Dans un univers parallèle

Сидя на крыше довольно высокого здания, специально подобранного для раздумий, Кот Нуар наслаждался тишиной и легким ветерком, приятно охлаждающим в такую погоду. На коленях мирно сопел малыш Феликс, пожелавший выйти с ним на прогулку. Этот черныш как-то успокаивал Нуара, отвлекая от страшных и неприемлемых мыслей. Странно, но друга лучше он найти так и не смог. Да и не хотел, ведь Феликс будет только согласно мяукать на все его вопросы о правильности своего поступка, а не давать «действующие» советы. Задумчиво глядя вдаль, Кот Нуар старался отвлечь себя воспоминаниями о веселой и довольно-таки приятной ночи с Адрианой, когда Агрест предложила устроить бои подушками. Подростки разнесли тогда всю комнату, а потом полночи ещё и убирали беспорядок, время от времени дурачась и рассказывая друг другу забавные истории. Герой города только улыбнулся, вспомнив её заразительный смех, её улыбку, полную заботы. Парень вовсе не хотел, чтобы его жалели, чтобы каждый раз устраивали такие «вечеринки» только для того, чтобы заставить его забыть. Адриана хотела как лучше, и у неё даже получилось развеселить друга, однако на следующий же день, увидев сообщение от Мартина, гласившее, что Маринетт всё так же холодна к Адриану, блондин не выдержал и высказал всё, что накопилось. Агрест, кажется, вовсе не обиделась, но эти слова ещё долго будут крутиться у неё в голове. Адриан не хотел этого, не хотел причинять ей боль обидной речью, не желал, чтобы всё получилось именно так, но всё, к чему хоть раз «дотронулся» парень, вмиг превращалось в пекло. И дело было далеко не в «катаклизме». Леди была особенной, словно черная роза в дождливую ночь. Она была недосягаема, могла, кажется, и вовсе испепелить взглядом холодно-голубых глаз. И серьёзна. Ответственно подходила к каждому делу, связанному с защитой города, не терпя никаких отношений между напарниками. «Работа в первую очередь» — Коту казалось, что именно таков был её девиз. Но Нуар совершенно точно был уверен, что между Адрианом Агрестом и спасением, скажем, десятерых акумизированных, Леди, так до конца и не подумав, выбрала бы первое. Баг любила его всем сердцем, не могла допустить, чтобы к нему подобрался злодей ближе, чем на десять километров. Однако была в этом некая проблема. «Адриан Агрест совершенно точно не ты и никогда не сможешь им быть», — считала ЛедиБаг, потому не принимая своего напарника, которому на личности было всё равно. Малыш Феликс потянулся, очнувшись ото сна, и уставился на Нуара большими глазками. Котенок несколько раз мяукнул, словно напоминая собрату о его обещании самому себе, словно прочитав его мысли. Кот лишь улыбнулся, продолжая гладить черныша за ушком, и снова погрузился в свои мысли. Обещание гласило не вспоминать ЛедиБаг и совершенно точно не думать о ней. Но не выходило, сколько бы Нуар ни старался. Образ героини в красном сразу представал перед глазами, а её слова вновь и вновь звучали в голове, проигрывая неприятный разговор. Кот не мог возненавидеть её за разбитое сердце, не мог перестать восхвалять её красоту, отвагу, доброту — всё то, что он когда-то так сильно полюбил. И чувствовал себя большим неудачником, в то время как она уже давным-давно, дня три назад, всё для себя решила. Коту, безусловно, было очень больно принять тот факт, что теперь ни Маринетт, ни ЛедиБаг теперь не взглянут на него так… Да вообще теперь не взглянут на него! Они только напарники, одноклассники, и кроме спасения мира их ничего не связывает. Даже друзья… Нуар вздохнул, спиной облокачиваясь о холодную стену. Закрыл глаза, представляя, как в тот день Леди попросила его задержаться подольше. При таком раскладе личности всё ещё были бы в тайне, да вот только рано или поздно всё равно бы случилось такое… Или нет?.. Эта черная полоса в жизни Кота никогда не заканчивалась, поэтому он был полностью уверен, что ничего уже не исправить. Отношения