Fifty days with Severus Snape

Пламя алых плащей вновь раздуто чьей-то жестокой рукой, Когда змеею смерть за тобой, не спеши терять последнюю кровь… Пригодится даже враг, ты поймёшь, Иногда и дружба — пустяк, Иногда безразличие — любовь…

— Блэк, мать твою! Ты псих, знаешь? Едва Поттер почувствовал под ногами твердую почву, ударил Сириуса в живот, однако, с непривычки смазал и чуть не растянулся на пыльном паркете помещения, где когда-то проходили соревнования по танцам. — Здесь нам точно никто не помешает! — с улыбкой до ушей Сириус прислонился к стене. — Ты ничего не хочешь сказать? — Нет! — отрезал брюнет, злобно поиграв желваками. — Позволь тогда мне? — Блэк сделал шаг к Джеймсу. — Позволить что? — выпучил глаза Поттер. В следующую секунду Джеймс понял: всё то, что было до этого момента — цветочки. Сириус полез целоваться! Проклятье! «Он что, правда гомик?!» — пронеслось в голове Джеймса до того, как горячие и до отвращения влажные губы Блэка не впились в его — сухие и потрескавшиеся. Нет, это определенно перешло все границы. Он, Джеймс Поттер, зажатый в углу, как девчонка-девственница, пытался освободиться от ненасытного рта Сириуса Блэка, чья ориентация-репутация собрала весьма двусмысленные слухи. Какой длины язык у человека? Говорят, что в пределах пяти-шести (в крайне редких случаях — восьми) сантиметров. Так ли это? Вдруг Джеймс вспомнил, как однажды на уроке, учитель задал ему вопрос на тему ящериц и змей. Джеймс тогда ответил в корне неверно, из-за чего Сириус был вынужден ему помогать с лабораторной работой. Тогда они впервые поссорились… Если Джеймс во время столь прекрасного акта думал, что само по себе уже, как минимум, странно, то Сириус отдался ощущениям. Он давно хотел попробовать нечто подобное. Нет, он не был гомосексуалистом, но запретный плод всегда слаще доступного. Ещё больше парня волновал Поттер, который отбивался уже гораздо слабее или почти не сопротивлялся. Ему нравится? Да? — Отвяжись! — Джеймс, воспользовавшись замешательством, сильно толкнул Сириуса. — Ты больной! — Только посмей кому-нибудь сказать о том, что здесь было, — отдышался Блэк не сразу, — засосу так, что вообще не выдохнешь! — Ну и дебил же ты, Бродяга! — Ты подумал? Хорошенько? — О чем? — Поттер вытер губы платком. — Обо всем, — Сириус вновь приблизился. — Знай, я не отстану до тех пор, пока всё не встанет на свои места! — Может, скажешь конкретно, чего хочешь? — Тебя! — выкрикнул Блэк, взмахнув руками. И добавил совсем тихо: — Хочу тебя уже давно… — Ай, браво! — кто-то хлопнул в ладоши, и в этом хлопке потерялся щелчок фотоаппарата. Гриффиндорцы не сразу поняли, что влипли… В подсобку вошел Северус Снегг, снявший умопомрачительный сюжетец, который очень быстро станет сенсацией в школе. — Проклятье, — Джеймс Поттер опустил голову. — Не смущайся, Поттер! — Снегг подошел ближе. — Вы классно смотрелись в кадре! Я так и знал, что вы друг друга насаживаете где-нибудь на диванчике вдали от посторонних глаз! — Мразь! — тут же заорал Поттер. — Убью! — Погоди, — Сириус остановил друга. — Нюнчик, вот скажи мне: какого хрена ты припёрся? Я для этого тебя, блядь, спасал недавно, чтобы ты мне всё испортил?! — Вы заодно? — глаза у Джеймса округлились. Очки съехали. — Чего?! — Старая история, — принялся оправдываться Блэк. — Помнишь, я тебе рассказывал как-то про то, что Нюнчика в подворотне «Паучьего тупика» магглы прессануть