Прошло три недели
Александр долго мялся за дверью. Ходил по коридору, своим видом пугая слуг еще больше, что-то бормотал себе под нос и хмурился. Метель за окном усилилась. Несмотря на месяц апрель и то, что дворец находился на юге, где обычно всегда тепло, холод и леденящий ветер не собирались уходить. Мужчина еще раз гневно взглянул в окно, затем перевел взгляд на дверь. Тихо. Там, по ту сторону двери, не было ни звука, как будто время замерло. Или просто никого не было. Еще несколько мгновений смятений, и Александр постучал костяшками пальцев. — Можно? Послышался грохот, что-то упало. Мужчина распахнул дверь, влетел в комнату. Там никого не было. На первый взгляд. Александр еще раз осмотрелся. Маленькое шевеление за кроватью. Он поспешил туда. Маленький комочек шевелился. Похоже, от громкого и неожиданного стука девушка упала с постели и запуталась в большом толстом одеяле. Она сделала еще одну попытку освободиться и затихла. — Тебе помочь? — с маленькой насмешкой поинтересовался он и потянул за край. Одеяло сползло, показалась светло-серая ночнушка… И мужчина невольно отодвинулся. Он громко сглотнул, поднялся на ноги и еще немного отошел назад. Несколько взволнованных лиц выглянуло из коридора, он смог тихо и почти спокойно послать слуг подальше. Прикрыл аккуратно дверь. — Ну, здравствуй… — Может, ты мне поможешь? — тихо спросила она, прижимая к себе одеяло. — Да да, конечно, — Александр снова вернулся к ней. Он постарался аккуратно поднять ее на руки и уложить обратно в постель. Девушка зашипела. — Прости, — он тихонько вновь укрыл ее одеялом и убрал волосы с ее лица. — Говорить можешь, значит, идешь на поправку. — Иду?! — девушка сухо улыбнулся. — Похоже, сейчас я смогу только ползти… Повисла напряженная пауза. Мужчина, пользуясь моментом, осмотрел ее. Он пытался не обращать внимания на многочисленные синяки, швы, оставшиеся после лечения ран; пытался не замечать бледность и вывирнутые до невозможности ноги. Не видеть ее глаза. Александр положил руку ей на голову и немного пошевелил волосы. — Что же ты наделала, Эф… Она молчала. Казалось, тогда, еще в декабре, она и не думала, что будет всё настолько… Больно. Девушка хотела вернуться где-то в феврале, немного полежать и отдохнуть у Александра, а после сразу вернуться домой. Но, похоже, ее обманули. — Саш? — Так и быть, что? — скрипя зубами, он решил, что пока пусть называет так, хоть ему это очень и не нравилось. — Саш, какое сегодня число? Мужчина нервно вздрогнул. Краем глаза посмотрел на календарь. Он и так прекрасно знал дату, но как будто пытался перепроверить, как будто надеялся, что сегодня совсем не это число, а на месяц раньше. — Девятнадцатое… Апреля. — Вот как. Он вновь посмотрел на нее. Девушка казалась спокойной. Но пальцы рук, которые вцепились изо всех сил в одеяло, выдавали ее. Она открыла рот, чтобы еще что-то сказать, но передумала. И только кусала, нервничая, губы. — Эф?.. — Почему так… Почему он так… Я же не хотела, — она дернулась, чтобы встать, но только сильнее зашипела от боли и упала обратно. По щекам потекли слезы, девушка хотела их убрать, но тут пальцы коснулись ткани. — Что это? — Эф, — Александр взял ее руки и немного сжимал, пока говорил. — Эф, ты не сможешь какое-то время видеть. Мы пытались исправить ситуацию сами, но не смогли. Не волнуйся, когда вернуться Вечники, всё станет лучше. Но с ногами сложнее. Какое-то время ты не сможешь передвигаться… Сама. Я помогу тебе и всё… — Что будет хорошо, Саш?! — ее голос сорвался, она вскрикнула, сжимая его руку. — Что будет хорошо? Ничего уже не будет! Александр, как ты не понимаешь, она…! Без слов он ее обнял. Девушка зарыдала, слезы еще больнее делали глазами, но остановиться она уже не могла. Только судорожно вцепилась в кофту мужчины. Он пытался ее успокоить. Гладил аккуратно по спине, пытаясь обойти пальцами все раны, говорил что-то тихо на ухо. Но ничего. Ничего не могло помочь. Всё было бессмысленно.***
Тихий шум колес раздался в пустом коридоре. Александр позаботился, чтобы слуги большее время ходили подальше от комнаты девушки и вообще не попадали в зону, где она могла быть. Сейчас он медленно вез инвалидную коляску. Девушка откинулась на высокую спинку, запрокидывая голову. Возможно, чтобы понаслаждаться весенними лучами. Возможно, чтобы слезы не вытекали из глаз. Потеплело. Солнце всё чаще появлялось, снег стремительно таял. Пели птицы, начинали посевы люди и маленькие дети в последние разы наслаждались зимними играми. Это всё Александр рассказывал девушке. Она кивала, иногда только подавала голос. Но было видно, что несмотря на всё, она чуть-чуть быть счастлива. Как и сейчас, мужчина остановился около окна, и Эф немного опустила голову, позволяя солнцу светить в лицо. — Ты его видишь? — Я вижу свет. Но он не такой яркий, как должен быть. Саш, скажи, солнце же сейчас ярко светит? — Да… Ярко, — он прикрыл глаза, наслаждаясь солнечным теплом. — Саш? — Чего? — Тебе было бы лучше, если я бы не вернулась? Мужчина оглянулся. Она всё также сидела и слабо улыбалась, но теперь избегая лучей. Ее светло-светло-голубое платье, закрывающее и руки, и ноги, немного развивалось от слабого ветра. Где-то далеко было открыто окно. Александр опустился на колени перед ней. Взял за руки. — Послушай. Я, конечно, был бы рад, если никогда тебя не повстречал. Безумно счастлив. Но так случилось, и теперь я знаю тебя. Знаю не так хорошо, но едва ли кто-то знает больше. И я знаю, как тебе сейчас тяжело. Нет, не так, я знаю, что ты такое проходила, значит, сможешь и еще. Эф, тебя ждут. Да, ты пытаешься не вспоминать о них… Но когда-нибудь тебе придется вернуться. Конечно, будет очень хорошо и странно, если они тебя не прибьют, — он улыбнулся. — Но всё же… Феерия, признайся сама себе. Наконец-то появились те люди, которым ты нужна такой, какая есть… — Такой, какой была. — Что? Она вырвала руки. Сложила их на груди, невольно тихо шипя от боли. — Еще тогда, в декабре, мы, возможно, могли быть счастливы. Все. Но сейчас… — Что?! Что произошло, скажи уже нормально! Девушка молчала. Только облизывала сухие губы. Александр еще немного подождал. Затем вздохнул, поднялся и повез ее дальше.***
Книга с громким шумом упала. Александр только сжал губы и наклонился поднять ее. Он нервничал. Безумно нервничал, и, оставшись один в своем кабинете, мог в легкую его разнести. — Как можно быть… Как можно быть такой дурой?! Книга снова упала, только в этот раз он швырнул ее сам. Мужчина оперся одной рукой об книжный шкаф. Множество мыслей и идей то хаотично появлялись, то так же неожиданно исчезали. Он, конечно, знал, что всё будет не очень хорошо. Но не до такой же степени! В кабинет тихо, но настойчиво постучали. — Зайдите, — громко сказал Александр, садясь в кресло. — Хозяин, — запыхавшийся слуга кое-как отдышался и продолжил. — Хозяин, письмо доставлено, Вечные пообещали прибыть сегодня, в крайнем случае завтра. — Мисс Кармен Скарлетт Блод было видно? — Нет. Она уже относительно давно ушла из дома мистера Жизни. Вечные, следуя приказу госпожи Эф, не искали ее. — Ясно, — Александр грустно выдохнул. Он всё же хотел встретиться с той, ради кого Феерия пошла на такой поступок. — Что-то еще? — Слуги госпожи Эф, Мирон и Марта, уже прибыли и ждут в холле. — Пусть поднимутся ко мне. Мне с ними очень хочется поговорить. Через несколько минут в дверь снова постучали. Александр отвернулся от окна, приветствуя гостей. — Давненько не виделись. — Да уж, давно, мистер Александр. Женщина слегка присела в реверансе, мужчина, стоящий рядом с ней, немного наклонил голову. — К чему это? Не нужно. Хоть вы и слуги, но еще и друзья моей гости, значит, и мои друзья. — Госпожа здесь?! — женщина дернулась вперед. — Да, но сначала я бы хотел с вами поговорить. Она понимающе кивнула и отошла на шаг. Марта не изменилась, полненькая, добродушная, от нее так и исходило тепло и уют дома. Но сейчас ее насыщенно-коричневые глаза не были так веселы, женщина была взволнована и напугана. Мужчина был чем-то очень похож на нее. Темно-темно каштановые короткие волосы, спортивное телосложение, добрый взгляд и бросающиеся сразу мозоли на руках, различные синяки и порезы. — Мирон, — обратился к нему Александр, пристально вглядываясь в лицо. — Вы ведь раньше отвечали за спортивную подготовку детей Дома Воздушных? — Всё верно, мистер. — Тогда, я попрошу вас сделать кое-что. А именно, поднять на ноги Эф, в прямом смысле этого слова. Она сейчас очень слаба, одновременно на нее многое теперь поставлено. — Понимаю. Не волнуйтесь, за несколько недель госпожа почти полностью оправиться. — Марта, — теперь Александр повернулся к женщине. — На тебе всё остальное состояние девушки. Первая твоя задача — накормить ее. Мы не сможем продолжать вливать в неё всё через капельницу. — Конечно. Александр, скажите же, мы сможем ее увидеть сегодня? — она с мольбой посмотрела на него. — Нет. Думаю, пока не придут Вечники, не сможете. Запомните, ваша главная задача — вернуть состояние Эф в норму до того, как она вернется домой…***
Александр второй раз постучал. Похоже, это скоро войдет в привычку. Раньше он открывал любые двери сразу же, всё же это его дом. Но сейчас приходится торчать за дверью в ожидании разрешения минимум минут десять. Мужчина еще раз взглянул на наручные часы и перехватил папку с бумагами другой рукой. Еще раз постучал. — Эф! Я захожу. Он дернул ручку двери. В комнате была кромешная тьма, несмотря уже на час дня. Девушка сидела на кровати, прислонившись к изголовью, и смотрела на окно, задернутое толстыми шторами. Точнее, ее лицо было повернуто в ту сторону. Александр присел на постель возле ее ног. Хотел взять за руку, но она сразу отдернула ее. — Что-то не так? Вопрос остался без ответа. Мужчина поднялся и, подойдя к окну, резко сдернул шторы. Она только повела плечами от неприятного громкого звука. Александр посмотрел на ткань, оставшуюся в его руках, и на сломанный карниз, лежавший на полу. — Ох, что-то не сдержался, — он медленно подошел к постели. — Ты мне хоть что-то скажешь?! — Мне нравились эти шторы. Александр только поднял глаза к потолку и устало вздохнул. — А мне нет. — Даже так. Не стоило срывать их… — Тогда не стоит меня выводить из себя! Девушка закусила губу и повернула голову в другую сторону. Мужчина за раз выпил воду из стакана, стоявшего на прикроватной тумбочке. Забрал папку с документами, но, подумав, швырнул ее на стол. — Сегодня приедут Вечники. Постарайся вести себя… Как обычно. Надеюсь, всё пройдет быстро и спокойно, — и он развернулся уйти. — Александр, — она дернулась вперед, но, снова зашипев от боли, упала вновь на подушки. — Послушай, я… Я не хочу так быстро… — Ну и куда ты пойдешь? Нет, нет и нет. Я уговорю Таймсона замедлить на парочку недель время, и к концу апреля ты должна вернуться в дом Черного. — Нет! — девушка упала с кровати, что-то в ногах неприятно хрустнуло, она до крови закусила губу. — Нет… Нельзя… Чтоб он узнал… — Ничего страшного не произойдет, даже если Черный и узнает. Поорет и успокоиться. — Он уничтожит меня! Александр подошел к ней и аккуратно поднял за плечи. Помог ей сесть на постель. — За что? Подумай, за что он тебя уничтожит? Это твоя обычная выходка — спасать кого-то ценой своей жизни. Да, задержалась, но вернулась же… — Этюд вернулась. Александр резко отстранился от девушки. Быстро поднялся и, не оборачиваясь, ушел. До вечера к девушке никто не заходил.***
— Ох, давно же мы здесь не были! — восхищенно заявила Ирис, переходя порог дома. — И я рад встречи с вами, — Александр помог ей снять пальто. — А где же Жизнь? — Он подойдет позже, — отозвался Таймсон. — Сказал, что срочные дела какие-то. — Да, его еще и Черный, вроде как, позвал, — продолжила Ирис. — Нарасхват он у нас. — Никто же не узнает? — Конечно нет. Мы же обещали молчать, — она провела рукой около губ. — Если что, мы в гостях у Огненного. — Как же интересно, — послышался голос из гостиной. Александр только сделал жест в стороны комнаты и улыбнулся. Таймс и Ирис зашли в гостиную и сразу же рассмеялись. В большом кресле около камина сидел Огненный, допивая чай. — Надеюсь, нас никто не потеряет, — проговорил Таймсон, садясь тоже в одно из кресел. — А ты что здесь забыл, дорогой, — девушка взлохматила волосы Огненного, проходя к своему креслу. — Я должен перед тобой отчитываться? — Конечно не… Не имеешь права не отчитываться, — она рассмеялась. — Так зачем мы здесь? Все посмотрели на нее уставшим взглядом. Конечно, они прекрасно знали, зачем находятся здесь. И повторять никто не хотел. — Хорошо, другой вопрос. Почему мы здесь сидим? Не проще всё сделать и уже успокоиться… — Я здесь сижу уже часа два, — проговорил Огненный. — Саш, давай ближе к делу. — Во-первых, не называй меня Сашей, — он скривился. — Я тебя лет на десять так-то старше… Огненный только пожал плечами. — А во-вторых… Мне самому страшно заходить вновь к ней. — Что не так? — Таймс придвинулся ближе, на его лице появилось беспокойство. — Всё не так, — Александр тяжело вздохнул, откидываясь на спинку кресла, и посмотрел на часы. Шесть вечера. — Эф вернулась не одна. Все ждали продолжения. И одновременно не хотели его знать. Александр поднялся, выгнал всех слуг и позвал Марту и Мирона. После того, как все уселись, захлопнул двери и задернул шторы. — Всё настолько серьезно? — произнес Огненный, следя за его действиями. — Намного. Намного хуже, — он повернулся лицом к собравшимся. — Весь Дом Воздушных в сборе.***
Феерия продолжала сидеть на кровати. Она прекрасно слышала, даже не так, чувствовала, как пришли двое Вечников, как до этого зашел брат, как все они боялись. Боялись… Девушка закусила вновь губу и сжала в ладонях одеяло. Боялись ее. Она легла. И начала думать. Всё это время она пыталась даже не вспоминать о них. Но, похоже, пора… Девушка расслабилась. Кармен Скарлетт Блонд. Эф знала точно, она в порядке. Девушка уже давно научилась различать дыхания людей, даже на таком расстоянии. Кати была жива. И она была в замке Черного. Девушка слегка улыбнулась. Конечно, это неудивительно, что Кармен вернулась именно туда. Но она была не полностью в порядке. Что-то всё равно было не так. Что-то всё равно не получилось… Эф вжалась в постель. Неужели, это тоже из-за нее? Черт! И всё же… Всё в порядке. Пусть они рыдают каждую ночь, пусть всё скрывают внутри себя, пусть сейчас все улыбаются натянуто… Но живы. Живы же! Хоть кто-то… Девушка зашипела от боли, которую причиняли ей навернувшиеся слезы. Значит, можно было и не возвращаться. Чертова слабость! Она повернулась на бок и тихонько зарыдала. Как же ей хотелось спокойно пожить. Спокойно… В голову ударило понимание. Почему двое Вечников? Чем занимается Жизнь? И что… Что он сделает с ней, когда узнает?..***
Огненный и Александр нервно ходили вперед и назад по коридору. Таймсон и Ирис заявили, что справятся сами, а остальные пока могут подождать за дверью. Легко сказать подождать… Они успели уже сыграть три раза в карты, выпить сначала чая, а потом и бутылку алкоголя. И до сих пор ничего… Огненный присел на ступени лестницы, запустив пальцы в волосы. Александр остановился рядом. — Волнуешься? — Конечно… Как она вообще… — Проходили же уже. — Нет. Нет, сейчас всё по-другому. И если она не соврала, и… — он опустил голову на колени. — Я не знаю, что делать дальше. Александр продолжал молча смотреть в окно. Уже прошло два часа. Послышалось открывание двери. Александр и Огненный сразу бросились обратно. На пороге показалась очень уставшая и измотанная Ирис. Показав пальцами «окей», она пошла прочь. — Что с ней? — спросил Огненный. — Лучше не стоит. Пусть идет. Она и так много сделала, — и мужчина уставился на дверь. — Где же Таймсон… Парень вышел только через полчаса. Держась за стену, он присел на пол и смахнул с глаз несколько слезинок. — Она… Она в порядке. Если можно так сказать. Если такое вообще можно назвать «в порядке». Спит. — Она видит? Таймс кивнул. Александр помог ему подняться и пожал руку, на что тот только слегка улыбнулся. — Таймсон, я знаю, что прошу уже слишком много, но не мог бы ты… — Замедлить время? Не боись, сделаю. С таким состоянием было бы странно, если ты бы не попросил. — Спасибо. Парень подошел к лестнице, но остановился и тихо произнес: — Спасите ее от Жизни. Он же прибьет ее…***
На следующее утро.
