SSA Castle

- Мне это не нравится, Ричард, - упрямо произнесла Марта Роджерс. Рик прожевал кусочек бекона и отложил вилку. - У твоей дочери собираются взять отпечатки пальцев, - продолжала Марта. - Словно у какой-то преступницы! - Никто не считает Алексис преступницей, мама, - возразил Роджерс. - У нее должны взять отпечатки пальцев, потому что все те письма покрыты ими. Полицейские не будут проверять мою дочь по своим базам, просто отсеют те отпечатки, что оставила она. - Ты в этом уверен, Ричард? - прищурилась Марта. - Алексис - не подозреваемая, - терпеливо начал разъяснять Рик. - И она - несовершеннолетняя. По закону, получив ее отпечатки, полицейские смогут лишь сравнить их с теми, что есть на письмах. Ни для чего более использовать их детективы не имеют права. - Но... - Мама, после того, как будет закончено изучение писем, полицейские будут обязаны уничтожить карты отпечатков Алексис, - Роджерс снова взялся за вилку. - Ни в какие базы они не попадут. - И ты сможешь удостовериться, что это действительно будет сделано? - не успокаивалась Марта. - Конечно, - успокаивающе произнес Рик. - Я имею на это право, как отец несовершеннолетней девочки, и как федеральный агент. Плюс, капитан Монтгомери - мой давний и хороший знакомый. Все будет в порядке, мама, я не понимаю, чего ты так разволновалась. - Я волнуюсь потому, что боюсь того, что полицейские случайно смогут узнать, что произошло десять лет назад, - сказала Марта. - Кто знает, как после этого они будут смотреть на Алексис. Какой-то сумасшедший убивает людей так, как ты описал в своих книгах, а потом выяснится, что твоя дочь... Лицо Рика помрачнело. - Десять лет назад Алексис было всего пять, - проговорил он. - Как, по-твоему, полицейские должны смотреть на девочку, пережившую ад в пятилетнем возрасте? Может быть, с сочувствием? Ты так не считаешь? В чем ты их подозреваешь? Кроме того, как бы они обо всем узнали? Эта информация - строго секретна. - Может, я всего лишь актриса Бродвея, Ричард, - парировала Марта. - Но я представляю, как работают компьютерные сети, и знаю, что людям свойственно совершать ошибки. Что, если какой-нибудь эксперт что-нибудь перепутает и проверит отпечатки Алексис, приняв ее за подозреваемую, например? - Информация о том, что случилось десять лет назад - строго секретна, - повторил Роджерс, словно объясняя неразумной прописные истины. - И есть только в базе данных ФБР. Если бы полицейские и вздумали проверить отпечатки пальцев Алексис, то они не получили бы даже ссылку на эту информацию. Для этого полицейским сначала должна прийти в голову странная идея проверить Алексис по базам данных ФБР, а потом им пришлось бы направить нам специальный запрос. Но для чего бы им все это понадобилось? Она для них - всего лишь подросток. - Я слишком хорошо знаю цену случайности, Ричард, - проговорила Марта. - Так же, как и ты. Я боюсь того, что полицейские могут случайно напомнить твоей дочери, моей внучке, о пережитом. Кто знает, как это повлияет... - Во-первых - Алексис не надо ни о чем напоминать, - прервал мать Роджерс. - Она все прекрасно помнит, и ничего не хочет забывать. Если бы было иначе - я бы ушел из ФБР, и вместе с ней уехал из Нью-Йорка. Ты сама не видишь этого, мама, или не хочешь видеть? В любом случае, во-вторых - вот поэтому в двенадцатый участок с Алексис поеду я, а не ты. Ты же сорвешься и устроишь скандал из-за любого, брошенного в ее сторону взгляда, показавшегося тебе неправильным. - Девочка достаточно натерпелась, - вновь начала было Марта. - В том числе - и из-за твоей упертости... - Возможно, - кивнул Рик. - Но я контролирую ситуацию и контролирую себя. А вот ты... Кому в двенадцатом участке, в случае чего, придется тебя утихомиривать? Опять-таки - Алексис. Ты хочешь сохранить Алексис от переживаний, подарив ей новые? - Я вполне способна держать себя в руках, - поджала губы Марта . - Мне ли не знать, - бросил Рик. Над обеденным столом воцарилось