Обитель Зла

      Очнулась Алекс на кровати, к которой однажды уже была прикована. Её руки и ноги были опутаны теми же верёвками, как и прежде. Девушка приняла отчаянную попытку освободиться, но верёвки были затянуты туго. Только спустя минуту она заметила присутствие Беллы, Слендера и Тима. — Кто вы такие и что вам от меня нужно? — отходя от сна, спросила Алекс.       У неё по непонятным для неё причинам сильно болела голова. Звуки были непривычно громкими, а цвета через чур яркими. Но всё это перекрывало странное чувство голода. — Принесите чё-нить поесть. А то я сейчас умру с голоду, — попросила она, когда поняла, что голод слишком силён. — Алекс, — Белла подошла чуть ближе, с пугающе сильной надеждой во взгляде. — Я Белла — твоя подруга, а это Тим и Слендер. Слендер твой брат.       Алекс сразу подумала, что либо эта дамочка чокнутая, либо сегодня первое апреля и всё это какой-то наркоманский прикол. — Милочка, не знаю в какую игру вы тут со мной решили поиграть, но прекращайте уже этот маскарад. — серьёзная мина Али сменилась на щенячью мордочку. — Отпустите меня позязя и я никому ничего не скажу, чесна, чесна. — Алекс, попытайся пожалуйста вспомнить нас, — мягко попросил Слендер. — Я не могу. Я понятия не имею почему, но я ничего не помню. Я даже не уверена, что меня зовут Алекс. — Из-за превращения в вампира ты потеряла память. Ты гибрид, а гибридами обычно не становятся, ими рождаются. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но прошу, просто поверь нам. Ты живёшь здесь с нами и мы тебе не враги. — сказала Белла. — Ты голодна. У тебя сильная головная боль, новые восприятия цветов и звуков. — Да… — прошептала Алекс. — Но откуда ты знаешь? — Я тоже гибрид. — Так, ладно. Допустим, что я действительно гибрид потерявший память, но почему я должна вам доверять? — Если бы мы хотели тебя убить, ты бы уже давно была мертва, — сказал Слендер. — Тоже верно.       Вдруг к койке подошёл Тим. Он снял маску и наклонился к Алекс. Девушка, словно вспомнив его, потянулась навстречу. Что-то в нём её манило. Их губы почти соприкоснулись, но внимание Алекс привлекла шея парня с пульсирующими под кожей венами. Кровь прилила к голове и Алекс почувствовала немыслимую жажду человеческой крови… Только чудом Белла успела оттолкнуть Тима от Али, готовой впиться в его глотку. — Простите, я это не контролирую, — извинилась Алекс, приходя в себя от новых ощущений. — Ничего, мне даже понравилось, — сказал парень — Я тебе шею сверну, если ты с ней хоть что-то сделаешь, — зашипел Слендер на Маски, распуская свои сосиски. — Чел в маске, ты мой парень что ли? — спросила Аля. — Да, — с улыбкой ответил тот, получив щелбан от Безликого. — Мой прокси влюбился в мою сестру… — Так, прекращайте жевать сопли, — перебила голубков Белла. — Алекс, я возьму тебя под свою опеку, пока память не вернётся. Я научу тебя контролировать жажду и обучу всему, что знаю. Сейчас я тебя развяжу, но ты должна пообещать, что не сбежишь и не будешь делать глупостей. — Я подумаю.       Белла освободила Алекс от оков и решила немедленно приступать к возврату памяти. Она повела девушку в лес. По пути к неизвестной цели Белла рассказывала Алекс всё о её жизни… Ну, почти всё. — Стой, — прервала Аля Беллу на половине рассказа. — Я… Я помню имя Бруно. Это же мой пёс! — воскликнула она, но вдруг какая-то боль сковала её сердце. — С ним что-то случилось? — Он погиб в битве с Джеймсом.       Белла рассказала Але почти всё и заодно показала места, где они раньше часто бывали. — Как странно ничего не помнить, — поразилась Алекс. — Будто жизни и не было, хотя она была. И этот голод, поглощающий сознание. — Тебе придётся сдерживаться, иначе кто-нибудь близкий тебе может пострадать. Когда чувствуешь, как эта нега приливает к голове, отгоняй её, как бы сложно это ни было. Головная боль и все остальные недуги скоро пройдут. — Мне нужно голодать? — Нет, мы вампиры, а для вампиров пить кровь нормально. Нужно питаться хотя бы пару раз в неделю, иначе не сможешь сдерживаться. — Поняла. Тогда получается, что я могу пить, не убивая? — Это как ты захочешь, — хмыкнула Белла.       На протяжении дня Белла рассказывала подруге все азы вампирской силы: регенерация, передвижение, телепатия, огромная физическая сила и гипноз. — Есть ещё кое-что, — продолжила Белла. — Что-то уже слишком дофига всего. — Хех. Это особая сила. Она встречается только у гибридов, да и то очень редко. За всю свою жизнь я знала только одного гибрида, у которого был кондар. — Кондар? Я бы не очень испугалась, если бы мне подарили коня. — Алекс рассмеялась, представив это наяву. — Нет. Это… Ну как тебе объяснить, ты ведь знаешь про зомби? — Агась. — Ими движет инстинкт утоления голода и только, думать они не могут. Кондар работает почти так же. Когда злость превращается в ярость, отчаяние превышает норму, мозг обладателя кондара отключает всё кроме последних эмоций. Поэтому отключается память, чувство привязанности или любви, остаётся лишь ярость. В таком состоянии все силы гибрида приходят в десятикратном размере. По рассказу гибрида с кондаром выяснилось, что эта ярость преобразуется в нечто вроде силы, которая управляет телом, пока сознание отключено. После кондара тело сильно истощается, поэтому гибриду нужно несколько дней на восстановление. — Не хотела бы я встретиться с обладателем такой силы. — Ты уже встретилась. — Неужели… — Да, именно так. — Белла, ты обладаешь кондаром? — в афиге прошептала Аля. — Да что ж ты такая тупая. Ты обладаешь кондаром… Как и твоя мать. — То есть… тем одним гибридом с кондаром была моя мама? — Да, Алекс. И тогда, когда вы со Слендером спаслись из логова, вы остались живы благодаря твоему кондару. И Феникс убила ты, когда была в кондаре.       Алекс с Беллой вернулись домой далеко за полночь. Память к вампирше так и не вернулась. Зайдя в свою комнату, о которой ей сказала Белла, и улёгшись на кровать, она попыталась уснуть, но дыра в её памяти не давала ей покоя.       В комнату к ней вошёл Тим. — Тебе лучше ко мне не подходить. Я могу тебя убить. — сказала Алекс, смотря на звёзды.       Маски не стал её слушать. Он сел на край кровати и нежно провёл рукой по щеке девушки. — Я хочу помочь тебе пережить это, — прошептал он так сладко, что сердце Али встрепенулось. — Как странно, я тебя совсем не помню… Но когда смотрю на тебя, мне становится так легко.       Тим был настолько обрадован такими словами, что не смог проронить ни слова.       До самого рассвета они сидели на кровати любуясь ночным небом и узорами, которые на нём, словно на холсте, рисовали звёзды.