МоноХром. Вольфрам

      Сауроновне уже наскучило сидеть взаперти, в полумраке и духоте, и она пыталась заснуть. Счет времени она потеряла, и только по цвету солнечных лучей, пробивающихся из щелей в воротах гаража, догадывалась, что вот-вот настанет маревно-красный вечер. Ничего не происходило, никто не являлся устраивать пытки и бессмысленные допросы, и даже мухи уже часа три, как перестали жужжать.       Так что сон казался полезной, а главное, приятной альтернативой скучному ничегонеделанью.       Но только она закрыла глаза и расслабилась, насколько это вообще возможно в условиях такого странного плена, как вдруг услыхала мерзкий скребущий звук в углу. Как раз в том, где торчал свергнутым белесым идолом унитаз - потрескавшийся, в потеках ржавчины, на вершине кучи хлама.       Может, крыса? Хорошо бы, не тушкан. Сауроновна относилась и к тем, и к другим с легкой брезгливостью, но без страха. На стулья при их виде не запрыгивала, в голос не визжала. Так что поначалу старалась не обращать внимания на шум. В конце концов, может, тварь сама успокоится?       Но настырная зверюга никак не унималась, скребла в своем унитазе. А потом зашебуршало и в другом углу, под верстаком.       - Сожрите уже мой обед и угомонитесь! - выкрикнула Сауроновна.       Только это оказались не тушканы, и не крысы.       Из перекошенного унитаза выскочила тварь, похожая на лицехвата. Картинно застыла на ободке, и подняла три своих щупальца из... может, у Сауроновны был затуманен разум, но уж лучевую симметрию она опознала: семилучевая, нечетная, совершенно не свойственная сложным земным организмам - всем, кто сложнее иглокожих.       Тварь из унитаза была... вряд ли получится представить в здравом уме косматого червя с венчиком головных отростков, бессмысленное лицо которого ужасно напоминало кого-то из обитателей многочисленных местных портретов времен СССР.       Эта хрень, к тому же, очень шустро бегала по стенам на пяти щупальцах.       Вторая тварь была еще отвратнее: буквально - кастрюля холодца, из которой по несчастью торчат когтистые лапки и подгнившая зубастая пасть, скорее всего, собачья, длинная такая, с крепкими клыками.       Но - самое стремное - та, что мордой напоминала человека, вдруг начала что-то почти членораздельно пищать, а другая тварь подставила ей спину вместо трибуны.       Сауроновна даже различила на лысоватом крысином лице совершенно необъяснимого в рамках земной биологии существа выражение некоторого экстаза - это нечто доносило идею, проповедовало, сподвигало на что-то.       А у Сауроновны была всего одна мысль: взять что-нибудь потяжелее - и разом прервать этот безумный поток красноречия.       Под руку попалась тяжелая книжка, формата А4 примерно, и толщиной - ну, как раз одной рукой обхватить, то есть, страниц на семьсот - и Сауроновна ударила.       Ну как - «ударила»? Слабо сказано и не передает всей гаммы ощущений.       Уебала. Уебала, как умела.       Обе странных твари плеснули на стены гаража с тихим торжественным звоном.       - Очень убедительно, мадемуазель! - сказал кто-то за спиной.       Сауроновна обернулась: там стоял... разводной ключ. У него наблюдались щупальца-ножки и микроголова с парой выразительных глаз, но это определенно был разводной ключ.       - Мои коллеги погибли не напрасно, - сказал он ей. - В конце концов, они это заслужили: максимум рвения, минимум здравого смысла - исход ясен заранее. Но ты-то у нас умная, на тебя вся надежда…       Сауроновна не знала, на что надеялся разводной ключ, но на всякий случай прихлопнула и его - той же книжкой.       Инструмент раскиселился ртутной лужицей, а Сауроновна подняла перед собой книжку и чмокнула в корешок с неразборчивыми буквами.       - Я тебя потом прочитаю, честно, - пробормотала она тихо, понимая, как глупо это звучит. - От корки до корки.       А затем ожил унитаз, выпустив наружу полтора десятка разнокалиберных конечностей. Он азартно хлопал крышкой, изображая зловещий хохот, а взобравшись по звонкой стене гаража на потолок, раззявил на Сауроновну свой хищный слив.       И ровно перед тем, как унитаз бросился на нее, дверь ненадолго и очень узко открылась, впустив солнечный свет. Этой краткой порции хватило, чтобы сантехнический монстр с тонким визгом упал на пол и раскололся. Каждый осколок чудища при этом греб под себя отдельной конечностью и пытался ползти.       - Сейчас молчи и слушай, - сказал ей человек, почти незримо шагнувший внутрь. - Нам с тобой нужно выбираться. Но это будет странно и страшно. Так что крепись.       - Хорошо, - только и смогла ответить Сауроновна. Спорить с ним не хотелось.       Человека она узнала: это был тот самый монолитовец, устраивавший ей пытки, ну или что-то очень похожее на них - Вик.       - Возьми нож. Может пригодиться, - сказал он строго. Сам при этом прислушивался к чему-то снаружи, а на ожившую утварь внимания не обращал, будто злые унитазные осколки были для него в порядке вещей.       А за дверью - крики, невнятный шум. Одним словом - неразбериха. Пока еще тихая, неуверенная такая.       Сауроновна достала припрятанный нож, с трудом пристроила его за высоким берцем правого ботинка. Пальцы дрожали, но страха она не ощущала. Наоборот, ей было не то, чтобы весело, а как-то... азартно, наверное.       Снаружи резко грохнул первый выстрел. За ним - второй. Длинная очередь, от которой тихо загудели стенки гаража. Похоже, на монолитовцев кто-то всерьез напал. Сауроновна почему-то сразу подумала про Вано и Кондратия. Может, это они ее, наконец, нашли?       - Приготовься, - тихо сказал Вик, и его вдруг заметно шатнуло.       