потерпели крах, а единственный нормальный вариант — отдать свой талисман достойному человеку. Желательно девушке, уже встречающейся с парнем, потому что ещё одного «сопляка» Плагг может не выдержать. Малыш Феликс, видимо, уже устал от этих ласк, поэтому с трудом забрался на голову парня. Нуар лишь усмехнулся, через свой жезл поглядывая на довольно устроившегося котенка. Феликс зевнул, свернувшись калачиком, а Кот старался сильно не крутить головой, чтобы не потревожить собрата. — Спи, малыш Феликс, — усмехнувшись, прошептал Кот. — Твои «родители» ещё не скоро навестят тебя. Они счастливы, слишком увлечены друг другом. Знаешь, как тошно мне становится, когда я их застаю в школьной кладовке? Вроде бы должен радоваться за «сестренку», а начинается рвотный рефлекс. И если меня стошнит радугой с розовыми блестками, то настроение кое-кому я изрядно подпорчу, — излагал свои мысли парень, словно котенок мог его понять. Хотя, казалось, что он слушал всё и понимал, судя по тому, как несильно дернул Нуара за волосы. Блондин театрально ойкнул, потирая ушибленное место, и взял котенка обратно на руки. — Ладно-ладно, я всё понял, — хихикнул Кот. — О маме с папой плохо не говорим. Через некоторое время рядом приземлился улыбающийся во все тридцать два ЛордБаг. Парень просто светился от счастья, всем своим видом давая понять, что сегодня настроение ему испортить не сможет никто, даже хмурый Нуар, которому всего-то хотелось побыть в одиночестве (малыш Феликс не считается). Лорд уселся на расстоянии вытянутой руки, аккуратно посадив котенка себе на колени. Черныш довольно замурчал, прижимаясь к хозяину, а сам Баг только усмехнулся на это, отмечая что-то про то, что Феликсу недостаточно внимания. Наконец, спустя несколько минут, Лорд всё же «обнаружил» рядом поникшего Нуара, увлеченного, видимо, только своими мыслями. Вспоминая про тот недавний инцидент с кладовкой, герой в красном только виновато закусывает губу, понимая, что другу прежде всего нужна поддержка. Получилось, в общем-то, очень неловко, особенно в памяти останется раздраженное лицо Адриана после просьбы закрыть дверь. — Вообще-то урок начнется через десять минут, — со вздохом напомнил Адриан, облокачиваясь о дверной косяк. Парочка на это только переглянулась; нежелание расставаться друг с другом в такой момент было сильнее, чем сознание или разум. Мартин, явно не подумав, ляпнул, что они ровно через пять минут будут стоять в классе, а ответом ему служил грустный взгляд Адрианы: — Через пять?.. — удивленно и разочарованно переспросила девушка. — Мы будем к третьему уроку, — пробормотал Мартин, не отрывая взгляд от прекрасных изумрудных глаз своей девушки, в тот же миг сменившей грусть на радость. Позже парочка не услышала ни хлопка двери, ни сердитого возгласа Адриана. Слегка мотнув головой, Лорд попытался избавиться от навязчивых воспоминаний. В конце концов, можно было всё исправить. Герой слабо ударил Нуара в плечо, прерывая того из своих мыслей. — Чувак, — со вздохом начал разговор ЛордБаг. Одного вопросительно и явно недовольного тем, что его потревожили, взгляда с лихвой хватило, чтобы красноречие парня вмиг испарилось. Из Алана всё же мотиватор лучше. — Ты прости про случай в школе, в кладовке, в особняке, ещё в парке, на крыше, в пекарне, — задумчиво начал перечислять герой города, совсем потеряв суть разговора. — Я всё понял, друг, — прервал речь Лорда Кот, выдавив из себя жалкую пародию улыбки. — Нет, ты не всё понял, — настоял на своём Баг. — Ты три дня пропускал патрули, в школе ходил как в воду опущенный, настроение — а это заметно — у тебя в хлам — мне продолжать список? Кот Нуар лишь слабо мотнул головой, прижимая кошачьи уши к блондинистой макушке. Лорд был во всём прав и, безусловно, хотел всего лишь помочь, да только… надо ли самому Нуару это? Нельзя заставить человека полюбить насильно — это бессмысленно, сколько ни старайся. — Ты же мне как