***
В этот раз я была не в камере. Очнулась от крика какой-то женщины, что ругала своего собеседника. — Я же сказала вам, что её нужно регулярно водить ко мне! — яростно выкрикивала она. Её голос был громким и в нём угадывалась мудрость. Эта женщина пережила много чего, я чувствую это. — Вы настолько тупы, что не поняли о чём я говорю?! Пошли вон, остолопы! Она хлопнула дверью. По тихим шагам я догадалась, что она приближалась ко мне, но мне совершенно не хотелось смотреть в её сторону. Над моей головой, на потолке, была выцарапана очередная руна. Хотелось смеяться от абсурдности всего происходящего. Бред-бред-бред. Я не хочу верить в то, что мне придётся жить здесь. Что я всё ещё жива и дышу, пусть и в другом мире. Я заменила того, кто должен был прожить жизнь. Почти что убила своими собственными руками Айрис. Над головой словно издевательски была руна, означающая богатство и благополучие. Хотелось рвать на себе волосы от бессилия. Я в рабстве. У народа Огня. Как будто всё хочет напомнить мне об этом! Руна пламени, двух огней: созидания и разрушения. Серьёзно, что ли?! — Перестань корчиться, — миролюбиво сказала мне женщина, наклонившись надо мной. — Твой глаз не загноился, с головой у тебя всё в порядке. Хотя ты не в том положении, чтобы радоваться. Мне жаль тебя, девочка. Женщина покачала головой, грустно улыбнувшись мне. Было противно. Но не от того, что меня жалеют. От того, что жалость была адресована совсем другому человеку. — Не стоит, — ответила я, но получился какой-то непонятный шёпот. Однако, женщина меня поняла и кивнула, а потом потянулась к тумбе и протянула мне стакан с водой. Я быстро опустошила его, чувствуя, как живительная влага прокатывается по моему горлу. — Откуда это у вас? — Я кивнула на руну, приподнявшись на койке. — Сама не знаю, — рассеянно ответила женщина, с удивлением рассматривая руну. — Я никогда таких знаков не видела. Значит, никогда не видела? Супер. Если она ничего не знает о рунах, значит ли это, что эти знаки мне оставил кто-то… не отсюда? Кто знает. Слишком уж всё запутанно. Хотя то, что одна женщина не знает о рунах ещё не означает, что о них не знает кто-нибудь другой. Вдруг здесь распространена также руническая письменность? Уж её-то я со скрипом могу понять, не то что иероглифы. Так, стоп. Иероглифы, нация Огня… Что-то мне эта чертовщина всё же напоминает. В голове такое странное чувство, что я знаю об этом, но словно какая-то штука блокирует память, не позволяя добраться до того, что мне нужно. Дьявольщина какая-то. — Говаривали как-то, — начала женщина обрабатывать глаз, даже не обращая внимания на моё шипение. Было больно, кожу жгло огнём, как будто кипятком ошпарили. — Что тут раньше жил один очень странный человек, который оставлял на разных домах свои жуткие послания, царапая непонятные символы собственными ногтями. — Звучит как полный бред, — скептично отозвалась я, выгнув бровь. Странно, раньше я этого не умела делать. Женщина усмехнулась, её лицо, покрытое морщинками, словно посветлело. — Кто знает, — хитро сказала она, заматывая мою правую сторону лица чем-то похожим на бинт. Да, всё что она мне рассказала, было похоже на какой-то непонятный бред, но это чертовски заинтересовало меня. Вот и ещё одно отличие. Раньше меня сложно было заинтересовать. — Но есть легенда о том, что тот, кто сможет прочесть эти знаки, дойдёт до конца сущего и обретёт великие знания. Правда это или ложь — решать тебе. Но как я заметила, ты знаешь, что означает знак над твоей головой. — Знаю, — недовольно ответила я, садясь на неудобной кровати. Очень хотелось обратно домой, к моему любимому дивану с кучей подушек и мягким пледом. — Её главное значение — приобретение чего-либо или сохранение того, что у тебя есть. — Ух ты! — воскликнула