За час до рассвета

Грейнджер, прижимая руку ко рту, подняла на него полные слез глаза. От воинственного запала не осталось и следа. Перед ним стояла несчастная, раздавленная открывшейся ей правдой девушка. На какую-то долю секунды ему захотелось обнять ее, стереть текущие по щекам слезы, но он отогнал прочь это чувство. - Боже, я… - Даже не думай, - покачал он головой. Парень сделал несколько небольших шагов назад. Пространство между их телами моментально заполнилось холодным воздухом, но знобило его совсем не поэтому. Навсегда умолкшая вместе со смертью Воландеморта метка болела так, словно бы ее выжгли секунду назад. - Драко… - умоляюще прошептала она. Он вздрогнул от звука своего имени, впервые сорвавшегося с ее губ, но вновь шагнул назад, удлиняя разделяющее их расстояние – разрывая ту нить, что ему казалось, пролегла между ними. Грейнджер всхлипнула и в отчаянном, безнадежном порыве протянула к нему руку. - Никогда. Больше никогда ко мне не приближайся. Ты омерзительна. И твоя кровь тут не причем. Драко развернулся и нетвердым шагом вышел из кабинета, оставляя за своей спиной сотрясающуюся от рыданий девушку. В коридоре кипела жизнь: похоже, до начала урока оставалось не больше пары минут. Но сейчас ему было откровенно наплевать на это. Довольно реверансов в сторону общественно мнения. Он тот, кто он есть. И пора бы ему уже вспомнить об этом. Едва оказавшись на улице, он призвал из своей комнаты метлу и, запрыгнув на нее, помчался в сторону Хогсмида. Вскоре шум ветра заглушил мысли, выворачивающие душу наизнанку, а слившиеся в непрерывную полосу деревья смазали стоявшие перед глазами образы униженного отца и распластанной на полу матери. Драко набрал высоту и позволил скорости наполнить собой каждую клетку своего тела.