Гарри и Рон полагали, что камень будет оставаться на месте максимум неделю. Но Квиринус Квиррелл их удивил, ведь проходили недели и недели. Юные гриффиндорцы поддерживали профессора, как умели: ободрительно улыбались ему в коридорах, отстаивали его честь перед однокурсниками. Гермиону такое поведение безумно раздражало, особенно учитывая, что с той же страстью они говорили и о Северусе Снейпе, но далеко не в таком положительном ключе.
Конечно, он не безгрешен. К нему даже в Лагере отношение неоднозначное. Мальчишек можно понять: в таком смысле Северус – очень удобный человек. Если кто-то выглядит, как козел, говорит, как козел, и вообще ведет себя, как козел, – весьма логично предположить, что этот кто-то и есть козел. Да что уж там! Ее брат и есть козел, Гермиона прекрасно это понимала. Но он хороший козел. Козел, который на их... нет, на ее стороне. Не на стороне плохих парней, старых добрых злодеев, присутствующих в каждой сказке.
Чтобы лучше понять ее чувства, представьте, что ваши знакомые/друзья/приятели (кем стали эти львята для Грейнджер?) говорят о Вашем брате/сестре/любом другом родственнике какую-то дичь. Что вы сделаете? Вы в большинстве случаев захотите сломать обидчикам челюсти или еще что-то подобное, несмотря на отношения с этими знакомыми/друзьями/приятелями и с братом/сестрой/любым другим родственником. Это вроде как зов крови. Вот Гермионе хотелось вытащить из сумки биту, выпустить шипы и сделать так, чтобы два детектива-недоросля не смогли сидеть месяца два-три. Вот только ей приходилось серьезно так сдерживаться, ведь никому не надо знать об их с грозой подземелий родстве.
Поэтому за десять недель до начала экзаменов она начала составлять планы подготовки к ним. Парни ныли, стонали, капали на мозги и томно вздыхали, глядя в окно, но все же слушались. Блэйз неожиданно полностью поддержал ее и принялся помогать. Наверное, увидел, как Герми закидывалась аддераллом (1), присланным недавно из Дурмстранга тремя заботливыми подругами, на завтрак, обед, ужин и в перерывы между ними. Он, конечно, не мог знать, что это (и спрашивать пока не решался), но впечатлился.
В один день, особенно не подходящий для зубрения материала в библиотеке, который многие ученики проводили за зубрением материала в библиотеке, там (да, в библиотеке) появился Хагрид. Гарри и Рон его заметили, что не так уж сложно, поболтали – и он быстренько ретировался. Оформив перед этим книгу у мадам Пинс.
Гермиона и Блэйз, дождавшись ухода лесничего, одновременно поднялись и подошли к столу гриффиндорцев.
– Он знает, что мы знаем, – тут же зашептал Гарри. – Сегодня идем к нему, чтобы все окончательно прояснить.
– Еще бы узнать, что за книгу он взял с собой, – протянул Рон.
– Это можно, – откликнулась полубогиня, которая была близка к полному разгрому библиотеки. – Правда, кому-то из вас придется побыть наживкой.
– Чур, не я! – одновременно воскликнули Поттер и Забини. Почти целый учебный год рядом с Грейнджер научил их быстрой реакции.
– Чур... черт! – на миллисекунду позже среагировал Уизли. – Мы ведь можем просто спросить у мадам Пинс, – предпринял он последнюю и довольно отчаянную попытку спастись.
– И она вот так возьмет и ответит. Да и какое от этого удовольствие? – усмехнулся Блэйз. На том и порешили.
Уже через пять минут Гермиона искала в столе мадам Пинс карточку Р. Хагрида, пока она сама отсчитывала Уизли-младшего за стопку книг, упавших из его рук на пол. Еще через какое-то время все узнали, что лесничий унес домой «Разведение драконов для удовольствия и выгоды». А до этого он брал «Пособие по разведению драконов: от яйца до адского чудовища». А до этого – «Разновидности драконов, обитающих в Великобритании и Северной Ирландии».
– Хагрид всегда хотел иметь дракона – он сам мне сказал в тот день, когда мы с ним познакомились, – заметил Гарри.
– Но это противоречит нашим законам, – удивился все еще жутко недовольный Рон. – Разведение драконов запрещено Международной конвенцией магов 1709 года, это всем известно.
