***
Машины, ехавшие домой, не торопясь скользили мимо высокого темноволосого мужчины. На лавочках под сакурами сидели влюбленные парочки. Парни шептали что-то весьма неприличное на ушки своим дамам, которые спустя пару мгновений, заливаясь звонким смехом, лишь отмахивались от них с криками: «Дурак!». На встречу Ури мчался ураган, и ураганом этим был чей-то ребенок. Чуть не сбив певца с ног, парниша тут же остановился. Брюнет уже приготовился принимать извинения, как мальчишка вскрикнул: — Мамочка, скорее! Мы так никогда не успеем. Ну мама! — с одной стороны, мальцу следовало бы дать подзатыльник. Пусть не привыкает кричать на улице и сбивать с ног прохожих. А с другой, это же ребенок, какие тут манеры? — Вы простите, ради Бога! Мы никак не можем совладать с его характером. Он буквально крушит всё на своём пути. Ситуацию исправила подошедшая мамочка с коляской. Молодая девушка обладала довольно привлекательной наружностью, стоит заметить. Светлые волосы мягко ложились на плечи, окутывая их шалью. От внезапно налетевшего ветерка летнее платьице заколыхалось словно крылышки мотылька, оголяя смуглую кожу. Взглянув в лицо молодой девушки, он заметил, что её щеки залились румянцем. Брендон, не проронив ни слова, все равно обладал особым мужским магнетизмом или даже своеобразным внутренним светом, который позволял ему заполучить любую девушку. Достаточно было одного взгляда в его карие глаза, чтоб понять, что никакие глаза в мире не могут сравниться с ними. Пока Брендон разглядывал свою собеседницу, сзади подал голос предмет их разговора. — Мамочка, долго еще?! Вы разговариваете целую вечность! Давай, пойдем быстрее! — протараторил мальчишка, дергая девушку за подол платья. — Иду, дорогой, иду! — объехав Брендона на коляске, она мягко улыбнулась ему, оставляя после себя еле заметный шлейф приятных духов. «Это что?! Роза и шоколад? До чего же хорошее сочетание». — Простите еще раз! — донёсся до Брендона голос уходящей девушки, подгоняемой своим сыном. — Да ничего, бывает, — «Хм, а у нас могло бы быть нечто похожее. Райан всегда говорил, что хочет мальчика и девочку. Мы уже всерьёз задумались об усыновлении… То, что было в прошлом, остаётся в прошлом! Дементор, по-моему, меньше эмоций высасывает, чем он», — подумал Ури. После этого его глаза ни разу не поднялись и не посмотрели на окружающий мир. Машины, люди, дети, какая разница, есть они или нет?! Какая разница…***
Взъерошив волосы рукой, Брендон нажал на звонок. Дверь ему открыл человек в растянутой майке с надписью «STAR WARS» и пиццей в руках. — Брен, чувак, привет. Ты прости, что я такой неаккуратный, я особо не готовился. Заходи, — проговорил Спенсер, указывая куском пиццы внутрь своей квартиры. Уже несколько минут Спенс что-то увлеченно рассказывал, попутно показывая то на пианино, то на подоконник, то на стол. Брендон его не слушал, не слишком много полезного можно услышать от Спенса, который светился от гордости, как звезда на елке. Брюнет машинально начал расставлять всё по местам. Вечный беспорядок в доме Спенса воспитал в нём привычку всякий раз, перешагивая порог его дома, глазами искать тряпку и швабру. Спенсер вовсе не был против такой бесплатной рабочей силы. Болтовня, сопровождавшая уборку, вдруг прекратилась и Спенс позвал домохозяйку, которая уже перебралась на кухню. — Брен, — но ответа Спенсер так и не услышал. — Брен! — Ты что-то сказал?! — ответил наконец Ури, не отрываясь от сортировки вилок, ложек и ножей. — Посмотри на меня! …О, нет! Я знаю этот взгляд. Это же известное: «Помогите мне, ведь у меня в голове нет других мыслей, кроме этого подонка Росса!». Брендон и Спенсер познакомились, будучи ещё детьми, занимаясь в одном классе гитары. Спенсер был первым и единственным, кто действительно выслушал и принял Брендона таким, каким он был. — Я не хочу знать, нравятся ли тебе девушки или парни. Девочки любят девочек и мальчиков, но запомни, любовь — не выбор. Ты знаешь где я, и ты всегда знаешь, где меня найти. Я готов буду встать на твою сторону в любом случае, Брен. — Спенс, никто не слушает, никто не слышит. Всем … всем будто плевать, — ответил тогда 12-летний Брендон, — Спенс, я боюсь, я… я не могу, — его глаза наполнились слезами. В