Бродяги

      – Вот ведь коза! – беззлобно фыркнул Джет, когда створка ведущих в сарай ворот захлопнулась за неприветливой девушкой, и они с друзьями остались одни.       Ли промолчал, хотя мысленно с ним согласился. Идет война, и именно из-за таких вот людей, которые отказывают в помощи тем, кто оказался в сложной ситуации, народ огня, несмотря на свою малочисленность, пусть и медленно, но очень уверенно год от года захватывает все больше и больше территорий земляного царства. В отличие от людей огня, люди земли не действуют сплоченно. Они позакрывались, каждый в своей земляной норе, и тихо надеются, что их война к ним не придет. Как же глубоко они заблуждаются. Ба Синг Се очень яркий тому пример. Если бы Царь Земли все это время не отсиживался за стенами города, а направил силы тех же Дай Ли на фронт, это бы наверняка переломило ход военных действий, и далеко не в пользу народа огня. Ли собственными глазами видел, какой невероятной техникой покорения земли владели эти покорители. Даже самые сильные покорители огня вряд ли бы сумели одолеть в сражении группу согласованно действующих агентов Дай Ли. Но, нет. Их сила использовалась не для того, чтобы одолеть противника, а только чтобы спрятаться от него. И именно в этом заключалась слабость людей земли. Именно это позволяло людям огня одерживать победу за победой, захватывать город за городом, провинцию за провинцией. Слабость людей земли в их разрозненности. И военнокомандующие народа огня это знали.       Сарай, в котором их компании предстояло некоторое время жить, был довольно большим, с деревянными стенами и высоким потолком, с которого во всех углах неопрятными кружевами свисала паутина. Освещался он тусклым светом, проникающим вовнутрь через крохотные, узкие, расположенные под самой крышей, окна, отчего внутри царил густой полумрак. Почти половина сарая была завалена сеном, возвышавшимся над полом неровной горой почти в половину человеческого роста, а у одной из стен в ряд стояли деревянные бочки, такие огромные, что Ли мог свободно уместиться в любой из них. Больше в этом сарае ничего не было.       – Эй, а здесь совсем неплохо, – заметил Джет, подходя к копне сена и плюхаясь прямо в нее. – Совсем как в детстве. Сто лет на сеновале не спал.       – Ага, большое удовольствие – на колючем сене спать, – ворчливо отозвалась Смеллерби.       Ли, отчасти, разделял ее неудовольствие. За последние месяцы ему уже несколько раз доводилось ночевать на сеновалах, и удовольствие от этого было, мягко говоря, сомнительным. Колючее сено, комары, бегающие табунами слоновьи мыши – все это мало способствовало спокойному отдыху. Хотя, это все равно лучше, чем жить в пещере. Здесь, по крайней мере, пахло травами, а не сыростью и плесенью.       Смеллерби тем временем забралась на сеновал и устроила в его центре лежанку, разостлав прямо поверх сена одно из одеял. Все это она проделала с такой ловкостью и уверенностью, что стало очевидно, что совершает она это далеко не в первый раз. И она сама, и Джет, и Лонгшот были деревенскими ребятами, так что ночевка на сеновале не была для них чем-то непривычным.       – Давай, ложись.       Джет не без труда вскарабкался на гору сена, ползком добрался до устроенной для него постели и с наслаждением вытянулся на ней.       – Давай, Смеллерби, ложись со мной, – весело позвал он. – Здесь охренительно.       – Ага, еще чего, – фыркнула Смеллерби, спрыгивая на пол. – Знаю я, зачем ты девиц на сеновал затаскиваешь. Перебьешься.       Джет скорчил оскорбленную физиономию.       – Да как ты могла обо мне такое подумать?!       