Двое. Продолжение истории.

В лагере, куда их привезли, снова сделали перекличку. Потом выдали горячую еду и кипяток. В бараках было сравнительно тепло. Герберт почувствовал, как у него внутри что-то стало оживать. Несмотря на то, что после прибытия в лагерь им провели дезинфекцию, бараки кишели вшами и клопами. Для Герберта это было неприятной неожиданностью. Еда была тоже не из лучших. Небольшой кусок рыбы и отвратительная по вкусу и запаху зернистая масса. Временами он утрачивал стойкость духа. Но потом он вспоминал, что это ещё не самое худшее. Он не выдал противнику секретов, которые знал. Он избежал пыток, которыми эти секреты из него бы выбивали. Он ещё жив. А значит есть надежда вернуться когда-нибудь к Эльзе и Беатрис. На следующее утро их отправили на работы. Нужно было разгружать вагоны и перегружать мешки и ящики в грузовики. Пленных распределили по бригадам. На каждую бригаду полагалось охранение из двух часовых. Ему в напарники достался невысокого роста светловолосый паренёк лет двадцати пяти. Когда они ворочали пятый или шестой мешок он неожиданно спросил: — Wer bist du? Герберт на мгновение впал в ступор. Вроде бы это был простой вопрос, но тон, каким тот был задан… Спрашивающий явно намекал, что знает, что Герберт — не тот, за кого себя выдаёт. Герберт воспользовался тем, что надо было тащить следующий мешок, чтобы обдумать свой ответ. Сперва Герберт решил держаться за легенду и сказать, что он — Герберт Ленц. Но тут же понял, что это глупо. Скорее всего этот парень был знаком с настоящим Ленцем. Так как Герберт не придумал, что ответить, то просто промолчал, проигнорировав вопрос. Дальше они работали молча. Герберт внутренне сжался и теперь всё время ждал, что же будет делать этот парень. Выдаст его? Можно ли ему довериться и рассказать, кто он такой? Нет. Пока не вынудили ничего говорить нельзя. Может и обойдётся. Вечером, когда они, уставшие так, что даже есть не хотелось, пришли, вернее сказать — притащились в лагерь и расползлись по баракам, Герберт был напряжён так, что думал, что не заснёт. Но после ужина (всё той же зернистой массы), когда все улеглись по своим нарам, он заснул почти мгновенно. … Утром, когда он одевался (а спал он укрывшись ватником), к нему подошел один из пленных. За ним явственно угадывалось еще три человека и сказал: — Ich schlage ein Geschäft vor. Dein wattejacke und Filzstiefel auf meine. На человеке тоже была неплохая куртка и обувь. Но у Герберта были поновее и гораздо лучше защищали от холода. Герберт откуда-то взял решимость дать отпор. — Nein. — Hast du nicht verstanden? Jetzt werden die Jungs dir alles erklären. «Ребята» подобрались, глаза у них недобро блеснули. — Du hast Sie gehört. Er will nicht mit dir ändern, — неожиданно рядом возник тот самый парень, который вчера спрашивал у Герберта, кто он. — Mische dich nicht in Ihre Arbeit, — процедил сквозь зубы главарь. — Ich entscheide, was meine Sache ist und was nicht, — парень улыбнулся. Видимо терпение у главаря лопнуло. И он едва заметным кивком скомандовал подручным напасть. Теперь объектом был не Герберт, а его неожиданный заступник. Но тот ловко увернулся от первого и крепко вмазал тому локтем по уху. Тот упал. Остальные двое набросились с разных сторон. Парень увернулся и отступил. На Герберта теперь никто не обращал внимание. Испытав некоторое колебание, он все же решился вмешаться в драку. Вложив в свой удар как можно больше силы, он двинул ногой одного из нападавших в зад. Тот полетел и крепко приложился о нары. В этот момент со вторым разделался парень, который своим вмешательством перевел огонь на себя. Сбитый с ног тем временем завозился, встал и, взревев, как раненый бык, пошёл на Герберта. Не успел последний испугаться, как светловолосый парень прыгнул на него сзади и стал душить. Раздались крики: — Schutz! Schutz! Нападавшие расцепились и привели себя в нормальный вид. Только один ещё лежал на земле, приходя в себя. — Что тут случилось? — на счастье никто из прибежавших охранников-русских не владел немецким языком. Поэтому на месте выяснять, кто участвовал в драке, не стали. Того, который встал с пола в присутствии конвоиров, забрали, на том дело и кончилось. После переклички и завтрака Герберт улучил мгновение, чтобы сказать парню спасибо. — Nichts. Ich sehe du bist ein guter Mann. Mein name ist Kurt. — Herbert. Красноречивый взгляд «кому ты заливаешь» привел к тому, что Герберт решился объясниться. Он сказал, что это действительно его настоящее имя. Описал коротко, как так получилось, что он занял место покойного Герберта Ленца. Не упоминая, впрочем, ни о роде своей профессиональной деятельности, ни о знании языка противника. — Das ist es, — ответил на это Курт, — Feldwebel war mein Kommandant Lenz. Герберт был майор по званию. И форма бы его выдала. Но ещё на марше он, обдумывая эту проблему, неожиданно нашёл решение. Точнее помог случай. Во время ночёвки рядом умер человек, который как раз носил форму фельдфебеля. И Герберт, умирая от отвращения и страха, что его застукают, всё-таки смог поменяться с ним кителем. Так что, когда пришла пора в бараке снимать верхнюю одежду, ничто не подрывало его легенду. — Fürchte dich nicht. Ich und Herr Lenz die einzigen aus der Kompanie überlebt. Ich würde dich nie verraten. Герберт расслабился и поблагодарил Курта. На следующий день их с Куртом переселили в другой барак. Курт, улучив момент, сказал, что попросил охрану перевести их, так как боялся мести со стороны Граббе и его шайки. Теперь по крайней мере ночью можно было быть спокойными, что их не задушат или прирежут, пока они спят. Герберту эта мысль как-то не приходила в голову. Его передернуло.