Теперь я - Нана

С Ямамото-саном я приобрела замечательный опыт в сокрытии в доме двух трупов. Не скажу, что мне хотелось бы его улучшать, но особой жалости я к ним не испытывала. Потом я потратила несколько часов на то, чтобы успокоить Тсуну. Мальчик перепугался до икоты, почувствовав, что его маме угрожает смертельная опасность. Но нарушить мой запрет вылезать из-под кровати до моего разрешения он не решился. Так и трясся, беззвучно плача, пока я его не вытащила. Вот после этого случилась полноценная истерика, с требованиями никогда-никогда не отпускать его, никуда не уходить. Успокаивать сына было тем тяжелее, что у меня самой после пережитого тряслись руки, и в своих словах я совсем не была уверена. Обладающий сильной интуицией ребёнок, естественно, не поверил, что мне ничего не угрожало. В это время Ямамото-сан, спросив у меня разрешение, сходил за Такеши. Мужчина собирался остаться у меня, и откровенно говоря, нам обоим было плевать, что об этом могут подумать соседи. Мне было спокойнее знать, что рядом есть мужчина, который сможет меня защитить. Его резоны мне ещё только предстояло выяснить. Успокоив Тсуну и уложив его спать уже под утро, а также устроив зевающего Такеши, я повела Ямамото-сана на кухню. Выпить пару чашечек чая, хотя я предпочла бы что-нибудь покрепче. – Ямамото-сан, я перед вами в долгу. Ваше своевременное появление спасло нам жизни. Мужчина смотрит на меня неожиданно острым взглядом. – Вы так и не вспомнили своё прошлое, Савада-сан, – не спрашивает, утверждает. – Кое-что я узнала, благодаря своим записям, кое-что вычислила самостоятельно. Но о прежней жизни я всё равно имею весьма смутное представление. Он кивает. – Что ж, возможно, это к лучшему. – В ответ на мою приподнятую бровь он хмыкает и объясняет: – Мне совершенно не нравился ваш самоубийственный план. Что касается долга… Савада-сан, я не хотел бы вдаваться в подробности сейчас, но мой долг перед вами несоизмеримо выше. А за своевременное появление благодарить вам нужно не меня, а своего супруга. – О! – чувствую, как приоткрывается рот. – Ваш муж позвонил мне сегодня ночью и очень убедительно попросил удостовериться, что вам ничего не угрожает. Емитсу… Прямо чувствую, как загораются щёки. Похоже, что нам с мужем надо кое-что обсудить. Но звонить ему… Сейчас… Несколько неуместно, как мне кажется. Заверив Ямамото-сана, что всё равно считаю себя обязанной, и потратив ещё какое-то время на взаимные расшаркивания, я неожиданно для себя оказалась втянута в разговор, касающийся причины, по которой я всё забыла. Могу понять Ямамото-сана: очень уж резкое и подозрительное это было событие, он вполне мог подозревать, что мой супруг приложил к этому руку. Но у меня было кое-какое объяснение, которое могло притупить паранойю мужчины и дать логичное обоснование произошедшему. Не объяснять же всем и каждому, что в дело явно вмешались некие мистические силы, заменившие одну Нану другой? Я достала улику. Пуля была удостоена самого тщательного рассмотрения. – Я нашла её через несколько дней после того, как потеряла память, когда начала делать уборку. На самом деле, я могу только догадываться, что тогда произошло, но… Первый мой порыв, когда я только пришла в себя, был закрыть окна и шторы. Абсолютно бессознательный. Я думаю, что или успела заметить её, или почувствовать, но попытка увернуться оказалась неудачной. И, похоже, моё падение, то, что я ударилась до крови и потеряла сознание, – всё это спасло мне жизнь, убедив снайпера, что он достиг своей цели. Мне и правда остаётся догадываться, как всё было. Очень жутко представлять, что вот эта пуля всё-таки попала в цель. Тело-то теперь моё. – В таком случае, это было запредельное везение. И потеря памяти… Легко отделались, Савада-сан. Естественно, ни в какой садик дети сегодня не пошли. Тсуна был вялым, но, к счастью, присутствие Такеши его взбодрило, и, позавтракав, дети заняли друг друга какой-то игрой. Я слышала, как мальчик агитировал моего сына заниматься бейсболом, тогда как Тсуна рассказывал о прелестях плавания. У меня отлегло от сердца: малыш не принял вчерашнюю ночь близко к сердцу, есть шанс, что она со временем забудется без серьёзных последствий. Надо было придумать, что ещё делать с трупами моего почти состоявшегося убийцы и неудачливого защитника, но Ямамото-сан пообещал, что сам с этим разберётся, ненадолго оставив меня вечером. Думать не хочу, как он это сделает. А ближе к обеду мне позвонил Емитсу. – Нана, вы в порядке? – без предисловий спросил супруг. – Да, всё хорошо, Ямамото-сан очень вовремя появился. На том конце провода раздался короткий выдох, после которого последовало что-то экспрессивно-итальянское. Подозреваю, мат. – Очень хорошо, – выпустив пар, заявил муж. – Не покидайте дом без особой надобности, лучше закрой окна и держи при себе оружие. Я не ожидал, что они вмешают и вас с Тсуной. Что он там такого творит, что про нас все так внезапно вспомнили?! – Емитсу, это был кто-то из моего прошлого. – Якудза? – уточнил муж и снова перешёл на итальянский. – Я отправлю к вам несколько своих людей, но до тех пор, пожалуйста, будь осторожна. В Японии у меня нет тех, кому я мог бы вас доверить. – Емитсу… Что происходит? – Не могу рассказать ничего конкретного, но на Сицилии сейчас… жарко. Если что, будь готова хватать Тсуну и срочно уезжать из Намимори. Куда-нибудь подальше от всех. Очень обнадёживающе. А как я узнаю, когда наступит это "если что"? Зажмуриваюсь и считаю до пяти. – Как скажешь. – Я верю в твоё благоразумие, – голос мужа как-то теплеет. – В любом случае, всё закончится в ближайшие две недели. И если у меня получится, я приеду и всё расскажу тебе. А если нет, то тебе будет лучше остаться в неведении и начать новую жизнь подальше от всей этой… Он замолкает, а я сглатываю внезапный ком в горле. Понятно, что если это что-то у него не получится, я, скорее всего, останусь вдовой. – Береги себя, Емитсу, – тихо шепчу в трубку. – До встречи, – прощается муж. А я с удивлением касаюсь щеки. Мокрая.