Under The Sun

Чон Хосок, на самом деле, совсем не много знает о счастье. Ему уже немного за тридцать, он руководит целым отделом в крупной корпорации и почти каждый день выматывает себя до упада. Бумажная волокита, вечно недовольное чем-то начальство, проблемные сотрудники — вся эта ядерная смесь приправляется внеплановыми командировками и скучными заседаниями с заказчиками или спонсорами. В общем — тот ещё геморрой. Хосок долго пытается припарковать дорогущую машину, потому что уже около двух ночи, а он безумно от всего этого устал. Капилляры в глазах полопались из-за перенапряжения, и теперь глаза совсем красные. Больше всего сейчас хочется завалиться в свою дорогущую квартиру на пятьдесят восьмом этаже и нырнуть в мягкую постель, провалившись в долгожданный сон без сновидений. И проваляться в кровати недели две, не меньше. Но выходных в ближайшие два месяца ни разу не намечается, как бы ни хотелось. На улице минус сорок, снежный февраль закидывает крупными белыми хлопьями, и Хосок успевает окоченеть за несколько шагов из прогретой машины в нужный подъезд. Стеклянный лифт медленно плывёт к нужному этажу, и Чон почти успевает уснуть в нём стоя. Потом он долго копошится связкой ключей в замке, потому что перед глазами плывёт из-за сонливости. Коридор встречает теплотой и темнотой. Глазам сразу хорошо становится — ничто не раздражает слизистую оболочку. Но это пока, потому что через секунду слышится копошение, хриплое бормотание и тусклый свет ночника, который озаряет пространство соседней комнаты. В коридор «выкатывается» большой белоснежный комочек непонятно кого. Хосок улыбается одними уголками губ, пока «нечто» напротив пытается «выпутаться» из плена тёплого мягкого одеяла. Из недр постельного белья показывается русая макушка, а затем и два заспанных глаза. — Ты сегодня поздно. Опять спихнули на тебя чужую работу? — интересуется хрипловатый голос, сквозящий сочувствием и пониманием. Из одеяла показывается ровный нос с милой родинкой на нём и пухлые вишнёвые губы. — Тэхён-а…– устало шепчет Хосок (потому что сил говорить громче уже попросту не осталось) и коротко кивает, ослабляя галстук и впервые за день дыша полной грудью. — Ты замёрз? Иди, я тебя согрею, — парень расправляет руки в стороны, открывая одеяло нараспашку. Хосок, не думая, ныряет в него, обнимая Тэхёна, а тот, в свою очередь, заворачивает себя и хёна в тёплый кокон нагретого одеяла. Старший утыкается холодным носом в горячую шею Тэхёна и гладит ледяными руками его голую горячую спину, плавясь от жара родного тела. У младшего мурашки от ушей до кончиков пальцев на ногах, и дыхание сбивается из-за ощущения диссонанса. — Я дома, — выдыхает Хосок, прижимаясь ещё ближе и ощущая нереальное тепло, разящее спокойствием. Хосок совсем немного знает о счастье. Лишь то, что это тёплые руки Тэхёна на его затылке и горячее дыхание, согревающее холодную шею.

***

Тэхён отдаёт Хосоку своё одеяло, берёт за руку, переплетая пальцы, и ведёт на кухню отпаивать горячим чаем с мятой и лимоном. Хосок, откинувшись на спинку стула, из-под прикрытых век наблюдает за Тэхёном, как за произведением искусства. Ну кто ещё будет в полтретьего утра заваривать ему чай, несмотря на то, что самому вставать через четыре часа на работу? Ну кто ещё будет встречать его после тяжёлого выматывающего дня со словами «Добро пожаловать домой» и долго греть в своих объятиях? Ну кто ещё сможет любить так преданно и искренне, если не Тэхён? На лице Хосока расцветает яркая улыбка, как-то сразу сил прибавляется, потому что с тела младшего красивый узор вчерашних поцелуев не сходит. Ким Тэхён — это его личный кусочек счастья, без которого мир Хосока никогда не был бы полноценным, настоящим. А ещё у него на бархатистой коже, на лопатке, красиво выгравирована татуировка «Taehyung♥Hoseok». Он набил её себе как подарок на двадцатипятилетие старшего, это было очень и очень глупо и так по-детски, что Чон не мог перестать смеяться. Тэхён дул губы бантиком и яростно заверял, что больше ничего никогда Чону не подарит. Но Тэхён ведь и так подарил Хосоку всё, что только возможно подарить: своё сердце, тело, тепло, любовь, всего себя. Так что Хосоку вообще не на что жаловаться. Ещё и эта прекрасная татуировка, от которой внутри старшего всё визжало на ультразвуковом уровне. У них на двоих целая разделённая жизнь. Этого более чем достаточно. Хосок непонятно откуда находит в себе силы подняться и приблизиться к младшему, обнимая со спины и нежно целуя в выступающий позвонок на шее. — Тэхён-а, я так счастлив, что ты есть в моей жизни, — шепчет Чон, и это звучит как «я так счастлив, что ты стал моей жизнью». Он чувствует, как его руки накрывают тёплые ладони Кима, и как тот ластится и почти мурлычет от сказанных только что слов. Они вместе уже лет десять, если не больше, и Хосок вообще удивляется, как можно так долго быть друг с другом, при этом не теряя ни страсти, ни нежности, ни любви. Как вообще можно так сильно любить? Они с Тэхёном познакомились ещё в детском саду, когда рассеянный Ким споткнулся и вмазал шоколадным мороженым прямо Хосоку в лицо. Они потом всегда вместе были. И в школу пошли одну и ту же только с разницей в год. А потом как-то в институт поступили один и тот же и поцеловались впервые в день поступления Тэхёна в комнате у Хосока, пока его родители на первом этаже готовили ужин. А потом как-то так много счастья вместе было, что для двоих кажется слишком много. Хосок в эти отношения всего себя вложил, Тэхён отдал чуть ли не в два раза больше. И пережили они много трудностей в виде непонимания семей, друзей и дальше по списку. Но это как-то совсем не притупляло их любви. И сколько бы раз они не ссорились, всегда продолжали чувствовать эту связь, которая, кажется, возникла ещё тогда, когда Хосок увидел глаза маленького Тэхёна, похожие на две планеты. И как из этих глаз катились слёзки, сопровождаемые тонким высоким голосом в неловких попытках извиниться. Чон громко рассмеялся тогда и растрепал мягкие светлые волосы младшего. Ещё тогда это странное чувство, что они всегда будут вместе, не покидало ни на секунду. Это кажется самым правильным, что есть в его жизни. Это самое счастливое, что есть в его жизни. И всё ради того, чтобы даже спустя десять лет стоять в три часа ночи на кухне и нежно целовать друг друга, крепко обнимая. А потом, когда на улице уже начнёт светать, лечь в тёплую постель, закрыть глаза, услышать хриплое «Хён, я люблю тебя. Спи спокойно» и провалиться в долгожданный сон без сновидений. Завтра всё обязательно повторится: несмышлёные коллеги, ленивые подчинённые и бездарное начальство. Но дома его всегда будет ждать это маленькое чудо. И это не изменится ни через год, ни через пять лет, ни через десять. Потому что это, скорее всего то, что называется «любовью», а об остальном Хосок думать не собирается. Он, в действительности, совсем немного знает о счастье. Наверное, лишь то, что это счастье состоит из одного человека — Ким Тэхёна. И так будет всегда.