Out of the Blue: Book One

Так вот какой была эта Френки Дойл. Вау. Для Бриджет было очевидно, что Френки была хорошим и очень умным человеком. Она не была безнадежна, вопреки недавнему категоричному заявлению Джоан Фергюсон. Сегодня, когда Френки зашла в библиотеку в начале их группового занятия, требуя поговорить с Бумер, Бриджет сразу узнала её. Получив работу в Вентворте, она в первую очередь запросила личные дела тех заключенных, которые могли подать заявление на УДО в предстоящем году. Именно с ними она будет работать более плотно, чтобы помочь им подготовиться. Вера принесла их личные дела, хотя это не входило в обязанности заместителя управляющей, и на вершине стопки документов лежала папка с надписью «Франческа Дойл». - Франческа, - произнесла Бриджет себе под нос, когда взяла эту папку и откинулась на спинку стула. Такое имя не часто встретишь. Возможно оно было итальянским? - Френки, - поправила её Вера. Бриджет открыла ее личное дело, но Вера без приглашения пустилась в устный пересказ биографии Френки Дойл, а точнее истории, основанной на том, что было напечатано на страницах документа, который Бриджет держала в руках. Не все утверждения, содержащиеся там, были точными. Бриджет знала, что они не раскрывали картину целиком, но по ним можно было судить о многом. У Френки было паршивое детство, что неудивительно. У нее была жестокая мать, её отец бросил её, она прошла через несколько приемных семей, и у неё были проблемы с контролем гнева. Несмотря на это, она закончила школу. Ближе к тридцати годам Френки добилась право участвовать в кулинарном реалити-шоу. Но продюсеры сделали из неё козла отпущения, образ этакой стервы, забитой татуировками, и она облила кипящим маслом ведущего, после того как он неоднократно публично унизил ее перед камерами. С тех пор она отсиживает свой срок в Вентворте. И большую часть этого срока она провела в роли топ-дога. Честно говоря, Бриджет имела дело и с более сложными случаями, и потому ей казалось, что ей удастся работать с Френки. - Какие по-твоему у нее шансы на УДО? – спросила она Веру. - Ну, я знаю, что многие из женщин и из персонала были бы рады распрощаться с ней, но говоря начистоту, ее шансы невелики. - Она употребляет алкоголь или наркотики? – спросила Бриджет, несмотря на то что согласно ее личному делу, Френки ни разу не провалила случайный тест на наркотики, и раньше она никогда не употребляла. Она несколько раз была в медпункте с травмами, но все медосмотры были в порядке. - Нет, - ответила Вера. – Она лесбиянка. - Это имеет какое-то отношение к делу? – спросила Бриджет. Она подняла взгляд от личного дела Френки и вздернула бровь. На ее лице не отразилось ничего, кроме профессионального любопытства, но ей не понравился деловой тон Веры. - Только потому, что она заводит отношения с заключенными и использует их в своих целях, - заявила Вера. – Дойл постоянно создает проблемы. Что бы ни происходило у нас за спиной или даже у нас на глазах, это обычно дело рук Френки. В том числе наркотики в тюрьме. Но чаще всего у нас просто нет доказательств. Вера хотела сказать, что Френки была коварной преступницей, но, исходя из ее слов, Бриджет поняла, что Френки было попросту скучно, учитывая что она была умнее надзирателей и немного сорви-головой. На фото в личном деле она выглядела довольно жестокой, но документы четко говорили о том, что она не была убийцей, и она точно облила того человека маслом непредумышленно. В частности, ее срок был довольно небольшой в сравнении со многими другими заключенными – всего 5 лет, с правом на УДО через 3 года. По словам Веры, срок Френки был короткий в сравнении с ее соседками по блоку – среди которых была, например, новый топ-дог Би Смит и другие женщины, которые будут мотать свой срок гораздо дольше, чем Френки. Это привлекло внимание Бриджет. Судя по рассказу Веры, Френки имела влияние и сильных союзников в тюрьме, и сейчас у нее есть право на УДО. Захочет ли она им воспользоваться? Бриджет заметила информацию об образовании в ее деле, где говорилось, что Френки изучала юриспруденцию. Это был ответ на ее вопрос. Даже без