Только сейчас Сауроновна заметила: он хоть и держится, но определенно не в себе. Пьян, обдолбан, а может, попал под пси-излучение. Стоит ли с таким товарищем идти хоть куда-нибудь, не говоря уж о побеге? К тому же, видит-то она его всего второй раз в жизни, и при этом первая их встреча была, как минимум, странной - он ее запугивал, в конце концов!       И почему она вдруг решила, что конкретно ему стоит довериться? Может, это хитрая интрига? Ничего серьезного она не знает, так что - перевербовка «на горячем», как в шпионских фильмах. Они сейчас убегут, и за пять минут до спасения вдруг окажется, что он просто показал монолитовцам, что она хочет сбежать... Блин, вот это точно бредово. Слишком мелкая она сошка, чтобы так стараться.       - Сейчас - бегом за мной! - крикнул Вик и распахнул дверь. А потом заорал уже не ей: - Дистанция - двадцать, выводим объект! Кто налажает - пристрелю на месте!       Сауроновна выбралась из гаража, слегка ослепнув от солнца - даже закатное, оно било по глазам, сбивало с толку.       Вокруг царил хаос. Сауроновна не могла толком рассмотреть, но кто-то в кого-то стрелял, кто-то кого-то резал. Крики, от громких команд и обмена боевой информацией, вроде «тварь слева, на девять-тридцать!» - до совершенно истерического, безумного орания, когда человеку просто страшно от того, что вокруг творится.       Ей и самой стало страшно, и единственное, что пришло в голову - ухватиться за Вика и тупо следовать, куда выведет.       А Вик, казалось, никуда и не выводил.       Вокруг творилась сущая белиберда: нечто, похожее на кусты, все в радужных потеках солнечного света, ковыляло на жилистых корнях, цепляя людей щупальцами-ветками. Те пытались по ним стрелять, да все без толку - одна только щепа летела да обрывки кислотно-разноцветных листьев, а сами кустики продолжали бегать и хлестать всех подряд.       Кроме бешеной растительности, в обширном дворе орудовали скрежещущие сплетения арматуры и металлолома, так же обретшие подобие зловредной жизни. Они были похожи на огромных тараканов, только о пяти симметричных лапах - как морские звезды. От этих гадов вообще пули рикошетили, так что даже самые одуревшие монолитовцы по ним не стреляли, а просто разбегались в стороны.       Сауроновне пришла в голову мысль, что заснуть ей все-таки удалось, и все происходящее вокруг - всего лишь дурной сон. А во сне она привыкла следовать за событиями, просто наблюдая - как и большинство людей.       Сейчас ведущим событием был Вик, и за него она держалась.       А Вик...       Он прыгал из стороны в сторону, искал укрытия, с размаху брякался в канавы и воронки - а Сауроновна просто полоскалась за ним по ветру на манер тряпочки. И дело было не в бестолковости или трусости. Такова была динамика момента, и она за этой динамикой не успевала. За минуту-две ее извозило во всем, что было живого в лужах Припяти.       Но она держалась, а Вик бежал. Плюхался, вскакивал, рвал вперед на скорости драгстера, потом снова падал, подтягивая ее под себя - никакого эротизма, лишь забота о «гражданской» девчонке. Таков уж рефлекс у всякого вояки.       Внезапно Вик остановился. В том смысле остановился, что практически потерял сознание. Взгляд его ушел куда-то вверх, аж под верхнее веко. Заголенные белки - это жутко, даже в ужастиках стандартный элемент пугания зрителя.       Сауроновна тоже испугалась. В некотором отдалении кипел натуральный бой, в котором «Монолит» проигрывал всухую. А рядом сидел совершенно непонятный персонаж, с которым она стопудово пошла бы на первое свидание, но точно сбежала бы со второго. И кажется, он собирался отдуплиться, завещав ей гору проблем и личный автомат.       - Сидеть на месте, - вдруг приказал Вик. Спокойно и деловито.       - Хорошо, сижу, - покорно ответила Сауроновна и замерла.       Вик сидел примерно минуту, закатив глаза и слегка потряхивая головой. Потом вскочил и опять потянул ее за собой.       Они миновали двор, ввалились в какой-то захламленный подъезд, и здесь он снова остановился.       - Сейчас я ненадолго отключусь, - сказал буднично. От такой перспективы Сауроновне стало отчаянно не по себе. - Вот этим умеешь пользоваться?       Он протянул ей пистолет.       Ей показалось... что-то такое она увидела в его взгляде, в выражении лица... а может, даже уловила отголоски мыслей... Когда-то Вик точно так же доверил свою жизнь другому человеку, почти врагу. Этот самый момент совершенно точно вызывал в нем отклик, затаенную боль.       - Не Джейсон Борн, но в дверной проем попаду, - сказала Сауроновна, взяв оружие. Она, конечно, излишне бодрилась - у самой отчаянно дрожали руки.       - Не бойся, - Вик едва заметно улыбнулся. - Я правда ненадолго. И, кстати, не рекомендую сбегать. Так получилось, что я - твой единственный шанс выбраться из всей этой каши.       Потом улыбка его поползла в сторону и вниз, словно потекла. Правый зрачок расширился настолько, что радужная оболочка исчезла, а левый сжался до едва заметной точки.       Если бы Вик не был настоящим всамделишным монолитовцем, Сауроновна подумала бы, что это инсульт. Да, черт возьми, она действительно испугалась, что это он и есть, только «скорую» в Зону не вызовешь!       Однако через несколько секунд лицо Вика расслабилось, выровнялось, он стал удивительно похож на медитирующего буддийского монаха. Это уже не было инсультом - это была бы показательная клиническая смерть, если бы не ровное дыхание и медленный, но четкий пульс на шее.       Сауроновна облегченно выдохнула, вцепилась покрепче в пистолет - и стала ждать. Дверь подъезда всего за пару минут стала казаться ей самым натуральным порталом в ад, за которым демоны и жуткая смерть. Там грохотали выстрелы, кричали люди и нелюди - ужас, да и только! Время от времени в пространстве прокатывались странные волны: может, инфразвук, а может - еще какая странная энергия, которой Сауроновна не знала названия. Будто не только воздух, а само трехмерное пространство вдруг уплотнялось. Ощущение, надо сказать, тошнотное.       