хотели? Я мимо шёл… он позвал, и я помог. Ну не смог отказать. Прости, Джеймс… А потом пошла такая канитель с экзаменами, что… — Да ты его, получается, уже дважды спас, — хмыкнул Поттер, криво усмехаясь. — Когда Люпин его покусал, и ты ему искусственное дыхание делал изо рта в рот… бля… — Заткнись! — бросает Снегг. — Поттер, ты меня одним своим видом бесишь… — И это взаимно. — Я повторяю вопрос: какого хера тебе надо? — рявкнул Сириус. — Я Лили ваши фото покажу, если ты не против? — улыбаясь, выдал Снегг. Побледневший Джеймс стоял, как в землю вкопанный. Сириус моментально замялся. И по его глазам любой бы смог понять: всё это было спланированно. Но Поттер не догадался посмотреть в глаза бывшего друга. К счастью ли? — Пошел ты, урод! — Сириус уже хотел врезать Слизеринцу, но заметив за его спиной ещё одну фигуру, остановился. Полузаколоченные окна не пропускали дневной свет, и в помещении было довольно темно, чтобы запросто определить, кого именно притащил сюда Нюнчик. — Знаешь, Блэк, я тебя не боюсь… — А вот это зря, — усмехнулся вдруг Джеймс, — я уже убедился, что он псих чистой воды, ты тоже желаешь? — Я желаю заключить сделку. Сириус стал предельно серьёзным. Если уж играть, то до победы. — Какую ещё сделку? — Поттер, ты слушаешь? — обратился к Гриффиндорцу Северус. — Я не буду ничего слушать… Джеймс замахнулся и ударил Снегга по лицу. Тот даже не закрылся и блока не поставил — и без того с горбинкой нос оказался разбитым. Сириус усмехнулся. — Нужно же выслушать человека, Джеймс. — Я и тебе сейчас рёбра пересчитаю! — Я не буду спрашивать, зачем тебе это, но сразу отвечу «не надо»! — Сириус отскочил. — Джеймс, послушай меня… может ты сочтёшь меня ничтожеством или эгоистом, но… я не хочу тебя ни с кем делить… — Ты спятил! — закричал Джеймс, уже не обращая внимания на посторонних. — Я не принадлежу тебе, Бродяга! Я не такой! Я люблю женщин! Я люблю Лили! — Ложь! — Снегг скривился.  — Нюнчик… пошёл ты на три буквы! — Давай в другой раз, — прошептал на ухо Снеггу Сириус. — Ему сейчас нужно переваривать. Снегг опять щелкнул пальцами, нагнувшись. Фотограф нажал на кнопку съёмки. Вспышка на мгновение ослепила Сириуса Блэка. — Какого черта?! — Сириус закрыл лицо рукой. — Мы так не договаривались! — Ты хоть представляешь, какими заголовками будут пестреть первые полосы завтрашних газет? — Снегг сплюнул остатки крови и наступил на неё, размазывая по полу. — Ты хочешь вылететь, не получив аттестата? У Блэка не было времени на раздумья. В готовности Снегга устроить подлянку никто никогда не сомневался, а уж зная его зажравшихся дружков-Слизеринцев, тем более можно было быть уверенным в том, что они выполнят любой каприз Нюнчика, лишь бы он снова не решил вскрыть себе вены. — Твои условия, — покорно и даже как-то сломлено проговорил Сириус. Джеймс Поттер напрягся. Он терпеть не мог этих двоих, но уж если выбирать между Сириусом и Снеггом, то уж лучше неадекватный Блэк, чем больной на всю голову Нюнчик… Гарри еле удержался на ногах. Очередная доза воспоминаний от Люпина, добила его. Подумать что-то подобное об отце, Гарри не смог бы даже в бреду. А уж про Сириуса, который, оказывается, играл на стороне Снегга, преследуя цель завладеть расположением Джеймса — это сродни кошмару. — Откуда это у тебя? — слабым голосом спросил Гарри. — Что это за дрянь такая? Римус! — Это Сириус оставил мне на случай, если… — Сириус