то время еще не было организации по защите прав геев, да и чьих-либо прав вообще. На маленького мальчика, который внезапно осознал, что ему нравятся другие, точно такие же маленькие мальчики, его ориентация давила с невыносимой силой. В душе у него происходила борьба между тем, как правильно и тем, как надо. Он не понимал, почему его одноклассники перестали с ним дружить. Не понимал он и почему все, завидев его, идущего по коридору, начинали хихикать и тыкать в его сторону пальцем. — Я ведь всё тот же человек. Мне всё так же нравится история и музыка. Я продолжаю играть на гитаре и чуть-чуть на пианино. Меня всё ещё зовут Брендон. Почему же тогда я всем так сразу разонравился? — Спенсеру пришлось затащить Брена в раздевалку, потому что звонок на урок уже прозвенел, но он решил, что разговоры об аминокислотах и солях, это не то, что в данный момент нужно Брендону. — Они просто боятся таких, как ты. Презирают. Ты отличаешься от них, выбиваешься из привычной картинки. Ты для окружающих такой же странный, как тот мужчина, который разговаривает с голубями в парке. Они считают, что это не нормально, хотя сами ведут себя в крайней степени не нормально. Посмотри на Стива. У него на руке надета кукла, через которую он общается с людьми. И что?! Хоть один посмотрел на него косо? Нет! Все молчат, потому что боятся его обидеть. Боятся, что их насмешки приведут к тому, что однажды в школу позвонят заплаканные родители бедного мальчика и не сдерживая слез расскажут о том, как и где нашли своего любимого сына. Расскажут о том, что он больше никогда не придет в класс и не сядет за парту. Поэтому и молчат. Только для них, почему-то, мальчик в 15 лет с куклой на руке не выходит за рамки нормы, а 12-летний мальчик, уже имеющий определившиеся взгляды на жизнь — нет. Но я тебе клянусь, в один день, спустя много-много лет, они посмотрят на себя, на свою жизнь и осознают, что потратили её на злобу и ненависть к таким, как ты. В тот момент их ненависть превратиться в раскаяние и уж тогда, дорогой мой Брендон, они отплатят тебе сполна за все твои страдания. Пойми, что твоя жизнь не должна вписываться в понятия нормальности других людей. — всё время, пока Спенсер говорил, Брендон лежал, уткнувшись в его плечо, лишь изредка всхлипывая, не в силах произнести ни слова. Только еле слышное «спасибо» нарушило тишину… Спустя много лет они всё ещё оставались лучшими друзьями, и Спенсер остался тем человеком, кто в любой момент мчался к Брендону, чтоб помочь и поддержать. За все эти годы Спенс настолько хорошо изучил своего друга, что знал значение того или иного взгляда, случайного взмаха руки или же закатанных глаз. Застыв с вилкой в руке, Брен оставался погруженным в давние дневники своей памяти. Он помнил все: от цвета ботинок Спенсера до запаха в раздевалке. По мере того, как много Ури вспоминал, на его глаза накатывались слезы. В горле встал ком, как будто кто-то насильно затолкал ему все воспоминания по самую глотку, не давая дышать. Спенс стоял, понимая, что копнул слишком глубоко. — Я надавил на больное, прости. — Да нет, ничего страшного. То, что было в прошлом, там и остается, не так ли? — Брендон положил вилку в ящик и подошел к окну, сквозь которое были видны последние лучи закатного солнца. Еще не полностью уйдя за горизонт, светило всё ещё занимало большую часть неба, окрашивая редкие облака в ярко-красные и золотистые оттенки. — Солнце красное… Завтра дождь будет, — заметил он, пытаясь перевести разговор в другое русло. — Тебе не кажется, что это выражение здесь немного неуместно, он всё-таки был твоим парнем. — Именно.Он им был, — заметил Брендон, — Предлагаю на этом закончить и включить какой-нибудь фильм, желательно комедию. Не хватало, чтоб я ещё слезу пустил. Спенсер стоял пораженный таким изменениям в поведении Брендона. «Неужели он всё ещё его любит?» — сам у себя спросил Спенсер. В голове пронеслась мысль «Фильм. Он говорил про посмотреть фильм». — Миссия в Майами. Пойдёт? — Да, пожалуй, пойдёт, — хмыкнул Брендон, отворачиваясь от окна. — У тебя найдётся чего-нибудь пожевать? Я весь день в студии провёл. *Отсылка к произведению Рэя Бредберри — Вино из Одуванчиков. ** Отсылка к Гарри Поттер и Философский камень.