Out of the Blue: Book One

Френки казалось, что ей никогда не выйти отсюда. Хорошие моменты сменялись паршивыми, и так по кругу, иногда несколько раз в течение суток. Каждый чёртов день ей приходилось терпеть 24 часа всякого бреда от местных психов, надзирателей и других заключенных, которым стоило отвалить от нее подальше. Единственной хорошей, пусть и немного странной новостью было то, что Бриджет, казалось, не корила ее за такой настрой. Разумеется, она всё так же докучала Френки своими разговорами, но ведь это было ее работой, так? - Я не хочу говорить о себе. Сколько можно было повторять? - Что тебя беспокоит? – снова спросила Бриджет. - Меня ничто не беспокоит. На что мне жаловаться? Каждый день у меня одни и те же разговоры с одними и теми же придурками, которые я снова проигрываю в голове по ночам. Все просто зашибись. В какой-то мере все и правда было зашибись: никто не пытался убить ее на этой неделе, это был большой плюс. Однако сидя в кабинете Бриджет, Френки была обескуражена. Ей хотелось заняться чем-то новым, побывать в новых местах, повернуть время вспять и стать другим человеком. Хотя, к черту эти мысли. - Меня не удивляет, что ты так чувствуешь, - ответила Бриджет с серьезным, внимательным взглядом. – Тюрьма – скучное место, особенно для такого умного человека, как ты. Небольшой комплимент никогда не был лишним. Может, Френки и не нужно было становиться каким-то другим человеком. Если бы только Лиз наконец отвязалась от нее со своими обвинениями в убийстве Мэг – черт, это произошло случайно! – тогда Френки была бы счастлива. Ну, или счастливей, чем сейчас. Но Лиз продолжала бросать на нее взгляды, наблюдала за ней, прямо как Фрик. Френки не думала, что Лиз сдаст ее – просто она злилась на Френки из-за своей дочери. Френки понимала, что Лиз считала себя обязанной «защитить свою дочь» от Френки, но Френки просто играла роль наставника для Софи. Девчонке светил большой срок за убийство того велосипедиста, и потому ей нужно было научиться постоять за себя, будучи юной девушкой в тюрьме. Она должна была уметь защитить себя вне зависимости от того, в какую тюрьму ее определят – в Вентворт или какую-нибудь тюрьму общего режима. Именно на такой тюрьме должен настаивать ее адвокат в суде, убеждала ее Френки. Разве ее мама могла научить ее подобным вещам? Вещам, о которых Софи никогда и не спросила бы. Как должно быть было унизительно оказаться в тюрьме с собственной матерью. Чёрт, да это было просто смешно! Френки вздохнула, когда они с Бриджет по традиции обменялись фразами о том, что они «должны были говорить о Френки, а не о Бриджет». Однако это уже давно не создавало чувство неловкости, и в любом случае Френки было достаточно просто смотреть в синие глаза Бриджет и видеть ее улыбку. Бриджет была по крайней мере на десять лет старше нее, подумала Френки. Судя по тонким морщинкам вокруг ее глаз, ей было около сорока пяти. Раньше Френки всегда привлекали женщины моложе нее самой, поэтому это было в новинку. Но возраст не имел значения для нее. Ей была нужна именно эта женщина, а этой женщине была нужна Френки. Френки хотелось узнать о ней все, что в этом было плохого? - Нельзя винить меня за это, - сказала Френки, когда Бриджет не стала рассказывать о себе. – Меня окружают одни идиоты и психопаты. Я хочу быть с тобой, Гиджет, просто вытащи меня отсюда. Это и был подтекст всего их разговора, но Френки не была уверена, что Бриджет уловила его. - Психопаты? – удивилась Бриджет. Да ладно тебе, подумала Френки. В Вентворте была одна особая проблема, и это была не свихнувшаяся Би или сама Френки, не желавшая раскрывать