брат, — слабо улыбнулся Лорд, стоило Нуару удивленно на него взглянуть. Было видно, что он никак не ожидал услышать что-то такое. — И я хочу, чтобы у моего братишки всегда всё было хорошо. Ты раздавлен её словами, я прекрасно знаю. Услышав её упоминание, Кот поник, всё больше желая, чтобы разговор быстрее завершился. — Но без ссор, скандалов — без всего этого никак, понимаешь? — продолжил Баг. Непонимающие зеленые глаза с наивностью маленького ребенка взглянули на друга, ожидая, когда тот удосужится разъяснить смысл своих слов. — Когда мы с Кошечкой только-только начинали, то не ладили от слова совсем. И я признаю, в большинстве случаев виноват я, но знаешь, как я хотел работать один? Кошка была легкомысленной, постоянно попадала под атаки, а я, дурак, и не понимал, что всё это из-за меня. Да, я был зол на неё, а однажды чуть не прогнал… — в голосе отчетливо доносились нотки сожаления и вины, что всё случилось именно так. Тем не менее, собравшись с силами, Лорд решил продолжить: — Она… в тот вечер она была просто… величественная, грозная, с задатками лидера — просто конфетка, а не девушка, — мечтательно пролепетал герой города, но заметив хитрый взгляд собеседника, кашлянул и продолжил уже серьезно. — Кошка высказала всё, что у неё было на душе, а потом ушла. Несколько дней дулась на меня, не разговаривала, а мне стало не хватать её каламбуров. — Что было потом? — любопытно спросил Нуар, когда друг внезапно остановился. — Не выдержала, — усмехнулся герой города, вспоминая события минувших лет. — Я хочу сказать, что каждому человеку рано или поздно нужно выпускать пар и побыть немного наедине с собой. Собраться с мыслями, переварить всё, что случилось, а после благополучно свалить в горы, как Эльза из «Холодного сердца», напевая «Let it go». Кот Нуар лишь слабо хихикнул, долго раздумывая над словами друга. Безусловно, им обоим стоило немного остынуть, отдохнуть друг от друга, расслабиться, а после, если повезет, забыть об этом инциденте. Маринетт сейчас наверняка тоже очень тяжело, она так же, как и он, страдает, думает об их отношениях и что делать дальше. Глупо было давить на неё в тот день, а после обижаться, словно маленький ребенок. Глупо было надеяться, что она накинется на него с поцелуями, когда, наконец, узнает, кто скрывается под маской. Теперь-то Кот, как никто другой, понимает это. «Я всё исправлю, даже если на это потребуется не один год!»

***

Смотря на своё грустное отражение в зеркале, Маринетт попыталась хотя бы наигранно улыбнуться, но буквально всё выдавало в ней стресс от событий минувших дней. Крайне тяжело было собраться с мыслями, переварить полученную информацию, взвесить все «за» и «против», особенно это казалось почти невозможным ввиду слишком большого давления со стороны Мартина (Адриану она видела не так часто). Парень то и делал, что говорил, какой на самом деле Нуар хороший друг, отличный боец и просто идеальный собеседник, а под конец довольно утомительного монолога всегда добавлял до скрежета в зубах раздражающее: «Но это лишь моё мнение, тебе решать, что делать». Пожимал плечами и уходил, видимо, болтать с Аланом или на свидание со своей девушкой. Сказать честно, то эти двое достали уже порядком всех, кто знал про их отношения, — Маринетт и Адриана, а ещё Плагга — «любителя» розовых соплей. Маринетт уже давно была бы готова ответить ему, осознала бы, что всё не так плохо, но хотелось назло всем одной свалить в свой родной Париж (помниться, Алья что-то говорила про своего симпатичного троюродного брата). Не будет этих страданий, великих стараний и изматывающих планов по примирению; эти трое прекрасно проживут и без неё. Дюпен-Чен уже устала от этого, хотелось отвлечься от ненужных и бессмысленных решений, ненадолго побыть собой, такой же веселой и улыбчивой, какой она была до этой треклятой акумы. Однако Адриана, перемещающаяся по комнате со скоростью Флэша, была намерена