Последний из Поттеров

Ранним утром Гарри, тихо насвистывая неопределенный мотивчик, неспешно трусил вокруг Черного Озера, попутно проделывая разминочные упражнения. Однако уже сейчас ему было над чем поразмыслить. Первого испытания Гарри не опасался, даже более того, он был к нему практически готов. Для старого и многоопытного мага ситуация виделась весьма простой — нужно было что-то вытащить из гнезда, которое охраняет самка-наседка. Например муляж драконьего яйца, потому как посторонние предметы дракона, наверняка, выбросит сама. Рядом положат настоящие яйца, другие наседкам будут неинтересны. Гарри больше интересовало другое. Например, как к успешно запущенному слуху по методу заброса бумажки со своим именем в кубок отнесутся взрослые маги. Да тот же директор Дамблдор, к примеру. То, что он не собирается искать истинного виновника, Гарри уже догадался. Оставался неясным его интерес к происходящей ситуации. Тут, надо признать, вариантов было предостаточно. Второй проблемой был Рон. То, что этот «друг» ему никакой не друг и даже не товарищ, Гарри уже понял. Уж больно примечательной была его фраза: «Жалко, что не сдох вместе со своими родителями!» Это, надо признать, наводило на достаточно нелицеприятные мысли. Например, о том, что Уизли готовились примкнуть к Волдеморту как к победившей стороне. Они наверняка уже настроили себя на нужный лад и на соответствующие «оправдания» перед бывшими союзниками, когда потенциальный сюзерен пал. Но самим Уизли уже веры не было. Вот потому-то Артур и мыкается на заштатной и плохо оплачиваемой должности в Министерстве. Конечно, Дамблдор дал им второй шанс, но главным обвиняемым в том, что семья не получила лелеемой власти и сопутствующего богатства остался один он — Мальчик-который-выжил. Пусть лично ему, Гарри Поттеру, никто из семейства Ласок прямо в лицо ничего подобного не говорил, однако в тесном кругу семьи подобные разговоры наверняка велись. А Рон, с его словесным поносом, все сокровенное и выложил. К слову, если тот же директор мог попытаться примирить враждующие стороны своей властью, то ему стоило бы озвучить весь вышеуказанный текст. Если Дамблдор докажет что он, Гарри, ошибается, то прекрасно. Уизли славны не одним Рональдом, есть среди них и иные персонажи. А коли нет, то пускай директор решает данную проблему своими ресурсами. От стирания памяти Гарри спасает тот факт, что Рон ключевую фразу ляпнул при свидетелях, а это означает, что одним им дело не ограничится, могут поползти неудобные и нелицеприятные слухи. Конечно, Гарри, относительно этой проблемы, уже озаботился. Раз в три дня его будет отлавливать Кровавый Барон и кое о чем спрашивать. Не даст Гарри вразумительного ответа — немедля тащить его к той самой гексаграмме и проводить очистительно-восстановительный ритуал. Как именно это сделать была забота самого Барона. Но Рона из медблока выписывают завтра утром. Вывернутой руки и четырех сломанных ребер он Гарри точно не забудет и постарается при первом же удобном случае отомстить. Оставался лишь один вопрос: как именно он это сделает. Если самостоятельно и на кулачках, то быть ему вновь битым и калеченным. Привлечет на помощь Гермиону, сестру или братцев-близнецов — больно будет всем. Но и самому Гарри придется в таком случае утроить осторожность и быть готовым к немедленному отпору. Да и с самой Грейнджер нелады проявились. Оказывается, эта дева не любит, если кто-то учится лучше нее. Такого человека она готова буквально на части разодрать. И то, что он, Гарри Поттер, доселе не хватавший с неба звезд, неожиданно рванул с места в карьер и уже обошел Гермиону более чем на полкорпуса, вызывало в последней жгучую зависть и мрачное раздражение, могущие постепенно перерасти в черную ненависть. Остальные гриффиндорцы, в большинстве своем, создавали впечатление тягучей инертной массы, активно давившей тех, кто старался выскользнуть из нее наверх. Как ни странно, но именно в этой среде бытовала идея «навреди ближнему своему». И вредили изо всех сил. Те же близнецы Уизли, к примеру. Причем, некоторые могли отколоть такое, что близнецам до подобного «достижения» оставалось шалить и шалить. По пока