был влюблен в моего отца? — Гарри беспомощно поглядел на Омут памяти и затем на Римуса. — И помогал Снеггу завоевать мою маму?! — Ну, это сложная история, — протянул Люпин, почесывая затылок. — Гарри, я лишь хотел показать тебе, что не всё так однозначно бывает. В нашем мире, особенно… — Ты не это хотел сказать, — перебил Поттер. — Покажи мне правду. Сейчас. — Гарри, я не могу сейчас показать тебе правду, — Люпин развел руками, — нужны чуть другие воспоминания. Но мы не об этом. Если ты так хочешь знать, к чему я всё веду, то я скажу тебе: Сириус со школьной скамьи был неравнодушен к твоему отцу, а твой отец… проявил к нему неравнодушие уже после свадьбы с твоей мамой… — Как это? — Снегг возненавидел Сириуса и Джеймса с новой силой, когда узнал об их развивающемся романе. В то время, как Лили… родила тебя и пыталась сохранить тебе жизнь… — То есть, они бросили маму? — дрожащим голосом спросил Гарри. — В ту ночь? — Нет, конечно, — помотал головой Римус. — Джеймс от тебя никогда не отказывался, но… — Сириус виноват? — слёзы застилали глаза молодого человека. — Да? — Сириус должен был договориться с Волан-де-Мортом, чтоб он оставил вас с Лили в живых, — сбивчиво сказал Римус, прикрывая глаза. Чувствовалось напряжение. Внутренний надлом. — Они со Снеггом действовали параллельно, но до тех пор, пока Сириус не прокололся и не озвучил, что они с Поттером хотят забрать тебя от Лили и растить сами… — И что тогда случилось? — Гарри уселся прямо на пол. — Сириус и должен был стать твоим Крёстным отцом. Но вот Лили узнала об их отношениях с Джеймсом и прогнала Блэка в решающий момент… Бродяга пошёл жаловаться Петтигрю! Придурок! Питера в ту же ночь опоили Сывороткой правды и тот… — Я знаю, — кивнул Гарри. — Дальше я всё знаю. — Я показал и рассказал тебе всё это, Гарри, — снова заговорил Люпин. — С той целью, чтобы ты понял, насколько сильно я ненавижу Снегга. Человека, который так много обещал, но не сделал. Который боролся за твою маму, но в итоге — сдался. Человека, который клялся, что никогда не пойдёт по той же дорожке… — По какой? — наивно моргнул Гарри. — Римус? — Наверное, тебе сперва нужно всё вспомнить, — мужчина чуть улыбнулся. — Гарри, ты не сердись, но… последние события выбили меня из седла. Особенно поведение Снегга… — Почему Снегг стёр мне память? — Не хотел, чтоб ты всё узнал. И, видимо, струсил… Гарри вдруг резко поднялся на ноги. Схватился за голову и почти закричал от боли, пронзившей виски: — Пора уходить, пока Министерство не обнаружило… — Импеди… Гарри еще не успел произнести заклинание, как его пронзила невыносимая боль; он упал на колени в траву, кто-то визжал; эта мука наверняка прикончит его; Снегг запытает его до смерти… Беллатриса и другие пожиратели толпились возле сторожки Хагрида. Каждый из них жаждал крови. И Гарри видел их безумные глаза. — Нет! — взревел голос Снегга, и боль прекратилась так же мгновенно, как началась; Гарри лежал на темной траве, скорчившись, сжимая в руке волшебную палочку, задыхаясь, а где-то над ним Снегг кричал: — Вы что, забыли приказ? Поттер принадлежит Темному Лорду, мы должны оставить его! Уходим! Уходим! Гарри почувствовал, как под его щекой задрожала земля, — это брат с сестрой, а с ними и огромный Пожиратель смерти послушно побежали к воротам. Гарри издал нечленораздельный вопль гнева, в этот миг ему было все равно, останется он в живых или умрет; заставив