женщина, заинтересовавшись знаком. Он был простым, без всяких излишеств, как и все прочие руны. Небольшая палочка, справа от которой вверх отходили две линии. — Это руна огня, — дополнила я, поглядывая на заинтересовавшуюся женщину. — Расскажите ещё что-нибудь об этой «легенде». — Она не очень-то популярна, — понятливо хмыкнула женщина, отрываясь от разглядывания руны. — Я тоже мало верю в то, что рассказывают в этой деревне, но в любой сплетне есть доля правды, не так ли? Возможно, здесь и правда жил человек, и он знал, а главное понимал эти непонятные луны. — Руны, — поправила я. — Да, руны, — повторила женщина. — Но он ушёл отсюда. Местные говорят, что пропал, сгинул где-то в лесах народа Земли. Это поселение находится почти что у самой границы, а до неё самой как рукой подать — пять минут, и ты уже в царстве Земли. Мне жаль, что тебя привезли именно сюда — покорители Земли частенько обрушивают шахты, чтобы народ Огня не получил нужное количество угля для своих кораблей. — Вы родились здесь? — поинтересовалась я. Так, значит, я почти у границы с царством Земли. В голове моментально начал формироваться план возможного побега отсюда. Осталось лишь найти ключи от — я покосилась на свои ноги, закованные в металл — этих кандалов, а потом нужно бежать в лес. Там я, возможно, смогу затеряться. — Да, — кратко ответила она. — Когда я появилась на свет, эта деревня уже была захвачена людьми Огня. Удивительно, они смогли удерживать такой большой участок земли целых сорок лет. Пока она рассказывала о себе и своей семье, я переваривала всю ранее полученную информацию. тут жил какой-то неизвестный мужик, который — я глянула на знак над головой — разбирался в рунах, но потом он пропал. Многие уверены, что он умер, но у меня такое ощущение, что это далеко не так. Странно. Он оставлял руны по всей деревне, как сказала мне эта милая женщина. Оставил знаки и ушёл. Возможно, он дал небольшую наводку на то, где его можно найти. Здесь никто не знает значения этих рун, а значит, что он, возможно, из моего мира. И он оставил след, по которому его можно найти. Бинго! — У тебя глаза загорелись азартом, — усмехнулась женщина-лекарь. — вряд ли это из-за моей истории про то, как сложно нам выращивать урожай. — Этот мужчина, который жил тут, он… — не знала, как объяснить я. — Мне нужно найти его. — Он мёртв. — Интуиция подсказывает мне, что нет, — фыркнула я. Очень смешное оправдание — я буду искать возможно мёртвого мужика, потому что так подсказывает мне интуиция. Звучит глупо и по-детски. — Вряд ли, — ответила женщина, — он жив. Прошло очень много времени с того момента, как он ушёл. — Сколько? — Лет десять как, — задумчиво ответила мне женщина. — Оставь эту затею, она не принесёт тебе ничего хорошего. Не могу! Этот человек — последняя ниточка, связывающая меня и тот мир, в котором я уже, скорее всего, мертва. Я просто не могу упустить эту возможность, чтобы найти его и поговорить. Даже если ради этот придётся перерыть весь мир. Дьявольщина! Раньше у меня такого энтузиазма и упорства не было вообще. Это не я, это не мой характер, не мои эмоции, даже тело, блять, и то — не моё! Я уже ненавижу всё это. Хочу домой, к маме. — Я хочу увидеть остальные руны, которые он оставил, — с напором сказала я, откидывая с лица неудобную чёлку. — Тебе нельзя выходить отсюда, — ответили мне. — Ты числишься рабом, который добывает уголь в шахте, девочка! Рабом, понимаешь?! — Прекрасно понимаю, — зашипела я. — Но мне просто необходимо увидеть руны! — Большинство из них уже давно закрыли слоями краски или кирпича. Я… Я постараюсь помочь тебе, зарисую то, что смогу найти, но большего сделать не смогу. Прости. — Ничего, — устало вздохнула я. — Мне нужны рисунки и их расположение. Вы не могли бы нарисовать карту