непроверенным слухам, всего пять лет назад погибли двое маглорожденных, но преподаватели и попечители замяли дело. Один свернул шею во время квиддичного матча, а второй пал на дуэли. Причем матч, на минуточку, был с Рэйвенкло. Впрочем, Гарри меняться в сторону подобия своего предшественника не собирался. Место под солнцем тихой сапой получить крайне сложно, а служа затычкой каждой дыре — тем паче. Играть необходимо было теми картами, которые имелись на руках, а возможность сорвать банк использовать при первом же удобном случае. Знаковый момент произошел на первом же уроке зельеварения. Едва Гарри увидел рецептуру требуемого зелья как понял, что знает по меньшей мере три способа его приготовления помимо того, который профессор Снейп выписал на доске. Это во-первых. А во-вторых к этому моменту Гарри сидел уже в полном одиночестве. Дело было так. Уизли дулся на Поттера все утро словно мышь из продуктового склада на горку прогорклой крупы. Причем сам Гарри не преминул озвучить данный перл на ушко сидевшей рядом Джинни, после чего та очень долго хихикала в кулак, а потом не выдержала и поделилась с подружками. Смеялись все. Когда до Рона дошла информация, то в смысл шутки он не мог вникнуть довольно долго. Что поделать, такой вот он тяжелый на скорую мысль индивидуум. Перед классом зелий Рон все-таки настроился на решительные действия и попытался дать Гарри в глаз. Однако тот ловко уклонился, нырнув рыжему под руку и проскочив тому за спину. Рон не успел повернуться, как Гарри подпрыгнул и резко пнул его обеими ногами между лопаток. И лететь бы Уизли ласточкой, да в этот миг на его пути встала дверь класса, которая именно в этот миг соизволила открыться и выпустить самого преподавателя. Среагировать Снейп попросту не успел, как рыжая лохматая головешка влетела ему прямо по самому сокровенному, что ни есть у каждого здорового мужика. В пузо! С приглушенным всхлипом Снейп сложился вдвое и кубарем улетел спиной назад, увлекая за собой и Рона. — Минус сто баллов с Гриффиндора за нападение на преподавателя! — послышалось судорожное хрипение зашибленного Снейпа. — Два месяца отработок в классе зельеварения! Услышав приговор Гарольд криво усмехнулся. Рону предстояло попотеть и очень сильно. Распивать чаи у Снейпа ему явно не доведется, а тот наверняка сторицей воздаст за каждый миг испытанной боли и каждый дюйм своего падения. Однако стоило ковать железо, пока оно горячо. — Разрешите обратиться, профессор Снейп! — Что вам нужно, Поттер, — неласково проворчал тот в ответ. — Профессор Снейп, разрешите мне сесть отдельно от Уизли! — сказал Гарри. — Он мне мешает работать! — Будто вы сами что-то путное делаете, Поттер, — ответил Снейп. — Хотя… — он злобно покосился в сторону Рона, — садитесь! Гарри сел. Сегодняшнее зелье готовилось в течение целого часа, но это исключительно в идеале. Если же ассистенты не проявляли должного рвения, то процесс растягивался на полтора часа. Поттер знал способ готовки за двадцать пять минут. Нужно было лишь иметь под рукой парочку минералов. Конечно, Снейп заметил почти сразу, что Гарри явно отходит от прописанного им сценария готовки, однако немедленного замечания делать не поторопился, потому как видел, что тот работает ну очень уверенно. Вот Гарри всыпал две малые мерные ложки одного порошка, после чего зелье мигом вскипело и стало пениться. Три помешивания против часовой стрелки, средний огонь, пена аккуратно убирается деревянной лопаткой, малый огонь, пять минут томления, еще одна большая ложка другого порошка, два помешивания по часовой стрелке и котел снят с огня. — У вас все, Поттер? — ехидный голос Снейпа не заставил Гарри даже нервно поежиться, как это бывало ранее. — Варка окончена, профессор, — ответил тот ровным негромким голоском. — Теперь необходимо процедить через три слоя марли. — Хорошо, — криво усмехнулся учитель. После того как Гарри закончил процеживание Снейп внимательно осмотрел результат и несколько раз задумчиво кивнул. — Что вы сыпали во второй раз? — поинтересовался он. — Трепеловую глину, профессор Снейп, — ответил Гарри. — Почему не глауконит? — негромко спросил Снейп. — Потому что глауконитовая глина, сэр, отчасти