За час до рассвета

И жизнь потекла так, как и должна была с самого начала – спокойно, размеренно, восхитительно монотонно. Два дня в неделю Гермиона работала с бумагами Макгоногал, оставшиеся три вела защиту от темных сил, вечера и выходные посвящала учебе. Стабильность, которой девушка была так долго лишена, гнала прочь засевшие внутри страхи и убаюкивала глядящие на нее глазами мертвых друзей кошмары. Даже присутствие Малфоя не омрачало приподнятого настроения. Потому что брошенные им с таким равнодушным цинизмом слова стали для нее вакциной от бесплотных, не до конца осознанных надежд – вытащили из могилы, которую она собственноручно же и вырыла. Подавив первый порыв убраться как можно дальше от сочащихся отборным презрением глаз, Гермиона вдруг поняла, что впервые с Хогвартс-экспресса может вдохнуть полной грудью. И пусть после войны это слово не произносили вслух, но она по-прежнему была для него грязнокровкой. И от этого было болезненно, на грани агонии легко. Малфой вернул их отношения на нулевой километр, и она, пусть это и отдавало мазохизмом, действительно была ему за это благодарна. Ведь жизнь больше не делилась на «до» и «после». Потому что никакого «после» не было. Сентябрь закончился, едва успев начаться. Мазнул по календарю багрянцем опадающих листьев и бесцеремонно перевернул страницу. И если бы не прилетевший в последнюю пятницу месяца Сыч, Гермиона так бы этого и не заметила. «Поверить не могу, что совсем скоро я смогу назвать тебя своей невестой. Уже завтра состоится церемония объявления намерения. Представляешь? Будь готова к обеду. Люблю тебя. Рон». Гермиона дрожащей рукой отложила письмо и до рези в пересохших глазах уставилась на свое отражение в темном проеме окна. Свадьба неумолимо приближалась, а она по-прежнему не была готова. И дело вовсе не в отсутствии идеального платья или выборе торта – дело в ней. Неправильной и сломанной. Сбегая в Хогвартс, выторговывая лишний год, она отчаянно надеялась, что свыкнется с мыслью о скором замужестве. Но время шло, а глухая тоска по бесконечному множеству упущенных возможностей не утихала. Вместо радостного предвкушения ее терзали мечты о давно зреющих в голове исследованиях по трансфигурации, путешествиях и блестящей карьере. Ей до обкусанных в кровь ногтей не хотелось верить в то, что все ее будущее – это лишь жалкая попытка добиться чего-то действительно стоящего в перерывах между рождением очаровательных веснушчатых малышей. Минимум пяти, если верить словам Рона, прозвучавшим в ответ на новость о трехмесячной стажировке в Салемском университете. «- О, ну, конечно, ты должна поехать. Это ведь такая великолепная возможность, правда? – старательно имитируя радостный голос, произнес он, глядя в пространство над ее головой. – К тому же, сейчас для этого самое подходящее время. Ведь ближайшие лет десять ты будешь занята совсем другими делами. Наш первенец и близнецы с погодками не дадут скучать». Гермиона прикусила губу. Конечно же, она любила Рона. Да и как можно было его не любить? Такого близкого и родного, прошедшего с ней через ад, ставшего ее неотъемлемой частью? Чувства к нему никогда не вызывали сомнений. Да, они не кружили голову, зато были абсолютно понятны и идеально вписывались в ее представление о гармоничной семейной жизни. Рон был ее тихой гаванью, в которой даже намека на шторм случиться не могло. Совсем как отец для мамы. И именно это, а не придуманное кем-то магнетическое притяжение, было для Гермионы главным. Она действительно хотела провести с ним жизнь и воспитать детей. Одного, максимум двух. Просто начать планировала чуть позже, не в восемнадцать лет. Вот только Рон решил иначе. «Раскидистый дуб в нескольких метрах от Норы служил прекрасным укрытием от полуденного солнца. Его взрывающие землю толстые корни словно бы был созданы комфортного чтения. - Гермиона! Гермиона! – Вид бегущего и размахивающего руками Рона, вызвал у нее улыбку. – Брось книгу! Заложив нужную страницу закладкой, она послушно отложила учебник в сторону и с чувством легкого сожаления поднялась навстречу запыхавшемуся парню. - Пожар? - Лучше! – пытаясь отдышаться, просиял Рон. – Билл привез его! Себастиан де Треме здесь! Гермиона прижала руку ко рту, боясь поверить в услышанное. Невозможно. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. В глазах потемнело от волнения. И если бы не Рон, она наверняка не устояла бы на ногах. - Но как?! Он же… - Магия, - хитро улыбнувшись, перебил ее Уизли. - Боже! Спасибо-спасибо-спасибо! – Повиснув у него на шее, все-таки заплакала она. – Как мне отблагодарить вас за это? - Ну, Биллу и простого «спасибо» хватит, - фыркнул Рон ей в волосы. – А что на счет меня…Ты согласишься стать моей женой?» Она не могла сказать «нет». Только не тогда, когда они буквально из-под земли достали лучшего в мире специалиста по восстановлению памяти. Повинуясь внезапному порыву, Гермиона схватила со спинки стула шерстяную шаль и выбежала за дверь. Ей до дрожи во вновь окровавленных пальцах требовалось почувствовать себя свободной. Опомнилась она уже на ступеньках замка, когда холодный воздух резко опалил разгоряченное от бега лицо. Глубоко вдохнув, девушка накинула на плечи шаль и двинулась в сторону поля для квидича. Если и искать свободу, то только там.