Ли не стал слушать их дальнейшую шутливую перебранку и, опершись спиной на широкий деревянный столб, задумчиво уставился на дымящийся пылинками солнечный блик, который с трудом пробился в узкое оконце и теперь медленно путешествовал по грубо обтесанной потолочной балке. Что ж, наверное, все не так уж и плохо. Он вместе с друзьями, у них есть место, где можно пожить, пока Джет не поправится, да и появления войск народа огня, по крайней мере, некоторое время, здесь можно не опасаться. Нет, определенно, все складывается очень хорошо.       – Эй, Ли, а ты не хочешь отдохнуть?       Обернувшись на оклик Смеллерби, Ли увидел, что они с Лонгшотом уже тоже расположились на разостланных на сене одеялах. Лонгшот лежал, закинув руки за голову и закрыв глаза, а Смеллерби сосредоточенно рылась в своей дорожной сумке, видимо, разыскивая в ней что-то.       – Пока не хочу.       Лонгшот, приоткрыв один глаз, вопросительно взглянул на него. Ли сделал вид, что не заметил этого, отвернулся и вышел из сарая.              За то время, пока Ли был в сарае, поселок заметно оживился. Мимо Ли пробежали мальчик и девочка лет шести от роду, где-то вдалеке послышалось протяжное мычание. Встретившей бродяг неприветливой девушки нигде видно не было, зато появились три женщины, которые, стоя возле одного из домов, что-то оживленно обсуждали. Едва Ли переступил порог, как все трое разом замолчали и неприязненно уставились на него. Судя по тому, что в их взглядах не было удивления, они уже знали о новых поселенцах своей деревни. Ли поприветствовал их легким поклоном. Лицо одной из женщин тут же смягчилось, и из ее взгляда исчезло сердитое выражение, две же другие лишь брезгливо поморщились и отвернулись. Ли тоже не стал задерживать на них внимание. Развернувшись к ним спиной, он медленно прошел вдоль стены сарая, осматриваясь.       По большому счету, эта деревня ничем особо не отличалась от многих других маленьких поселений, которые были разбросаны по всей территории Царства Земли. Просто небольшая группа живущих вместе людей. Несколько домов, лес, поле, огороды, хлев для содержания скотины – все, что нужно для жизни. Для жизни таких людей, разумеется. Не для Ли.       Ли тяжело вздохнул и, завернув за угол, резко остановился. Всего в десяти-пятнадцати шагах от сарая возвышалась гора больших поленьев, а перед ней стояла та самая неприветливая девушка с топором в руках. Завидев Ли, она недовольно поджала губы и отвернулась.       Ли чуть вскинул бровь и, скрестив руки на груди и опершись спиной на стену сарая, принялся за ней наблюдать. Сама по себе девушка эта была не слишком красивой – широкое лицо, грубоватые черты, да и фигурой она скорее напоминала невысокого худощавого парня, чем девушку. Ли вообще не видел в девушках земли особой красоты, однако некоторые из них были довольно миловидны. Как, например, та же Джин – с некоторых пор Ли каждую встречную девушку невольно сравнивал с ней. Пусть Джин и не была идеальной в представлении Ли, она, тем не менее, была очень женственной, какой и должна быть девушка. А эта… Ну, просто парень в женском платье.       Девушка тем временем вытащила из кучи довольно большое полено, поставила его на предназначенную для колки дров чурку и, высоко занеся топор над головой, резко опустила его вниз.       Бах!       Ли рефлекторно моргнул и, нахмурившись, уставился на полено. Топор не вошел в него даже наполовину. Сил у девушки явно было маловато.       Девушка с усилием вытащила топор, вновь занесла его над головой и, примерившись, ударила.       Бах!       Да с такими темпами она до вечера будет только одно это полено колотить. Неужели во всей деревне нет ни одного мужчины, что женщины вынуждены сами выполнять такую тяжелую работу?       Бах!       Ну, все, хватит. Ли отлепился от стены и решительно направился к девушке. Та, поглощенная работой, даже не заметила его приближения, и только когда он перехватил занесенный для очередного удара топор, резко обернулась и в испуге отпрянула назад.       – Что?..       Ли, не говоря ни слова, установил вертикально уже довольно сильно раскуроченное полено, широко размахнулся и одним сильным ударом расколол его на две половинки.       Девушка сердито уставилась на него исподлобья. Ли все так же методично расколол каждую половинку бревна еще на две части и, отбросив их в сторону, выпрямился.       Девушка по-прежнему сверлила Ли пристальным взглядом, однако неприязнь в нем теперь сменилась удивлением и каким-то недоверием. Она еще несколько секунд стояла неподвижно, а потом молча подобрала с земли расколотые дрова и направилась прочь.       Ли угрюмо хмыкнул. Вот тебе и спасибо. Впрочем, какая разница? Можно считать эту работу просто платой за приют, раз уж денег она у него не взяла. Он окинул взглядом кучу толстых, явно совсем недавно спиленных дров и принялся за дело.       Колкой дров Ли занимался далеко не в первый раз. Во время своих скитаний по Царству Земли ему приходилось браться за любую, даже самую грязную работу, чтобы заработать хоть что-нибудь. Этого не хватало. Нищему беженцу, каким Ли тогда был, платили очень мало, и в итоге ему все равно пришлось стать на путь грабежей, но произошло это далеко не сразу. Колка дров была той ни к чему не обязывающей работой, выполнить которую чаще всего предлагали молодому, достаточно сильному бродяге в обмен на еду, ночлег или пару медяков. Поначалу Ли колол дрова очень неуклюже, затрачивая на это дело массу сил и времени, но впоследствии приноровился, и работа стала спориться. В целом это можно было сравнить с покоре… эээ… с фехтованием. Неподготовленный человек будет просто бессмысленно размахивать мечами, и толку от этого будет мало, но если использовать правильную технику, любое движение, любой выпад станет точным и смертельным.       Ли так увлекся, что даже не заметил, что за работой прошло несколько часов. Сбросив верхнюю куртку, он методично махал топором, раскалывая толстые поленья на пригодные для растопки дрова одно за другим, и лишь когда кто-то окликнул его по имени, очнулся и, опустив топор, оглянулся.       Это была та самая неприветливая девушка. Она с удивлением смотрела на выросшую у стены сарая гору брошенных как попало дров, а затем перевела взгляд на Ли.       – Что? – немного раздраженно переспросил он, утирая со лба пот.       – Я говорю, отдохни уже. – Девушка нерешительно приблизилась к нему. В руках она держала небольшой горшок с вареным рисом, от которого исходил такой аппетитный аромат, что у Ли даже желудок подвело. – Спасибо тебе за помощь. Дрова мы покупаем у лесоруба, но вот колоть их мне приходится самой – в нашей деревне нет мужчин, они все ушли на войну.       Ли коротко кивнул.       – Я так и понял. – Он опустил топор на землю, приставив его к изрядно порубленной чурке, устало подобрал свою брошенную на одно из поленьев куртку и кивнул на оставшиеся дрова. – Я закончу завтра.       На губах девушки неожиданно появилась легкая улыбка, от чего ее грубые черты немного смягчились.       – Хорошо. – Она поставила свой горшок на ту же самую чурку. – Это тебе и твоим друзьям на ужин.       Теперь настала очередь удивляться Ли. Он никак не ожидал от этой «злюки» такой человечности.       – Эээ… спасибо, – не слишком красноречиво протянул он.       – За сараем есть колодец, там можно вымыться и набрать воды, – не обращая внимания на эту реплику, продолжила тем временем девушка. – И на сеновале огонь не жгите, а то еще чего доброго пожар устроите, – строго добавила она и, развернувшись, пошагала обратно к себе в дом.       Ли недоуменно посмотрел ей вслед, а затем опустил взгляд на оставленный на бревне горшок и, подхватив его, торопливо направился в сарай.              