себя встать, он слепо заковылял в сторону Снегга, которого ненавидел теперь так же сильно, как самого Волан-де-Морта… — Сектум… Снегг взмахнул палочкой, и заклятие опять ушло мимо цели, однако Гарри был уже в нескольких футах от своего врага и наконец увидел лицо Снегга очень ясно: на нем больше не было презрительной или глумливой улыбки — огонь озарял лицо, на котором остался один только гнев. Собрав в кулак всю свою способность к концентрации, Гарри подумал: «Леви…» — Нет, Поттер! — завопил Снегг. Послышалось громовое «БА-БАХ!», и Гарри спиной подлетел в воздух и снова с силой ударился о землю, на этот раз палочка выскочила из его руки, Снегг уже приблизился и стоял, глядя на него сверху вниз: лишившись волшебной палочки, Гарри стал таким же беззащитным, каким недавно был Дамблдор. Пламя пожара выхватило из темноты побелевшее, перекошенное ненавистью лицо Снегга — с такой же ненавистью он посылал заклятие в Дамблдора. — Ты посмел использовать против меня мои же заклинания, Поттер? Это я изобрел их — я, Принц-полукровка! А ты обратил мои изобретения против меня, совсем как твой гнусный отец, не так ли? Не думаю, что… Нет! Гарри рванулся к палочке, но Снегг выпалил заклинание, и она отлетела на несколько футов во тьму и скрылась из глаз. — Ну так убей меня! — задыхаясь, сказал Гарри; он не ощущал никакого страха — только гнев и презрение. — Убей, как убил его, трусливый… — Не смей! — взвизгнул Снегг, и лицо его внезапно стало безумным, нечеловеческим, как будто он испытывал такую же муку, как жалобно воющий пес, запертый в горящей хижине. — Не смей называть меня трусом! Он рассёк палочкой воздух: словно раскаленный добела хлыст ударил Гарри по лицу, вдавив его в землю. Пятна света поплыли перед глазами, на миг ему показалось, что он никогда больше не сможет дышать, но тут же услышал вверху шелест крыльев, и что-то огромное заслонило собой звезды. Клювокрыл падал на Снегга, тот отшатнулся от нацеленных на него острых как бритвы когтей… — Снегг! — снова прокричал Гарри, когда кое-как поднялся на ноги. — Стой, тварь! Иди сюда! — Прикончи мальчишку! — взревела Белла. — Не сейчас… — Сражайся, трус! — опять выкрикнул Гарри. — Я вызываю тебя на дуэль, червяк! Слышишь?! Снегг замер на месте — Пожиратели уставились на него так, словно Лорд снова нагрянул. Но ему уже нечего было здесь делать — он забрал палочку из рук Дамблдора и исчез праздновать. Гарри сделал несколько шагов по направлению к Снеггу. Прямо в эпицентр Пожирательского круга. — Я — Гарри Джеймс Поттер, бросаю тебе, Северус Снегг, вызов! Я вызываю тебя на дуэль! Дальше послышался смех. Все стали громко смеяться, но только не Снегг. Он стоял с каменным выражением на лице. Когда Пожиратели, испугавшись напора МакГонагалл и Хагрида, трансгрессировали прочь, на поляне никого не оставалось, кроме них. Северус Снегг стоял молча несколько минут. Гарри Поттер тоже. И наконец, когда толпа начала спрашивать, что же случилось, Гарри снова заговорил: — Этот человек — Пожиратель смерти! — новостью это не стало. — Он убил Альбуса Дамблдора! И он ответит за это! Я вызываю его на дуэль! Минерва схватилась за сердце, а Хагрид сжал огромный кулак. — Прими же вызов, если не трус! — Гарри выпрямился и поправил очки. — Снегг! Прими вызов! — Хорошо, — ровным голосом сказал Снегг, и снова все замерли. — Я готов сразиться с тобой, Гарри Поттер. Я принимаю твой вызов…