молчание. Глядя на невозмутимо приканчивающего яичницу с беконом сына, Марта Роджерс вспоминала, как десять лет назад ей оставалось только ощущать полную беспомощность, осознавать невозможность для себя хоть как-то повлиять на развитие событий - и молиться, свернувшись клубком в одном из кресел гостиной, в надежде хоть так помочь сыну, невестке и внучке, сгинувших где-то в царившей за окнами тьме... А потом, когда Ричард переступил порог квартиры, держа на руках маленькую Алексис, которую била крупная дрожь, потом, когда девочке потребовались почти сутки для того, чтобы отпустить папину руку и наконец-то спокойно заснуть, потом, когда похоронили всех, кто погиб - выяснилось, что этот кошмар вовсе не закончился... И Марте до сих пор было стыдно за те слова, что она бросила тогда в лицо своему сыну - все равно, что удар в спину нанесла, как только он стерпел ее присутствие рядом после такого... Но стерпел, понял и даже простил ее. Только потому, что уже в шестилетнем возрасте Ричард уяснил для себя, что единственный способ противостоять матери - это сохранять в общении с ней полнейшее хладнокровие. Однако она имела полное право на то, чтобы десять лет назад сказать то, что сказала. И Марта Роджерс не была бы Мартой Роджерс, если бы позволила неприятным воспоминаниям смутить себя. - Я думала, ты едешь в участок для того, чтобы сдать и свои отпечатки пальцев - промолвила она. - Мам, - усмехнулся Рик. - Я - агент ФБР, мои отпечатки и так есть в системе. Полицейским достаточно просто сделать компьютерный запрос, чтобы получить их. - Но ведь тогда они получат доступ к твоему личному делу! - пуще прежнего встревожилась Марта. - В нем же есть сведения... Звякнула вилка. - Все, к чему получат доступ копы - это к тому, уже известному им, факту, что я - агент ФБР, номеру моего удостоверения и обозначению должности, - Рик отодвинул пустую тарелку. - Больше в федеральной базе служащих никаких данных нет. Я еще раз тебе повторяю - успокойся, мама. И это я говорю не просто так. Вполне возможно, что мне не удастся отлучиться с работы, чтобы забрать Алексис из школы и свозить ее в двенадцатый участок. Тогда это придется сделать тебе. Марта проводила взглядом уходящего в свой кабинет сына - и вздрогнула от девичьего голоса за своей спиной. - Бабуля, прекрати наседать на папу, - Алексис, еще одетая в пижаму, доставала из кухонного шкафчика коробку с хлопьями. - Он все делает правильно, - из холодильника был извлечен пакет молока. - И у него есть полное мое одобрение, - девочка поставила продукты на стол и ткнула себя пальцем в грудь, - потому что я знаю, с кем ему приходится иметь дело. - Солнышко, я просто... - Марта замолчала, раздосадованная осознанием того, что ее внучка явно слышала, хотя бы частично, их с Ричардом разговор - а в такие моменты Алексис всегда принимала сторону отца. Моментально поняв, по расстроенному виду бабушки, о чем та думает, Алексис поспешила обнять Марту. - Знаю, ты просто хочешь защитить меня, - прошептала девочка. - Но, бабушка, ты постоянно повторяешь, что Роджерсы сражаются, а не бегут. Папа именно так и делает. Он знает Систему, и знает, что и как нужно делать. И потому он продолжает работать в ФБР. Он сражается. И делает он это еще и по моей просьбе... И, кстати, о сражениях... - Алексис прекрасно знала, как следует отвлекать бабушку от неприятных мыслей. - Как ты думаешь, стоит сказать папе о... - Ни в коем случае! - прямо-таки зашипела воспрянувшая Марта. - То есть, не сейчас, когда произошли эти убийства, и твоему отцу и так нелегко... Это будет довольно рискованно... для того мальчика. Пусть все успокоится. Тем более, время терпит. Сборы Рика на работу были быстрыми - сунуть удостоверение во внутренний карман пиджака, продеть ремень брюк в петли оперативной кобуры с тяжелым, но надежным "USP" и подхватить пальто было делом одной минуты, но когда он вышел в гостиную, то увидел, что его мать и дочь сидят за столом друг