Временами звуки суматошного боя опасно приближались к подъезду, и тогда Сауроновне становилось совсем страшно и худо. Хотелось пальнуть прямо через хлипкую дверную створку, просто на всякий случай - чтобы отогнать неведомое, устрашить страшил. Но хватало мозгов сообразить хотя бы в детских терминах: на звук слетятся страшилы пострашнее. Не те болваны, бывшие свободовцы, что устроили беспорядочную канонаду, а полноценные монстры, вроде того же Вика.       Сколько так продолжалось, Сауроновна не бралась судить. По ее ощущениям - долгие часы. По-настоящему, наверное, считанные минуты. Только в какой-то момент она заметила, как стихли сначала нелюдские визги и вопли тварей, потом, спустя какое-то время прекратились и выстрелы. Да и пространство перестало корявиться плотными волнами. В конце концов, стало тихо. Только ровное дыхание Вика и колотушка ее собственного пульса в ушах.       Вроде все спокойно, но ее такая тишина пугала сильнее, чем какофония преисподней. Казалось, там, за дверью беззвучно крадется нечто страшное, и воображение рисовало отнюдь не злых монолитовцев, а жутких чудовищ и бесформенные нечеловеческие тени. И каждая секунда этой тишины накручивала страх все сильнее и сильнее. Пистолет в руках гулял и трясся, и сейчас Сауроновна даже в дверь попала бы если только чудом. Чтобы не скулить и не орать, она закусила губу, и не сразу поняла - до крови.       - Все в порядке? - осторожно спросил Вик. От неожиданности Сауроновна дернулась и едва не выстрелила.       Вик сидел с закрытыми глазами. Над переносицей обозначились две глубоких складки, отчего он выглядел суровым и сосредоточенным.       - Давай, не молчи. Я же слышу, что ты здесь. Сколько времени прошло?       - Не знаю, - прошептала Сауроновна. - Может, полчаса? Или десять минут? Правда, не знаю.       - Нам нужно понадежнее спрятаться, часа на три-четыре, - Вик, покряхтывая, стянул с плеча небольшой рюкзак и, по-прежнему не открывая глаз, вытащил из него плотную черную повязку, вроде шарфа. - Мне пока лучше поберечь зрение. Совсем поберечь. Поработаешь поводырем?       Сауроновна кивнула.       - Ты сейчас киваешь, да? - улыбнулся Вик.       Она едва не хлопнула себя по лбу - пистолетом. Ну почему она порой такая дура?       - Поработаю. Но ты лучше говори, что делать, - ответила Сауроновна уже голосом.       Он завязал себе глаза, повертел головой, проверяя, насколько плотно лежит повязка.       - Объяснять долго. После того, чем я закинулся, дневным светом можно запросто зрение выжечь. Зато ночью буду видеть круче Риддика. Такой вот постэффект. Придется ждать темноты.       Сауроновне стало еще страшнее. Если честно, она предпочла бы просто сидеть напротив двери, сверлить ее взглядом, бояться случайного выстрела...       А теперь ей нужно тянуть за собой здорового слепого парня... это становилось по-настоящему...       - Погнали, Сау! - Вик вцепился в ее руку, и пальцы его внезапно стали жесткими, точно сталь. - Просто беги, а я - за тобой.       Он умудрился наощупь найти в ее руках пистолет, забрать его, и взамен сунуть автомат.       - Стрелять будешь только по крайности. Грохот получится в разы громче, ты же понимаешь? - даже перечеркнутый черной повязкой, Вик умудрялся выглядеть дружелюбным. Ну, или хотя бы - безопасным.       - Пошли, - шепнула Сауроновна. И потянула его по лестнице - чем выше, тем лучше.       У нее плохо получалось, но она старалась - тянула Вика за собой, словно тяжкий и неуправляемый груз, вроде гигантского мешка с картошкой. Ее мотыляло от твердой стены до шаткого ограждения, которое даже поручнями назвать было нельзя - сварные конструкции рассыпались под пальцами ржавым конфетти.       Еще чуть-чуть...       Автомат был откровенно тяжел для нее. То есть, будь Сауроновна одна, таскать его вышло бы запросто. А с незрячим, спотыкающимся на каждом шагу здоровым мужиком на прицепе он был лишь досадной помехой.       На лестничной площадке между третьим и четвертым этажом она остановилась, плюхнулась, не глядя, на кучу хлама.       - Эй, так нельзя, - тихо сказал Вик, и в его голосе послышалась неуверенность, почти страх.       - Плевать, - неожиданно осмелела Сауроновна. - Если меня здесь пристрелят, то...       Тут он, даже при плотно завязанных глазах, очень резко и очень точно выбросил руку вперед, зажав ей рот.       На первом этаже заскрипела ржавой пружиной дверь.       - Тихо! - одним лишь беззвучным выдохом приказал Вик, и Сауроновна подчинилась вообще беспрекословно. Замерла, будто мышь - и впервые в жизни поняла, что это ни фига не метафора. Именно мышкой - перед гигантской и максимально хищной кошачьей пастью, которую не то, что разглядеть, а осознать-то не получалось - она себя и чувствовала. Страшно! И мурашки с палец...       - Пойдем, - едва слышно сказал Вик и сам потянул ее по лестнице.       Они поднялись на пару этажей выше. Здесь уже разносилось эхом многогласое курлыканье самых банальных голубей - только откуда они в Зоне-то?       - Я тоже их слышу, - очень тихо сказал Вик. - Старайся не шуметь. Лезем на чердак. Я вслепую не справлюсь. Там должна быть железная лесенка, но насколько она прочная... В общем, будь осторожна, это раз. И два: это - наше спасение.       - Почему? - так же тихо спросила Сауроновна.       - Сау, подумай... - Вик мягко улыбнулся и кончиками пальцев тронул волосы на ее макушке, отчего снова появились мурашки, но на этот раз не от страха. - Там же темно, как в жопе негра. Идеальное поле боя. Двигаем!       