этого… этой деревни? — Нарисую, — ответила мне женщина и поднялась со стула. — Но тебе нельзя выходить отсюда. Тебя, похоже, не слабо приложило по голове во время обвала, поэтому я выторговала для тебя время побыть здесь, в моей лечебнице, чтобы ты пришла в себя. — Спасибо. — Я думаю, тебе нужно поспать и отдохнуть. — Да, хорошо, — ответила я и поудобнее устроилась на кровати, прикрывшись одеялом. Что ж, гораздо лучше, чем моя клетка и неудобный колючий плед с холодным полом. Пока мне предлагают нормально прийти в себя, я буду приходить в себя. Сон сейчас — самая, пожалуй, важная вещь. Ещё никогда я не чувствовала себя так опустошённо и устало.***
Я потянулась на кровати. Неприятно кольнуло в левом плече, но я перестала обращать на это внимания ещё два дня назад. Выжженное клеймо словно нарочно напоминало о себе тянущей болью в плече, но я наловчилась не обращать на это никакого внимания. Вообще, судя по ожогу, он зажил совсем недавно, буквально за день-два до того как я вообще появилась тут. небольшая корочка вокруг клейма рассосалась примерно за день. Кожа в правой части лица натянулась, когда я зевала, и короста большого пореза, спускавшаяся от лба до губы, неприятно треснула у губ, а оттуда слабо покатилась кровь. Выругавшись, я схватила с тумбы салфетку и приложила к коросте, оставленной каким-то уж слишком острым канем. Как мне сказала Аннит — женщина-лекарь, у которой я очнулась пару дней назад после обморока — глаз я открыть больше не смогу. Да и лучше даже не пытаться, меня неприятно поразит увиденное. Я не спорила, всё же, пялиться в пустую глазницу — это не то, о чём я всегда мечтала. Мне было позволено свободно ходить по небольшой лечебнице, чем я обычно и занималась, в ожидании еды или когда становилось скучно просто лежать. Аннит принесла мне недавно довольно неплохую карту, где были выделены кружочками места с рунами. Их оказалось всего четыре. Но какие это руны я пока не знала — Аннит старалась найти их и зарисовать, но получалось у неё не очень — всё же, они писали иероглифами, и даже угловатые руны выходили у них очень волнистыми, такими, что невозможно было их прочесть. — Айрис? — Аннит открыла дверь и посмотрела на меня, сидящую на полу. Было неудобно — кандалы натирали лодыжки и не позволяли нормально передвигаться. Цепь была огромной и тяжёлой, поэтому ходила туда-сюда я нечасто — тягать этот ужас было невыносимо. — Здравствуйте, Аннит, — отозвалась я, запрыгнув на кровать. — У меня, наконец-то это получилось, — усмехнулась женщина, протягивая мне смятый пергамент. Я вгляделась. Ну, слава богу, теперь возможно понять, что это за символы. Руны, нарисованные на пергаменте, конечно, были очень далеко от идеального состояния, но хотя бы читаемы, что позволило мне хоть на секунду порадоваться. — Вы помните, где была какая руна, Аннит? — спросила я, разворачивая карту. Женщина кивнула и присела рядом со мной, тыкнув пальцем в один из кружков. — Около дома старого кузнеца, на покосившемся заборе было вот это, — говорила мне Аннит, поочерёдно показывая руну и где она находилась. Я нахмурилась. Получалась какая-то не совсем понятная чепуха. Но не стоило надеяться на что-то конкретное — всё же, времени прошло много и многие руны были уничтожены. Картина не сходилась во что-то целое, как я ни пыталась вспомнить или поменять руны местами. Их было четыре — по одной на сторону света. На севере Хагалаз — руна разрушения, похожая на отражённую букву «и». На юге — Райдо, означающая путь. На западе Ису — лёд. И на востоке Турисаз — врата. Я не могла пока сложить их во что-то конкретное, всё же, они были разрозненны и никакого осмысленного текста не получилось бы. Это как непонятный набор букв, который призван что-то сказать, но ты пока сам не понимаешь, что