является поглотителем, а тут нужен был исключительно катализатор. — Хм, — профессор явно призадумался. Затем медленно кивнул и повернулся к своему столу. — Можете быть свободны, Поттер. «Превосходно». Пять баллов Гриффиндору. Да, кстати, эссе можете не писать, думаю, вам это не нужно. Но в следующий раз я буду опять от вас ожидать нестандартных решений. Вы меня поняли, Поттер? — Да, профессор Снейп. Гарри ретировался за дверь и только тогда позволил себе ехидную ухмылку. Изо всего класса о его способе приготовления, судя по их лицам, догадался только Блейз Забини. И о том, что глауконит можно будет заменить трепелом он явно запомнил. Из раздумий Гарри вырвал Колин Криви. — Гарри, тебя зовут для измерения палочек, — выдохнул запыхавшийся мальчишка. — Тебя, что, Снейп выгнал, да? — Нет, — Гарри позволил себе покровительственную улыбку. — Я просто закончил зелье раньше всех. Показывай, куда идти. Да, кстати, Колин, камера с тобой? — Нет, — пискнул тот. — А зря, — усмехнулся Гарри. — Тебе стоит за ней сбегать. Снимки Чемпионов никогда лишними не будут. Уж опытного колдооператора любая газета согласится нанять, невзирая на его происхождение. Так что я бы тебе советовал бы уже ныне попробовать себя в профессиональной съемке. — Ой, Гарри, там о тебе все время журналистка расспрашивала, — подпрыгнул Колин. — Ну эта, Скитер. — А вот за это, Колин, тебе отдельная благодарность, — ответил Гарри. — Это весьма пронырливый и опасный человек. Если у тебя есть мои не самые лицеприятные фотографии и негативы, то я готов их в самое ближайшее время выкупить за кругленькую сумму. Пусть покуда их припрячет у себя твой брат, не то их могут украсть. Сам понимаешь, что тогда будет. Колин убежал, а Гарри пошел к месту рандеву, причем особенно не торопясь. Все равно без него не начнут, а за опоздание что? Ну пожурят чуток и дело с концом. К двери Гарри подошел почти одновременно с директором и мистером Оливандером. Поздоровался. И, пропустив старших вперед, шмыгнул за их спинами в проем. Взвешивание палочек и фотографирование Гарри выдержал молча и стоически. А потом первым же удрал. Можно было идти обедать, но Гарри предпочел смотаться к драконологам. Там-то его точно никто не стал бы искать. Кроме того, он перехватил Колина и позаимствовал у него колдокамеру. Да и на историю магии Гарри решил не ходить, учебника будет достаточно. Если что, то домашнее задание можно будет взять у кого-то из девчонок. У драконологов Гарри пробыл до самого ужина. И наговорился всласть, и всю пленку отщелкал, пообещав чуть позже принести готовые фотографии. Даже подписал несколько вещей парням «на память». А еще Гарри собрал в три здоровые корзины драконьей чешуи, разжился скорлупой от битых яиц и кровью крылатых ящеров. А еще получил от Чарли кое-что уникальное — драконье яйцо-свежак. В смысле, неоплодотворенное. Тот вручил эту алхимическую ценность со словами: «Это моя скромная плата за жизнь сестренки. Вся наша семья перед тобой, Гарри, в неоценимом долгу.» На скорую руку поужинав, Гарри быстро подсел к Роллинс и тихонько намекнул той, на появившийся у него новый эксклюзивный товар. Гвенда лишь молча кивнула. Настроение Гарри поднял направившийся в сторону леса Снейп. Ну-ну. Идите, профессор, идите. Там если что и осталось, то сущая мелочь. А парни его самого не выдадут, более того, еще и в лицах опишут грядущее шоу. Впрочем, из общения с драконологами Гарри добыл немало информации, которая дала ответы на ряд вопросов, но те породили еще больше новых. Так, юноша, с немалым удивлением, узнал что четырех драконов заказывали едва ли не с самого начала подготовки. Причем не Крауч и даже не Дамблдор, а Людо Бэгмен. Получалось, что в нынешней афере было заинтересовано гораздо больше народу, чем можно было предположить изначально. Второе, что выяснил Гарри, оказался тот факт, что Рон, на момент их драки в гостиной Гриффиндора, уже знал о наличии драконов. Чарли ему сам об этом сообщил с требованием «немедленно известить Гарри.» Ну, а тот… Гарри молчать не стал и рассказал Чарли обо всем, что касалось его брата. Беднягу аж перекосило. Он тут же пообещал во всем разобраться и, если что, Рону