она лежит на своей кровати и чувствует как он заполняет пространство за окном и густой зимней тьмой, и дышит сквозь стены и зеркала
. ♫ Alai Oli — Глава 5
К Укитаке шла — снова как на плаху. Постучалась к нему домой, уверенная, что выгонит, но нет, не выгнал, открыл, впустил внутрь. В углу стояла елка, маленькая, но наряженная — а Исане и забыла про Новый год, они дома елку до сих пор не поставили, и нужно ли, они все равно уже не дети, а праздновать пойдут в город. — Сто лет елку не наряжал, — усмехнулся Укитаке, поймав ее взгляд. — И в этот раз бы не наряжал… да я и не наряжал. Кьёраку уже украшенную передал. — Простите меня, — покаялась Исане. — Все из-за меня. Я сдуру предложила Иккаку встречаться, чтобы вас не заподозрили, а он меня любит… любил. И из ревности разозлился. Укитаке покачал головой. — Он правильно разозлился, и я не сержусь. Как я выгляжу для него? Старик, который увел его девушку. — Вы не старик, — поджала губы. — Для него — старик. Чтобы сменить тему, вспомнила: — А я же для вас подарок принесла! Можно же сейчас вручить, а не на Новый год? — Тогда и я свой вручу тебе сейчас, — улыбнулся Укитаке. Неужели он приготовил ей подарок? Исане достала из сумочки красиво упакованную коробку, протянула ее Укитаке. — Я не знаю, что бы вам хотелось, что вам нужно и что бы вам пригодилось, — виновато заговорила она. — Поэтому это книга. Шекспир. «Сон в летнюю ночь». Мне кажется, что это самая добрая его пьеса, самая легкая и волшебная, где все счастливы… Укитаке принял книгу с благоговением. В ответ протянул Исане… тоже книгу! — Наверное, мы думали одинаково, — весело сказал он. — Но это не Шекспир. Это… сказки. Всех народов понемногу. И только о любви. — Спасибо, — прижала книгу к сердцу. Немного помолчав, Укитаке заговорил: — Знаешь, Исане, я не отступлю. Я думал раньше, что просто жалок со своей любовью к тебе, с ревностью — потому что я ревновал… А потом подумал, что мне ничего не мешает завоевать тебя после окончания школы, если ты даже решишь быть с другим. Хотя бы попробовать завоевать. Я люблю тебя, и мне плевать, насколько это неправильно. — Когда вы меня полюбили? За что? — те же вопросы задавала Иккаку, но не ждала ответа с таким нетерпением. — Я полюбил тебя… Наверное, за то, как ты рассуждала, — ответил Укитаке. — И не потому, что у тебя было свое мнение на каждое произведение литературы, часто отличное от принятого мнения… Нет, потому, что ты думала так же, как я. Как я сейчас, а не в шестнадцать лет. Ты будто озвучивала мои слова, и я тебя заметил, я ждал урока, чтобы услышать, что ты ответишь, и ты раз за разом отвечала, словно читала из моей души. А когда я полюбил тебя… когда именно полюбил, не как ребенка… Он задумался и его лицо озарила улыбка. — Прошлой весной.***
Новый год — всегда веселый праздник, был, есть и будет. Они встретились шумной толпой, обнялись по очереди — все парочками, и Мацумото с Хисаги, который все время пытался надеть на нее шапку и ворчал «простудишься», а она срывала шапку, чтобы не прятать свои рыжие локоны — «это кощунство, Шуухей!», и Бьякуя с Нанао, оба элегантные до невозможности, и Кийоне с Кирой в одинаковых перчатках. Только Исане была одна, и это не беспокоило ее — гораздо хуже было, когда она пришла с Иккаку, притворяясь, что он ее парень. Лучше одной, помня, что на самом деле не одна. — Дарим подарки! — провозгласила Рангику. — Я первая! Нанао, это тебе! — она вручила Нанао органайзер, перевязанный золотой лентой. — Ты зануда, но ты моя любимая зануда, помни! А это Исане, — Исане достался свитер, ярко-желтый. — Не смей говорить, что тебе не пойдет, пора учиться носить яркие цвета! А это Кийоне, — Кийоне получила игрушечного медвежонка. — Прости, что дарю игрушки, но он такой милый… Кийоне сказала, что обожает игрушки. Мацумото не оставила без подарков и Киру с Бьякуей — Кире вручила второго медвежонка, заявив, что это пара мишки Кийоне, а Бьякуе — точно такой же органайзер, как и Нанао. — Вам двоим рука не поднимается дарить разные вещи! — смеясь, сказала Рангику. — Вы родственные души, ребята! — А мне что подаришь? — спросил Шуухей. — А разве мало меня самой? — шутливо возмутилась Рангику. — Ну ладно, ладно, шучу… Она вручила Хисаги новый чокер и поцеловала в щеку, пообещав, что это аванс. Они обменивались подарками, смеялись, веселились — Исане получила от Нанао учебник анатомии, который давно искала и не могла найти даже в электронном виде, от Кийоне — набор своих любимых шоколадок, от Киры — чашку, от Хисаги — брелок в виде осьминожки, от Бьякуи — чехол для телефона. Сама подарила Мацумото браслет, Нанао — сережки, Кийоне — бусы, а всем парням разные галстуки. — Простите, я еще не так хорошо вас знаю, чтобы угадать с подарком, — смущенно улыбалась кавалерам подруг и сестры. — В следующем году придумаю что-то не скучное. — Нет, ты что, — расхохоталась Мацумото, легко пихнув в бок Нанао. — Вот кто у нас главная зануда. Она даже своему парню подарила часы! Не что-то милое, не что-то сексуальное, а часы! Нанао хмыкнула и эффектным жестом протянула Мацумото набор нижнего белья — та аж на целую минуту потеряла дар речи. Они гуляли по городу, ели сладости, пили какао и любовались праздничными украшениями. В храме Исане молилась о том, чтобы у них с Укитаке все было хорошо, чтобы она сдала школьные экзамены на отлично и преуспела в занятиях медициной… и чуть не ойкнула вслух. Про подарок Унохане — забыла! Так была ей благодарна, так много она для нее сделала, а про подарок — забыла… — Извините, мне надо кое-что сделать! — Скоро же двенадцать пробьет! — возмутилась Кийоне. Исане не слушала, убегая. Что подарить Унохане… времени уже нет, некогда раздумывать, нормальный подарок преподнесет после Нового года, а пока хоть что-то, как знак внимания… Купила огромную коробку конфет, помчалась в больницу, почему-то уверенная, что Унохана будет там, хотя что ей на праздник делать на работе? И закрыта ведь сегодня больница для посещений! Но дверь была открыта. И Унохана была в больнице. Только… Унохана ли? Исане застыла, как вкопанная. В холле танцевали мужчина и женщина в белых хаори… нет, не танцевали, сражались, но это походило на танец. Их клинки соединялись со звоном, похожим на звон колокольчиков, они улыбались друг другу — их бой был не боем насмерть между врагами. Их бой был… действительно танцем. Вдруг они оказались в объятиях друг друга, их губы соединились в страстном поцелуе, и Исане, решив, что больше смотреть ей нельзя, оставила коробку конфет на пороге и убежала.