Паутина лжи

      «Напоила…».       Нацу тяжело вздохнул и в очередной раз потёр виски запястьями. Эта чёртова интриганка его нагло споила, а потом ещё и уложила спать на жутко неудобном, жёстком диване. Отчего Драгнилу до сих пор чудилось легкое покалывание в правом боку от упирающегося в него на протяжении всей ночи томика какой-то астрологической чепухи.       «Кинула, как какого-то сопляка!».       Кулаки в кожаных перчатках сжались и в очередной раз гневно стукнули по поверхности офисного дивана. Хэппи ехидно глянул на напарника, но комментировать никак не стал — велика вероятность была нарваться на такую грубость, что даже его благодушия не хватило бы, чтобы спустить всё на тормозах. Ведь до сих пор Нацу не мог поверить в то, что произошло вчера вечером.       «Так облажался!».       Сдавленный хрип вырвался из обожжённого крепким алкоголем горла, и Нацу чуть не взвыл от досады. Где это вообще видано, чтобы такой прожженный гуляка, как он, потерял бдительность при виде аппетитных округлостей шикарной блондинки и поддался её уговорам выпить какой-то сомнительной настойки. И это-то после шампанского! Как он на это повелся?       «На этот развратный халат и повелся, чёрт его дери!».       Ведь сколько раз он уже давал себе зарок — не смешивать работу и отдых. Идиот! Знал же, что так может получиться, в конце концов, печень у него не такая железная, как у Грея. Собственно, и шампанского-то пить не стоило. А тут на тебе. Настойка.       — А-а ну его! — В сердцах бросил Нацу и схватил со стола очередную стопку газет, которые вчера весь день подбирала для них Эрза. Скандалы. Интриги. Расследования. Жёлтая пресса умела преподносить даже самую скучную новость, как нечто, минимум, вселенской важности.       Голова раскалывалась, а эта чертовка Юкино всё никак не хотела уходить из мыслей. Мало того, что разбудила ни свет, ни заря, так ещё и вытолкала из квартиры под предлогом, что ей срочно нужно по делам. Даже не дала осмотреться ещё разок. Ну, или, на худой конец, хотя бы выяснить, почему она так с ним обошлась.       Нацу чуял — она точно что-то скрывает. И эти волосы на расчёске… Длинные, золотистые. Такие не могли принадлежать, кому попало, а уж самой Юкино тем более. Вообще, во всей этой ситуации было нечто невероятно подозрительное, и интуиция, годами помогавшая детективу в делах и посложнее этого, подсказывала, что всё, что произошло вчера, определённо связанно с похищением. Но, увы, информации пока было катастрофически мало, поэтому оставалось только следовать чутью и пытаться разобраться в том, что удалось всё-таки узнать. И, он готов был поклясться, в какой-то момент — между шампанским и той злосчастной настойкой — в другой комнате раздалось приглушённое покашливание. Но Юкино быстро отвлекла его, предложив ещё один тост и не однозначно взглянув на него из-под полуопущенных ресниц.       Немного размытые воспоминания о провальном вечере настойчиво вытеснили все остальные мысли, и Нацу бросило в жар. Как же близко он был к тому, чтобы на том самом чёртовом диване подмять под себя эту хитрющую блондинку и…       — Эрза, открой окно. Будь душкой, — не узнавая собственный голос, прокаркал детектив.       Шурша пышной юбкой, девушка проворно вскочила из-за заваленного папками и газетами стола и потянула на себя рассохшуюся оконную раму, впустив в маленькое помещение приемной свежий воздух и стрекотание сверчков, почувствовавших приближение вечера. Легкий аромат жареной картошки тут же донесся до чуткого нюха Нацу, забивая последний гвоздь в крышку его душевного спокойствия.       Диван неприятно заскрипел от того, что Драгнил начал с тихими причитаниями на нём ёрзать, а кипа бумаг, которыми были завалены его колени, съехала на пол. Мужчина чуть слышно чертыхнулся, когда наклонился, и у него закружилась голова. Всё-таки одними пирожками, съеденными с утра по дороге в офис, сыт не будешь.       — Эрза, радость моя, у нас есть, что пожрать?       Девушка одарила его выразительным взглядом, но ничего не ответила: она уже давно перестала пытаться перевоспитать неотёсанных мужланов, не желающих прилично выражаться в обществе представительниц женского пола. В конце концов, у неё своих дел по горло. И Нацу был искренне ей за это благодарен, пусть никогда и не говорил этого вслух.       — Только имбирное печенье. — Детектив недовольно скривился, но раз уж выбора особо не было, то согласно кивнул.       Спустя мгновенье круглая железная банка приземлилась на низкий журнальный столик, заваленный тонкими бумажными папками с цифрами на обложках, а чуткий нюх Нацу уловил манящий аромат еды. И, хоть печенье показалось мужчине недостаточно вкусным и сытным, но, по крайней мере, теперь желудок перестал зазывно урчать и раздражать и без того недовольного Нацу.       Уничтожив в задумчивости полбанки выпечки, Драгнил ясно понял, что сегодня его измученный похмельем и нездоровым голоданием организм уже ни на что не способен и, откинувшись на спинку дивана, спросил, обращаясь сразу ко всем.       — Как успехи?       Казалось, Хэппи только и ждал, когда, наконец, можно будет отложить уже порядком надоевшие газеты и поговорить. Он тут же закрыл папку, в которую складывал вырезки с наиболее подходящей информацией, и, закинув ногу на ногу, повернулся к Нацу с самым серьёзным видом, на который был способен.       — Как у тебя вчера вечером, — уверенно произнёс он и тут же заливисто рассмеялся, но заметив недобрый огонёк в глазах напарника, добавил, — если тебя это утешит, то я тоже вчера спал на диване… Правда, с Шарли.       Хохот заполнил комнату, стремительно выводя Нацу из себя, но, к счастью для Хэппи, в этот момент в дверь офиса постучали. А затем, скрипнули не смазанные петли, и в помещение, чуть пошатываясь, вошёл Фуллбастер, заставляя всех присутствующих невольно скривиться: настолько проспиртованный Грей был достаточно редким явлением. Нацу нахмурился — что-то здесь было не чисто.       — З-до-ро-ва. — Грей нетвёрдой походкой дошёл до дивана и тут же плюхнулся на него. — Ну, и денёк сегодня выдался.       — Кофе? — участливо спросила Эрза, вглядываясь в осунувшееся лицо старого знакомого, чем крайне удивила Нацу. Обычно она предпочитала делать вид, что ничего особенного не происходит, и продолжала заниматься своими делами, давно уже потеряв надежду на перевоспитание этого алкоголика. Как, впрочем, и перестала прятать сигареты самого детектива.       — Нет. Спасибо. — Кивнул он ей в ответ и достал из нагрудного кармана рубашки маленькую флягу. Сделав пару больших глотков, он обратился к Нацу. — Я тут немного узнал, о чем ты просил, и, знаешь, пахнет жареным.       Нацу вопросительно изогнул рассеченную левую бровь и отложил газету, на первой странице которой красовалась чёрно-белая фотография Люси, подпись к которой намекала на то, что громкий бракоразводный процесс мэра Магнолии затронул не только членов семьи Штраус.       — С чего ты взял?       — Материалы по делу полностью отсутствуют. Ни улик, ни показаний свидетелей. Ни-че-го. А в Управлении вообще негласное табу на любое упоминание Хартфилиев. — На секунду Грей замолк, будто собираясь с мыслями, и продолжил, — Не мне тебе говорить, что всё это может значить.       — Твою ж мать…       — Именно. — Фуллбастер сделал ещё глоток и закрутил флягу. — «Ищите женщину». Не помню, кто это сказал, но суть, надеюсь, ты понял. Кроме Люси в этом деле есть ещё, по крайней мере, две заинтересованные женщины.       На тёмном вечернем небе за окном сверкнула молния, и Нацу вдруг подумал: может, Электрик всё-таки был прав, и от женщин действительно одни проблемы? Ведь, если бы не нужно было расследовать похищение Хартфилии, то он не познакомился бы с Юкино, у него не болела бы сейчас голова и его репутация обольстителя не была бы так унизительно растоптана. Не нужно было бы сидеть весь день в офисе в поиске крупиц полезной информации. И у Хэппи было меньше поводов для шуток.       Руки, обтянутые тонкой кожей перчаток, сами потянулись за зажигалкой и пачкой сигарет, сиротливо ютящимися на краю журнального столика рядом с пустой кружкой от кофе. Нацу недовольно цокнул: да, кого он обманывает? Без женщин, раз за разом нежно поглаживающих его безобразные шрамы на всём теле и твердящих в унисон, что ему нет равных, он давно бы уже свихнулся и заделался в конченные психопаты, как Электрик.       — Кто? — Сделав затяжку, хрипло поинтересовался детектив.       — Владелица бара «Дестини» — Леви МакГарден, и…       Едкий сигаретный дым коснулся обожженного горла, и Нацу закашлялся. Такого он точно не ожидал услышать.       — «Дестини»? Серьёзно? Почему уже третий раз за пару дней я слышу это название? Хэп, может, ты мне объяснишь?       — Я думаю, всё дело в названии, — серьёзно начал парень и, проведя широкой ладонью по лысеющей голове, продолжил, — Это ли не превратности судьбы? Сначала она сводит тебя с шикарной пышногрудой блондинкой, затем грандиозно обламывает, а напоследок даёт тебе второй шанс. Кстати, Грей, как выглядит эта дамочка?       По лицу Фуллбастера Нацу сразу понял — тот совершенно не в состоянии не то что уловить, о чём идёт речь, а хотя бы не отключиться до того, как расскажет всё, с чем пришёл. Поэтому вновь перехватив инициативу, Драгнил тут же спросил.       — А кто вторая?       — Джувия Локсар. Певица. — И снова проклятый дым заставил детектива до слёз закашляться и проклясть и Юкино, и ту чёртову настойку.       На секунду Нацу задумался — слишком уж подозрительно, что все эти женщины, так или иначе, связаны с баром «Дестини». Но, может, это всего лишь совпадения и ничего странного в этом нет? В конце концов, МакГарден — владелица, Локсар — всего лишь певица, которая вольна выступать там, где ей вздумается, а Юкино и Хартфилия — самые обычные девушки, предпочитающие проводить свои свободные вечера в баре. Почему бы и нет? Драгнил горько усмехнулся — да потому, что у этого бара репутация заведения, плевать хотевшего на сухой закон и предоставляющего убежище криминальным элементам Магнолии. Певица замешана в деле с пропажей драгоценностей у главного мафиози города, а Люси — дочь его конкурента — постоянно мелькает в светской хронике не в самом лучшем свете. Что уже говорить о Юкино, работающей на Жозе, но ведущей дружбу с этими дамочками.       — Тогда заинтересованных три, а не две. — Вклинился Хэппи, едва сдерживая ехидную улыбку. — И одна из них вчера кинула Нацу.       — Иди ты! — недовольно воскликнул Нацу, потеряв нить рассуждений.       — Мужики, я, конечно, всё понимаю, но давайте по делу, — устало произнёс Грей и потёр виски. — Спал я сегодня просто отвратительно. Только ради вас и встал с постели.       — Ладно-ладно. — Хэппи поднял руки в примирительном жесте и, настроившись на деловой лад, начал, — Короче, из всего этого, — он махнул на гору газет на столе, — я понял одно — Хартфилия, как и говорила Венди, та ещё штучка и за ней водится немало грешков, вплоть до публичного оскорбления некоторый высокопоставленных чиновников, но при этом она постоянно посещает приют при Горечке.       — А ещё Стинг спит и видит, как женится на ней. И не только он. Половина Управления грезит этим, — неодобрительно покачав головой, сообщил Грей. — Из-за этих остолопов вся работа стоит.       Жестом попросив Эрзу сделать ещё кофе, Драгнил задумался. Интриги и публичные скандалы, благотворительность и постоянные визиты в приют при местном приходе Горечки — что ещё скрывалось за сводящей с ума внешностью и титулом самой завидной невесты Магнолии?       Нацу озадаченно потёр заросший жёсткой щетиной подбородок и уверенно произнёс, вспоминая слова деда:       — Кто ищет — тот найдёт.       — Кстати о найдёт. Что-нибудь узнал о тех жмурах возле ювелирки? — Даже в состоянии крайнего алкогольного опьянения Грей всегда помнил о деле, чем всегда удивлял Нацу, терявшего связь с реальностью уже после второго бокала виски.       — Люди Брэйна и Хэйдса. Но что они там делали, мне не известно. — Нацу недовольно скривился и сжал кулаки. — Информатор перестал внятно отвечать на мои вопросы, после того, как я сломал ему челюсть.       — Я-я-сненько, — протянул Грей и одним глотком допил содержимое фляги. — И на том спасибо. Но у меня ещё не все новости.       Нацу вопросительно посмотрел на Фуллбастера, мысленно перебирая, о чём ещё он не знает по этому чёртовому делу.       — Джерар вернулся.       Рука Эрзы, наливающей кофе в кружку Нацу, дрогнула, и обжигающая жидкость полилась прямо на брюки удивлённого Нацу.       Беда не приходит одна?