напротив друга, смеясь над чем-то, явно известном только им двоим. - Доброе утро, солнышко, - сказал Рик, целуя дочь в лоб. - Что это ты так рано поднялась? - Доброе утро, пап, - Алексис прижалась щекой к груди отца. - Хочу успеть до школы внести кое-какие правки в свой доклад по американской литературе. - Зачем? - Рик неподдельно удивился. - Даже не думай. Я читал твой доклад, он безупречен. Кстати - что такого забавного я пропустил? - Ничего, что касалось бы мужской части семейства Роджерс, - шутливым тоном ответила Алексис, но увидев нахмурившиеся брови отца, торопливо добавила: - Серьезно, пап, кое-какие вопросы должны остаться между женщинами. - Что-то я не припомню в перечне тех секретных тем для обсуждения ничего, что могло бы вызвать смех, - Роджерс переводил взгляд с матери на дочь. - Кроме, разве что... - Па-ап, ты опоздаешь на рабо-оту, - пропела Алексис. Приобнимая на прощание мать, Рик продолжал пронизывать дочь подозрительным взглядом своих голубых глаз, ответом на который был открытый и невинный взгляд таких же голубых глаз Алексис. - Хорошо, тогда как договорились - я постараюсь вырваться к тому времени, когда у тебя закончатся занятия, и мы вместе поедем в двенадцатый участок, - сказал Рик. - Жду не дождусь, - помахала отцу Алексис. "Личной встречи с детективом Беккет", - добавила она про себя.

***

Утренний брифинг в отделе по расследованию особо тяжких преступлений Нью-Йоркского филиала ФБР этим утром был чисто формальным - он был проведен только потому, что полагался рабочим распорядком, - но по его окончании, Грегори Грехэм, руководитель подразделения, приказал специальному агенту Ричарду Роджерсу задержаться в его офисе. Дождавшись, когда остальные старшие агенты выйдут, дверь за ними закроется, а Роджерс, повинуясь жесту начальника, пододвинет свой стул непосредственно к его столу, Грехэм произнес: - Мне позвонили из нашего отделения в Портленде, агент Роджерс, - Рик встрепенулся было, но следующие слова руководителя отдела обрушились на него ведром холодной воды. - Дональдсон покончил с собой в своей камере прошлой ночью. Размозжил себе голову о стену. Осознав эту новость, Рик с трудом сдержал готовое вырваться проклятье. Две недели эпопеи в заснеженных мэнских лесах, где они с Кроуфорд едва избежали смерти, с огромным трудом спасенная ими Джуди Уэйкфилд до сих пор в больнице, останки Лоры Спенсер, изучаемые экспертами, еще не скоро будут выданы родственникам для захоронения - а единственный член сумасшедшей семейки, которого удалось взять живым, отправился в ад! А ведь в той хижине они с Кроуфорд нашли доказательства причастности Таннеров к исчезновению еще, как минимум, четверых человек! - Он успел дать какие-нибудь показания? - спросил Рик. - Нет, - покачал головой Грехэм. - Он так ни в чем и не признался, и не ответил ни на один вопрос. Отвратительные новости, верно? - Слабо сказано, сэр, - проговорил Роджерс. - Та преждевременная пресс-конференция... Семьям пропавших инспекторов лесоохраны и той парочки туристов нужна правда о судьбе их родных - а что теперь мы можем им дать? - Да, эта пресс-конференция... - поморщился Грехэм. - В ближайшие дни ФБР будет довольно бледно выглядеть, но вашей вины в этом нет, агент Роджерс. Вы преподнесли этих маньяков Портлендскому отделению на блюдечке со всеми доказательствами - от наших коллег требовалось только узнать, где могилы жертв. А они раньше времени устроили победную пресс-конференцию, где заявили, что арестованный шериф Дональдсон разливается соловьем, давая признательные показания! Теперь Дональдсон мертв, а наши коллеги в Мэне мечтают разбить свои разрывающиеся телефоны, а заодно и головы своим боссам, которые поторопились заявить об успехах. - Не ожидал такого от них, - промолвил Роджерс. - Ребята из Мэна сильно помогли нам, особенно на завершающем этапе... Без их помощи Дональдсона не удалось бы взять... Мне казалось, они довольно благоразумны. - Дело не в