разрушить все её планы. Маринетт ещё не до конца осознала, зачем они вообще здесь собрались, но блондинка раз за разом повторяла, что хочет сделать сюрприз. — Так ты скажешь? — устав наблюдать за её «марафоном», спросила девушка. — Не верти-ись, — пропела Адриана в ответ, подходя к зеркалу. Агрест скривила лицо, смотря на отражение Маринетт, и задумчиво нахмурила брови. Дюпен-Чен уже начала думать, что половина перемеренных платьев оказались велики, а в другие она попросту не влезет: Адриана, будучи моделью, обязана была строго следить за своей фигурой и соблюдать диеты, к тому же она была немного выше самой Маринетт, что тоже являлось большим минусом. А ведь в супергеройских костюмах фигуры девушек казались совершенно одинаковыми. — Та-ак, — задумчиво высунув кончик языка, Адриана старательно разглаживала мелкие складки на платье, пытаясь довести образ подруги до совершенства, однако вся Неудача Черной Кошки решила показать себя именно в эти моменты: наряд ей совершенно не подходил. — Опять не то, — грустно выдохнула девушка, уже смирившись с таким раскладом событий. Маринетт, конечно, было очень стыдно за это, но в своих мыслях она радовалась, что всё случилось именно так. Девушка совершенно не желала перемерить весь гардероб подруги, а потом и идти куда-то — не так важно, куда именно, но дома её ждал недопитый чай! А это, согласитесь, весомая причина. — Не печалься так, Адриана, — с наигранной грустью высказалась Маринетт, дотронувшись до плеча подруги. — Может, мне и не суждено выбраться в люди сегодня. Юная Агрест прекрасно знала, что подруга только притворяется, потому и решила продолжить начатое: включить все свои актерские способности и заставить эту упрямицу поверить в силу её сводничества. — Но у меня есть идея! — решительно воскликнула Адриана, направляясь в сторону гардеробной. Маринетт было очень неловко перед мсье Агрестом, который с самого начала не одобрял «такую» подругу своей дочери. А уж что может подумать дизайнер, если случайно зайдёт в комнату? Холодность в характере и крайняя резкость была такой же, как и у отца Адриана, что уж говорить про внешность… Девушка была уверена, что её тут же выгонят, приняв за какую-то воровку, и при этом без зазрения совести. «Ещё одна причина всё это прекратить». Устало закрыв глаза, Маринетт облокотилась спиной о дверцу шкафа позади и лениво помассировала виски. «Шоппинг» её крайне утомлял, а эта скрытность подруги немного злила. Однако, пообещав себе улыбаться, что бы ни произошло, Дюпен-Чен умудрялась находить в этом и свои плюсы. В конце концов, запереться в комнате и смотреть сериалы весь день, заедая горе вкусностями, от не свершившихся ожиданий крайне… глупо?.. Адриана вложила в её руки очередное платье, выводя из мыслей. Глубоко вздохнув, Маринетт через силу улыбнулась подруге, топая в гардеробную. Примерно через минуты три девушки уже лицезрели новый наряд Дюпен-Чен. Простенькое платье с черным низом и белым верхом с узором из малюсеньких черных бабочек. К удивлению Маринетт, оно подошло просто идеально — синеволосая даже покрутилась, рассматривая своё отражение в зеркале. Однако Адриану вновь что-то не устраивало. Задумчиво нахмурив брови и высунув кончик языка, Агрест словно искала что-то, к чему опять придраться. — Нет, нет и нет! — озвучила мысли Адриана, отрицательно качая головой. Маринетт на это только устало вздохнула. — Что опять не так? — с легким раздражением в голосе спросила Дюпен-Чен. Ответили ей не сразу. — Что? — выходя из своих мыслей, вопросительно уставилась на подругу Агрест. — Нет, платье тебе подходит отлично. Хорошо, что я не стала выбрасывать его ещё в четырнадцать. Но прическа… как бы тебе это сказать… — Адриана осеклась, подбирая подходящие слова. — Портит вид, — она виновато улыбнулась, глядя на сменяющиеся эмоции Маринетт. Усадив сопротивляющуюся подругу перед зеркалом, Адриана, хитро ухмыльнувшись, начала «творить».

***

К слову, «творила» Агрест минут двадцать: сделала легкий макияж, распустила волосы Маринетт, перекинув их на одну сторону и заколов невидимками для надежности. На себе заморачиваться особо не стала: просто собрала волосы в небрежный пучок. На расспросы Адриана так и не ответила, прося быть расторопнее. Когда же уже наряженные девчонки покинули особняк, Агрест повела подругу за собой в совершенно незнакомое Маринетт место. — Это же… это ведь… — шокированная Дюпен-Чен не смогла вымолвить ни слова, когда они приблизились к ярко освещенной сцене, на которой, подхватив свою гитару, стоял… — Я знаю. Джаггед Стоун, — с улыбкой закончила мысль подруги Адриана, заворожённо наблюдая за певцом. Когда Адриана говорила о каком-то сюрпризе, Маринетт ожидала увидеть столик в ресторане и огромный букет цветов от виновато улыбающегося Адриана. Окажись это правдой, Дюпен-Чен не сдержала бы гнева, а Агрест пошёл бы домой с расцарапанным от шипов роз лицом. Впрочем, Маринетт уже готовила план на тот случай. Но это было в сто раз лучше и круче свидания. Её кумир в всё таком же поблескивающем наряде был просто великолепен и, казалось, пел только для неё, виртуозно побрасывая гитару. От внезапно нахлынувшей радости Маринетт в тысячный раз поблагодарила подругу, слегка подтанцовывая в такт песне, что совсем забыла то, о чём горевала ещё утром. Девушка кричала: «Браво!», почти срывая голос, глаза её искрились счастьем и радостью, а Джаггед был в тот момент чем-то вроде обезболивающего. Проблема никуда не ушла, но боль на время стихла, давая насладиться веселыми моментами жизни. И Маринетт могла поклясться, что так весело и радостно ей не было даже с Альей. Стояли девушки почти у самой сцены, потому голос Джаггеда был отчетливо слышан. Прикрыв глаза, Дюпен-Чен слегка покачивалась в такт песне и находила всё больше жизненных для неё моментов из текста. Мелодия звучала отрадой для ушей, голос певца завораживал, хотелось продлить это время, чтобы аккорд на гитаре не был последним в этот день. Но наслаждалась Маринетт этим совсем недолго. Адриана повела её к выходу, толком не дав понять, что случилось. Девушки шагали всё дальше и дальше в противоположную от так полюбившегося Дюпен-Чен места сторону, пока не остановились около одного из кафе. Агрест отдышалась, словно пробежала марафон, и виновато улыбнулась, увидев в глазах подруги недоумение и грусть. — Почему мы ушли? — всё же спросила Маринетт, стараясь скрыть в голосе печаль. Адриана оглянулась по сторонам в поисках кого-то, а потом остановила взгляд на Дюпен-Чен. — Там был… Договорить ей не дал молодой с виду парень, обнявший блондинку со спины. Он был значительно выше Агрест и довольно не дурен собой. Из-под шляпы торчали непослушные волосы, а эта довольная ухмылка и аккуратные черты лица казались смутно знакомыми. Маринетт пригляделась и, поймав себя на мысли, что любуется «хорошеньким» парнем, сразу мотнула головой, недовольно сдвинув брови. Всё же к её подруге так грязно и нагло приставали у всех на виду, а это не может так просто сойти с рук. Недовольно скрестив руки на груди, Маринетт прожигала незнакомца своим самым грозным взглядом, словно делая тому предупреждение. Впрочем, парень не обратил на это внимание, наклонившись к уху Адрианы и что-то нашептав. — Давно не виделись, Риана, — бархатным голосом заговорил незнакомец, всё же отпустив девушку из своих рук. Больше всего в этой ситуации Маринетт удивила искренняя улыбка подруги, с искрящимися от радости глазами. Неужели Адриана настолько легкомысленная, что сразу растаяла в объятиях смазливого парня, совсем позабыв о Мартине? Не порядок. — Я же просила не называть меня так, — изобразив на лице наигранное недовольство, отозвалась Агрест. Парень рассмеялся, поправляя свою чуть скосившуюся шляпку. — Да брось, тебе это имя идёт больше, девушка моих грёз, — самодовольно продолжил свой флирт он. — К тому же ты задолжала мне поцелуй и два свидания. Если невинные прикосновения Маринетт ещё могла терпеть, то от такой степени наглости она почувствовала, что щеки её стали гореть. За два года она привыкла к флирту Нуара и, казалось, зазубрила все эти особые штучки манипулирования девушками. Но даже Кот не позволял себе переходить черту обычных шуточек, тем более если речь шла о людном месте. Решив, что так дальше продолжаться не может, Маринетт слегка потянула на себя довольную Адриану, собирающуюся что-то сказать в ответ, и со всем презрением взглянула на довольно спокойного паренька. — Что происходит? — шепнула она недоумевающей подруге, не отрывая недовольного взгляда от незнакомца. Но ответ так и не последовал. — Риана, гляжу, твои подружки одна прекраснее другой, — отозвался парень, подмигивая Маринетт. Он позволил себе чуть приблизиться к девушкам и оставить легкий поцелуй на тыльной стороне ладони Дюпен-Чен. Грубо выдернув руку из его цепкой хватки, Маринетт со всем возмущением и красным от злобы лицом посмотрела на незнакомца, собираясь высказать всё, что думает. Однако Адриана только улыбнулась, наверняка нарочно игнорируя недовольную подругу, и обратилась уже к парню, совсем не замечающему назревающего конфликта. — Познакомься, это Маринетт, — он лишь кивнул в знак приветствия и самодовольно ухмыльнулся. — Маринетт, это Джозеф. Имя было довольно знакомым, да и внешне парень кого-то напоминал, однако в тот момент Дюпен-Чен не была настроена на дружескую беседу и через силу улыбаться каким-то хамам не собиралась. Вместо разбирательств, что конкретно здесь твориться, девушка лишь скинула руку подруги со своего плеча, решив закончить то, что планировала. — Мне абсолютно всё равно, кто он и как его зовут, — почти прорычала Маринетт, недовольно покосившись на парня. — Но нагло приставать к себе и подруге не позволю! Люди могли подумать, что произошло что-то серьёзное, поэтому Дюпен-Чен говорила тихо, отчетливо выделяя каждое слово. Незнакомец вдруг изменился в лице, недоуменно уставившись на удивленную Адриану, требуя разъяснений. Однако синеволосая ничуть не жалела о сказанном, даже немного гордясь собой. Всё-таки она может быть ЛедиБаг и без превращения. Минуту Джозеф молчал, видимо, хорошенько обдумывая каждое произнесенное слово, но вопросы от этого не уменьшились. — Я не приставал! — воскликнул парень, возмущенный тем, что из него уже сделали непорядочного человека. — Риана, она не в курсе про нашу игру? — Игру?.. — удивленно переспросила Маринетт, требуя от подруги объяснений.

***

Истории о происхождении Джозефа затянулись, поэтому Маринетт старалась собрать все кусочки паззла воедино. Как оказалось, Джозеф — певец, играющий в группе Ди-Джеф, с которой недавно ознакомилась Дюпен-Чен, потому его личико казалось ей таким знакомым. Также он снимался в журнале для Габриэля Агреста, впоследствии познакомился, а потом уже и подружился с Адрианой. Вне съёмок они практически не встречались, о чём и упомянул Джозеф в разговоре, назвав это свиданием. Для поцелуя нашлось объяснение проще: Агрест должна была чмокнуть в щёчку певца на совместной фотографии, однако нагрянувшая акума вновь всё испортила. Джозеф был довольно шутливым парнем и часто любил заигрывать. Адриана рассказала, что поначалу даже побаивалась его, не понимая, что всё это лишь розыгрыш. Певец часто защищал Агрест от настойчивых поклонников таким образом, что они в дальнейшем нарекли игрой. — А почему мы тогда сбежали с концерта? — полюбопытствовала Маринетт, выслушав рассказ подруги о том, какой Джозеф всё-таки милашка. — Там был охранник отца. Завидев меня, он бы точно отправил нас по домам, — поделилась Адриана, медленно допивая свой кофе. Позже к увлекательно беседующим девушкам присоединился и Джозеф с тарелкой различного фаст-фуда. Хоть Маринетт и несколько раз извинилась за свое поведение, всё равно чувствовала себя виноватой в том, что случилось. — Не переживай так, малышка Нетти, — улыбнулся парень, заметив смущенный взгляд девушки. Адриана ненадолго отлучилась, поэтому было крайне неловко. — Ты придумал мне прозвище? — с улыбкой спросила Маринетт, поборов стеснение. Джозеф лишь кивнул, довольно уплетая пищу. Всё же каждый раз соблюдать диету надоело. Он откинулся на спинку стула, закончив трапезу, и стал медленно постукивать пальцами по столу, видимо, ожидая Адриану. Потом резко остановился, поглядывая в сторону поедающей свой круассан Маринетт, и, хитро сощурив глаза, спросил: — Малышка Нетти, будем друзьями? Дюпен-Чен на это только рассмеялась, про себя отметив, что и в родном Париже не помешало завести дружбу с певцом, и закивала, пожимая протянутую руку. Довольно невинные разговоры и жесты, правда? Только вот Адриан, в это время как раз проходивший мимо кафе, так не считал. Опустив голову, Агрест постарался не обращать внимания, однако сердце почему-то подсказывало, что Маринетт давным-давно сделала свой выбор. И явно не в его пользу.