тёмно-синий, украшенный золотистой нитью костюм, что облегает его фигуру и делает во сто крат солиднее, чем он есть. Глазами он искал в толпе Дэвида, а не Эмму, чему тут же сам и удивился. — Увидев тебя вот так, я решил бы, что ты какой-нибудь герцог. — мягко усмехнулся принц, поражённый нарядом пирата. — Это всё ещё я, Ваше Высочество. — поклонившись, в шутку хмыкнул он, пряча глаза. За его спиной возникла Реджина, мельком глянув на восточную танцовщицу, что подбросила вверх голубую шаль. Сестра Дэвида была одета в своё любимое бальное платье. Бледно-розовый цвет одеяния делал её внешний вид очень нежным, открыты плечи, на шее небольшой, но яркий кулон фиалкового цвета, едва заметный макияж и простенькая причёска. — Вижу, я прибыла сюда последней. — она взяла Джонса под локоть. — Красивое платье, Эмма. — заметила она, искренне оценив её наряд. — Спасибо. — принцесса не понимает, зачем вспомнила, что Дэвид ей комплимента не делал, но и поймала себя на мысли, что не разочарована этим фактом. — Что ж, давайте танцевать! — прокричала Белоснежка, торжественно обращаясь к гостям. В тот же миг гости из Аграбы застыли на месте, словно статуи, заиграл вальс.***
Пары танцуют, но глядят они далеко не на своих партнёров. Эмма впервые понимает всю красоту вальса, глядя на уверенные, отточенные движения Реджины, и старается повторить за ней. Дэвид поддерживает это стремление. — Осторожно! — воскликнул он. — Ты мне ноги отдавила. — Правда? Прости. — она бросила короткий взгляд на его сестру и постаралась полностью сосредоточиться на своих движениях. — Ничего. — улыбнулся Дэвид, наблюдая за Джонсом. Было стыдно признаться, что он почти позабыл об Эмме, и только когда та наступила ему на ногу, он опомнился. Они танцуют почти в нескольких шагах друг от друга. Реджина с трудом отводит взгляд от шикарного платья Эммы, беззастенчиво любуясь фигурой принцессы. Киллиан не может перестать думать о принце, который совсем рядом. В какой-то момент четвёрка понимает, что представляет в мыслях на месте партнёра другого. Но это кажется им лишь наваждением. Когда музыка смолкла, Реджина доверительно сжала ладонь Джонса, спросив: — Мы можем ненадолго уйти? Я уверена, мой брат и Эмма не заметят нашего отсутствия.***
Они забрели в один из пустующих залов, посредине которого стоял рояль. Джонс отпустил руку своей темноволосой спутницы, медленно подошёл к роялю, несмело открыв клавиши, воровато огляделся, и сел за него. Реджина хотела что-то сказать, но его пальцы плавно прошлись по некоторым клавишам, после чего он заиграл более уверенно. Реджина стояла совсем рядом, восхищённо глядя на пирата, что так ловко управлялся с этим музыкальным инструментом. Пару раз она с опаской глянула на дверь — вдруг им нельзя здесь находиться, и их заметят? Но Джонс растворился целиком и полностью в музыке, даже напевая что-то себе под нос. А потом… Реджина осмелела, позабыв, что их здесь и быть не должно, взяла его за руку. В мыслях всё ещё звучала та самая мелодия, что сейчас исполнил он. Они стояли посреди зала, рядом с роялем. — Мы остались одни… — прошептала Реджина, практически соприкасаясь своим носом к его. — Этим непременно нужно воспользоваться. — усмехнувшись, сказал Джонс, приблизившись к девушке ещё на шаг, если такое было вообще возможно. Он наклонил голову ниже. — Можно, я поцелую тебя, Реджина? — Нет. — девушка и сама не ожидала от себя такого ответа. Пират воспринял это за шутку — девушка всё ещё здесь, держит его за предплечья и смотрит в его пронзительно-голубые глаза. Поцелуй получился с задержкой, всего на секунду, но было в этом что-то не то. Кажется, она первой его поцеловала. Они отстранились друг от друга. — Почему ты сказала «нет»? — Потому что ты спросил. О таких вещах не спрашивают. Такие вещи просто берут и делают, если знают, что никаких препятствий нет. А это… Это неправильно. Наши отношения… они… Реджина замолчала, не в силах подобрать нужные слова, а мужчина продолжил за неё, понимая, что она сейчас чувствует. Понадобился всего один поцелуй в губы, чтобы понять это. — Совсем не то, чего бы нам хотелось?***
Киллиан и Реджина стоят на балконе. Светила полная луна — яркий диск окружали мерцающие на небе звёзды. Пират и девушка в очередной раз переглянулись друг с другом, задумавшись, а чего, собственно, они ожидали от поцелуя? Да и почему оба, за одно биение сердца до поцелуя, вдруг замедлились? Оба ожидали друг от друга уверенности, напористости, но помимо этого, нежности и трепета в собственном сердце, чего не произошло. — Прости. — неслышно прошептала Реджина, опустив голову. — За что ты извиняешься? — не понял Киллиан, озадаченно уставившись на девушку, что сейчас казалась такой хрупкой. — Я попросила тебя уединиться со мной ото всех в чужом дворце, поцеловала, но… — Но мы не знали. — возразил на это пират. — Мы не знали, что поцелуй будет пустым, и не могли знать. — Но мы по-прежнему друзья? — с надеждой в голосе, спросила Реджина. — Да, Ваше Величество. — улыбнулся Джонс, обняв её за плечо. Они обернулись и посмотрели на пару, что танцевала в середине зала — Дэвид с Эммой.