Eternity

Прошлые жизни не могли меня задержать Потерянная любовь слаще, когда ее наконец нашли У меня странное чувство, что это не наш первый раз       Он лениво провел пальцами по кончикам ее волос, по спине, а затем снова вернулся к волосам. Это был спокойный вечер. На этот раз, и Кол, и Давина хотели насладиться своим одиночеством. Она лежала на его груди. Все, казалось, отсутствовали, делали свои собственные дела, не относящиеся к ним, сосредотачиваясь на своих собственных потребностях. На этот раз это нисколько не беспокоило Кола. На самом деле, это не беспокоило его с тех пор, как она вошла в его жизнь.       Он все еще мог вспомнить тот день, когда его мать попросила его приблизиться к Давине. Кол всегда был упрям: никогда не следовал правилам, но идея причинить боль Никлаусу заставила его следовать правилам своей матери только один раз. Но, увидев ведьму в первый раз, его план и самоконтроль дал трещину. Он не знал, что девушка, которую он собирался использовать и соблазнить, была такой добродушной девушкой. Улыбка, которой она его одарила в минуту их первой встречи, показалась Колу чем-то столь невинным и грешным одновременно. Он не хотел использовать эту девушку. Только не эту. И только не так.       Он попытался, он действительно был готов отступить от своей жалкой цели. Но их первое свидание показало, что эта девушка плотно заняла место в его сердце. Она сделала то, чего никто не мог за тысячу лет. Она заставила его вновь вспомнить, как это робеть и забывать дышать.       Размышляя о том, что произошло дальше… Колу было сложно думать. Его тело застыло, он думал о взгляде Давины, когда впервые привел ее в эту спальню. Это был самый простой вечер. Так ведь?       Он почувствовал, как Давина пошевелилась на его руках. Краем глаза, Кол мог видеть выражение ее лица.  — Ты в порядке? — она тихонько спросила, поворачиваясь. — Я не сокрушаю тебя под своим весом? — Конечно, нет дорогая, — он усмехнулся. — Я просто позволил своему разуму блуждать по прошлому, вот и все. — Я знаю, — начала она, ухмыляясь губами. — И я довольно хороший слушатель.       Кол улыбнулся, потянув ее обратно на свою грудь, с удовольствием поглаживая ее руку.  — Просто думаю о моей смерти, — он небрежно вздохнул. — Которой из? — мрачно пошутила Давина.       Но может ли кто-нибудь обвинить ее в том, что она подшучивала над этой ситуацией? Ее бойфренд был вампиром, первородным тысячелетним вампиром, который умер, просто чтобы потом вернуться к жизни. Все звучало так безумно, что ей приходилось время от времени находить какой-то юмор, чтобы попытаться не думать о том, насколько болезненным и безумным это было на самом деле. — Очень смешно, — сказал Кол, притянув ее ближе. — Я буду более конкретным. Моя вторая смерть. — Решительно моя наименее любимая, — Давина снова пошутила.       Он слегка рассмеялся. Кол знал, что ситуация была смешной. Он знал, что они часто шутили об этом, чтобы облегчить его состояние, но реальность все еще была такой. Кол Майклсон, предполагаемый непристойный первородный вампир умер не один раз, а дважды. И это испугало его настолько, что думать о смерти в третий раз было решительно запрещено. Но мысль, которая напугала его даже больше, чем его собственная кончина, была идея Давины. Эта мысль всегда колебала его нутро, заставляла его потеть, и на поверхности возникали эмоции, которые он никогда не знал. Он хотел, чтобы его Давина была непобедимой, неприкасаемой, недосягаемой для любого вреда. Но факты всегда смотрели ему в лицо. Он был бессмертным, безмятежным и в совершенном здоровье. Она была человеком, и разрушительное время подкралось к ней. Давина Клэр умрет. Может быть, не сегодня, может быть, не завтра, но умрет. От старости или болезни. Она оставит его, наедине со своими демонами. — Они обе были моими наименее любимыми. Ни одна из них не была очень интересной, но, по крайней мере, второй раз я должен был сказать спасибо одной семейке, — он дразнил. И, хотя Кол не смотрел ей в лицо, он твёрдо знал, что ее щеки покраснели от его слов.  — Смерть никогда не бывает веселой. Это самое ужасное в мире, — Давина говорила медленно, почти так, словно говорила больше о себе, чем о Коле.       