Огненный быстро спустился по лестнице. Свернул в один коридор. Вернулся обратно и пошел другой дорогой. Он был в этом доме очень давно, еще, наверное, ребенком. Поэтому сейчас никак не мог вспомнить, где же находится столовая или, хотя бы, кухня. Эф вчера так и не очнулась. Двое Вечников уверяли, что она в полном… Порядке. Поэтому, оставив ее в покое, они разошлись. Точнее, хотели разойтись. Ирис была слишком измотана, поэтому она и Таймсон остались. Огненный же решил, что обязательно должен навестить сестру, когда она очнется. Хозяин дома смотрел на это всё с нескрываемым возмущением, но всё же согласился. Жизнь так и не приехал. Парень, переняв привычку сестры, закусил губу. Если о ее возвращение кто-то узнает сейчас… Он рассерженно мотнул головой и толкнул ближайшую дверь. Сделал шаг в комнату и огляделся. Это был кабинет Александра. Парень невольно улыбнулся. Он вспомнил, как будучи еще девятилетним ребенком прибегал сюда прятаться. Еще в те времена, когда он помещался под большим письменным столом и не дотягивался до шестой полки книжного шкафа. Огненный по-хозяйски прошел в комнату и осмотрелся. На столе творится кипиш. Такое же он постоянно наблюдал у Эф, даже в большей степени. Бумаги, доклады, всё зачеркнуто или подчеркнуто, записки, заметки, напоминалки, просто мусор — во всем этом они умудрялись что-то еще найти. Парень улыбнулся. Хотел уже уйти, но, увидев что-то знакомое в этом беспорядке, остановился. Это была фотография. Фотография с дня рождения Черного. Огненный начал вглядываться в знакомые лица и сам не понимал, счастлив он или печален. Дверь громко захлопнулась. Парень, чуть ли не подпрыгнув, обернулся. У стены стоял улыбающийся Александр. — Ты?.. — Открывая нараспашку дверь, на всякий случай смотри, не спрятался ли кто-то за ней, — мужчина подошел к нему и взглянул на фото. — Было же время… — Время есть всегда. И несмотря… Несмотря даже на данную ситуацию мы сможем жить все счастливо. — Мы? — Александр вопросительно взглянул на него и улыбнулся краем губ. — «Вы», может, и сможете. А вот Эф нет. Никогда уже не сможет быть счастлива, — и он развернулся уходить. — Ложь! — парень схватил его за локоть. Александр обернулся. Огненный сейчас больше всего был похож на свое прозвище, пылающая ненависть в глазах, руки его горячие, дыхание тяжелое, он сверлил взглядом хозяина дома. — Я тоже виноват… Перед ней… Поэтому не позволю. Не позволю ей… Ничего больше делать такова. И заставлю ее быть счастливой! — Заставишь? Вау. Но, наконец-то, ты стал и правда похожим на брата. Иди. Иди к ней… Парень больше не слушал его, сразу рванув к двери. Фотография упала на пол. Александр поднял её и посмотрел на лицо девушки. Кажется, она тогда не натянуто улыбалась. Улыбалась зная, что будет дальше?!..***
Огненный был как раз не из тех, кто стучится. Поэтому, подойдя к двери, он сразу толкнул ее и зашел внутрь. Кажется, что девушка вздрогнула и слегка напугалась. Ведь, стук в дверь дает тебе время что-то изменить, уйти, перестать что-либо делать. Она же в этот момент не успела вернуться под одеяло и притвориться спящей. Сейчас Эф сидела на краешке кровати, руки ее были напряженные, губа, как всегда, закушена; она пыталась встать. Парень почти подбежал к ней и обнял. Девушка слегка даже покачнулась. Она смотрела на него удивленно, совсем немного испуганно и с каплей радости. А Огненный также молча продолжал обнимать. — Ты… Меня так… Задушишь, — выдохнула она, через несколько минут. — П-прости, — он сразу отстранился и посмотрел на нее как-то грустно. — Что? — Ничего. — Да