ну что теперь? что теперь делать?
теперь я помню, кто я, помню, кто ты,
и остается только один вопрос —
когда все это закончится?
♫ Alai Oli — Глава 4
Лепестки сакуры падали, подобно снегу, танцевали среди голубого неба, путались в волосах. Исане вышла на улицу, подставила лицо солнцу, улыбнулась бегущим по небу белым облакам — год прошел. Целый год прошел, она поступит в выпускной класс, еще год, и закончит школу, а потом станет врачом и выйдет замуж за Укитаке. Он выздоровел, как и говорила Унохана, туберкулез не должен был вернуться. Родители Котецу развелись, обе дочери остались с матерью — Кийоне любила отца, но не могла простить ему измену. Исане тем более, поэтому они виделись только по выходным, говорили сквозь зубы, и отец, она видела — чувствовал вину, но обеих сестер это радовало. Иккаку вместе с матерью уехал на все лето, и его дом стоял пустым. Исане проходила мимо, вздыхала — она скучала по другу, но больше, чем другом, Мадараме для нее не стал. Просто другом и не больше. Про решение, принятое ею и Укитаке в палате, не говорила никому, будто если скажет — то не сбудется, как загаданное желание.***
Совместные обеды дома стали тоскливыми. Пустой стул отца убрали, но с тремя стульями все равно было одиноко, и ели в молчании. Мать прятала глаза от дочерей, чувствуя вину за то, что лишила их отца — хотя обе повторяли, что она поступила правильно, подав на развод. Исане старалась быстрее все съесть, убегала к себе, училась, как проклятая — еще до поступления в медицинский ее под свое крыло взяла Унохана. Кийоне стала пропадать по ночам, и Исане знала, где — точнее, с кем. Молчала, скрывая от матери: Кира был хорошим парнем, а Кийоне внезапно исполнилось пятнадцать — когда только успела вырасти? Исане собственное семнадцатилетие чуть не проморгала, если бы не Кийоне с мамой, и не вспомнила бы, ничего особенного.***
Весной в воздухе больше и не пахло, августовские вечера стали прохладными, чувствуя приближение сентября. Иккаку не отвечал на звонки Исане, и она перестала звонить — что толку, если абонент вне зоны действия сети? Если она для этого абонента всегда останется недоступной? — Я дома, — привычно сказала, сняв туфли и поставив сумку в прихожей. Что-то было не так, неуловимо иначе — возле сандалий сестры стояли мужские ботинки. — С возвращением! — пропела Кийоне, выскочив в коридор. За ней вышел Кира, смущенно улыбаясь. Ахнула — да неужели? — Идем поговорим, — Кийоне потащила сестру за руку в комнату, бросив Изуру через плечо, — А ты пока кофе сделай. — Ты хочешь познакомить Киру с мамой? — спросила Исане, когда дверь ее спальни закрылась. Кийоне покраснела. — Так принято. У нас, кажется, все серьезно. — Насколько? Сестра оглянулась, будто боясь, что кто то ее заметит, и шепотом поведала: — Мы поженимся. — Да ты что! — ахнула от удивления и радости. — Но вам же всего пятнадцать. — Кире шестнадцать, — уточнила Кийоне. — И он очень серьезный парень, он сразу был настроен жениться. — Он-то серьезный, — протянула Исане. — А я что, нет? — обиделась сестренка. — Я его люблю. И не думаю, что разлюблю. В ближайшие десять лет точно не разлюблю. Ты же своего Укитаке не собираешься бросать? Как можно такое подумать! Но тогда — да, Кийоне права. Значит, обе они — невесты? Открыла было рот, чтобы сказать, и закрыла сразу, не решившись. Рано, вдруг сглазит. Из кухни запахло кофе, ароматно и уютно. Кира позвал: — Девочки, готово! — и так по-домашнему это прозвучало, будто он всегда с ними жил, и варил кофе, и был братом Исане, так же, как Кийоне была ее сестрой. — Я дома! — радостно-устало из прихожей позвала мама, и, конечно, ботинки Изуру тоже увидела. — У нас гости? — спросила, войдя на кухню, улыбающаяся и нагруженная пакетами. Кира молча принял пакеты, поставив на стол. Кийоне встала. — Мама, это Кира Изуру. Мы встречаемся. — Вы? — удивилась мама, глянула на Исане — ну конечно, старшей же положено первой завести парня. — Простите, я совсем заработалась. Рада познакомиться с вами, Кира-кун. Позаботьтесь о моей дочери. Он учтиво поклонился. — Давайте обедать, — радостно сказала Кийоне. За обедом они с Кирой рассказывали матери, как начали встречаться, как Кийоне призналась в любви на крыше, как Кира обрадовался, потому что сам давно хотел признаться. — Нечестно, что ты опередила меня! — говорил он Кийоне. — Поэтому я сделал тебе предложение так рано, а то оглянуться не успею, а ты кольцо мне подаришь! Мама смеялась, и не говорила ничего об их решении пожениться, наверное, тоже думала — подростки… А на Исане поглядывала с вопросом, так и читалось во взгляде: где твой парень? с кем ты встречаешься? И как сказать, что парень есть, только это взрослый мужчина, на целую жизнь ее старше? Что это ее учитель? Маме нельзя знать. Никому нельзя знать, пока она ученица. Не думала, что все серьезно, а на самом деле за романы с учениками можно попасть в тюрьму.***
Кийоне убежала провожать Киру, а Исане стала помогать матери убирать со стола. — Что думаешь? — спросила мама. — Жениться решили… — Думаю, поженятся, — пожала плечами. — Ты знаешь нашу Кийоне. А Кира очень хороший парень. — Что насчет тебя? — мама подала Исане тарелку, поставить на полку. Опустила глаза, рассматривая пол. — Я никого не люблю, — соврала. — Ни с кем не встречаюсь. Я учусь, мам. Я буду врачом. — Врачом, — протянула мать. — Хорошо. Постарайся тогда. Исане кивнула с уверенностью. — Постараюсь.