помощи наставника, у Френки были отличные оценки, что говорило о том, что она мотивировала себя и самостоятельно шла к цели. Она не завалила ни одну тему, и у нее не было ни одной «удовлетворительной» оценки. Бриджет перелистнула страницу обратно, чтобы еще раз посмотреть на фото Френки. Как оказалось, не стоило судить о ней всего лишь по её лишенному эмоций и скучающему взгляду. Бриджет имела дело с таким же типом людей – они не употребляли, были умны, и тяга к преступлениям не была чем-то врожденным, пусть они сами этого и не осознавали или не верили в это. Им повезло больше, чем остальным. - Я бы хотела поговорить с ней, - сказала Бриджет с легкой улыбкой. – Можно это устроить? - Разумеется, ты можешь попытаться. Но сначала тебе придется её поймать. Вера усмехнулась, но она была не в восторге, когда Бриджет предложила сделать так, чтобы Френки сама пересеклась с Бриджет. Будет лучше, если их первая встреча будет непреднамеренной, объяснила она. На лице Веры отразилось сомнение, однако она сделала свою работу – ведь именно это в итоге и произошло, когда их пути пересеклись. Бриджет еще долго размышляла над тем разговором, вернувшись из карцера, в который управляющая Фергюсон проводила Френки своим пристальным, устрашающим взглядом. - Она наркоторговка и жестокая преступница. Она безнадежна, - сказала тогда Джоан. Бриджет вновь достала личное дело Френки и раскрыла его на столе. Нет, Фергюсон ошибалась. Конечно, отчеты о нарушениях рисовали портрет жестокой преступницы. Она была способна на многое, учитывая ее власть как топ-дога и совершённое ею преступление. Однако когда она читала эти отчеты между строк, что-то подсказывало ей, что Френки была из тех, кто выходил из себя только когда их вынуждали, когда им было больше некуда деваться или когда у них больше не было другого выбора. У нее срабатывал инстинкт - бей или беги, но Френки, как и всем остальным в Вентворте, бежать было некуда. Такой была жизнь в тюрьме. Для Бриджет было также очевидно, что Френки нарочно пыталась попасть в карцер, иначе она не стала бы громить библиотеку – место, где она занималась, выполняла задания, оправляла имейлы своим лекторам и старалась отличиться как можно лучше. Однако тогда в коридоре её загнали в угол, и Бриджет понимала, что она была в ловушке вместе с ней. Странно, но Бриджет была благодарна за это. Она смотрела в широко открытые, взволнованные зеленые глаза Френки и слышала, как она выругалась себе под нос, пока группа из заключенных блокировала им выход из коридора. Эта банда ждала и наблюдала за происходящем с самодовольными и угрожающими лицами, пока Френки и Бриджет стояли напротив друг друга. Бумер, также известная как Сью Дженкинс, предположительно одна из подруг Френки, поспешила убраться, как только поняла, что происходит. Бриджет подумала, что это как-то связано с ожогами на руках Бумер, хотя ничто не указывало на то, что это было дело рук Френки. Возможно, просто ссора двух подруг, или же Бумер боялась этих женщин так же, как Френки, что было вполне возможно. Вскоре стало ясно, что Френки не хотела идти в свой блок в одиночку. Бриджет не осуждала ее за это. Когда Бумер ушла, Френки впервые по-настоящему взглянула на нее. Бриджет не знала Френки, но ей был знаком этот взгляд, который говорил «Я в полном дерьме, и мне страшно». Она могла или признаться в этом Бриджет, чего никогда не случилось бы на публике, или предпринять что-то, чтобы её не просто сопроводили до ее блока, а отвели в этакое убежище – карцер, который предназначался для наказания заключенных. Как только мистер Джексон сказал, что забирает ее в карцер, Френки сразу же прекратила устраивать погром. Она перестала разбрасывать книги, кричать и ругаться матом и успокоилась, добившись того, что хотела. Она одержала победу, пусть и временную, и она сделала это, не причинив никому вреда и никому не угрожая, в том числе стоящей перед ней без какой-либо защиты Бриджет. На ее взгляд, это имело значение. Бриджет проследовала за ними до изолятора. Она хотела установить связь с Френки, она хотела этого с того самого разговора с Верой. Она наблюдала, как Френки старалась выглядеть безучастной и как она сопротивлялась мистеру Джексону вплоть до самой двери камеры, но было сложно переоценить то облегчение, которое вероятно испытала Френки, попав в камеру. Сама Бриджет тоже испытала небольшое облегчение. Она и раньше оказывалась в неприятных ситуациях с заключенными, они всегда были напряженными, но она бы не оставила Френки, она бы довела ее до блока или, если нужно, до своего кабинета. Она хотела, чтобы Френки поняла, что она была не одна. По словам Веры, у Френки было много союзников, однако изучив ее дело и дважды встретившись с ней, Бриджет пришла к другому выводу. Её роль буйного топ-дога была полезной маской, но прежде всего Френки Дойл стремилась к тишине и уединению. Она редко просила о помощи, и она отказалась от помощи Бриджет тогда в коридоре, предпочитая решать проблемы самостоятельно, возможно потому, что она не верила, что Бриджет не бросит ее на полпути. Она чувствовала себя в безопасности, когда выходила из себя, и уязвимой, когда позволяла кому-то заглянуть в свои глаза. Бриджет хотелось изменить это, и возможно, Френки тоже этого хотела. На глазах у Бриджет эта без сомнения жестокая преступница, наконец находясь в безопасности, улыбнулась ей даже после того, как услышала разгромную характеристику от Фергюсон. Но в ее улыбке не было триумфа или высокомерия, она не говорила «ну что, съели, сучки?». В ней не было самодовольства, жестокости и уж тем более злости. Френки Дойл выглядела спокойно и естественно, прислонившись к стене у проема, которое едва ли можно было назвать окном. Было видно, что она чувствует себя комфортно и защищенно. «Всё в порядке?», пыталась спросить Бриджет взглядом и улыбкой, стоя по эту сторону двери. «Да, спасибо», - говорила ответная улыбка. Бриджет вернулась в свой кабинет и сразу же открыла дело Френки, узнав что Френки была не совсем той, какой ее описали Вера и Фергюсон. Бриджет была уверена, что установила контакт с Френки, и она также осознавала, что в этой заключенной было что-то, что притягивало ее так, как ничто не притягивало раньше. С того самого момента, как она встретилась взглядом с Френки на фото и когда та ворвалась в библиотеку, прервав ее групповое занятие, Бриджет хотелось узнать её. Френки было невозможно обойти взглядом, она была привлекательной, и это было опасно, но Бриджет не могла допустить, чтобы это помешало ей сделать все от неё зависящее, чтобы помочь Френки по-настоящему обрести безопасность и получить УДО, которое она заслуживает не меньше остальных. Однако с тех пор, как Бриджет последний раз открывала ее дело, в него добавили новый отчет о словестном оскорблении, датируемый тем же днем. Это может помешать Френки добиться своей цели. Она не сможет подать заявление на УДО при наличии подобных нарушений. Видимо, Бриджет придется еще раз поговорить с Верой, миниатюрной зам. управляющей. Судя по отчету, посылая Веру подальше, Френки и тогда пыталась добиться, чтобы та отправила ее в карцер. Однако вместо желаемой изоляции, Френки, благодаря Вере и Фергюсон, завалила свой первый шанс на подачу заявления на УДО. Неудивительно, что она была такой злой и расстроенной, подумала Бриджет. Ей стало ясно, почему Френки сначала устроила шоу в библиотеке, но прежде чем отправиться с мистером Джексоном в карцер, бросила «Наконец-то». Это была как минимум вторая попытка попасть в карцер за этот день. Бриджет понимала значимость своего присутствия там для Френки. Она ощущала напряжение в воздухе, прежде чем Френки бурей ворвалась в библиотеку. Бриджет не сомневалась, что те женщины были опасными. Она чувствовала страх Френки, и свой собственный тоже, но она не могла позволить Френки чахнуть в изоляции, избегая этот страх. Фергюсон не скрывала свою неприязнь к Френки и хотела, чтобы та просидела в карцере подольше. В отличие от Веры, она не осознавала, что именно того же хотела и сама Френки. Однако, они все заблуждались. Для нее карцер не был ни наказанием, ни решением ее проблем. Бриджет поставила перед собой цель – добиться того, чтобы Френки выпустили из карцера в течение суток. Да, там Френки была в безопасности, и Бриджет не хотела, чтобы она как-либо пострадала, чем бы она ни заслужила гнев банды. Однако каждый лишний день, проведенный там, только больше обескуражит её. Вместо этого Бриджет хотела, чтобы они с ней сели в ее кабинете, она бы посмотрела Френки в глаза – и да, у неё были безумно красивые глаза – и они бы начали разбирать по кирпичам возведенную у нее внутри старую, зловещую, упрямую стену, в которой, как только что обнаружила Бриджет, было полно трещин. Эта деталь требовала скорейших действий. Бриджет нужно было узнать, насколько глубокими были трещины в этой стене, и насколько сильной была сама Френки. Тогда она сможет уладить вопрос об оскорблении с Верой. *** Утром следующего дня Бриджет вместе с мисс Майлз обнаружили Френки, комфортно растянувшуюся на кровати в карцере. На первый взгляд, она выглядела совершенно беззаботно – она пошутила про отсутствие завтрака в постель, и казалось, она неплохо устроилась в камере. - У меня хорошие новости, - сказала Бриджет. Френки открыла рот от изумления и игриво ответила: - На тебе нет трусиков? Они засмеялись, Бриджет более сдержанно, чем Френки, но от внимания Бриджет не ускользнуло, как Френки мельком прошлась взглядом по ее телу, перед тем как отпустить шутку. Френки уже бросала на нее подобный взгляд день назад в коридоре, однако то был взгляд из разряда «ты кто вообще такая», к которым Бриджет уже привыкла за время своей работы в коррекционных центрах, а этот взгляд был более кокетливый и беззаботный. И хотя самоуверенная Френки лежала на матрасе, а Бриджет стояла у металлической рамы кровати, они не чувствовали угрозу друг от друга. Френки была очень красивой, когда смеялась и смотрела на нее из под темных ресниц, откинув голову на подушку. Чёрт. К счастью Бриджет была спасена от внезапно нахлынувших сильных чувств, когда Френки попросту отказалась покидать карцер. Фергюсон намеренно выпускала ее из карцера, считала она. Прошлой ночью Фегюсон сделала что-то с Джоди. Френки не двинулась с места, пока мисс Майлз не вынудила её. Пока Френки вновь доводила надзирателей до отчаяния и неохотно подчинялась, у Бриджет было над чем поразмышлять. За одну ночь управляющая чудесным образом поменяла свое мнение насчет времени заключения в карцере. Приехав с утра на работу, Бриджет ожидала, что ей придется приложить немало усилий, чтобы добиться освобождения для Френки, так как Фергюсон ясно дала понять, что присутствие Бриджет ее радовало так же мало, как и присутствие Френки. Но к ее удивлению, Френки освободили без проблем, и Бриджет надеялась, что она была в своей камере подальше от Тины и Синди Лу. Однако слова Френки всё еще звучали в голове её голосом, отражавшимся эхом от стен полупустой камеры. В них чувствовалась правда, и от этого у Бриджет появилось неприятное ощущение в животе. - Она приходила этой ночью и что-то сделала с ней, она ревела. Я хочу остаться, - сказала Френки, глядя прямо в глаза Бриджет, в которых было сомнение. Она и раньше слышала, как заключенные бросают обвинения в адрес своих управляющих, и потому она научилась доверять своим инстинктам и отделять факты от фикций. Однако глаза Френки были широко раскрыты, ее взгляд был требовательным, но уверенным, ее голос спокойным, но убедительным. Её брови были нахмурены, но её поза была довольно открытой, что говорило о том, что она говорит правду. Она оторвалась от кровати, оперевшись на локти, и слегка подалась вперед к Бриджет. Всё в ней говорило – выслушай меня, поверь мне. Она просила этого так спокойно и искренне, как только могла. У Френки было мало причин лгать об этом, рассудила Бриджет. Было уже ясно, что Фергюсон не нравилась никому из заключенных, они все называли ее «Фриком» - и Бриджет не могла винить их за это – но тут казалось дело было не столько в Фергюсон, сколько в Джоди. Что-то действительно должно было произойти, чтобы Френки вдруг решила защищать ту, на кого она гневно кричала вчера, и чтобы Френки отказалась покидать карцер из-за слез Джоди. Да, об этом действительно стоит подумать, решила Бриджет, последовав за Френки и мисс Майлз к выходу из карцера.