я вижу, что не ничего. Что? — Ты видишь. Снова. Это хорошо. — Да не в первый раз… И вообще, не важно, лучше, помоги мне, — каким-то приказным тоном закончила она и слегка надулась, что сразу испортило ее серьезный вид. Огненный сухо рассмеялся, но помог ей. По ее «просьбе» он подвел ее к окну, усадил на стул и раздвинул шторы. Эф посмотрела на темно-серое небо, заволоченное, вроде бы, дождевыми тучами, и сделала вид, будто ей хотелось разрыдаться. — Когда ты не видишь, на улице, зараза, светит яркое весеннее солнце. Только открываешь глаза — тучи. Нет, ну это вообще справедливо?! — она, подняв голову, посмотрела на брата. Тот только рассмеялся, продолжая смотреть вдаль. Она тоже начала разглядывать всё. Прошло часа два. Брат с сестрой почти мило беседовали. Болтали на разные безобидные темы. Они давно уже так не делали. И очень зря. Но потом их темы перешли на более серьезные. Всё чаще кто-то из них повышал голос, кто-то говорил наоборот тише. Девушка постоянно отворачивалась, как будто ей было просто физически больно слушать всё это. — Как Кати? — Кармен? Так я и не… — Ой, да не ври мне, как будто ты не искал! — Нет, ты ведь запретила. Девушка с подозрением взглянула на него. — Ла-а-адно. Считай, что я тебе поверила. Что вообще там новенького. Появился кто-нибудь? — старательно делая вид, что спрашивает только из-за наивного интереса, поинтересовалась она. — Сразу так и не вспомнить… А, у Черного новый самоубийца-слуга появился. Как же его там… Алексей, вроде. — Слуга… У Черного… Парень, — Эф не выдержала и громко рассмеялась. Она смеялась долго, искренне, убирая навернувшиеся слезинки. — Вот же… А она и правда великолепна, — закончила девушка, откидываясь на спинку стула и прикрывая глаза. — О чем ты? — спросил парень, совсем не понимая, отчего она так засмеялась. — Ошибка. Не о чем, а о ком, — она еще раз улыбнулась, но тут же встряхнула головой. — Хотя, может, просто совпадение. Так что не обращай внимания, — она хотела продолжить так же весело, но, увидев какое-то отрешенное выражение парня, сама стала серьезной. — Что? — Ничего… — Я тебе сейчас врежу, говори уже, что снова не так. — Он… Он еле держится. Выглядит, как полумертвый. Раздраженный всегда. Эф, Черный больше не… — Знаешь, мне уже давно пофиг, что с ним происходит! — почти выплюнула она, сдерживая себя в рамках приличного. — Это неправда, и ты сама прекрасно понимаешь… — Если ты сейчас не заткнешься…! — Феерия, хватит врать сама себе! Девушка покачнулась. Она бы точно упала, если бы не сидела. Глаза вмиг стали мокрыми, сознание слегка затуманилось. Девушка тяжело выдохнула и почти шепотом произнесла: — Не смей говорить… Как он… Это… Неприятно, — проглатывая слово «больно», закончила она и отвернулась. Ее взгляд заметил лежавшую на столе папку, и девушка проговорила, пытаясь как можно скорее перевести тему. — Что это? — Это тебе от Александра, — прочитал он, взяв папку в руки, и протянул ее девушке. — О, благодарю… В папке было много разных документов и отчетов. И все они были о том, что произошло за то время, пока ее не было. Девушка положила все бумаги на колени, у нее не было сейчас сил читать и разбираться во всем этом, еще раз перелистнула папку и нашла между страницами фотографию. — Он что, сделал несколько копий? — спросил больше риторически Огненный, заглядывая через плечо. Пожал почти равнодушно плечами. — Эф, послушай, сегодня должен заявиться… — он резко остановился, увидев ее лицо. Девушка ревела. Это была самая частая ее эмоция. Она никогда не думала, что слезы — признак слабости. Для нее слезы были единственным способом показать… Хоть что-то. Показать, что она жива. Еще жива… Она вглядывалась в каждое лицо, проводила пальцами по фотографии. Там ей иногда казалось, что она забыла, как они выглядят. А сейчас… Девушка, наконец, увидела их. Тех, из-за кого так много страдала. Тех, благодаря которым сейчас будет страдать. А, точно, это же называется жить. Не совладав со своими эмоциями, девушка тихо зарыдала, прижимая к груди фотографию. — Черт… Ненавижу… Его… — Хей, что с тобой? — Огненный присел перед ней, помогая убирать слезы с щек. — Ну что ты, что ты… Сейчас же всё наладится… — Я подвела их. Черт, подвела! А ведь так хотела, чтоб они спокойно жили… Чтоб они жили! Но я… Я снова всё испорчу… Из-за нее я…! — Эф, даже так, они не отвернуться от тебя. Они правда любят тебя, несмотря ни на что. Поверь уже, нашлись те… — Ложь. Парень вздрогнул. Он так давно не слышал этот голос. Голос этого существа. Так давно, но забыть все равно не смог. Огненный немного отодвинулся, убирая руки. Где-то, как говорят, в глубине души, начал расти и увеличиваться сгусток неподдельно страха и ужаса. Только перед ней такое может быть. А ведь все уже стали забывать, как это… — Неужели, и вправду начал забывать меня? Обидно! Почти ураганный ветер влетел в комнату. Продолжая стоять на коленях, парень в панике наблюдал, как девушка медленно поднялась со стула и оттолкнула его. Но он всё никак не мог увидеть ее лица… Где-то в отголосках сознания пронесла одна единственная мысль… Это уже не Феерия. Ее волосы прядями стали сидеть, остальная часть становилась темней; кожа стала просто белой, даже не бледной. Она так и не поднимала глаз, но парень ярко вспомнил, какие они… Цвета твоего кошмара. Как будто кто-то взял и засунул ей в глаза все самые страшные вещи, события, чтобы каждый мог увидеть в них что-то свое… Кажется, Огненный еще успел подумать о том, зачем так рано Вечники вернули ей зрение… Вечники… Он хотел было позвать на помощь, но только хрипло закричал, увидев ее улыбку… Она улыбалась так, как будто хотела его убить. Разорвать на куски. Сжечь. Утопить. Закопать. Удушить. Расчленить. Застрелись. Выбросить. Вырвать сердце… — Уничтожить! Парня что-то подняло и швырнуло в стену. Она рассмеялась. Огненный, откашлясь кровью, поднялся, держась за стену, и нескрываемой ненавистью посмотрел на нее. — Кое-кто стал слабее. — Дрянь ты!.. — парень согнулся от внезапной боли. — Ай-я-яй, как нехорошо так говорить, — она наклонилась ближе к нему и прошептала: — Подыграй мне… Огненный дернулся и затих, потеряв сознание. Легкой походкой она подошла к окну. Вышла на балкон. Запрыгнула на перила и громко зло рассмеялась. Ветер сошел с ума. Он дул совершенно в разные направления, был то теплым, то холодным, не дул вовсе или мог снести дом. А она продолжала смеяться. В дверь сначала долго стучали, а потом просто снесли ее. В комнату ввалились перепуганные до смерти Александр, Ирис и Таймс, за ними едва стояла на подкошенных ногах стража. Она в последний раз мерзко улыбнулась… Улыбнулась так, как могла только она. И громко начала говорить, чтоб было слышно из-за ветра: — Моя маленькая девочка так долго это скрывала. Так долго молчала. Так долго умирала… Ложь! Ложь… Сон закончился! Сыграем же, — и она оттолкнулась ногами. Люди запоздало крикнули… Но девушка уже летела вниз. Что-то разбилось. Феерия беззвучно закричала, прижимая к груди руки. Боль покрыла всё тело, она уже и забыла, как это. В голову ударяли ее слова и… Девушка только сильнее впилась ногтями в