Давина боялась лишь одного. Неминуемо пришедшего бы за ней. Времени. Она боялась постареть. И хоть Давина не думала, что Кол перестанет любить ее, потому что она изменится, страх все равно был. Кол был верным, заботливым и преданным ей, всегда и навсегда. Она не сомневалась, что в мире ведьм, вампиров, оборотней и гибридов есть такое чувство как любовь. И Давина каждой клеточкой своего тела знала, что это чувство их связывает. Две стороны одной и той же монеты, родственные души, партнеры во всех смыслах этого слова.       Поэтому Давина тоже будет лгать. Лгать, что никогда не думала о переходе к вампиризму. Быть молодым и красивым, навсегда способным путешествовать, учиться и испытывать новые вещи с любовью в ее жизни рядом с ней. Но мысль о принце, которого она бы обрела, всегда побеждала другая мысль. Жажда крови, потеря семьи, возможность изменения личности, это было страшно и неведомо для нее. Она знала, как тяжело это было для Кола, когда он перешел и потерял свою магию. Это было то, что они часто обсуждали, когда он был более открыт. Его лицо всегда становилось серьезным, а его глаза выглядели угрюмыми. Кол любил быть ведьмаком, так же, как Давине нравилось быть его.       Она никогда не поднимала свои мысли о переходе к вампиризму при Коле, зная, что его ответ будет определенным. Тогда это просто породило бы конфликт, в котором Давина не хотела участвовать. Давина просто хотела, чтобы каждый момент, когда Кол был рядом, весь мир останавливался, не смея разрушать их идиллию. Но тема смерти уже была там, поэтому она подумала, что, может быть, это не помешает испытать будущие вампиров.       Давина увельнулась от его хватки и села на колени и посмотрела вниз на его лицо. — Я… я умру однажды, Кол, — сначала она сказала это нерешительно, но в конце концов доверилась. — Разве ты не хочешь испытать это удовольствие на себе, — Кол кивнул, прислонившись к локтям. — Кол, я серьезно, — Давина посмотрела ему в глаза.       Он вздохнул и полностью сел. Взяв одну из ее рук в свою, он тихо сказал: — Я знаю. — Мы действительно не говорим, потому что мы оба так счастливы быть вместе, но… это произойдет. Быстрее, чем любой из нас надеется, — она позволила своим глазам бродить по его телу. Она всегда выглядела такой крошечной, рядом с ним. — Я знаю, — вздохнул Кол. — Я так долго был без тебя, мне не нравится идея быть без тебя навсегда. — Я тоже не думаю. Мысль о том, чтобы не быть с тобой… это пытка. — Она всмотрелась ему в глаза, они были мягкими и привлекательными, и она любила их. — Я очень люблю тебя, Кол Майклсон. Я верю, что мы с тобой должны быть вместе навсегда. Но я не навсегда, Кол. — Что ты говоришь, Давина? — Кол почувствовал, как его сердце начинает биться, он понятия не имел, к чему она клонит.  — Я не знаю, я просто, — Давина взяла его руку и встала. — Я просто, я не хочу, чтобы твое последнее воспоминание обо мне было на больничной койке, все старое и сморщилась и я больна. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным любить меня, когда мне исполнится девяносто. Я не хочу, я не хочу… — Она замолчала и нервно потерла ладони.       Ее ум был гонкой, с которой не было смысла говорить, и Кол остановил ее. Схватив ее за плечи и глядя глубоко в ее большие глаза. — Мне все равно, кем ты станешь, мне все равно, есть ли у тебя морщины, и я определенно никогда не буду чувствовать себя обязанным любить тебя, — сказал он с таким презрением.       Подняв руки к щекам, он глубоко вздохнул: — Я буду любить тебя навсегда, потому что ты всегда будешь моей Давиной. Моей девушкой, которая никогда не перестанет удивлять меня, девушкой, которая сумела растопить мое ледяное сердце, девушкой, которая напомнила мне, насколько удивительно быть живым. Ты, Давина Клэр, для тебя. Ты станешь первой и последней девушкой, которую я когда-либо буду любить       Не желая проливать слезы и не зная, что сказать, Давина наклонилась и прижала губы к Колу, обнимая его.       Кол отвечал на поцелуй с такой страстью, какой только мог. Это было не сложно, когда он целовал Давину. С ней все было легко. Затерявшись в ее губах, он был удивлен, когда почувствовал, как она уходит. — Но что, если я смогу быть молодой навсегда, как ты? — прошептала Давина. — Ты имеешь в виду вампиром? — слова Кола были холодными, а не пылкими, как прежде. — Да. — она тихонько пробормотала, злившись на себя, знала, какова будет его реакция, но все равно открыла рот. — Точно нет, — Кол сказал это, отходя от нее. — Кол, послушай, я подумала об этом и. Он прервал ее. — Давина, об этом не может быть и речи, — его суровый голос раздался в ее голове. — Разве ты не хочешь быть со мной навсегда, вот что это?  — спросила Давина, отражая его сердитый тон. — Ты знаешь, что это неправда! — он обиделся, что она даже думает, что это была возможность. — Тогда почему? А? Почему бы тебе не хотеть что-то сделать, чтобы наша любовь могла длиться вечно? — Давина сказала это, делая шаг к нему. — Ты не можешь отказаться от всего, что любишь для меня, Давина! — крикнул Кол, вскидывая руки в воздух. — Но это было бы не просто для тебя! Мне никогда не пришлось бы оставлять… — Давина сказала это, пытаясь передать, насколько она серьезна. — Ты бы отказался от того, чтобы быть человеком. Этого достаточно, чтобы я никогда не думал о том, чтобы превратить тебя. — сказал Кол. — Я знаю, что тебе было тяжело. Но ты не был в том же положении, что и я. — Вампиризм разрушает. Я не позволю ничему разрушить тебя. — Тогда не дай мне, — Давина подошла к тому месту, где он стоял, и подняла подбородок. — Как-то ты сказал, что хочешь быть моим героем. Будь им. Герои не бросают того, кого любят. — Ошибаешься.       Кол посмотрел на нее. Давина Клэр, неожиданная любовь в его жизни. Девушка, которая перевернула весь мир вверх тормашками. Он не хотел быть эгоистом с ней, как с прошлым тысячелетием; потому что да, конечно, он хотел, чтобы она была рядом с ним навсегда. Но при этом он отнимал бы у нее смертность, хотя он никогда не хотел, чтобы она умирала, но она по-прежнему заслуживает этого. Она была чертовски хороша. Он не хотел отнимать у нее магию ведьм, о которой она даже не знала. — Ты ненавидишь вампиров… — Он сказал это себе под нос, похоже на надутого ребенка. — Я тоже могу учиться. Да, я ненавижу пару, но мне очень нравятся многие, — она слегка улыбнулась ему, увидев, как преодолела его решимость. — У тебя никогда не будет детей, — затем Кол заговорил. — Я бы не хотела детей, если бы ты не был их отцом.       Кол стоял молча. Он не знал, что сказать, тому, что на самом деле. Он был в конфликте. Половина его хотела укусить свое запястье и напоить ее своей кровью прямо сейчас. Половина хотела выйти из комнаты, чтобы он мог получить немного воздуха от этой невероятно тяжелой и меняющей жизни, беседы. Но он не был ни тем, ни другим. То, что он сделал, было лучше. — Если через полгода ты все равно захочешь стать вампиром, я сделаю это. Но эти шесть месяцев ты проведешь так, как пожелаешь только ты. С друзьями, с семьей. — Сделаю, я могу все! — Давина щебетала с улыбкой. — Я не закончил, — сказал Кол, улыбаясь. — Мне также нужно поговорить с Клаусом.       Лицо Давины изменилось, полностью отвлеченное тем, что он только что сказал. — О, ты на наверное шутишь? — Я знаю, что я сказал, и я имею в виду именно это. Клаус знает больше о том, что вампир может сделать в первые месяцы. Я хочу, чтобы он рассказал мне все, — Кол поднял одну руку к талии Давины, а другую — к ее лицу. Она наклонилась к нему. — В порядке, отлично, — сказала она в надуманном драматическом тоне, и Кол не мог сдержать смешок над своей невероятно очаровательной девушкой.       Он положил руку на талию, подтолкнуть ее к себе. — Значит, вы согласны с этими условиями, Давина Клэр? — Кол сказал это между поцелуями, ухмылялась ей в губы. — Заключим контракт? — Давина хихикнула. — Пусть шесть месяцев, — протянула Давина свои слова, глядя на мнимые часы на ее запястье, а Кол целовал ее по всему лицу. — Теперь мы продолжим то, что начали.       И с этим словом она врезалась в его губы, улыбаясь и смеясь в поцелуй.       Давина знала о рисках, жертвах и предстоящих ужасах, но чем больше она знала, тем больше любила Кола.       И Кол знал, что этот бой длится давно, этот разговор будет проводиться еще много раз, во многих других отношениях, во многих других условиях. Но в любом случае, Кол Майклсон получит Давину Клэр на оставшуюся часть своих дней на этой Земле. И это того стоило.