них, - сказал Грехэм. - А в Сэмпсоне, руководителе Портлендского отделения. Он известный скорострел, но до сих пор как-то обходилось - этот же провал может дорого стоить Бюро в плане имиджа... Рик насторожился. Один босс никогда не будет критиковать другого в таких выражениях перед подчиненным просто так... - Сэмпсон будет искать способ снять с себя как можно большую часть вины, - продолжал Грехэм. - Вполне возможно, что за ваш счет, агент Роджерс. Ричард Роджерс никогда бы не достиг своего положения в ФБР, если бы туго соображал. Наиболее простым способом для Аарона Сэмпсона переложить ответственность за свой промах с больной головы на здоровую, было обвинить агентов Нью-Йоркского филиала Роджерса и Кроуфорд в служебном несоответствии, мотивируя это тем, что они не смогли взять живыми отца и брата Теда Дональдсона. Три источника информации были бы лучше, чем один, верно? Отбиться от этих обвинений, конечно, удастся, но к тому времени шумиха успокоится, и Сэмпсон будет иметь все шансы вовсе избежать наказания. - Со связями Сэмпсона в прокуратуре он способен испортить вам немало крови, агент Роджерс, - словно эхом мыслей Рика прозвучали слова Грехэма. - Вашей карьере эта история вряд ли навредит, но я обязан предупредить вас, чтобы вы были готовы к неприятностям. - Спасибо, сэр, - проговорил Рик. - Я буду готов. Он правильно понял слова начальника - Нью-Йоркский филиал не позволит "сожрать" одного их лучших своих агентов, но это вовсе не означает, что тому можно расслабиться. - В связи с этим, - прибавил Грехэм. - Я советую вам привести в порядок документацию по вашему сотрудничеству с полицией Нью-Йорка. Я изучил данные по тем убийствам, и согласен с вашими выводами - наблюдение за их расследованием, да, это профиль вашей команды, плюс особые обстоятельства... Но именно в эти обстоятельства могут вцепиться зубами дружки Сэмпсона. Так что - наблюдение, помощь по просьбе, максимум - ненавязчивые советы, но даже не вздумайте принимать участия в оперативных действиях NYPD. И каждый шаг чтобы был зафиксирован на бумаге, как положено. Это приказ. - Ясно, сэр, - кивнул Роджерс. - Тогда переходим к следующему пункту, - Грехэм коснулся лежавшей у него на столе папки. - Из Квантико прибыло несколько новичков, двух из них направили в наш отдел. После перевода Форреста в вашей команде некомплект, так что - познакомьтесь с новым ее членом, - руководитель отдела ловко толкнул папку по гладкой столешнице прямо к рукам Роджерса. Рик раскрыл ее и постарался сдержать хмыканье. Женщина, латиноамериканка. Привлекательная, но это впечатление портит нахмуренный взгляд. ...Эмметт Форрест входил в команду Роджерса почти три года и был отличным специальным агентом, правда, переведенным в Нью-Йорк из Вашингтона за незначительные нарушения протоколов - в федеральном округе Колумбия это считалось за серьезную провинность. Форрест знал свое дело, и делал его, как полагается, но проблема была в том, что больше всего на свете он мечтал вернуться на работу в столице. Нью-Йорк вообще, и местный отдел ФБР по расследованию особо тяжких преступлений в частности, казались ему дырой, из которой следовало выбраться при первой возможности, вот только возможность такая образовалась лишь пару месяцев назад, с приходом на должность нового главы административного отдела. Том Глэдстоун оказался бывшим коллегой Форреста по работе в Вашингтоне и сумел перевести приятеля в отдел по противодействию организованной преступности, где был шанс громче заявить о своих успехах, и откуда один шаг до отдела контрразведки - а там, глядишь, и Вашингтон вновь на горизонте замаячит. Перевод этот стал свершившимся фактом прямо накануне командировки группы Роджерса в Мэн, и оставил Дэйва Эрикссона без напарника, но втайне вся команда вздохнула с облегчением - вечное недовольство Форреста никак не улучшало атмосферу. Что же принесет с собой эта... - Наташа Запата, - прочитал Рик. - Интересное имя для латиноамериканки, не иначе, кто-то из родителей - поклонник Толстого... - Об этом можете поинтересоваться у нее сами, - сказал Грехэм. - Она должна ждать вас возле стола Деверо. Введете ее в состав своей команды, познакомите с нашей работой. Вам решать, к кому ее прикомандировать. Какие-нибудь вопросы, агент Роджерс? Рик наскоро пробежал глазами информацию из личной карточки Запаты. Двадцать шесть лет. Не замужем. Школа при женском монастыре, потом колледж - психолог. Пять лет службы в полиции Нью-Йорка - патрульным офицером в 96-м участке, в Бруклине. Сдала экзамен на детектива - ха, у детектива Беккет образовалась конкурентка! возраст-то тот же... - но вместо продолжения работы в NYPD, Запата воспользовалась этим, чтобы поступить в Академию ФБР, которую закончила с отличием... - Нет, сэр, - сказал Рик. - Никаких. - Тогда, вы свободны, агент Роджерс, - Грехэм откинулся на спинку кресла. - И помните, о чем мы с вами говорили. У перегородки, рядом со входом в отсек Сары Деверо, администратора отдела, стояли два стула - один был незанят, значит, одного новичка уже забрали его нынешние коллеги. - Мисс Запата? - обратился Роджерс к девушке, сидевшей на втором стуле. - Стажер Запата, - поправила его, поднимаясь, новенькая. Рик окинул девушку взглядом. Среднего роста, смуглая кожа, длинные темные волосы стянуты на затылке "в конский хвост", черные глаза смотрят слегка настороженно... Никаких украшений, ни колец, ни браслета, даже цепочки на шее нет, только часы на левом запястье - молодец... Развитое, крепкое телосложение - кажется, что плечи ничуть не уже весьма округлых бедер... Наташа Запата явно немало времени тратила на физическую подготовку - понятно, последствия патрульной службы... Интересно, чего она стоит в рукопашной? Роджерс перехватил столь же изучающий взгляд Запаты, и вдруг понял, что скорее всего, она сейчас задает себе тот же вопрос. Рик протянул руку. - Специальный агент Роджерс, - представился он. - Вы назначены в мою команду. - Эм, рада знакомству, сэр, - Запата надлежащим образом изменилась в лице, и они обменялись рукопожатием. - Я много слышала о вас в Квантико. - Теперь у вас есть шанс составить собственное мнение, - улыбнулся Рик. - Что касается того, как я к вам обратился... Где ваше удостоверение? Запата немного неловким с непривычки движением извлекла из кармана пиджака кожаное портмоне и раскрыла его. - Снимите с него жетон, и повесьте на пояс, - приказал Роджерс. Когда металлического цвета знак занял новое место на ремне брюк Запаты, старший агент пояснил: - В рабочее время мы носим жетоны именно так. Кстати, вот теперь я вижу, что вы - именно стажер Запата, - Роджерс заглянул в отсек администратора. - Деверо, я забираю своего новобранца. Сара Деверо, не отрываясь от груды бумаг на ее столе, только отмахнулась. - Идем, - сказал Рик. Он вывел Запату из лабиринта отсеков в коридор, где, на ходу, произнес: - Я смотрю, у вас в кобуре "глок". - Да, сэр, - подтвердила Запата. - Я привыкла к нему за время работы в полиции. - Конечно, это ваше дело, какое оружие предпочесть, - Роджерс слегка замедлил шаг. - И я знаю, что автоматический предохранитель "глока" дарит долю секунды, порой крайне необходимую, если попадешь в переделку на улицах. Но работа в ФБР - это в большей степени бюрократия, нежели оперативная деятельность. Наблюдение, сбор информации, ее анализ, составление рекомендаций, профилей и планов - все это и многое другое, ему подобное, забирает девять десятых нашего времени. Большую часть грязной работы для нас делают полицейские - вам ли не знать, - при этих словах Запата усмехнулась. - И, разумеется, угроза их жизни возникает чаще, чем угроза жизни агента ФБР. Но вы теперь - тоже агент ФБР, Запата. "Сначала стрельба, а потом вопросы" - это следует оставить в прошлом. За нас в ответе - Прокуратура США. С нас за каждый выстрел спрашивают вдесятеро жестче, чем с любого офицера полиции. В этом смысле, оружие со стандартным, ручным предохранителем, в некотором роде - наш символ. Символ того, что мы успеем подумать, стоит ли нажимать на курок - за то время, пока снимаем оружие с предохранителя. Вам это может показаться идиотизмом, но это - особенности работы в ФБР. Так что рекомендую перейти на "зиг-зауэр" или "USP". "Глок" можете использовать в качестве запасного оружия. - Понятно, сэр, - Запата вдруг почувствовала, что ее интерес к новому начальнику заметно возрос. На примере выбора служебного оружия разъяснить новые правила игры - такого на занятиях в Академии ФБР Наташа что-то не припоминала. - Что ж, - Роджерс толкнул одну из дверей, и провел новенькую в довольно просторную комнату, в которой, тем не менее, казалось, можно с трудом развернуться из-за обилия забитых документацией картотечных шкафов, стеллажей, письменных столов, столиков с оборудованием, шкафчиков и маркерных досок. - Это - обиталище нашей команды и ваше новое рабочее место, стажер Запата. Наташа увидела, что за столами сидят еще четверо агентов - двое мужчин и двое женщин, которые при виде ее сразу же прекратили заниматься своими делами - один из мужчин даже положил на место поднятую было трубку телефона. Роджерс прошел вглубь комнаты и бросил на свой стол папку с выпиской из личного дела Запаты. - Так, все, - сказал он, повернувшись лицом к двери, около которой осталась стоять Наташа. - Поприветствуйте замену Форреста. Стажер Запата, только из Академии. - Нормально, - воскликнул один из агентов-мужчин, откидываясь на спинку кресла. - Значит, у нас теперь полное равновесие полов? Трое парней, трое девочек. В каком-нибудь сериале мы бы в конце все переженились. Роджерс просто опустил на плечо балагура руку, но тот едва заметно дрогнул лицом - определенно от боли. - Этот господин, несдержанный на язык - агент Берксдэйл, - представил Запате своего коллегу Роджерс. - В общении с ним рекомендую держать в узде свою обидчивость. Это, - Роджерс указал на другого агента, русоволосого гиганта, который флегматично взирал на новенькую, - агент Эрикссон. Светловолосая милая леди - агент Кроуфорд, - худенькая блондинка приветливо улыбнулась Запате. - И последняя, но не по значению - агент Уэллс. - Значит, вместо недооцененного гения у нас теперь новичок, - бросила Уэллс, рыжеволосая, ростом немного повыше Запаты. - Все мы когда-то были новичками, - парировал Роджерс. - Так, Запата, это теперь твой стол, это - шкафчик для тактического снаряжения, - Рик указал на прежнее рабочее место Форреста. - Я поручу тебя заботам Кроуфорд, она поможет тебе получить кабинку в раздевалке, оборудование и снаряжение. Но прежде - связанные с твоим приходом перестановки... - Роджерс обвел глазами подчиненных. - Кроуфорд, с сегодняшнего дня ты в паре с Эрикссоном. Запата - работаешь со мной. Наташе показалось, что во взгляде блондинки мелькнула обида. - Теперь - плохие новости... - продолжал Роджерс. - Запата, подходи поближе, ты теперь с нами, тебе тоже следует быть в курсе... Почти двумя часами позже Запата, неся на плече баул с только что полученным тактическим снаряжением, шла рядом с Кроуфорд, размышляя над услышанным в штабе команды. Попасть в группу знаменитого специального агента Роджерса, работу которого постоянно приводили в пример в Академии, и мало того, стать его напарницей - казалось бы, чего еще желать? Но уже в первый день стало понятно, что вместо гладкой автомагистрали она, Наташа Запата, угодила на минное поле. Если группа станет объектом особого внимания прокуратуры, то не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что дружкам Сэмпсона понадобится источник информации внутри команды Роджерса. И кто лучше всего подходит на роль такого источника, как не новичок, которого можно соблазнить обещанием будущей ускоренной карьеры? Может быть, поэтому ее и направили в команду Роджерса? Может быть, поэтому Роджерс и сделал ее своим напарником - чтобы держать возможного осведомителя под присмотром?