Умереть, чтобы воскреснуть

             Его привезли в эту клинику поздно ночью. Павел Константинович, высокий статный мужчина, с прищуренным взглядом серых глаз, оказался главным врачом, гениальным пластическим хирургом и родным дядей по матери Рената. Всё это Эрик узнал уже позже, почти через неделю, когда прошли все операции и его перестали накачивать обезболивающими препаратами. Он почти ничего не замечал, пребывая в состоянии сонной амёбы. Его переворачивали, что-то кололи, перевязывали. Он находился в таком странном состоянии почти неделю, а потом резко вернулся в реальность, словно вынырнул на поверхность воды. За окном было раннее хмурое утро. Первый снег растаял без следа, оставив грязь и слякоть. Такая же грязь лежала на душе Эрика. Её не могла смыть горячая вода и ароматное мыло. Эта грязь давила к земле. Этим утром он почувствовал себя почти в норме. Сел на кровати, осторожно спустил ноги и с трудом встал. В теле была слабость, кожу на спине стягивали швы и заживающие царапины. По словам Павла Константиновича, он легко отделался. Плеть глубоко рассекла спину только в трёх местах, там пришлось наложить швы и, быть может, останутся тонкие шрамы, которые со временем можно будет убрать без следа. Остальное всё зарастёт. Разрывы в анусе тоже подлатали. А вот нос у Эрика теперь новый. Совершенно. Он, конечно, поблагодарил доктора. Не мог же он признаться, что ему всё равно. Какая разница, в каком виде сдохнуть: со шрамами или без, с новым носом или старым?              Эрик подошёл к сверкающему идеально чистыми стёклами большому окну. У него была отдельная благоустроенная палата. Никаких соседей. Никаких сторожей. Ренат уже заходил к нему полчаса назад и, наверное, уже уехал в офис. Он улыбался во время своих визитов, пытался шутить, но часто отводил взгляд. Ему было, скорее всего, противно. Эрику тоже противно от самого себя. Он открыл окно и выглянул наружу. Пять этажей. Прекрасно. Он с трудом забрался на подоконник, ухватился за раму и посмотрел вниз. Прыгнуть, казалось, было так легко. Эрик почти сделал шаг, когда перед глазами возникло суровое лицо деда. Затем, самодовольная физиономия Киврина, которую сменил деловой обаятельный Малахов. Таким его знало большинство людей. Он будет и дальше процветать, воровать и убивать, наслаждаться чужими страданиями. Если… Эрик Шадровский сдастся, опустит руки и прыгнет. Он немного изучал психологию и, конечно же, знает, что с ним сейчас происходит, но от этого легче не становится. Жертвы изнасилований часто считают себя виноватыми, но ведь это не так. Он постоял ещё какое-то время на подоконнике, а потом осторожно спустился, закрыл окно и… тут же попал в объятия, чуть не сломавшие ему ребра.        ‒ Спасибо, родной мой, ‒ прошептал знакомый до боли бархатистый голос. Эрик прислонился к широкой груди Рената и тихо спросил:        ‒ Как давно ты здесь?        ‒ Несколько минут. Я бы не дал тебе спрыгнуть, но рад, что ты сам передумал. Ведь передумал? ‒ его голос был полон неподдельной тревоги.        ‒ Да, я буду жить, хоть ты и отводишь от меня взгляд. Тебе противно?        ‒ Ты неправильно понял, Эрик. Я не потому не могу смотреть тебе в глаза, ‒ печально ответил Ренат и его голос заставил Эрика повернуться.        ‒ А почему?        ‒ Потому, что не знаю, как сообщить тебе новость, которую должен был сказать сразу, как ты пришёл в себя. Твоя мать… она… Её больше нет, Эрик.        ‒ Когда? Почему?        ‒ Два дня назад она выбросилась из окна. Сразу после твоих похорон. Гриша собирался поговорить с ними вечером, но не успел.        ‒ О, боже, ‒ простонал Эрик, и Ренат прижал его голову к своему плечу, заблудился пальцами в волосах.        ‒ Гриша представился твоим другом и помог с похоронами. Её похоронили рядом с мужем и отцом. Разговор с братом мы решили пока не начинать. Если сам захочешь…        ‒ Не захочу, ‒ холодно ответил Эрик. В его глазах Ренат увидел боль и ярость, но не ту безысходность, что пугала его с того момента, как парень пришёл в себя. ‒ Он продал меня Малахову, причём не раз.        ‒ Твой родной брат?        ‒ Да. Ренат, ты мне поможешь отомстить? ‒ Эрик вперился в него напряжённым взглядом.        ‒ Если это поможет тебе выжить, то с превеликим удовольствием.        ‒ У тебя есть ручка и клочок бумаги? ‒ вдруг спросил Эрик. Порывшись по карманам пиджака Ренат достал ручку и небольшой блокнот. Была у него привычка таскать такое добро ещё со студенческих времён. Эрик быстро черкнул пару строк и вернул вещи хозяину. ‒ Здесь адрес съёмной квартиры, нужно забрать мою сумку с вещами и ноутбук. А номер телефона принадлежит Ирине Громовой. Это моя лучшая подруга и у неё есть запасной комплект ключей. Можете рассказать ей всё, что посчитаете необходимым. Дело касается и её тоже, я потом объясню почему. Кстати, её отец генерал полиции, очень крутая шишка в Москве. Нам будет нужна его помощь.        ‒ Притормози, Эрик. Ты ещё не совсем здоров, чтобы разворачивать такую бурную деятельность. Ещё несколько недель покоя, как минимум. Или дядя Паша меня живьём съест.        ‒ Когда он меня выпустит-то? ‒ вздохнул Эрик.        ‒ Сегодня я заберу тебя к себе, и возражений слышать не желаю. Мне так будет спокойнее, знаешь ли. На процедуры будут привозить ребята Гриши.        ‒ Сдаюсь, ‒ поднял руки вверх Эрик.              В огромной квартире Агатова можно было запросто потеряться, но Эрику этого никто бы не позволил. За ним ненавязчиво присматривали, проявляя заботу. То домработница заглянет в комнату, спросит, не нужно ли чего, то Саня предложит в шахматы сыграть. Тот синяк, что этот могучий парень поставил ему при первой встрече, Эрик давно уже простил. Тем более, что Саня спас ему жизнь, вместе с со своим начальником Ерёминым и Стасом. Гриша всё ещё находился в Гатчине, лично контролируя ситуацию. Присматривал за фигурантами. Сегодня обещал вернуться, заодно заехав на квартиру. Он уже договорился по телефону о встрече с девушкой Ирой, и Эрик мысленно пожелал ему удачи. Он был крайне рад, что весть о его чудесном «воскрешении» сообщит подруге Ерёмин. Авось уцелеет дядька. Он сильный и большой, а Эрик сейчас немного худой и ещё не совсем здоровый.              В эти два дня, что прошли с момента выписки из клиники, Эрику не давали остаться надолго в одиночестве. Ренат опасался, что он сорвётся и поедет в родной город. Его появление на кладбище могло привлечь ненужное внимание, Эрик это понимал и оставался в Питере, бродя бледным призраком по огромной квартире Рената, но… Тоска и сожаление, что не смог быть рядом, не смог остановить от последнего необдуманного шага, не смог поддержать грызла душу. Он не сдержал обещания, данного деду. Не позаботился о матери. Эрик умом понимал, что обстоятельства были против него, что рядом должен был находиться Иван. Он такой же её сын, как и Эрик. Вот только его не было рядом. Не было никого.              Павел Константинович, окольными путями пытался убедить Эрика пройти курс у хорошего психолога, специализирующегося на случаях изнасилований. Он вежливо отказался, надеясь справиться с проблемой сам. Да и не время было. Как ни странно, Эрика не мучали даже кошмары. Ему вообще перестало что-либо сниться. Может, это было к лучшему. Простой здоровый сон без всяких сновидений экономит силы и не обманывает человека фантазиями.              Ему понравилось проводить вечера с Ренатом. Они подолгу сидели в гостиной, говорили, пили кофе с ароматными булочками. Эрик вспоминал случаи из детства, когда мама была в порядке и баловала его, часто играя и рассказывая сказки. Тогда приступы случались намного реже, она была более уравновешенной. Ренат же внимательно слушал, задавал вопросы, смеялся. Эрик теперь отлично понимал ирландцев, которые предпочитали рассказывать на поминках весёлые истории о покойном, а не причитать и лить горькие слёзы. Вспоминая о матери только хорошее, Эрик чувствовал облегчение. Он постепенно отпускал её.              А ещё у Рената была отличная библиотека. Большая уютная комната с двумя мягкими креслами, маленьким столиком и множеством книжных шкафов под стеклом. Даже роскошная пальма росла в деревянной кадке у окна.        ‒ Привет, ‒ произнёс Ренат, появившись на пороге библиотеки. ‒ Опять спрятался от Сани?        ‒ Я с ним уже четыре партии сыграл, больше не могу, ‒ пожаловался Эрик, поднимаясь из кресла.        ‒ А чего ты хочешь от человека по фамилии Карпов?        ‒ Он родственник того самого?        ‒ К счастью, только однофамилец, ‒ хмыкнул Ренат. ‒ Гриша заставляет ребят таким образом тренировать тактическое, логическое и аналитическое мышление. Одни страдают и ненавидят шахматы, а Саня подсел и теперь фанатеет.        ‒ Твой Ерёмин вообще нечто. На вид такой себе простой дядька-кремень, а копнёшь глубже и найдёшь шкатулку с секретами, ‒ перед глазами у Эрика возник мёртвый Питбуль и то, как быстро Гриша справился с ним. Его смертоносная лёгкость пугала. Заставляла опасаться этого умного человека с военной выправкой.        ‒ Это точно. Мы много лет знакомы, но даже я не знаю всех его тайн.              Они не успели дойти до кухни, где собирались выпить по чашке чая, как щёлкнул замок входной двери, раздались быстрые шаги и мимо Рената с огромной скоростью пронёсся метеор.        ‒ Сволочь! Скотина бесчувственная! ‒ посыпался на Эрика град оскорблений вместе с ударами в грудь маленьких кулачков.        ‒ Чудо моё, успокойся, ‒ приговаривал он, пытаясь поймать Иру за руки. Наконец это ему удалось, и она тут же затихла, зарывшись лицом в его мягкую рубашку.        ‒ Почему ты мне сразу не позвонил? Я чуть с ума не сошла. Сначала пропала Дашка, потом я узнала, что тебя убили, ‒ прошептала Ира, снова ударив его по плечу ладошкой. ‒ Как ты мог мне не сказать?        ‒ Я действительно не мог, солнце. В клинике был, только два дня назад как выпустили.        ‒ А как сейчас? Прости, я так налетела на тебя, ‒ руки девушки обхватили его за шею, и рядом послышалось сердитое сопение. Она фыркнула, но руки не опустила, только повернула голову и посмотрела на Рената, чьи глаза метали молнии. Внимательно так посмотрела и вынесла вердикт. ‒ А ничего так экземпляр. Твой?        ‒ Э… ‒ слегка опешил Эрик. ‒ Ира познакомься ‒ Ренат Агатов, мой друг и хозяин этой квартиры. Ренат ‒ моя близкая подруга Ирина Громова. Фамилия соответствует характеру.        ‒ Это точно, ‒ крякнул вошедший в гостиную Ерёмин. ‒ Взяла нас на абордаж и приказала везти к тебе, Эрик. Твоя юная подруга может сама роту спецназа заменить.        ‒ Решила школу прогулять? ‒ задал подруге вопрос Эрик.        ‒ Договорилась по поводу больничного, а мать отпустила к подруге. Я всего на несколько дней. Побуду с тобой и вернусь, честное слово!        ‒ Уговорила. Я безумно рад тебя видеть, чудо моё, ‒ Эрик ещё раз крепко обнял неугомонную подругу и потащил всех на кухню. Чай-то они с Ренатом так и не попили.              Кроме Ирины, Ерёмин привёз ещё и вещи, оставленные в квартире. Эрик сразу же достал из сумки фотографии вместе с флешкой и отдал Ренату. А вот диск решили посмотреть все вместе. Но… как только на экране ноутбука Эрик увидел знакомые красные кирпичные стены и атрибутику садо-мазо, его сердце затрепыхалось как у испуганного зайца. Он извинился и ушёл в библиотеку, попросив позвать его после просмотра. Но вышел он всё-таки сам, когда услышал громкий плач Ирины. Она сидела на диване, с широко открытыми глазами, закрыв ладошками рот, а из глаз градом катились слёзы. Эрик примерно догадывался, что именно она могла увидеть. Он стремительно преодолел расстояние и сгрёб девушку в охапку. Ноут был выключен, а Ренат с Гришей с каменными лицами и яростью в глазах молча сидели каждый на своём месте.        ‒ За что, Эрик? Она же дурочка совсем, ‒ между всхлипами сыпала фразами Ира. ‒ Красивая дурочка, но добрая и наивная, понимаешь? За что так-то? Это жестоко и мерзко!        ‒ Ни за что, солнце моё, ‒ гладил её по голове Эрик, жалея, что вообще допустил её к просмотру видео, но кто лучше неё мог опознать пропавшую Дашу? Но Ира сильная, с ней всё будет хорошо.        ‒ Держи, девочка, ‒ крепкая рука Ерёмина протянула стакан с небольшим, всего в несколько глотков, количеством коньяка. Эрику даже в голову не пришло возразить. Это было нужно. Он сам взял стакан, и аккуратно влив в рот девушке.        ‒ Вот так. Молодец. А теперь пойдём в мою комнату, и я уложу тебя поспать. ‒ Эрик обнял её за тонкую талию и повёл к себе.        ‒ Учтите, господа, ‒ вдруг Ира остановилась, обернулась и жестко посмотрела на двух мужчин, оставшихся в гостиной, ‒ я тоже хочу участвовать. Эрик мой друг, Даша была… моей подругой. Я тоже хочу отомстить.              Эрик тяжело вздохнул и покачал головой. Он нутром чувствовал, что такой вариант был возможен. Характер у его подруги подстать её родственникам. А что отец, что брат, люди весьма и весьма упрямые и решительные. ‒ Сейчас поспишь, потом поговорим о мести, ‒ Эрик поцеловал её в пушистую макушку и увёл-таки в спальню.