свою страшную тайну. В глубине души, Френки хотелось поделиться своим секретом с Бриджет. Бриджет захотелось бы услышать об этом, и потому Френки хотела ей рассказать. Но Френки была не настолько глупой, чтобы хотя бы заикнуться о Мэг Джексон – во время консультации в гребанной тюрьме. Бриджет доложила бы об этом, и Френки застряла бы здесь навсегда. Она этого не заслуживала! Или может быть и заслуживала, но она совершенно не хотела, чтобы Бриджет пришлось сдать ее. Это было бы нечестно по отношению к Бриджет. Особой проблемой была Фрик, и Френки была уверена, что Бриджет это понимала. Бриджет поняла, что что-то было не так, еще в тот день, когда возразила Фергюсон у карцера, из которого за ними наблюдала Френки. Это понимание отражалось в глазах Бриджет, когда она взглянула на возвышающуюся над ней Фергюсон и не согласилась с тем бредом, который та несла. К тому же, Бриджет ничуть не удивилась, когда Френки сказала ей, что одной из забот топдога было не попадаться Фрику. - Не говори, что ты не проверяла Фергюсон по классификации ДСМ, – заявила Френки. - Что, прости? – снова удивилась Бриджет. - О боже! Классификация психических расстройств? - Да, я знаю, что такое ДСМ, просто я не привыкла, что о ней знают заключенные. Чёрт, в этом-то и была вся их проблема, Бриджет только что еще раз напомнила Френки об этом. Ей хотелось схватить эту женщину, сидящую напротив нее, поцеловать ее, попробовать ее на вкус и черт, может даже любить ее! Но это было невозможно. Френки не могла открыться и рассказать Бриджет о том, что ей хотелось услышать. Бриджет не знала, о чем просила, когда говорила Френки быть правдивой с ней – в итоге эта правда будет для нее слишком тяжелой. К тому же Френки была гребаной заключенной, жестокой и злой – в общем, именно такой, как о ней говорили другие. Бриджет была достойна лучшего. Но Френки просто не могла сдержаться. Всё последнее время она думала только о Бриджет. Между ними пролетали искры, они обе ощущали это. Френки должна была попытаться. Она была просто обязана. - Вот об этом я и говорю, - усмехнулась она, показав на себя руками и открыто окинув Бриджет взглядом. – Заключенные? Она подмигнула Бриджет, как бы говоря «Гиджет, я знаю, для тебя я не просто заключенная». Бриджет рассмеялась, хотя и пыталась сдержаться, и ее улыбка была чертовски восхитительной. Френки поднялась из кресла. Ей хотелось подойти поближе. Черт, ей так хотелось прикоснуться к ней. Даже не поцеловать, а просто прикоснуться к ее руке. Ей уже надоело сидеть так далеко от нее в этом большом зеленом кресле. Ей хотелось почувствовать себя живой, быть кем-то помимо бешеной суки в бирюзовых трениках, от которой все старались держаться подальше. - Мы здесь не для того, чтобы говорить о Фергюсон, да? – спросила она, подойдя ближе. Бриджет оставалась спокойной, уж точно спокойнее, чем ощущала себя Френки. – … или о тебе, - продолжила она и наклонилась вперед, оперевшись на подлокотник кресла, в котором сидела Бриджет. Они были так близко друг к другу, их разделяли какие-то тридцать сантиметров. Френки улыбнулась еще шире и понизила голос, когда Бриджет взглянула ей в глаза. - … или о том, почему сегодня у тебя новый оттенок помады? – спросила Френки. – Кстати, тебе идет. Какая она на вкус? Бриджет выдохнула и отвела взгляд. Она мягко улыбнулась, и ее загорелые щеки покраснели. Она слегка переместила свои скрещенные ноги, когда Френки склонилась еще немножко ближе к ней. Слова Френки оказывали прекрасный эффект на Бриджет, и черт, они прекрасно действовали на саму Френки. Ей хотелось показать Бриджет, насколько серьезно она была настроена. - Или