***
POV Анастасия Мы отсматривали снятое видео, с теми фишками, что предложил Паша, да и мы с Мишаней добавили. Поцелуй получился на удивление легко, хотя если честно — я побаивалась, что засмущаюсь. Но там логично и по сюжету, и по музыке вышло, Паша оказался прав — всё проще, чем я себе представляю. — Ну вот, Настасья! Исторический момент. Первый поцелуй в кадре. С дебютом, — мы рассмеялись, все трое, Павел, сказав своё веское слово, поцеловал мне руку, а Мишаня, досматривая видео, заметил: — Да, Паш, ты был прав. Страсти добавили — и покатило. И с поцелуем идея хорошая была. Сильно смотрится, хоть и поцелуй мимолётный… — И тут меня буквально оглушил визгливый голос Олеси прямо над моим ухом: — Что??? Ты целовался с ней?! — Я инстинктивно зажала уши ладонями, а лицом уткнулась в Мишкино плечо, чем привела Олесю в состояние бешенства. Ей-богу, не специально! Ну что же за манера-то такая, везде встревать и вмешиваться?! Мишка мягко обнял меня за плечи, и, чуть поглаживая по спине, совершенно спокойно поинтересовался: — А в чём проблема? Красивую женщину целовать нельзя? — Ой, зря он так. Ну глупенькая она, нельзя ей так подыгрывать, только спровоцирует ещё больше крика. А Мишаня продолжил: — Лесь, ты б хоть поинтересовалась, о чём речь, прежде чем кричать. — Я попыталась вывернуться из его рук, но он не отпускал. Единственное, что мне удалось — это всё-таки повернуться к ней лицом, но руки Миша так и не убрал. Так и держал меня за плечи. — А что мне интересоваться? Я и так всё вижу!! Я только одного не понимаю, чем она тебе нравится? Ну чем? И вообще, как ты мог к ней прикоснуться? Она же, она же… Леся запнулась, явно затрудняясь подобрать слово, чтобы побольнее меня укусить, а мне вот опять не в тему стало смешно, и я расхохоталась. Надо помочь девочке с формулировками. И я вмешалась, снимая с плеч Мишкины руки: — Ну, какая? Старая? Страшная? Олесенька, так что ж ты так бесишься-то? — Какого хрена он тебя целует? — Нет, ну это уже клиника. Неужели она всерьёз? — Олесь, мы ставим танго. Ты в курсе, танец такой есть? Это спектакль, на зрителя. Чего ты завелась-то? — Я пыталась хоть чуток её успокоить, но это было бесполезно. Она не слышала. Глянув на Мишаню, я поняла, что он очень сильно злится. Так, что может дров наломать. Не моё это дело, его отношения с его девочками, но… Надо выручать. — Паш, нам покататься ещё надо, заберёшь мои коньки в раздевалке? Миш, давай ещё разок длинную сторону пройдем, я в шагах путаюсь, — Мишка кивнул, пошёл ставить музыку, а я обернулась к Олесе: — Олесь, ты сейчас совсем не права. Тебе потом стыдно будет. Не волнуйся, тебе никто не изменял, даже в мыслях не было. — Она, не дослушав, снова заорала: — Да мне плевать, что ты думаешь! — Я не собиралась поддерживать её желание поругаться, поэтому спокойно, но жёстко оборвала её: — У нас тренировка. Мы скоро закончим. Или посиди молча, или уходи. Ты мешаешь нам работать. Мишка как раз включил музыку, и мы, уже не обращая внимания на Олесю, отошли на угол длинной стороны зала. — Что тебе непонятно, Настюш? — Миша выдохнул, стал похож на себя, прежнего, но я видела, что он расстроен. — Это был повод тебя чуть отвлечь, иначе ты б её придушил. Ну, или гадостей наговорил, и потом жалел, — мы разговаривали даже тише, чем вполголоса, слышать нас она не могла, но злобный взгляд я просто кожей чувствовала, — поэтому давай встанем в пару, я два-три раза споткнусь, и ты типа меня поправишь. — Ну ты конспиратор! — Слава Богу, он улыбнулся. Мы несколько раз протанцевали фрагмент, в котором я якобы спутала ноги. Миша якобы объяснял мне, как правильно, даже показать умудрился, а сам говорил: — Насть, я не знаю, что с ней делать. Вроде и нравится, но эта ревность… И зря ты не дала мне ей всё высказать. Ненавижу, когда обижают дорогих мне людей. — Ну… извини, сама справилась, — я чуть запыхалась, всё-таки танцевать и разговаривать было непросто. — Миш, объясни ей всё, только спокойно, дров не наломай. Наверное, она тебя любит и боится потерять. Глупая ещё просто. Годам к тридцати поумнеет. — С такими закидонами… Я до её тридцати не доживу! — Мы расхохотались, и теперь я сбилась уже по-настоящему. — Настя! — Миша повысил голос, я удивлённо вскинула глаза, а он подмигнул и продолжил: — Да что с тобой сегодня?! Это ж твоя отработанная вариация, я тут ничего не менял! — И тише: — Спасибо тебе! Я постараюсь спокойно, — и снова громче: — Насть, закончим на сегодня, — вывел меня на поклон, мы попрощались, чмокнув друг друга в щёку, а у двери в зал меня ждал Павел с моей сумкой. И тут я поняла, что мне нужно сделать, чтобы Олеся чуток успокоилась. Я подошла к Павлу, попыталась забрать коньки, он не отдал, я пожала плечами, а потом, приподнявшись на цыпочках, поцеловала его. От неожиданности он ответил, крепко обняв меня за талию, чуть поднимая над полом, а Мишка проворчал: — Идите уже, вам ещё кататься. Насть, оденься теплее только. — Я послала ему воздушный поцелуй, и мы с Пашей поспешили уйти.***
POV Павел Да уж, попали мы с этим чудом вполне так ощутимо. Это ж надо! Столько глупости в одном человеке не помню, чтоб раньше видел. Сначала — крик по поводу поцелуя — вот ни разу не в тему, я аж удивился. Она же сама спортсменка, ну должна же понимать, что танец — это, прежде всего, спорт. Потом, это игра на зрителя. Мини — спектакль. Если не зацепит история — смотреть не интересно, банальная психология. Неужели её так переклинивает от ревности? Или просто настолько глупа? В сцене, срежиссированной Олесей, я остался сторонним наблюдателем и мог немного поразмышлять. Отчасти, я сочувствовал Михаилу, отчасти не понимал его. Странный выбор. Впрочем, тоже отчасти понимал — Олеська хорошенькая очень, и если бы не вела себя так, вполне могла и зацепить. Кого угодно. Не меня. Может, я просто Настей увлечён был? Не знаю. Но и реакцию Михаила я тоже заметил, он готов был Настюшку от всего света защищать, не то что от выпадов Олеси. Если девочка это видит — то её ревность тоже объяснима. В восемнадцать лет мало кто умеет с такими эмоциями справляться. Вот странность, которую я тоже никак не мог понять. Если эти двое так друг друга любят и понимают, почему они не вместе? Я про Михаила и Настю. На кой чёрт ему вообще нужен был роман с Олесей, если рядом такая женщина? Спрошу при случае. Не в моих интересах их сводить, но предпочитаю играть честно. А пока я размышлял, Настёна меня неслабо удивила, перехватив инициативу. Всё же не ошиблись мы с выбором актрисы! Как мастерски она увела Мишку с линии огня! А перед этим умудрилась прекратить визг двумя фразами. Сначала-то казалось, что сникла от воплей Олеси, спрятавшись в Мишаниных объятиях. Я даже чуток обиделся, что она не ко мне прятаться кинулась. Но уже в следующий момент был готов аплодировать стоя. Осадить истеричку, да так изящно… Это, я вам скажу, уметь надо. Вернувшись в зал с её сумкой, я постарался встать так, чтобы закрыть Олесе обзор. Я догадался, что они не про танцы говорят. Успел уже за эти дни их немного изучить. Они действительно друг друга с полуслова и полувзгляда понимали. Это снова к вопросу об удивлении. Чего они боятся-то? Вроде и разница в возрасте им не мешает… Из размышлений меня выдернула фраза, сказанная Михаилом громко, «на публику»: — Насть, закончим на сегодня, — он вывел её на поклон, прощаясь, они по традиции чмокнули друг друга в щёку, я уже приготовился забрать Настю и уйти. И тут она удивила ещё раз. Она подошла, хотела забрать у меня сумку с коньками, я не отдал — тяжелая всё-таки, джентльмен я, или как? Она улыбнулась, пожав плечами, а потом, приподнявшись на цыпочках, поцеловала меня. В губы. Да вполне так всерьёз. Я инстинктивно сцепил руки на её талии крепким кольцом, отвечая на поцелуй, даже скорее, забирая инициативу, поднял Настю над полом. Отпуская, понял — спектакль для Леси. Гениально! Вот только Михаил как-то сердито проворчал: — Идите уже, вам ещё кататься. Насть, оденься теплее только. — Ох, ревнует он. И беспокоится о ней больше, чем хочет показать. Она послала ему воздушный поцелуй, и я поспешил увести её отсюда, пока гроза стихла. И да, нам предстоял ещё как минимум час на катке. Не люблю.***
POV Михаил Я в очередной раз поблагодарил судьбу за ту случайность, которая свела нас с Настей, и благодаря которой мы дружим уже лет семь. Нет у меня другого такого человека, который бы так же меня понимал. Был момент, когда мне Лесю просто прибить хотелось. Она, не разобравшись в ситуации, заорала так, что Настя, зажав уши ладонями, спряталась на моём плече. Инстинкты сработали. Я обнял её, легонько поглаживая по спине, успокоить хотел и уже слова пообиднее подбирал, чтобы Лесю на место поставить, как вдруг Настёна перестала съёживаться, выпрямилась, рассмеялась… и изящно и легко осадила мою… теперь уже и не знаю, кого. И потом, комбинация, чтобы дать мне возможность успокоиться — так тоже могла только Настя сделать. И как они с Павлом спектакль разыграли, просто класс. Именно благодаря ей сейчас я мог относительно спокойно переговорить с Олесей. Нельзя дальше так оставлять, сам уже вижу. Я не спеша всё выключил, пошел переоделся, собрал вещи. Олеся всё так же сидела в зале, ждала меня, поглядывая исподлобья. Может, и понимала уже, что накосячила здорово, но упрямство-то ошибки признать не даёт. Хотя — вот честно — если бы она сейчас извинилась, я бы даже ничего ей говорить не стал. Я протянул ей руку, помог встать, всё так же молча и спокойно. Закрыл зал, пока шли по коридору к моему номеру, тоже молчал. Надеялся, что она не будет больше истерить, увидев, что я её не воспитываю. Как оказалось, зря надеялся. Потому что, не успел я закрыть за нами дверь номера и поставить сумку на тумбочку, как Леся начала свою партию. — Ну, и как это понимать? — я решил не поддаваться на провокации и не заводиться. Как говорил Карлсон, «Спокойствие, только спокойствие!», но и Олеська так просто сдаваться не собиралась. — Миша! Объяснишь, может? — Смотря что ты хочешь от меня услышать, — я забросил форму в стирку, очень хотелось в душ, но откладывать разговор не стоило. — Объясни, почему ты её целуешь, почему называешь красивой, почему защищаешь её, а на меня ноль эмоций. — Не любил я такие разборки, но деваться некуда. Только б не сорваться! Господи, почему я никогда раньше не замечал, насколько она глупа? — Отвечаю по пунктам. — Удивительно, но я даже голос не повысил. — Целовал — по сценарию. Ярче номер нужно сделать, он полностью в серию войдёт. Красивой назвал — констатация факта. Защищаю — потому что она мне дорога, а ты пытаешься всеми силами её обидеть. — Вот! Я же говорю, что она тебе дороже чем я!!! — Я расхохотался. Нет, этому конца и края не будет. — Олесь, чего ты добиваешься? — Меня утомил весь сегодняшний день в целом, и Лесино поведение, в частности. — Я хочу, чтобы ты меня любил. Только меня. — Она подошла ко мне, обняла, прижалась всем телом. Я было, растеряв львиную долю злости, жалея эту маленькую дурочку, погладил её по голове. А она неожиданно сменила тактику, и, виновато заглядывая мне в глаза, спросила: — Миш… Можно, я у тебя останусь? — Я всё-таки обнял её, заправил ей за ухо прядь волос, улыбнувшись, спросил: — А Павла мы куда денем? — И тут она в очередной раз всё испортила. — А пусть к твоей … этой… идёт. Ей же явно всё равно, с кем. Если она то с тобой, то с ним целуется… Чёрт! Ну откуда в ней столько глупости и злости?! И ведь ещё минуту назад я был готов утащить её с собой в душ и успокоить одним, очень хорошим способом. Этот способ всегда нам помогал мириться. Но… не сегодня. — Мою «эту» зовут Настя, она мой близкий друг, и я не позволю тебе так о ней говорить! Блин, всё же завёлся. Нельзя, надо успокоиться. — В общем, радость моя, я иду в душ, ты можешь делать всё, что хочешь. Хочешь — оставайся тут, хочешь — уходи в ваш с Настей номер. Если ты думаешь, что сегодня, как и всегда, секс поможет примирению — ты ошибаешься, — по-прежнему спокойно, хоть и жёстко договорив всё это, я скрылся в душе, закрыв дверь на защёлку, чтобы отсечь Лесе малейшую возможность использовать момент.***
POV Олеся Господи, да сколько ж можно меня мучить?! Зачем, зачем я сюда приехала?! Невыносимо наблюдать, как он прикасается к ней, с такой нежностью. Они оба упорно поют песню про близких друзей, эта уродина даже оборжала меня сегодня, дескать, если она такая старая и страшная, чего мне бояться? Ещё и воспитывать меня вздумала, видите ли, не права я! Ошибаюсь, и мне будет стыдно… Как бы не так! Я вижу, вижу, что у них что-то есть. Он ей доверяет больше, чем мне, они буквально взглядами разговаривают и понимают друг друга. А я хочу, чтобы он со мной так общался, как с ней. Он меня от всего света защищать должен, а не её! А ситуация-то из-под контроля выходит… Они уже поцелуи в кадре репетируют, хотя не должны были, а потом эта мымра ещё и с Павлом целуется, при Мишечке. Я вообще уже ничего не понимаю? Ну и кто она после этого? И ведь что самое обидное! Раньше мы если ссорились, я быстренько могла ласковую кошечку включить, мы прыгали в койку и замечательно так мирились. Всегда срабатывало, а сегодня и тут облом. А я всего-то предложила Павла к Насте отправить… Мишечка в душ аж чуть ли не бегом убежал и закрылся там от меня. Ладно, помолчу немного, посмотрим, вся ночь впереди…