именно. — Ты обнаружила что-нибудь? — с интересом спросила Аннит. — Пока нет, — покачала я головой. — У меня пока не сходится. Получается что-то вроде набора ключевых слов. Полный разрыв, гармония, ожидание и медитация. Можно также подбирать по цвету, но, думаю, это будет ещё более бесполезно, чем так. Чёрт. — Может, ты просто ошиблась? — с надеждой спросила Аннит. — Этот человек скорее всего был сумасшедшим, и чертил всякую гадость, которая просто похожа на эти твои руны? — Настолько похожих каракулей не бывает, — хмуро ответила я. Должно быть что-то общее между всем этим. Или хотя бы что-то, что натолкнёт меня на мысль. Неизвестно, в каком порядке должны быть руны. Дьявольщина, я не знаю! — Оставь это дело, Айрис, — умоляюще попросила Аннит. — Я не верю в эту легенду, не верь и ты. Это всё просто чепуха. — Не могу, — ответила я. Я не могла сказать ей истинную причину, почему я вдруг эти заинтересовалась. если я скажу, что из другого мира или что этот — лишь плод моей фантазии, она назовёт меня такой же сумасшедшей, как и того мужчину. Так, ладно. Ису — лёд, возможно, это должен быть путь ко льдам, к тому же, есть ещё и руна пути. К каким льдам я могу отправиться? Ни к каким. Мне показывали карту этого мира — здесь есть лишь два источника огромных льдов — два пояса: Северный и Южный. Это уже огромная территория, которая не поддаётся моему детскому мозгу. Есть ещё и врата с разрушением. Если связать вместе их, то получится, что нужно разрушить какие-то врата. Или эти врата уже разрушены? Чёрт, тут просто недостаточно рун, чтобы я могла понять, о чём идёт речь. Бесит-бесит-бесит. Я хочу решить эту загадку, но я не могу. Ужасное чувство, когда ты одновременно и можешь что-то сделать, и не можешь. Ужасное, противное, глупое чувство! Неожиданно Аннит подскочила месте, хлопнув себя по лбу, а меня пугая практически до смерти. Я вздохнула, стараясь привести своё бешено колотящееся сердце в порядок и покосилась на женщину, что сейчас копалась в своей сумке. — Я совсем забыла рассказать тебе про ещё один знак! — она возбужденно отобрала у меня карту и угольком обвела колодец на краю. Я выгнула бровь, мысленно прося объяснений всему этому. — Я решила посмотреть, не пропустила ли я чего, раз это очень важно для тебя, и натолкнулась на ещё один знак внутри пересохшего колодца на окраине деревни. Я посмотрела на карту. Колодец был на западе, а рядом кузница. Значит, Исy. Лёд. Видимо, ко льдам всё же придётся идти. А может и нет, чёрт его знает. — Ты помнишь, какая руна была там? — спросила я. Аннит кивнула, но вместо того, чтобы зарисовать мне её, ещё усерднее начала рыться в сумке, пока не выудила оттуда какой-то браслет. Не поняла, это она мне подарок спешит сделать? — Вот, — она сунула деревянный браслет мне в руку. Я покосилась на украшение, прося объяснений всему происходящему. — Я случайно задела один из камней рукой, — начала она, отчаянно жестикулируя. — Он свалился вниз, на дно колодца, а я нашла этот браслет в выемке в кирпиче, который был под тем, что свалился. Я кивнула принимая объяснение. Небольшой деревянный браслет из бусинок, скреплённых верёвкой, словно грел мою руку. Я осмотрела украшение. В глаза мне бросилось то, что одна из бусин была отлична от других — по размеру была раза в полтора больше, да и какая-то плоская. Я поддела ногтем бусину, переворачивая её и глядя на выжженную руну. — Вот именно такой знак был там, на камне, — кивнула Аннит, а я громко сглотнула. — Странно было, что тот знак вырезали как будто совсем недавно — с него даже стружка ещё не успела сдуться ветром. Как будто кто-то за пять минут до меня пришёл и вырезал знак. Прямо как в том видении. Только в этот раз на бред сознания всё это было не похоже. На деревянном браслете чернела руна Отала.