Внизу кто-то бесцеремонно и с грохотом рушил ветхие двери квартир. Уже добрались до второго этажа.       - Идем тихо. У нас фора в шесть этажей, - снова едва слышно сказал Вик. - Веди.       Сауроновна осторожно двинулась вверх по лестнице. Оставалось три пролета - три ветхих пролета, которые, казалось, ходили ходуном под ногой, словно железобетон превратился в резину. Автомат соскальзывал с плеча и пару раз срывался, но она вовремя подхватывала его - за краткое мгновение до того, как четырехкилограммовая железка громыхнет о выщербленные ступени.       Вик хоть и держался за руку, но шел уверенно, едва ли не ловчее самой Сауроновны. И когда они добрались до верхней площадки, он почти как зрячий направился к лестнице на чердак. Взялся за крутой поручень, осторожно потянул его, проверяя на прочность. Тот издал жалобный скрип, и Вик тут же замер. Приложил палец к губам.       - Посмотри, как дверь на чердак - замок висит? - спросил он.       - Нет, - ответила Сауроновна. - Приоткрыта. Но кажется ржавой. По-тихому не откроешь - скрежета будет... - она выразительно покачала головой, и опять спохватилась.       - Понял, - коротко ответил Вик. - Полезешь первой, потом кинешь мне ремень. И упрись там понадежнее. Если подо мной лестница рухнет, тебе придется меня вытягивать. А я тяжелый, тут уж извини. Все поняла?       - Ага.       Вик прислушался. Шаги, приглушенные голоса, треск вскрываемых дверей слышались с четвертого или пятого этажа. Близко. Нужно спешить.       Сауроновна сама взялась за поручень шаткой лестницы, поставила ногу на первую ступеньку. Металл под ногой пугающе заскрипел, и у нее тут же противно перехватило дыхание: на полную катушку заработал страх высоты.       Она замерла, не в силах сделать еще шаг.       - Ну же! - зашипел Вик.       - Не могу. Боюсь, - едва слышно простонала она.       - Бояться нужно тех, кто внизу. Они тебя точно прикончат. И меня заодно. Я ж теперь для них хуже всякого врага. А эта лестница в худшем случае пролетит вместе с тобой пару пролетов.       - Все равно не могу!       Вик легко подтолкнул ее в спину.       - Надо, Сау. Надо - и побыстрее. Когда дверь заскрипит, у нас будет меньше минуты форы. И чем дольше мы здесь торчим, тем эта фора короче. Соберись, прошу тебя. И - вперед.       Сауроновна тяжко вздохнула - и перенесла вес на ступеньку. Та снова заскрежетала, но выдержала.       Еще шаг, и еще. Она держалась за поручень обеими руками, хотя и он дышал на ладан. Скрип металла пронзал, казалось, все тело, пробегал по мышцам мелкой судорогой. Терпеть это было сложно, особенно когда нужно соблюдать тишину. От этакого стресса голову словно ватой забило - колючей такой, звенящей ватой.       Но Сауроновна все-таки добралась до двери, схватилась за приоткрытую створку. И, собравшись с силами - потянула.       Первое, что она почувствовала: малюсенькая площадка, что была последней ступенькой лестницы, ощутимо сдвинулась в сторону. Второе: оглушительный после тишины звук - яростный визг сдираемой со своего места ржавчины. Сил и смелости у нее хватило лишь на то, чтобы открыть дверь меньше, чем наполовину. Как раз втиснуться мужику габаритов Вика. Сама-то она проскользнет легко. Рука ее, не спрашивая разрешения у разума, уже уцепилась за стальной косяк, потянула за собой тело - и вот уже Сауроновна на чердаке, в пыли и темноте.       И самое главное - в безопасности.       - Ремень! - крикнул, больше не таясь, Вик.       А далеко внизу уже слышались крики и грохот ботинок по многострадальным и ветхим лестничным пролетам.       Ей так хотелось просто сидеть здесь, закрыв глаза, пусть даже на противной подушке чердачной пыли - и будь что будет. Замечательный, привлекательнейший вариант...       Тяжело заскрипела металлическая ступень.       - Ремень дай!       Если бы сейчас рухнула лесенка, это был бы неплохой подарок. Несколько минут покоя - и гори все синим пламенем!       Но нет, так нельзя! Вано, Кондратий, а теперь и Вик - все они ради нее рисковали собой. Ее кармический долг и без того велик, как никогда: всю последнюю неделю она живет взаймы. Не пора ли платить по счетам? И не пора ли по-настоящему взрослеть?       Сауроновна тяжко вздохнула. Намотала на руку ремень - хороший такой, «автоматный», не соскользнет. Повернулась лицом к стене, уперлась в нее ногами и выбросила конец за дверь. Вик - ловкий парень, даже с завязанными глазами.       Еще один жуткий скрип - и ремень натянулся. Не то, чтобы очень сильно: похоже, Вик просто держался за него, как за путеводную нить. По металлической лесенке он поднимался быстро, ловко, но, тем не менее, под конец что-то явно пошло не так. Ремень дернулся, звонко хлопнул по стальному косяку, и Сауроновну едва не выволокло наружу. Хорошо, что ноги у нее все-таки сильные - удержалась.       Раздался жуткий скрежет, за ним грохот металла, рухнувшего на бетонные ступени. Сауроновна потянула отчаянно, надрывая спину и закусив уже прокушенную губу - тяжесть на том конце ремня казалась неимоверной, неподъемной. Но она тянула, зажмурившись и отчаянно желая заорать - и, наконец, в приоткрытую дверь протиснулся Вик.       - Привет, давно не виделись, - слабо и устало улыбнулся он, едва только вполз и откатился в сторону. Дышал он хрипло, а руки его слепо гребли чердачную пыль.       Сауроновна выдохнула: на какое-то время они оба были спасены.       Вик устало поднялся и сел рядом. Его тяжелое, дрожащее после вынужденного альпинизма плечо плотно навалилось на нее.       - Я обрушил лестницу, - сказал он, улыбнувшись. - Теперь они долго будут сюда карабкаться.       - Ага, - согласилась Сауроновна. - Только в соседнем подъезде тоже есть вход на чердак, или я чего-то не понимаю.       - Да, этого я не учел... - кивнул Вик, но при этом улыбался, словно ему было плевать. - Ладно, закрой дверь, пока гранату не закинули. И осторожнее: могут стрельнуть.       - Сейчас попробую... - она поднялась, опираясь на стену. Ноги гудели чудовищно. Завтра наверняка будет ходить враскоряку и стонать от боли. Да и спина выскажет свое решительное «фи».       Вдруг ей в голову пришла не то, чтобы мысль - просто ощущение правильности действия. Она наклонилась к Вику, охлопала рюкзак.       - Что-то ищешь? - заинтересовался он.       - Какую-нибудь хрень, похожую на крючок. Хотя бы проволоку. Но лучше крюк, конечно. На палке. Вроде багра.       - Соображаешь, - восхитился Вик. - Держи-ка вот это.       Он отстегнул от пояса складную лопатку. Сауроновна видела такие у некоторых свободовцев на Янове. Те говорили, что лопатки эти трофейные, взяты у монолитовцев. Только вот на рукоятках была выбита маркировка армии США.       Вик разложил телескопический черенок, повернул штык так, что получилась своеобразная мотыга, причем, со стороны обуха длинным клювом торчал минный щуп. Закрепил фиксаторы.       - Вот тебе почти багор. Действуй.       Сауроновна взяла лопатку за треугольную ручку - она была тяжелая и норовила свернуть ей запястье - но все-таки осторожно зацепила дверь.       Тут же в просвет ударила очередь. Полетели искры, брызнул во все стороны горячий колотый металл. Стало быть, она была права...       - Ебни подствольником! - крикнул кто-то злой и отчаянный внизу.       Сауроновна невольно вскрикнула - и рванула на себя лопату. Дверь с душераздирающим скрежетом закрылась. Вдогонку по ней простучали пули, но ни одна не пробила.       На чердаке стало совсем темно. Редкие пятнышки света пробивались теперь только через маленькие отдушины.       - Вик, может, попробуешь смотреть сам? - предложила она.       По ту сторону двери гулко шумели, но стрелять уже не пытались. Разве что запоздало лязгнуло взрывом: какой-то не шибко умный монолитовец ебнул-таки из подствольного гранатомета. Дверь позвенела длинно и камертонно, а вот в подъезде зазвучала ругань и, кажется, самые натуральные... ну, побои, короче.       Вик осторожно потянул с глаз повязку.       - Черт, все равно слишком светло, - скривился он.       - Ну, тут уж только терпеть, - развела руками Сауроновна. На ее мерку, на чердаке царила такая темень, что вытянутых пальцев не разглядеть. - Соберись уж, раз взялся спасать.       Понятное дело, с ее стороны это было форменной наглостью. Но Вик, вместо того, чтобы аргументированно и авторитетно отчитать ее, поднялся на ноги и подхватил автомат.       - Не боись, Сау, прорвемся! - сказал он бодро и хлопнул ее по плечу. - Скоро ночь. Ночью выберемся. А пока - сидим и ждем.       Он огляделся.       - Там, метров через двадцать, еще один тамбур с дверью. Соседний подъезд... Я, кстати, говорил, что ты здорово соображаешь?       Сауроновна раскраснелась от похвалы, да еще и невольно разулыбалась, как идиотка. Хорошо, что вокруг тьма кромешная.       Впрочем, Вик-то все видел! Он мягко тронул ее за руку. От прикосновения она дернулась, словно током ударили, и от этого смутилась еще сильнее.       - Теперь я поведу, - сказал Вик. - Я тебе, можно сказать, жизнью обязан. Правда, ради тебя ей и рискнул... А потом ты рискнула... А потом... - он тихо засмеялся. - В общем, за последний час мы друг другу подзадолжали. Так что давай просто обнулим счет.       - Согласна, - улыбнулась Сауроновна. И, совершенно машинально, теряясь в почти полной темноте, ухватилась за его рукав. Снова смутилась. - Это я, чтобы не потеряться.       Вик только молча кивнул и медленно двинулся вглубь чердака.       - Я вижу вентиляционную шахту, - сообщил он. - Спрячемся за ней. Даже если сюда поднимутся, сможем какое-то время отстреливаться. Хорошее укрытие.       Судя по звукам, доносившимся снизу, оно вполне могло понадобиться: монолитовцы таскали что-то тяжелое, грохотали деревяшками, точно строили осадную башню.       - А что насчет соседнего подъезда? - спросила Сауроновна.       - Не мы одни такие умные, - вздохнул Вик. - Там уже поджидают. Я слышал.       - Слышал? - удивилась она.       - Ну, не только ушами, - уклончиво ответил он. - Если ты не заметила, я самую малость телепат. Иногда получается слушать и мозгами. Так что ждем ночи.       И они стали ждать ночи. За бетонным пеналом вентиляционной шахты было пыльно, душно, но, тем не менее, уютно. Наверное, потому, что безопасно.       Вик время от времени выглядывал из-за угла, осматривал пространство чердака. Шум в подъезде практически затих: штурмовая лестница у монолитовцев, кажется, не получилась.       - Немудрено, дерево-то еще быстрее ветшает, - объяснил Вик. - По таким мосткам и кошка не влезет.       Сауроновна же, наконец, попробовала поспать. Толку от нее в этой темени немного, а после суматошной эскапады последнего часа самым сильным ее желанием было превратиться в кучку тряпочек и слизи, лишь бы только побыть в покое. Она плюхнулась прямо в толстый слой пыли - интересно, сколько здесь всяческой заразы в воздухе летает? - и прислонилась к Вику. Хотелось лечь, но барахтаться в этой грязи без респиратора - в идеале подошел бы скафандр, как у «ботаников» с научного модуля - она брезговала до дрожи.       - Правильно, отдохни, - сказал Вик. - Как станем прорываться, ты мне будешь нужна свежая и бодрая.       - Ага, я сейчас прикемарю, а потом разогнуться не смогу, - проворчала Сауроновна. - Здесь не коечка в санатории, знаешь ли. И пара часов - это только аппетит раздразнить. Лучше уж так посижу...       - Ну-ну... - усмехнулся Вик, наблюдая, как сами собой закрываются ее глаза.       