Улетай скорей, родная, улетай, Там, за горизонтом ждет родимый Край. Может, не сегодня, но ты найдёшь свой дом, Дом, в котором любят, согреет очагом.*
***
Воротившись из Москвы в Австралию, древний маг прокручивал в голове всё произошедшее. Для него было слишком сложно так сходу адаптироваться в этой кутерьме, ведь он и раньше-то не был человеком социума. Он накупил для себя различных магловских журналов, чтобы быть в курсе всех последних событий и знать, что в моде. Однако его это совсем не радовало, и даже наоборот. Прогресс набирал слишком крутые обороты, это грозило большой бедой для всего Магического Сообщества. Нужно срочно что-то предпринять. Сейчас, вот так сходу, объявляться было нельзя. Это было сродни Второму Пришествию еврейского Бога. Ну посудите сами, он не объявлялся в свете около полутора тысячи лет, а тут пришёл в Министерство магии и с глупой ухмылочкой помахал ручкой. Кстати да, нужно ещё в магический мир заглянуть. На самом деле, он не выходил в большой мир лишь 103 года, но те 103 года назад он представлялся всем под другим именем. Поэтому сейчас можно было идти куда угодно, кроме Польши, Румынии и Италии, так как именно там он был Джеспино Дельпо сто пятьдесят лет назад. Джеспино очень прославился своими открытиями в областях зельеварения и химерологии, так что его ещё помнили. - Ну вот, табак закончился. Придётся в магазин идти. И в банк. Чары стазиса, наложенные величайшим магом всех времён и народов, могли держаться больше тысячи лет, поэтому он спокойненько собрал свои вещи в маленькую (на первый взгляд) сумочку и был таков. А на необитаемом острове, расположившемся посреди океана, всё живое облегчённо вздохнуло: давление мощной магии, наконец, спустя сотню лет, пропало.***
- Онтиэрис рамгхелам Моргльюорэ Дорагхамэ... - пела Дафна на закате чудесного июньского вечера. Птицы кричали, как всегда это бывает летним вечером. Астория готовила всё для ритуала, пока её сестра повторяла текст эльфийской песни. Никто Дафну не отвлекал, и, хотя все знали, что она уже выучила все 213 страниц текста, они прекрасно понимали, что если Дафна ошибётся хотя бы в одном слове, произойдут самые неожиданные последствия. Эльфы никогда не писали, что может произойти, если не следовать чётким указаниям, однако если вначале манускрипта стояла пометка "Гральхирь торонхэ ариун эндер-Мальи", переводящаяся, как "читать только эльфам, достигшим 250 лет, чётко и без запинок", значит любой недочет строго карается (Магией, Стихиями или смертью - уже не особо важно). Спустя час ужасной суеты и копошенья, удачно прошедших незамеченными для Дафны, они уже могли приступить к проведению ритуала. Астория сидела, облокотившись о барьер, сегодня она поработала на славу: пять эльфийских гексаграмм, десять выкопанных ям по колено. Для аристократа, тем более для леди, это было просто до ужаса трудно. А Дафна даже "спасибо" не сказала! Но с какой-то стороны Астория её понимала: уж 10 ямок выкопать проще, чем зазубрить огромный текст, прочтение которого нельзя прерывать (даже на мгновение) и в который нельзя будет подглядывать. Сейчас все ужасно волновались: если Дафна ошибётся, они все могут умереть или лишиться магии. Однако Дафна никогда не ошибалась, а потому все более-менее держали себя в руках. Прекрасная ритуальная песня разливалась по всей долине. Местность дремала под эту чудесную колыбельную, насыщенную магией. Всё живое замерло в напряжённом ожидании. Казалось, даже насекомые боялись пошевелиться. И если бы можно было остановить пение, то нельзя было бы услышать даже шелеста травы или малейшего журчания ручья. Лишь пять часов спустя все выдохнули с облегчением, ведь всё завершилось успехом. Ну, почти. Когда ритуальная песня подошла к концу, мир словно проснулся, словно кто-то прибавил ему громкости: внезапно послышалось пение птиц, шум воды, теплый ветер стал набирать силу. Под куполом небес стало слышаться потрескивание, и все подняли головы. В свете закатного солнца стал виден осыпающийся барьер. С самого его свода начинали отваливаться маленькие осколки, подобные стеклу. Падая, они переливались, отражая краски неба, набирая скорость и разбиваясь о землю. Это было столь же прекрасно, сколь и проливной дождь, что обычно приходит в июне, не обращая своего внимания на жаркое солнце.***
Он стоял в самом центре болгарского магического тракта и радовался. За последние пятьсот лет здесь ничего не изменилось. Только люди были иными, незнакомыми, да сменились названия у некоторых магазинов. - Здравейте, Господине. Какво желаете? (болгарский. "Здравствуйте, Сударь. Чего желаете?") - спрашивали его каждый раз, как он заходил в ту или иную лавку. И каждый раз он по-болгарски отвечал, что ему нужны ингредиенты, учебники, волшебная палочка и прочая утварь для обучения в институте.***
Первое сентября. Множество детей, одетых в обычную для этих мест утепленную одежду, стояли перед огромным монолитным замком, некогда бывшим крепостью, в ожидании чего-то. Они стояли ровным строем, подобно солдатам, ожидающим приказа командира. Наконец, каких-то полчаса спустя, их ожидания были вознаграждены: огромные ворота отворились. - Добро пожаловать в институт Дурмстранг. Я Ваш директор, Зовите меня Профессор Каркаров. Прошу Вас, следуйте за мной. Вот так Великий, никем не узнанный Мерлин поступил на третий курс болгарского института магии Дурмстранг. ____________________ * - все стишки, которые я пишу, придуманы лично мной. Я написала эту главу две недели назад. 7 страниц. И не сохранила. Как же я рыдала. Поэтому простите, что глава короткая. Мне не хотелось опять писать эти треклятые подробности и описания.