– Смотри-ка, это ты знаешь, – язвительно сказал Блэйз.
– Но в Британии драконов, конечно же, нет? – с надеждой спросил Поттер, обрывая уже открывшего рот Уизли.
– Конечно, есть. – Рон и Блэйз посмотрели на него, как на идиота. Наверное, это был первый раз, когда они сошлись во мнениях.
Энни: Неф, нет.
Неф: Я же молчала!
Энни: Я затылком чувствую, как ты собираешься прочитать целую лекцию об этих огнедышащих ящерицах.
Неф: Вообще-то далеко не все драконы...
Энни: Нет! Хотя бы не сейчас!
Неф: Ну и пожалуйста!
Энни: Ты что, язык мне сейчас показываешь? Неф? Неф!
– И я несильно удивлюсь, если одного из них мы увидим сегодня, – подала голос Гермиона.
– Но ведь...
– Закон, Уизли, можно нарушить. И это не так сложно, как кажется. И да, я действительно это сказала, Гарри. Да, Блэйз, я здорова и в своем уме.
***
Через час Гарри, Рон и Гермиона были у Хагрида (Блэйз остался в замке доделывать доклад по Трансфигурации). В доме лесничего было жарко почти как в оружейных в Лагере. Занавески на окнах были задернуты. В камине ярко горел огонь.
С помощью неприкрытой лести удалось выяснить довольно очевидное – камень охраняют еще и заклинания профессоров, а не только цербер
(как неожиданно!). И да, у Хагрида теперь есть дракон. Норвежский горбатый. Пока в стадии яйца, но адским чудовищем станет довольно скоро.
Когда через несколько дней Рон сказал, что он “уже даже забыл, что такое спокойная жизнь”, Гермиона истерически расхохоталась. Малфой поинтересовался о ее психическом состоянии почти без издевки.
***
Спустя несколько дней их пригласили поприсутствовать при рождении новой жизни. Грейнджер уговорила двух львят не пропускать ради этого Травологию, чтобы не вызывать лишних подозрений. Блэйз на этот раз пошел с ними.
– Он почти вылез! – прошептал Хагрид, заталкивая их внутрь.
Яйцо, все в трещинах, лежало на столе и немного дергалось. Через пару минут оно раскололось – и из него показался маленький черный дракончик. Он выглядел так, словно кто-то натянул кожу на кости мелкого динозавра, выставленные в музее. А когда он чихал, из его ноздрей вылетали искры. И его оранжевые глаза почему-то не закрывались во время этого процесса.
– Фа-...
– Блэйз, не при детях.
– ...-нтастика. Я хотел сказать именно это. Фантастика.
– Молодец, красиво выкрутился.
Неф: А-А-А-А-А-А-А!!!
Руби: Прости, у нее дикая восторженная истерика.
Лео: А еще представь, как она сейчас выглядит. Показать?
Энни: Пожалуй, чуть позже. Мне сейчас лучше оставаться адекватной.
Лео: Как хочешь.
Энни: Сфоткаешь?
Лео: Обижаешь!
Руби: Тут профессиональная съемка ведется.
Энни: Скинете мне потом.
– Что случилось? – возглас Гарри заставил Гермиону встрепенуться.
– Кто-то в окно заглядывал, а я, как назло, занавески неплотно задвинул, – сокрушенно ответил Хагрид. – Мальчишка какой-то, вон убегает.
Да, это был Малфой.
***
Всю следующую неделю он гаденько улыбался, завидя их. Эта улыбка нервировала Гарри и Рона, а Гермиону и Блэйза заставляла лишь закатывать глаза – если Драко до сих пор не сдал их, то у него есть на это причины.
Сам же Драко думал, как бы так подставить только Поттера и Уизли, чтобы Блэйза и Грейнджер это не затронуло. С Забини они общаются, сколько себя помнят, он не хочет лично обеспечивать ему такие неприятности, да и матери это не понравится – она с матерью Блэйза со школьной скамьи дружит. А Грейнджер... Она, конечно, та еще заноза
грязно-… маглорожденная. И совершенно его не уважала. Да что там! Она спокойно давала ему – ему! – подзатыльники. Подзатыльники! Ему! При всех! И вообще, почему она общается с этими гриффиндорцами? Еще и Блэйз к ней чуть ли не прилип! Да что в ней такого, в этой Грейнджер? И ведь подставлять-то ее не хочется. А почему? Ну что в ней такого особенного, что он и сам продолжает с ней общаться и нарываться на новые подзатыльники? Еще и радуется.