хорошенько всыпать. На этом фоне едва не потерялась третья новость. Как оказалось, Чарли сразу же после выпуска сменил фамилию на Пруэтт. Родной дед со стороны матери предложил парню перейти в его род, а драконы — это так, прикрытие. На деле же Чарли обучался на вечернем отделении магического университета в Мюнхене и даже активно искал себе невесту. А дед, выехав в Германию и переведя туда же свои капиталы, отстраивал новое родовое гнездо и морально себя готовил к потенциальному воспитанию правнуков. — Понимаешь, Гарри, — вздыхая, делился наболевшим Чарльз, — мама почему-то никогда не видела нас богатыми людьми. Мол, довольствуйтесь малым, слушайтесь директора, живите скромно. Да и к невесткам она нас, родных детей ревновать будет ужасно. Слышал, какие истории и анекдоты славяне о тещах рассказывают? Нет? Ну как-нибудь поведаю тебе парочку. Так вот мама — точь-в-точь одна из них, только как свекровь. Посочувствовав парню, Гарри быстренько перевел разговор на другую тему. Сразу же после ужина Гвенда пригласила Гарри пройти с ней. Впрочем, прогулка оказалась не такой уж и дальней. На втором этаже в одном из пустующих классов их ожидали несколько старшекурсников — четверо слизеринцев, двое рэйвенкловцев, и три хаффалпаффца. Впрочем, тут было и двое ровесников Поттера — «ворона» Мораг МакДугал и «змей» Блейз Забини. — Итак, — протянула Роллинс, — вот мы и на месте. Основные воротилы «черного рынка» Хогвартса здесь. Ты, как я понимаю, желаешь войти в их число? — Не так чтобы это было мое основное желание, — ответил Гарри, — однако мне требуются кое-какие средства. Поскольку доступ до основного счета я, через голову своего опекуна, получить не могу, то приходиться выкручиваться. — А опекун, как я понимаю, наш директор, — хмыкнул Кассиус Уорингтон, старший префект Слизерина. — Именно, — кивнул Гарри. — Причем, упреждаю все последующие вопросы типа «как» и «почему», отвечу просто — не знаю. Я у него как-то спросил об одном деле, так он говорил минут десять, но по существу не сказал ровно ничего. — Ладно уж, — Седрик Диггори отчетливо поморщился. — Ты, Гарри, за ядом, случайно, не к паукам лазил? — Нет, — невозмутимо ответил тот. — Я с Хагридом договорился. Вот, на выходных свою часть договора исполнять придется. Он мне намекнул, что возможно, это не последняя партия, но он желал бы получать за тот же яд деньгами. А вы что, с ним никак не могли столковаться? — А вот, представь себе, Гарри, никак у нас с лесничим договориться не получалось, — сокрушенно махнула рукой Алисия Мэллори, шестикурсница Рэйвенкло. — Поболтать, да, пожалуйста, сколько угодно. Иногда какую-то мелочь подогнать мог, да и то первачкам. А так, большой партией — на моей памяти впервые. Так что если Хагрид готов сотрудничать, имея тебя своим посредником — мы готовы содействовать. — У тебя, Гарри, насколько я поняла, — тут Гвенда прищурилась, — еще что-то на продажу появилось? — Угу, — кивнул тот. — Появилось. Например это. И на глазах своих собеседников Гарри вытащил из внутреннего кармана мантии драконье яйцо. На протяжении минуты парни и девушки ошалело хлопали глазами, затем Уорингтон коротко выдохнул: — Откуда? — Это мне Чарли Уизли подарил, — откликнулся Гарри. — Яйцо-свежак валлийского зеленого дракона. Я самолично на свет проверил, свежак и есть. Найдете покупателя? — Будет покупатель! — вскрикнул Забини. — Моя мать с радостью его купит. Двадцать тысяч галеонов! — Двадцать две! — вмешался слизеринец Ивэн Сметвик. — Мой двоюродный дед тоже далеко не беден. Начался отчаянный торг, в котором Сметвик все-таки одержал победу. Но сумма успела вырасти до сорока тысяч. — Осатанеть! — пробормотал угрюмый слизеринец Элайджа Монти. — Ну ты, Поттер, даешь. За один раз оприходовал чуть ли не целый годовой оборот всего рынка контрабанды! — Это тот самый эксклюзив, — в тон его поддержала хаффка Летиция Найтли. — Можно сказать, раз в несколько лет бывает. Что, Гарри? Ты, что, хочешь сказать что это еще не все?! Когда Поттер выложил добытую чешую, Забини бессильно опустился на стул, а все остальные резко вытаращились рассматривая добычу.  — Да, ребята, — простонала Летиция, — вот это я понимаю, сделка!