Сауроновне казалось, что она всего лишь моргнула. Кусок времени выпал из сознания бесследно.       Она лежала головой на рюкзаке. Вокруг было категорически темно, только мушки разноцветные перед глазами.       - Выспалась? - шепотом спросил Вик.       Он был совсем рядом, и Сауроновне поначалу хотелось протянуть руку и ухватиться за него, чтобы только почувствовать, что она не одна в этой оглушительной темноте. Но представилось вдруг, как глупо и жалко она будет выглядеть, слепо шаря вокруг и тараща слепые, бессмысленные, жадные до света глаза. Вик же отлично все видит - то-то повеселится!       - Разумеется, не выспалась! - фыркнула она. - Разве ж тут выспишься! Все болит...       - Мерзость, конечно же, - согласился Вик. Судя по голосу, ему уже было весело.       Сауроновна, покряхтывая, села. Отряхнула с плеча пыль, стараясь даже не смотреть в ту сторону, откуда слышался голос.       - Как тут у нас, спокойно?       - Слышу начальственные нотки. Сон определенно пошел на пользу, - Вик все-таки рассмеялся. - Спокойствие у нас тут относительное. Парни внизу на рожон не лезут, но обложили плотно. Человек по восемь-десять в каждом подъезде. Сколько на улице - неясно. Ждут. Наутро будут выкуривать.       - Это ты протелепатил?       - Да нет, они болтают, не стесняясь. Уверены, что никуда мы не денемся.       - А мы денемся? - осторожно спросила Сауроновна.       - Выбор невелик. Придется деваться.       - И какой план?       - Придумаем по ходу дела, - Вик вздохнул. - Впрочем, есть в запасе пара трюков...       ...Они вернулись на временную базу десантников - Дегтярев, Бродяга и все остальные. Такая орда, какой они шагали по улицам Припяти, отпугивала и мутантов, и редких монолитовцев. Шизанутые сектанты вообще как-то притихли, несмотря на пулеметы и подствольники.       Не каждый день по главным улицам чуть ли не с оркестром шагает зубастый отряд в девять человек.       На входе - хотя Дегтярев и обещал веселуху - стоял самый обычный часовой. Он, конечно, напрягся, увидав этакое нашествие лишних людей, но спорить не стал: все-таки Дегтярев был хоть и не номинальным, но фактическим командиром крепости, а Ковальский просто озвучивал его приказы. Во всяком случае, так полагали рядовые и сержанты, а также кто-то из офицеров.       Пропустили всех, хоть вояки и ворчали: мол, не опорный пункт, а проходной двор какой-то.       И все было бы хорошо, если б не Вик.       Едва Дегтярев собрался выпить чаю в одиночестве, и уже поставил на примус чайник, как в комнату шумно вторгся Бродяга.       - Серый, не время расслабляться. У нас опять проблема. На этот раз - Вик влип.       Дегтярев тяжко вздохнул.       - А ты у нас - форменный загоризонтный радар. Вроде той же «Дуги».       - Это почему?       - Оповещаешь про всякие удаленные беды. Ракеты, там, по нам запустили. Или негуманоидные захватчики массированно высадились. Что на этот раз? Чаю-то хоть попить успеем?       - Сам решай, - Бродяга пожал плечами. - Вано с Кондратием говорили про девчонку, помнишь?       - Помню. Все рвались ее от «Монолита» спасать, верно?       - Ну вот им и шанс. Наш Штирлиц внезапно превратился в Дон Кихота: устроил ей побег и сам с ней рванул. Сейчас эти двое сидят на чердаке девятиэтажки, обложенные, как барсуки в норе.       Дегтярев задумчиво почесал подбородок.       - Вот чем мне нравятся бывшие монолитовцы, так это своей потрясающей детской непосредственностью. Шпионы из вас... - он махнул рукой.       Бродяга нахмурился.       - Зато герои получаются отменные, - продолжил Дегтярев. - До идиотизма героические герои, что тут скажешь, - он вздохнул. - А теперь давай подробнее.       - Да я вроде все сказал, - ответил Бродяга растерянно.       - Где девятиэтажка? Численность противника? Сколько у нас времени? Короче, излагай диспозицию.       - Я что, ясновидящий? - фыркнул тот.       Дегтярев посмотрел на него с дурашливым изумлением.       - А кто?!       - Не можешь серьезно, да? - Бродяга покачал головой. - Ты хоть понимаешь, что Вик нам нужен?       - Это я раньше тебя понял. Просто незаменимый парень, тут ты прав. И самому ему не выбраться, так?       - Если верить ему - никак.       - Или же он мог бы выбраться, только без девицы на прицепе, - предположил Дегтярев. - Как раз в его духе. Женский пол рано или поздно доведет этого парня до цугундера.       - Давай уже решать, Серый. Время уходит.       - А что тут решать? Мы своих не бросаем. А у девчонки тут минимум два рыцаря копытами в стойлах бьют, - Дегтярев вздохнул, печально глянул на закипающий чайник. - Вот и попили чайку... Ладно, - он поднялся из-за стола, закинул ремень винтовки на шею. - Пойдем впятером, пожалуй. Зови Вано, дядьку Яра и Кондратия. И на этот раз только попробуй их зазомбировать - голову откушу.       Бродяга лишь криво усмехнулся: у него, похоже, были какие-то свои соображения на этот счет.       Сидеть и ждать неизвестно чего в совершенной темноте было невыносимо. Вик не торопился объяснять хоть что-нибудь. Разве что снова выдал ей пистолет и велел привыкать держать его в руке.       Время тянулось медленно. Судя по ощущениям, приближалось утро, и скоро Вик опять станет слепым и почти беспомощным. А они даже не попробовали открыть дверь и выбраться с чердака. Подобное ожидание угнетало, вгоняло в самое натуральное отчаяние.       Сауроновна ненавидела ждать.       Вик что-то едва слышно шептал в темноте - будто сам с собой разговаривал. Она окликала его несколько раз, но он не отвечал. Сейчас он представлялся зловещим колдуном, бормочущим смертоносные заклинания. В конце концов, может, так и было - кто их разберет, этих телепатов, и чем они не колдуны?       Как там в сказках? Долго ли, коротко ли, Сауроновне показалось, что она различает что-то в окружающей темноте. А, стало быть, их шансы на спасение уменьшались с каждой минутой.       Она нашарила Вика, потеребила его за плечо.       - Чего тебе? - отозвался он не очень довольным голосом. Словно его отвлекли от важного и интересного разговора.       - Нужно же что-то делать! - шикнула она. - Сколько еще ждать будем? И чего ждем вообще?       - Увидишь. Вернее, услышишь. Совсем скоро, - ответил Вик. Помолчал и добавил, судя по тону, уже с улыбкой: - Тебе наверняка понравится.       Сауроновна тяжко вздохнула. Опять какие-то загадки, сплошной туман и неопределенность. Это нервировало, выматывало и бесило. Она, может, и подремала бы, но нервы внатяжку. Хотелось действовать, а не сидеть мертвым грузом - еще полчаса, и фигурально мертвый груз запросто превратится в мертвый натурально - без пульса, дыхания и обмена веществ.       Наконец, Вик встрепенулся, вскинулся. Забренчали антабки, пряжки и прочие ремешки его снаряжения, зашуршала ткань.       - Все, готовься, - тихо сказал он и протянул руку.       Сауроновна поднялась, одернула комбез, дослала патрон в патронник, при этом поцарапав палец о гадкую пластинку, которую вроде бы называли затворной задержкой.       - Давно готова, - отрапортовалась она и вложила руку в его твердую, слегка шершавую ладонь. Ей вдруг стало весело, азартно, даже, пожалуй, зло. Наверное, появись сейчас перед ними вражина - выстрелила бы, не задумываясь, и совесть бы не мучила.       Где-то очень далеко внизу - Сауроновна и не знала, насколько высоко они на самом деле забрались! - щелкнул выстрел. Не пистолет - винтовка, причем, не самая слабая. Этих-то звуков она наслушалась еще на Янове.       И сама не заметила. как рванула вслепую, на звук.       - Не торопись, ждем! - зашипел Вик, сжав ее руку почти до боли.       - Прощенья просим, - смутилась Сауроновна.       - Засиделась без дела? - он откровенно потешался. Оптимизм из него так и плескал во все стороны. И Сауроновне от этого его настроения становилось легче и спокойнее. Значит, все совсем-совсем хорошо...       Внизу снова защелкали выстрелы. Чуть более резкие и сухие, частыми очередями - это автоматы. И пару раз гулко грохотнул дробовик.       Вик потащил ее по чердаку, быстро и ловко проводя через переплетения труб, бетонных балок, металлического хлама. Сауроновна догадывалась, что торопятся они к соседнему подъезду, где еще должна была оставаться лестница.       - Погоди, - одернула она его. В темноте, конечно - не самый умный маневр, во всяком случае, для нее. Так недолго вообще верх с низом перепутать.       - Что?! - тихо, но эмоционально выдохнул Вик. Его такой маневр определенно напугал. Или же он дурачился - что вернее.       - У нас же нет никаких гарантий? Я права?       - Если ты боишься, то зря. Все получится, - он помолчал, вздохнул шумно, а потом голос его потеплел, стал каким-то мягким. - Ты умничка. И со всем справишься...       - Да заткнись ты со своими причитаниями! - рявкнула Сауроновна. Ей, конечно, тут же стало неловко за такое поведение, но порадовала собственная смелость. - Я, может, впервые в жизни по-настоящему смерти боюсь. Нас ведь могут убить - и хотят убить!       - Стой, ты... - Вик остановился и даже присел на корточки. Сауроновна не видела этого, но ощутила по шороху ткани, по движению воздуха. - Ты чистое бельишко, что ли, надеваешь?       - Что надеваю? - Сауроновна растерялась.       - Белье чистое. Как русские матросы перед самоубийственным боем. Чтобы, значит, боженька дитя свое православное встретил в чистоте. Это метафора, если вдруг не сообразила.       - Иди ты со своими метафорами. Я... - она смутилась. - Мне просто страшно. И я просто хотела сказать тебе спасибо, если вдруг не успею.       - Пойдем уже, - вздохнул Вик. - Потом поблагодаришь. И давай-ка без упадочных мыслей. Наукой доказано, что оптимисты живут дольше, чем пессимисты.       - А это не пессимизм. Это здравый смысл, - ответила Сауроновна мрачно. - Реалисты вообще дольше всех живут.       - Хорошо, реалистка ты наша. Считай, что поблагодарила, грехи замолила, причастилась. Теперь вперед, - Вик снова потянул ее за собой.       У двери они остановились. Сауроновна нащупала в темноте шершавую стену слева от выхода и прижалась к ней спиной. Замерла, подняв пистолет дулом вверх. Так безопаснее, да и у Вика под ногами путаться не будет, тыкаясь вслепую из стороны в сторону.       В подъезде под ними было шумно: стрельба, крики, топот, возня. Хлопали двери, дребезжали металлические поручни на лестницах. Шум снаружи, кажется, удалялся, словно те, кто напал на монолитовцев, отступали. А сами монолитовцы рвались в атаку, то и дело перебегая на этаж-другой ниже. Сауроновна не была даже новичком в тактике уличных боев, но воображение живо нарисовало ей картинку: нападавшие, кем бы они ни были, откатились в соседние дома или спрятались среди строительного мусора. Сверху их теперь не достать, и монолитовцы в азарте боя вынуждены занимать позиции на нижних этажах, а то и выбегать наружу.       Негромко заскрежетала дверь чердака - Вик осторожно налег на нее, поймав момент, когда стрельба внизу стала особенно громкой и интенсивной. Остановился, едва все затихло. Прислушался. И под звуки следующей автоматной очереди снова навалился на дверь. С тяжелым, давящим на нервы скрежетом створка распахнулась. Вик тут же отскочил назад - Сауроновна этого не видела, но уже неплохо научилась ориентироваться по звукам. На краткое время она даже почувствовала гордость: вот, мол, как выросла в смысле сталкерских навыков! На слух уже рисует полную картину происходящего вокруг!       - Сейчас я спущусь, потом позову - пойдешь ты, - он сунул ей в руку все тот же моток автоматного ремня. - Сперва бросишь конец. Дерну дважды - шагай. До тех пор старайся не высовываться. Даже если здесь начнется возня, не вмешивайся.       И, не дожидаясь ответа, выскользнул за дверь - только ржавые ступени тихо застонали. Похоже, эта лестница была крепче предыдущей. Во всяком случае, Вика она вполне выдержала. Какое-то время по ту сторону двери, на лестничной площадке и на этаж ниже было тихо. Далеко внизу грохотал нешуточный бой, и это было хорошо.       - Сау! - шикнул Вик из темноты. - Давай ремень!       Спускаться по едва различимой в темноте, скрипучей, шаткой лесенке, одной рукой стискивая рукоять пистолета, а другой держась за ремень было словно идти по узкой дощечке над пропастью. Страшно, и от этого трудно. Даже шевелиться едва получалось, будто все мышцы сковало судорогой.       - Шагай же, ну! - шипел на нее из темноты Вик и все тянул на себя ремень. - Пистолет прижми к ноге или подними к потолку. А то ты им, как ромашкой размахиваешь. Палец со спуска!       Она все-таки доковыляла, ведомая, точно слепой за собакой-поводырем. В принципе, так оно и было. Да Вик и сам, похоже, подумал о том же, потому что когда она встала, наконец, на твердый бетонный пол, он привязал ремень к своему поясу.       - Мне нужна свобода действий, но я не хочу, чтобы ты потерялась. Тоже привяжись за что-нибудь, кроме руки или ноги.       Обвязавшись, в итоге, не манер альпинистов, вокруг пояса, они оба стали медленно и осторожно спускаться. Напротив окон силуэт Вика становился слегка виден - абсолютно черный на фоне «не такого уж и черного» наружного света - от звезд, от аномалий, от луны, может быть... И силуэт этот выглядел по-настоящему хищным: автомат твердо зажат в руках, смотрит стволом туда, куда глядят проницающие темень глаза Вика; спина скручена, как пружина, готовая к моментальному взрывному действию. Сауроновне показалось в какой-то момент, что и глаза его высверкнули по-кошачьи, парой зеленых кругляшей. Это было красиво, стоит признать.       Так они дошли до пятого или даже четвертого этажа. И все еще никого не встретили. Монолитовцы вели бой парой этажей ниже.       - Марш подъезда занят, - задумчиво прошептал Вик. - Придется...       Он тяжело вздохнул.       - Что - придется? - насторожилась Сауроновна.       - Просто шагай за мной, делай, что скажу, и мы выберемся отсюда, - веско и строго сказал Вик.       Может, он добавил что-то из своей телепатии, но спорить и возражать сразу расхотелось. Сауроновна только и сумела пробормотать тихое «ладно».       Он свернул куда-то влево, судя по движению ремня-поводка. Ее потянуло по длинному коридору, потом скрипнула дверь квартиры, затем она спотыкалась о какие-то деревяшки и неопознанный хлам, наступила на что-то противно упругое, похожее на человечью плоть, и это упругое отозвалось кукольным писком, напоминающим «мама». Жуть, да и только.       Под очередные выстрелы снаружи Вик открыл двери балкона. Сухой скрип и треск, насекомье дребезжание стекла. А потом перед Сауроновной раскрылась во всю ширь панорама ночного города и Зоны за его пределами. Небо, все в звездах и странных отсветах, похожее на низкий полог, вроде черного матового потолка. Внизу мелькали вспышки выстрелов, до боли яркие после долгих часов в полной темноте. И до земли было не сильно далеко, но высота приличная.       - Отсюда пойдем балконами, - тихо сказал Вик, присев за ограждение, чтобы не заметили снаружи. - Технология простая: я закидываю тебя на балкон ниже, ты отвязываешься, я закрепляюсь здесь, спускаюсь сам.       - А дальше как? У тебя в запасе еще один моток ремня? И может я ошибаюсь, но этажом ниже уже монолитовцы сидят. Есть вариант получше?       Вик покачал головой.       - Разве что я пойду первым, а ты за мной. Но тогда тебе придется висеть на ремне самой, безо всякой страховки.       Она представила себе, каково это - болтаться над темной пропастью, и от одних мыслей у нее в животе что-то сжалось.       - Так, Вик, никаких балконов! Мы пойдем подвалом.       В живописном слабом свете неба стало видно: он не просто растерялся, а как бы выпал из реальности.       Внизу защелкали странные звуки, будто во всеобщую какофонию снова вторглась компания странных и сюрреалистически нелепых существ.       Стрельба снизу превратилась в настоящее сражение - и это было хорошо.       - Подвалом? Ты вообще понимаешь, что все входы в подвалы засыпаны, и для того, чтобы туда втиснуться, мы с тобой в четыре руки будем копать?       - Тогда... - Сауроновна знала, что идея дурацкая, что, осуществляя ее, она наверняка погибнет. А еще знала, что мощные силы в этой самой Зоне не дадут ей умереть на самом деле. Но довериться этому знанию было до одури страшно!       - Что - тогда? - прошептал Вик.       - Тогда я сделаю глупость, - вздохнула Сауроновна и улыбнулась.       Ох, и раскается она потом! Если выживет.       Но не просто же так появился этот Вик. Не просто так вынесло ее житейским течением на Вано и Кондратия. Не просто так вокруг завязалось столько тугих узелков. Тут уж либо рвать одним махом, либо вяло тащиться по течению.       Вяло тащиться Сауроновне надоело. Так что однозначно рвать - силой, сурово и наверняка.       - Встань, пожалуйста, - прошептала она, уцепив Вика за ворот комбеза.       Он, растерянный, поднялся. Глянул за ограждение балкона. Там все грохотал бой. Нападающие, кажется, не особенно стремились кого-то убить - скорее, обеспечивали красивое шумное шоу. И это шоу здорово занимало монолитовцев. На балконы смотреть они и не думали.       Признаться, Сауроновна и сама не знала, что творит. Идиотская была затея. