***
Я открыла глаза и первым делом увидела любимую мамину люстру, привезённую когда-то из Амстердама. Хрустальные подвески мелодично позвякивали от еле ощутимого сквозняка. Я была жива и находилась дома — это не могло не радовать. Однако пробуждение было не из приятных: всё тело налилось свинцом, а в районе желудка по ощущениям расположилось нечто наподобие огнедышащего жерла Кракатау. — Если вам так хотелось меня раздеть, — прохрипела я, оценивая свою разодранную на груди рубашку, — могли бы придумать что-то пооригинальней нападения. Ущерб блузка получила критический и восстановлению уже не подлежала. Я попыталась прикрыться раздраконенной тканью и тут же зашипела — любое движение отдавалось болью во всём теле. О том, чтобы встать с места, не могло идти и речи. Оставалось только гадать, что именно мне посчастливилось отхватить: шальное заклинание, проклятье или обыкновенный яд. «Во что ты опять вляпалась, Лесли?» Я покосилась на зельевара, стоящего ко мне спиной и наверняка уже минут пять как прознавшего о моём пробуждении. В стенах нашего скромного жилища он смотрелся ужасно нелепо, так же, как и импровизированная лаборатория, развернутая им прямо на обеденном столе. На весёленькой скатерти с вышивкой в виде овощей теснились небольшая горелка с котелком, таз с водой, склянки, какие-то ингредиенты, посуда, наспех пристроенная к процессу, вилки… «Мерлин, что он сделал с вилками!» — подивилась я, заглядывая Снейпу под локоть. Ручки были те же, но вместо зубцов теперь размещался какой-то мудрёный инструмент, который я могла сравнить разве что с пипеткой, завёрнутой спиралью. К делу, судя по всему, было пристроено всё, что в спешке нашлось на кухне и могло худо-бедно пригодиться. — Впрочем, не удивлюсь, если это типичный для вас способ ухаживания, — я снова попыталась привлечь внимание к своей прикованной к дивану персоне. — Вы… Но на этот раз закончить фразу мне не удалось. Я закашлялась, и от накатившей боли к глазам подступили слёзы. — Не утруждайтесь, я понял иронию, — отозвался наконец Снейп, орудуя в котле чем-то из числа маминой домашней утвари. По запаху я определила наличие бадьяна в составе — он готовил противоядие. «Значит, всё-таки отравили…» — Понимаю, я совсем не тот спаситель, на какого вы рассчитывали, — взглянув через плечо, он скривил одну из самых мерзких своих усмешек. — Что ж, других у вас не нашлось. Единственным доступным мне ответом на эту саркастичную тираду были возведённые к потолку глаза. Во рту пересохло, я просто умирала от жажды. Оглядевшись, я с облегчением обнаружила неподалёку от себя графин с водой, но как только потянулась к нему, вожделенный сосуд был буквально выдернут из моих пальцев. — Нельзя! — рявкнул Снейп, заставив меня прикусить от обиды губу. На языке почувствовался горький вкус зелья, которым меня, видимо, напоили, пока я была без сознания. Снейп заметил, как я поморщилась, и нахмурился. Он достал палочку и что-то прошептал, направив её на меня. Свет, вспыхнувший на кончике, поначалу был красным, но постепенно менялся, приобретая оранжевые, а позже персиковые оттенки. Зельевара, как видно, данный показатель вполне устроил — морщинка на лбу разгладилась, и он вернулся к столу. — Полагаю, вы уже догадались, что отравились не тыквенным соком, — продолжил он между делом. — Так что, какие есть предположения? Тут и размышлять было не о чем. Я нигде не останавливалась, с утра ничего не ела и не пила, даже кофе… «Стоп! Ну конечно!» — Я выпила восстанавливающее зелье из своих запасов, — произнесла я, с трудом проговаривая гласные. И я уже догадывалась, чьих рук это было дело. — Получается, теоретически это была попытка суицида? — не удержался профессор. — И какие, позвольте спросить, защитные чары были на вашем… хранилище? Он эффектно развернулся ко мне, не скрывая своего раздражения. Меня позабавила эта интонация — ещё чуть-чуть, и по привычке примется снимать баллы. Вопрос, в общем-то, был риторическим, мы оба прекрасно знали, что колдовать до вчерашнего дня я попросту не могла. Резонным было и то, что пить состав из столь незащищённого запаса — определённо глупо. Я настолько убедила себя в том, что Хогвартс — самое безопасное место на земле, что совсем потеряла бдительность. Одним словом, оправдаться мне было нечем, и я дипломатично промолчала. — Вам, как обычно, удивительно повезло, что я случайно оказался неподалёку. Ах, как это «случайно» было сказано! Действительно, поразительное совпадение! И как ему только наглости хватило! — Случайно оказались рядом?! — вскипела я, превозмогая боль. — Вы следили за мной! — Может, мне следовало после всего произошедшего оставить вас без присмотра? Вы в своём уме?! В чём-то он был прав, а у меня не осталось сил, чтобы продолжать перепалку. В итоге я театрально отвернулась к стене, а Снейп продолжил греметь посудой. Минут через пять входная дверь открылась, и в проёме показались два огромных бумажных пакета, а за ними — и мой старший брат. Один пакет был доверху набит разными склянками (очевидно, по списку профессора), в другом было что-то съестное. Увидев, что я очнулась, Райли, взлохмаченный и испуганный, тут же бросился ко мне с причитаниями. Я только виновато улыбалась в ответ и, вздыхая, поглядывала на покупки. Оставалось только предполагать, сколько продлится теперь моя строгая диета. Между тем мой братец, убедившись, что я не собираюсь отдавать концы прямо сейчас, растерянно обратился к зельевару: — Мы так и не познакомились… Райл Уэйз! Он вытер взмокшую от волнения ладонь о брюки и протянул её профессору. Тот, нехотя оторвавшись от процесса, сначала посмотрел на Райли, потом демонстративно оглядел свои руки, перепачканные в слизи в бубонтюбера (мерзкая вещь, зато противоядие действенное), и представился. — Северус Снейп? Так, значит, вы коллеги? Я слышал, вы преподаёте в Хогвартсе, — ни на один из своих вопросов, конечно, братец ответа не получил. Я безмолвно наблюдала за этим неловким знакомством, зрелище было презабавное. — Мистер Уэйз, — обратился к нему профессор, закончив возиться с зельем, — этим отваром мы предотвратим дальнейшее распространение яда в организме вашей сестры, но для того, чтобы избавиться от последствий, мне придётся перевезти её обратно в замок. Здесь ей не оказать должной помощи. — Но как же… — В больницу Святого Мунго обращаться будет излишним, — продолжил зельевар всё тем же уверенным и не терпящим пререканий тоном. — Поверьте, так лучше. И ещё, советую вам не распространяться о произошедшем. Думаю, мисс Уэйз позже всё вам объяснит. Объясняться с братом всё-таки пришлось сразу, правда, кое-как — говорить у меня выходило с переменным успехом. Ответов у меня и у самой пока не было. Успокаивала как могла, особенно если брать в расчёт, что сама испугалась не на шутку. Ведь оправившись от шока, я потихоньку начинала осознавать, что час назад была буквально выдернута с того света. Да уж, подвергать себя немыслимой опасности уже стало входить у меня в привычку. Мне серьёзно стоило поблагодарить профессора. И я собиралась, правда! Но стоило мне только заговорить с этим язвительным, злобным, просто невыносимым типом, как всё это желание улетучивалось без следа. В итоге я всё-таки была отпущена обратно в школу под страшными клятвами сообщать о своём состоянии по несколько раз на дню. Однако до последней минуты я и сама не предполагала, где именно мне предстояло поправлять своё здоровье. Лечиться меня притащили в…***
— Какого Салазара?! — воскликнула я, когда мы миновали поворот в больничное крыло и спустились в подземелья. Двигаться я всё ещё не могла, Снейпу пришлось нести меня на руках. Он доставил меня в свои покои и молча водрузил на кровать, которую переместил ближе к камину. Один взмах палочкой, и в нём заплясало пламя. «Вот спасибо-то!» Во мне тоже понемногу разгоралось пламя, и это уже не было результатом отравления — боль в груди несколько утихомирило выпитое зелье. Во мне закипало негодование! Я выхватила палочку из кармана своего плаща и направила её на хозяина спальни. Со стороны это вряд ли выглядело устрашающе — меня мутило, и головокружение не позволяло сконцентрироваться. — Какого Салазара вы меня сюда притащили?! Где Дамблдор? — Прекратите орать, Уэйз, иначе я прикончу вас раньше, чем этот недотёпа-отравитель! — прошипел Снейп с таким видом, что сомневаться в его словах не приходилось. Он скинул на кресло свою мантию, а я приготовилась к худшему, хоть и старалась не показывать виду. — Останетесь здесь до… — он скривил губы, демонстрируя, что безрадостное состояние от такой перспективы было обоюдным, — до выяснения обстоятельств. Директору я обо всем сообщу. С одной стороны я задыхалась от негодования и от накатившего спазма примерно поровну, а с другой было крайне любопытно узнать, как именно он собирается выяснять эти самые «обстоятельства». Была ещё и третья сторона, та, с которой Снейп являлся опасным Пожирателем смерти. Нашего возвращения в замок никто не видел, мы никого не встретили по пути. По сути, он мог запереть меня здесь и делать со мной всё, что угодно. Пока я в своём ослабленном и полуобморочном состоянии собиралась с мыслями и силами, мне удалось мельком рассмотреть навязанное жилище. Личные покои самого строгого и устрашающего преподавателя Хогвартса! Кто бы мог подумать, орудий пыток в небольшой комнатушке обнаружено не было, и скелеты по углам не валялись. Камин, кровать, пара стеллажей с книгами, тумба, заваленная свитками, потёртое панно в слизеринских цветах. Свечей было кнемного, но это к лучшему — с больной головой в полумраке мне стало даже комфортнее. — Ваша спальня ничем не лучше моей, — наконец заговорила я, — сообщите директору, и он уж как-нибудь разберётся. Поставит защиту на мою… — Вы будете сидеть здесь — по собственной воле или под зельем, — отрезал Снейп и, не дождавшись ответа, вышел прочь. Мне ничего не оставалось, кроме как бессильно откинуться на подушку. «Наверное, это действие зелья», — подумала я и окончательно погрузилась в сон.