***
Прошла уже целая неделя учёбы. Антон, Сережа, Дима и Женя как обычно сидели в столовой. Матвиенко усердно списывал, творчески перерабатывая, сочинение по литературе у Позова, которое задали на дом, но парень благополучно про него забыл, а Шаст залипал в телефон. Шесть уроков пролетели довольно быстро, потому что в новом расписании практически все предметы стояли попарно. Это было гораздо удобнее, да и теперь не надо было столько учебников таскать с собой каждый день. У ребят через несколько минут должны были быть последние два урока литературы, на котором можно было расслабиться, особенно с Павлом Алексеевичем. — Пошли, может, уже? Скоро звонок, — вздохнул Дима, собираясь подняться со скамейки, но Армян тут же дернул своего парня на себя за рукав, не давая уйти. — Ну постой ты, последний же абзац остался, — взмолился Серёга. — А я не виноват, что ты, маразматик хренов, забыл написать, — хмыкнул Поз, но все же сел обратно. — Жень, как там Аня? — с грустным вздохом спросил Антон и оторвался наконец от своего телефона. В ответ ему было только напряженное молчание. — Я в классе буду, — наспех пробубнил парень, скрываясь с места и кидаясь к выходу. На самом деле, Женя не пошёл в кабинет, а завернув после длинного коридора направо, забежал в мужской туалет (благо там никого не было) и уселся на довольно широкий белый пластиковый подоконник у чуть приоткрытого окна. Слезы просто душили парня, который чувствовал, что если он хоть слово скажет, то не сможет сдержаться и однозначно разрыдается. Женя проводил у Анисии все своё свободное время, забивая совершенно на все (и на домашнее задание в том числе), от чего его оценки в школе стали ухудшаться. Но юношу это совершенно не волновало. Родители парня были в курсе происходящего, но без скандалов дома тоже не обходилось, ведь «Подумай! Ты же никуда не поступишь и жизнь себе переломаешь! У нас нет денег на платный институт!», но Женя в ответ орал, чтобы они не смели такого говорить, ведь его девушка умирает. После этих слов, матери с отцом становилось ужасно стыдно, и конфликт завершался успокаивающими объятиями родителей, но на следующий день все начиналось по новой. Постоянный День Сурка какой-то, вот ей богу. Парень достал из маленького кармашка своего рюкзака пачку сигарет и зажигалку. Он зажал сигарету губами, щелкая зажигалкой, и сделал первую затяжку. Раньше юноша редко курил, разве что, когда очень сильно нервничал. Теперь же в жизни этого волнения, хоть жопой жуй. Вообще, в школе строго-настрого запрещено курить, но Женя благополучно наплевал на все запреты, выдыхая сизый дым в приоткрытое окно. — Не знал, что ты куришь, — послышался голос Антона, который уже садился рядом на тот же подоконник (крепкий он однако). — Как видишь, — пожал плечами парень в ответ. — А почему так тихо? — внезапно понял Женя, ведь во время перемены всегда из коридора доносились возгласы, крики, вопли, хоть и приглушенные. — Так урок идёт, — ответил Шастун, не сводя взгляда со своего собеседника. — Странно, не слышал звонка. А ты тогда че тут делаешь? — безэмоционально произнёс Женя. — Прогуливаю, как и ты в общем-то, — усмехнулся Тоха. — Ясно. Хочешь? — парень протянул Антону пачку с сигаретами. Юноша на секунду замялся. Он рос в такой семье, в которой с самого его рождения была полная пропаганда о вреде курения. — Давай, — заявил Шастун, доставая сигарету тонкими пальцами. Гулять так гулять. Антон неуверенно сделал первую затяжку, почувствовал как едкий дым проникает в лёгкие, вызывая жуткий кашель, из-за которого на глазах парня выступили слёзы. — Первый раз всегда так, — дружелюбно ухмыльнулся Женя. Не смотря на дикий кашель, который почти прошёл, Антону даже немного понравилось. Сделав ещё пару неглубоких