о том, почему ты скрещиваешь ноги, когда я подхожу ближе, – продолжала она. Она видела, что ее слова заставили Бриджет задуматься. Несмотря на свой серьезный, деловой вид, она действительно задумалась. Это было видно по ее взгляду, который чертовски возбуждал. – … или о том, почему ты улыбаешься, когда я захожу в кабинет? – спросила Френки. – Я знаю эту улыбку, и я знаю, что она означает. Ну же, Гиджет, подумала Френки, широко улыбаясь. Ответь мне, не прячься. - Ты пытаешься запугать меня? – спросила Бриджет Френки нахмурилась, искренне недоумевая, что она сделала не так. Но ее голос не был сердитым, когда она спросила Бриджет, в чем дело. - Ты слишком напориста, и мне это не нравится, - ответила ей Бриджет. – Я не уважаю это. Вот черт, подумала Френки, шаркая ногами обратно к креслу и плюхнувшись в него. Очевидно, за время, проведенное в тюрьме, она совсем разучилась флиртовать как нормальный человек! Даже заигрывая с женщиной, которая ей очень, очень нравилась – она выглядела каким-то психом, который пытается доминировать и манипулировать. Просто охренеть. Да, возможно она вела себя немного дерзко и самоуверенно, но это не значит, что она была неискренней. Она пыталась показать Бриджет, что та нравилась ей, прояснить между ними этот вопрос. Френки хотелось сбросить с себя ярлык заключенной и предстать перед Бриджет равной – сильной, привлекательной женщиной, которая была на сто процентов готова ко всему, что бы ей ни предложила Бриджет. Вместо этого, она наверняка только оттолкнула Бриджет, напомнила ей, что она была осужденной – факт, не заслуживающий ничего кроме жалости – и вот они снова были порознь. Да пошло оно всё. Френки с нетерпением ждала этой встречи. И пускай она пришла измотанной, она была очень рада снова видеть Бриджет. Ее макияж и прическа были безупречны, потому что Бриджет всегда выглядела красиво и стильно. Френки хотелось, чтобы точно так же думала Бриджет о ней самой, когда смотрела на нее. Но Бриджет так не думала, и никогда так не подумает. Френки снова чувствовала себя неудачницей, и это была только ее вина. - Мне скучно, Гиджет. Меня тошнит от всех, и тошнит от себя. Я ненавижу это место. Это действительно было так. Она бы свернулась в комок и поплакала бы об этом, если бы это хоть что-то изменило. Она пыталась сказать Бриджет об этом, а также о том, что она сожалеет, но ее глаза наполнили слёзы, и она больше не могла смотреть Бриджет в глаза. - Я знаю, - нежно сказала Бриджет. Да, подумала Френки, ты понимаешь. Но что это меняло? *** Френки была уже почти готова смириться с тем, что ей никогда не быть с Бриджет, и ей никогда не выйти за рамки просто заключенной. Однако она никак не могла удержаться в стороне от психолога со стройной фигурой, милыми нарядами и прекрасным видом сзади. Они постоянно наталкивались друг на друга в коридорах, как будто у них обеих не было других дел. Пока Френки развозила еду на тележке, воспоминания об их ужасной прошлой консультации все еще преследовали ее. Однако, она решила, что если она будет хорошо управлять кухней – то это поможет ей в получении УДО, помимо ее обучения. К тому же, она отлично разбиралась в вопросах готовки, и еда в тюрьме определенна стала лучше с тех пор, как Френки возглавила кухню, и женщины были довольными. Когда она увидела спешащую мимо нее Бриджет, она не могла не окликнуть ее. - Гиджет! - Иду оформлять новую заключенную, нет времени болтать. Ничего страшного, подумала Френки. Однако ее не покидали мысли о Джоди. Узнав о том, что Фергюсон пытала Джоди в карцере, Френки и Би приложили немало усилий, чтобы подготовить Джоди к даче показаний