ладонь и откинула назад голову… Множество бесцветных линий метнулись к ней. Обхватили ноги, руки, талию, голову. И остановили падение, аккуратно положив девушку на землю. А потом так же внезапно исчезли. Эф открыла глаза. Перед ней было только бескрайнее темно-серое небо, которое еще немного и разразиться дождем. Девушка же снова зарыдала. Слезы затекали неприятно в уши, стекали холодными струйками по шее, но она всё равно не двигалась. И не думала. Главное, ни о чем не думать. Иначе она убьет себя сама. Послышались размеренные шаги. Кто-то подошел очень близко, но так, чтоб девушка его не видела. Но она и так прекрасно знала, кто это. Раздался звук стали, он вынул из ножен меч. — Я говорил, что убью тебя, если она еще хоть раз появиться. Девушка молчала. Только глубоко вдыхала и выдыхала полной грудью. — И мне плевать, что ты совсем не являешься ею. Плевать, что у тебя появились… Знакомые. Она продолжала смотреть на небо. Слезы теперь текли маленькими струйками. А Феерия улыбнулась. Как всегда, изо всех сил натянуто. — Я делаю это ради их всех. И ради тебя тоже. Прощайте, госпожа, — он высоко поднял меч над нею… — Прошу, последнее желание. Оружие остановилось. Парень недовольно закусил губу. — Что. — Кружку чая. Я хочу кружку чая и немного черники… Пожалуйста. Ветер развеял ее волосы. Девушка аккуратно, не вставая, наклонила голову назад. На нее с малым сомнением смотрели темно-зеленые глаза. Жизнь сомневался. Он еще много лет назад принял это трудное решение. Но с тех пор многое изменилось. Она изменилась. Девочка захотела жить. Несмотря на то, что ей было это запрещено. Она хотела иметь друзей. Хоть, и никогда бы не смогла. Она хотела быть счастлива… Хотела. — Ты же говорила, что она… — Если я скажу, что не знала, то очень сильно солгу. Я знала. Знала, что она вернется… Но не думала, что так скоро. Я хотела… Еще немного пожить… С ними… Парень придвинул меч к ее груди. Сжал сильнее рукоятку. И посмотрел в ее глаза. Она грустно улыбнулась ему. — Жизнь… Спасибо тебе. Что позволил еще немного… Побыть с ним… Сталь разрезала воздух… И вошла в нескольких миллиметрах от шеи девушки в землю. Но теперь она не могла подняться, не наткнувшись на меч. — Послушай меня, — Жизнь навис над ней. — Думаю, я всё же обязан сообщить Черному о тебе до того, как ты снова окажешься там. Поэтому… Я даю тебе еще немного времени. Но обещаю, если она еще раз… — Тогда, убей сейчас, — девушка раскинула в стороны руки и подняла выше подбородок. — Она вернется. Я это точно знаю. — Послушай, госпожа Эф… Я ненавижу тебя всей душой и сердцем. Была бы моя воля, давно тебя прибил бы. Но. Ты нужна еще кое-кому. Поэтому, я не смею… — Евгений, тогда, возьми на себя ответственность. — Что? Девушка медленно приподнялась. Оружие резануло по коже, кровь потекла по шее вниз. Она повернула голову, чтоб нормально увидеть его. — Возьми ответственностью. Я остаюсь жива только из-за тебя. Поэтому, во всем, что произойдет, будешь виноват и ты. Возьми на себя ответственность за меня! Жизнь выдернул из земли меч и отбросил его. Краем глаза он увидел бегущих к ним Ирис, Таймсона и Александра, придерживающего Огненного. Девушка поднялась. Было видно, что ей невозможно больно, но… Кажется, она уже привыкла. Жизнь опустился на одно колено. Прижал руку к сердцу. И посмотрел на нее снизу вверх. Такое, кажется, уже было. Но ей тогда было не больше пяти лет. А сейчас… Она изменилась. Парень полностью понял, что когда-нибудь еще пожалеет об этом. Но не сейчас… — Клянусь, моя госпожа. Ветер унес ее слезы на запад…