вдохов, Тоха решил, что ему уже хватит для первого раза и выкинул сигарету в окно. — Слушай… — осторожно начал Шастун. — Тох, не надо… пожалуйста. Я все понимаю, просто я очень сильно её люблю. Не представляю, что будет, когда… — голос парня снова дрогнул. — Да, к сожалению, мир — не фабрика по исполнению желаний, как говорил Джон Грин, — вздохнул Антон, смотря на летающие за окном снежинки. — Ты читал «Виноваты звезды»? — Женя удивленно посмотрел на своего друга. — Было дело. Давно очень, правда, — отозвался тот и тоже перевёл взгляд на своего собеседника. Внезапно Тохе стало невыносимо смешно от осознания того, что всего несколько лет назад он читал книжку со слезливым сюжетом и даже пустил слезу по поводу смерти Огастуса Уотерса, а сейчас он ебется в жопу с самым лучшим человеком, которого он когда-либо встречал, являющимся его парнем. Юноша конечно знал, что людям присуще свойство меняться по разным параметрам, но чтоб так… Нет, он ни о чем совершенно не жалел, а наоборот был абсолютно счастлив рядом с Арсением, в которого парень был по уши влюблен, а главное доверял ему, что было не мало важно. — Ты че ржешь? — снова этот удивленный взгляд со стороны Жени. — Прости, ничего, — слегка успокоившись ответил Антон. — Ладно, ты тут смейся, а я пойду пожалуй, — парень спрыгнул с подоконника и двинулся в сторону выхода.***
Арсений сидел в своём пустом кабинете, в то время, когда шёл шестой по счёту урок. У математика было свободное окно перед тем, как к нему в класс ввалятся двадцать семь демонов из десятого класса на последний урок в этот день. Через какое-то время Попову наскучила эта слегка давящая тишина, и мужчина просто начал расхаживать по пустым школьным коридорам, как вдруг наткнулся на Антона, выходившего из дверей мужского туалета. — Мальчик мой, ты че это тут шляешься, м? — строгим тоном спросил Арсений. — Да вот прогуливаю, Арсений Сергеевич, — захихикал Шастун. — А тебе не говорили, что прогуливать уроки — это плохо? — Да ладно тебе, Арс. Я ж не просто так, — устало отозвался Тоха, облокачиваясь плечом на стену. — Интересно узнать причину, — ухмыльнулся Попов, беря своего парня за руку, — пошли. — Это куда это? — с непониманием спросил Антон. — В кабинет мой, — хитро произнёс мужчина. На пути к своей цели, парни проходили мимо класса, в котором как раз сейчас сидели одноклассники Шастуна. Как назло, именно в этот момент из двери вылетел Павел Алексеевич. — О! Вы гляньте-ка на него! Я его обыскался, а у него тут романтика! — начал возмущаться Воля, поглядывая на переплетенные пальцы парней. — Ну вот от тебя, Арсений, я точно такого не ожидал. — Ой, Паш, заканчивай свою пламенную речь, — вздохнул Попов. — Ладно, хрен с вами, — махнул рукой Паша и двинулся в сторону лестницы. — Тош, да че ты так напрягся-то? — засмеялся математик, расцепляя руки, и обнимая парня за талию. — Ничего, — пробубнил в ответ Антон. Парню до сих пор было стремно, когда Павел Алексеевич видел их с Арсением вместе. — Мы так и будем тут стоять или как? Уже урок скоро закончится, — вскинул бровь Попов. — Да пошли, пошли, — улыбнулся парень, делая шаг вперёд. — Не хочешь сегодня куда-нибудь сходить после школы? — спросил математик, когда они уже оказались в его кабинете. — М-м-м, звучит заманчиво. А куда? — А куда ты хочешь? — улыбнулся Арсений. — Давай в кино? — с горящими глазами предложил Антон. — И-и… это типа свидание? — Ага, — подмигнул Попов, утягивая юношу в долгий, нежный, полный любви поцелуй. Прозвенел слишком громкий звонок на перемену, разрушая всю идиллию (всегда все не вовремя!). — Ладно, иди. Всего один урок остался, — произнёс Попов. — Хорошо, буду скучать, — улыбнулся юноша во все тридцать два зуба и чмокнул своего парня в губы на прощание.