против Фергюсон. Но с Би что-то случилось, и она куда-то исчезла именно в тот момент, когда Джоди нуждалась в ней больше всего. Френки могло бы это взбесить, но она достаточно хорошо знала Би. Ни за что на свете Би Смит, она же Рыжая и топдог, не кинула бы Джоди вот так, особенно когда у них был шанс разоблачить Фергюсон как психопатку. К тому же именно Би заставила Джоди выйти с обвинением против Фрика. Нет, Фрик сделала с ней что-то. Френки была уверена, что именно Фергюсон постаралась сделать так, чтобы Би не было на показаниях Джоди. Без ее поддержки, сидя прямо перед Фриком в одном помещении, Джоди конечно же провалилась. Бедная девчонка была до смерти напугана. А всё потому, что Фергюсон была психом. Френки надеялась, что Бриджет прочитала заявление Джоди – Френки верила каждому написанному там слову, и Бриджет тоже должна была поверить. - Эй, что там с Рыжей? – спросила ее Френки. – Джоди рассчитывала на нее. - Френки, ты знаешь уговор. Буду рада поговорить о тебе, но не о других заключенных. Хочешь поговорить? Твою мать, подумала Френки, вздохнув. Иногда у Бриджет как будто заедала пластинка. Но когда они обе остановились перед дверью, Френки почувствовала непреодолимое притяжение к ней. Опять! Должно быть это было в ее генах. Химия. - Я много что хочу, - ответила она всерьез. Она хотела того, что никогда не случится – Бриджет ясно дала это понять на их прошлом сеансе. По крайней мере, так думала Френки, пока секунду спустя Бриджет не взглянула ей в глаза с легкой, многообещающей улыбкой. - У меня днем есть дырка в расписании, - сказала она со всей серьезностью. «Дырка в расписании?» подумала Френки, стараясь сдержать смех. Серьезно? И кто теперь вел себя слишком дерзко для их сугубо деловых отношений психолога и заключенной? Френки приподняла брови и ухмыльнулась. Дерзкий флирт не составил ей хорошую службу на их прошлой консультации, однако сейчас его начала сама Бриджет, и она улыбалась. Еще не все было потеряно, у Френки был еще один шанс! Бриджет прекрасно понимала двусмысленность своих слов, она была слишком умной, чтобы не заметить этого, и ответ Френки совсем чуть-чуть перешел границы ее уверенности. - Хочешь, чтобы я заполнила ее? – смело спросила Френки, с искрами в широко открытых глазах. Скажи да. - Я хочу, чтобы ты была серьезной, - сказала Бриджет. Ее голос все еще был серьезным, но она склонила голову и покраснела, и Френки решила, что на этом стоит остановиться. - Я серьезная, - коротко ответила она, когда Бриджет снова посмотрела на неё. Френки улыбнулась ей, мягче, чем в прошлый раз на консультации. В ее улыбке было то, что она чувствовала внутри – спокойствие и своего рода покорность. Всё будет так, как скажет Бриджет. Френки не станет давить на нее, но Френки была серьезна. По ночам она представляла себя в постели с Бриджет, как целует ее и прикасается к ней, и когда Бриджет улыбнулась ей и повернулась, чтобы открыть дверь в кабинет с новой заключенной – между ними, казалось, не было никакого барьера, кроме тележки с едой. Сегодня хороший день, подумала Френки. Границы исчезли, и покорная Френки стояла с поднятыми вверх руками, прося лишь о том, чтобы Бриджет не медлила слишком долго. Но нет, моменты, которые Френки могла назвать хорошими, не могли длиться больше пары минут. Френки еще смотрела в след Бриджет, когда дверь открылась, и из-за нее на Френки накинулась Ким Ченг, с объятиями и поцелуями, и чёёёрт, Бриджет стояла рядом и всё видела. - Я скучала по тебе, - сказала Ким, смотря на Френки многообещающим, похотливым взглядом. Бриджет нужно было быть слепой, чтобы не увидеть этого. Ким