Ну, правда. Кто такая эта Гермиона Грейнджер?
***
– Хагрид, я думаю, вы должны избавиться от этого дракона, – сказал Блэйз еще через неделю.
– И избавиться вовсе не означает убить, – тут же дополнила Гермиона.
– Ну как вариант...
– Нет. Это незаконно, – Блэйз скептически посмотрел на нее, мол, кто тут не так давно про нарушение закона говорил. – Да и как ты собираешься от тела избавляться? Дракона не сожжешь, а закапывать или топить слишком не надежно. Разве что скормить кому-нибудь, но для этого нужно найти какую-нибудь тварь, питающуюся драконами. А потом думать, как избавиться уже от нее.
– Ладно, убивать нельзя.
– Да как у вас язык поворачивается?! – воскликнул в ужасе Хагрид.
Неф: Вот именно! Изверги! Лучше мне его пришлите.
Лео: Энни, не делай этого. Неф, нет! Я, конечно, не против, а очень даже за. Но все же нет!
Руби: Мы это уже обсуждали.
Хагрид тем временем рассказал, что назвал дракона Норбертом, и сейчас спрашивал у него, где его мамочка. Это был уже тревожный звоночек. Не первый, разумеется, но он звякнул чуть громче предыдущих.
– Хагрид, послушай меня, – преувеличенно спокойно обратилась к нему дочь Афины. Именно таким тоном разговаривают со своими пациентами психиатры. – Хагрид? Хагрид! Рубеус Хагрид!
– Чего?
– Отлично, ты снова с нами. Позволь, я проясню кое-что. Ты живешь с огнедышащим драконом в маленьком доме. Деревянном доме. На опушке огромного леса. Леса с деревьями. Деревянными. Тебя ничего не напрягает?
Хагрид промолчал, смотря, как Норберт размазывает внутренности очередной крысы по столу, который каким-то чудом все еще не сломался. Впрочем, это наверняка именно чудо и было.
– Как думаешь, куда в случае пожара побежит население этого леса? Я вот думаю, что куда-то в эту сторону. А точнее в сторону замка. В котором очень много невинных людей. Детей, Хагрид! И тогда будет плевать, донесет ли Малфой на тебя Дамблдору.
– Я... Я ж понимаю, что навсегда его здесь оставить не могу, но и бросить его не могу, нельзя так.
Лео: Он не выглядит таким уж беззащитным, этот Норберт.
Неф: Его шкура еще не настолько плотная, чтобы выпускать на волю. Ему нужны безопасные условия проживания.
– Чарли! – воскликнул вдруг Гарри, повернувшись к Рону.
– Ну вот, теперь и ты рехнулся, – спокойно отозвался он. – Меня зовут Рон, ты забыл?
– Чарли, который твой старший брат! Отправим дракона к нему в Румынию, о нем там позаботятся!
– Гениально! – завопил Рон.
– Ужасно! – одновременно с ним воскликнул Блэйз.
– Полностью согласна. С Блэйзом.
– Это почему же? – завелся Уизли.
– Потому что Малфой тебя видел. И если... ладно,
когда он нас сдаст, и сюда придут с проверкой, а дракона не обнаружат, тогда осведомленные люди мигом напомнят, кому надо, в какой сфере работает один из твоих братьев. И проблемы будут не только у нас.
Рон сразу сдулся. Он понимал, что слизеринка права (опять! Всегда-то она права!), но не признавать же этого вслух.
– Говори уже дальше, – нетерпеливо поторопил Забини. – Я же по лицу вижу, ты уже придумала выход.
– Есть вариант, – вздохнула Грейнджер. – Я напишу, кому надо, а там посмотрим. Если он согласится, то Норберт ни в чем не будет нуждаться, обещаю.
– Как тебе, Хагрид? – спросил Гарри.
Хагриду явно это очень не нравилось, но он все же согласился на письмо. Надеясь, что ответ на него никогда не придет. Наивный.
***
Тем же вечером Гермиона села писать письмо Хирону в Лагерь.