Войдя в сарай, Ли остановился на пороге, привыкая к царящему здесь полумраку после яркого света улицы. В нагретом за весь день помещении было очень душно, и он оставил створ ворот приоткрытым, чтобы хоть немного проветрить его.       – Ого, что с тобой случилось? – послышался удивленный возглас Джета. – Ты там в пыли с кем-то подрался, что ли?       Ли раздраженно отбросил со лба слипшуюся от пота прядь уже довольно сильно отросших волос.       – Ага, с кем? С женщинами местными? – фыркнул он.       – А кто ж их знает? Может, они тут все агрессивные.       Криво усмехнувшись, Ли прошел вперед и, за неимением в этом сарае никакой мебели, поставил горшок прямо на пол. Смеллерби, которая до этого момента занималась тем, что, лежа на сене, лениво чистила ногти кинжалом, заметно оживилась. Она резко приняла сидячее положение и потянула носом.       – Ух ты! Ли, ты где это раздобыл?       – Заработал, – бросил тот через плечо, разворачиваясь обратно к выходу. – Не съешьте все, оставьте и мне немного, хорошо? Я сейчас вернусь.       Позади послышалась оживленная возня и радостные возгласы. Ли невольно улыбнулся и вышел наружу.              Как и сказала местная жительница, колодец обнаружился сразу за сараем. Возле него стояла длинная деревянная лохань, а между врытыми в землю столбами были натянуты предназначенные для просушки белья веревки, которые сейчас пустовали. Ли с грустью подумал о большой мраморной ванне, о водопроводе, о хорошем мыле и горячей воде, но тут же решительно отмахнулся от этих мыслей и направился к колодцу.       Мылся Ли неторопливо. Раздевшись до пояса, он первым делом выстирал, как мог, свою рубашку и, повесив ее на веревку сушиться, приступил к умыванию сам. Вода, которую он достал ведром из колодца, была обжигающе холодной, но Ли не обращал на это никакого внимания. Он с наслаждением смывал с разгоряченной кожи пот, дорожную пыль и грязь, думая о том, что нужно будет вернуться сюда поздно вечером, когда совсем стемнеет, чтобы вымыться полностью. Ли ненавидел ощущение грязи на теле и был очень рад, что им с друзьями повезло найти свой временный приют именно здесь, в нормальном поселении, где есть более-менее человеческие условия для жизни.       Наконец, вдоволь наплескавшись в холодной воде, Ли выпрямился и только тут заметил, что на краю колодца сидит мальчик, тот самый, которого они встретили сегодня днем, Дел, и внимательно наблюдает за ним.       – Эй, привет! – подражая манере Джета, воскликнул Дел, соскакивая на землю и протягивая Ли руку. Тот улыбнулся и ответил на рукопожатие.       – Привет.       Парню на вид было лет девять-десять, не больше. Он был очень похож на свою сестру, только ему эта грубоватая внешность как раз была очень к лицу. Его волосы были коротко острижены, а на запястье левой руки темнела несвежая грубая повязка.       – На. – Дел подал Ли длинное узкое полотенце. – Сана велела дать тебе.       – Сана? – недоуменно переспросил Ли.       – Ну, да, моя сестра. Она видела, что ты пошел умываться, и сказала дать тебе полотенце.       Ах, вот оно что. Значит, Сана. Что ж, приятно познакомиться, пусть и заочно.       – Спасибо. – Ли взял полотенце и принялся неторопливо вытираться. – Мне показалось, что мы Сане очень не понравились.       – Да ей никто не нравится, – фыркнул Дел. – Она вообще никого не любит. Ей бы в лесу жить, со свинообразами в пещере.       Ли слегка нахмурился. Похоже, отношения между этими двумя были не слишком добрыми, хотя, казалось бы, кто может быть ближе друг другу, чем родные брат и сестра? А он-то думал, что это у него с Азулой… Стоп! О чем он думает? Нет у Ли никакой Азулы. Никого нет.       Дел тем временем отступил на шаг, все так же заинтересованно рассматривая Ли.       – А ты воин, да?       Ли бросил на него вопросительный взгляд.       – Ну… У тебя такие мечи большие. – Дел указал на закрепленные на поясе Ли ножны, которые тот не стал снимать даже на время умывания. – Ты со всеми сражаешься, да?       Ли отрицательно покачал головой.       – Мечи нужны мне не для нападения, а для защиты. Если во время путешествия на нас нападут, например, разбойники, понимаешь?       – Ага, – серьезно кивнул Дел. – Или люди огня. Когда я вырасту, то пойду воевать на фронт, как мой брат и отец. Буду убивать этих огненных ублюдков. Сносить им головы, вот так! – Он резко вскинул сжатую в кулак руку, вырвав при этом покорением из земли довольно большой ком, и коротким ударом метнул его в стену сарая. Ком с глухим стуком врезался в стену и рассыпался на мелкие куски.       Ли отвернулся. Он повесил полотенце на веревку, взамен снял с нее рубашку и натянул ее на себя, даже несмотря на то, что ткань была еще довольно сырой.       – Спасибо за полотенце, Дел, – не оглядываясь, бросил он.       – Да не за что, – весело отозвался тот. – Ну, ладно, я побежал, а то Сана опять мозги клевать будет. Пока!       Послышался удаляющийся топот босых ног, и Ли остался один. Он еще несколько минут стоял на месте, борясь с внезапно охватившими его тяжелыми чувствами, потом вылил грязную воду из лохани и медленно побрел обратно в сарай.              *              Джет проснулся посреди ночи от какого-то странного звука. С трудом разлепив веки, он приподнял голову и потер глаза рукой, пытаясь понять, что же его разбудило.       Вокруг было так темно, что он с большим трудом мог что-либо разглядеть даже рядом с собой. Сеновал освещался лишь слабым звездным светом, проникающим через узкие окна. Раздавались обычные для такого места звуки – легкие мышиные шорохи, шуршание соломы, древесное поскрипывание. Снаружи вовсю трещали ночные насекомые, и ветер тихо шелестел в листве деревьев. Все как всегда.       Опустившись обратно на свою лежанку, Джет вновь прикрыл глаза, как вдруг совсем рядом послышался тихий всхлип. Джет просто подскочил на месте и резко обернулся.       Чуть в стороне от него, на примятой одеялом соломе, спал Ли. Джет на четвереньках перебрался к нему и, низко склонившись, заглянул ему в лицо. Ли спал, лежа на спине и чуть повернув голову, а из-под его закрытых век медленно катились слезы. Джету даже стало не по себе. Он не на шутку встревожился. Меньше всего он ожидал увидеть Ли плачущим во сне.       – Эй! – шепотом позвал Джет, схватил Ли за плечо и несколько раз энергично его тряхнул. – Эй, проснись!       – Дядя? – Ли распахнул глаза и несколько мгновений непонимающе смотрел на Джета, а затем резко сел и отвернулся, закрыв лицо ладонью. – Джет…       – Ты в порядке? – очень тихо, не желая разбудить Смеллерби и Лонгшота, прошептал Джет.       Ли, все так же не отнимая руки от лица, кивнул.       – Все нормально, Джет. Спасибо. Просто… кошмар приснился.       Джет скептически покачал головой. Просто кошмар? Не похоже это на простой кошмар, дружище, совсем не похоже.       – Когда спишь на спине, часто кошмары снятся, – как можно более беззаботным тоном отозвался он. – Надо бы развеяться. Может, прогуляемся, раз уж все равно проснулись?       Ли отрицательно покачал головой.       – Нет. Давай спать.       Он снова опустился на свою лежанку, повернувшись к Джету спиной. Тот, понимая, что Ли сейчас совсем не до него, не стал настаивать. Немного помедлив, он тоже вернулся на свою постель и улегся, подперев голову рукой и не спуская с Ли мрачного взгляда.       В сарае вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим сопением Лонгшота. Ли лежал неподвижно, но Джет прекрасно видел, что тот не спит. Судя по всему, самые худшие опасения Джета оказались правдой. Дядя Зуко погиб. И виновен в этом был сам Зуко.