вернулась в кабинет вместе с ней. - Дела, - коротко сказала Бриджет Френки, закрывая дверь между ними. У Френки не было шанса даже взглянуть Бриджет в глаза и заверить ее – ей хватило бы одного взгляда – в том, что у них с Ким не было ничего серьезного, они просто дурачились. Они не были влюблены, к тому же Ким была лесбиянкой только в тюрьме. Но как оказалось, Ким радостно поведала Бриджет и всем другим, включая саму Френки, совсем другую историю. Она открыто призналась в том, что нарушила условия УДО, только чтобы увидеть Френки, она даже хвасталась этим. Она нарочно сделала так, чтобы вернуться в тюрьму, потому что она скучала по Френки, она любила ее и была рада вернуться. Рада! Она что, серьезно? Френки не могла этого понять. Она не могла поверить, что можно быть настолько безумной. У Ким была квалификация бухгалтера, она сдала все нужные экзамены, будучи в тюрьме, и она могла с легкостью найти хорошую работу. И прямо сейчас она должна была быть на свободе, сводить дебет с кредитом, жить с мужем и рожать детей в большом двухэтажном доме, а не страдать херней с Френки в тюрьме. И конечно, Ким ко всему прочему хотела трахаться, как в старые добрые времена. Паршивость этого дня быстро достигла нового уровня: не успела Френки опомниться, как Ким уже была в ее камере, сверху на Френки, сжимая и целуя ее грудь. Это возбуждало, но черт, это была не та женщина, это была не Бриджет. Френки могла думать только о ней. И Френки не могла заняться сексом с Ким. Что бы ни было между ними когда-то – от этого не осталось и следа. Она оттолкнула Ким и отскочила к спинке кровати, подальше туда, где было безопасней. Она не хотела, чтобы Ким прикасалась к ней. Она не хотела, чтобы кто-то вообще прикасался к ней! - Я не хочу, - пришлось ей сказать Ким. Френки увидела боль в ее глазах, но ведь она сама облажалась, и не по вине Френки. Ким была сама во всем виновата. Вот же дура, подумала Френки, когда Ким ушла. Вот так, впустую просрать своё УДО, шанс на хорошую жизнь? А ее оправдание, что «снаружи всё было дерьмом», было просто тупым. Френки надоели подобные оправдания. Ей так хотелось получить УДО, что она не могла поверить, что люди могли нарочно его запороть, просто потому что у них что-то не получалось. «Хватит ныть и старайся больше, принцесса», думала Френки. У Ким была любящая семья, которая поддерживала ее. У Френки этого не было, но она все равно хотела приложить все усилия, чтобы у нее всё получилось. Но увы, теперь Бриджет узнала о Френки кое-что новое. Она увидела, с каким типажем раньше трахалась Френки, и у самой Френки открылись глаза. Рассерженная и сбитая с толку Ким, только что покинувшая ее камеру, была молодой, инфантильной позершей и до смешного глупой псевдо-лесбиянкой, эгоистичной и озабоченной. Она вернулась в тюрьму, потому что думала, что здесь будет весело, как будто она пришла просто переночевать! Френки придется подойти к ней и решить с ней этот вопрос так же, как она решала вопросы с другими заключенными, от одного вида которых ее тошнило. Ким была нисколько не лучше их всех – как сейчас, так и раньше. Было унизительно осознавать это. Сможет ли теперь Бриджет хотя бы представить себя с Френки? Бриджет была в тысячу раз лучше Ким, и она знала об этом, хоть и была слишком хорошим человеком, чтобы признать это вслух. Слезы подкатили к глазам Френки, когда она подумала об этом и попыталась переварить то, что только что произошло, что означали ее слова «Хватит, остановись!» сказанные Ким, когда она оттолкнула ее. Френки остановил не только ее здравый смысл – ее сердце тоже не хотело, чтобы кто-то другой к ней прикасался.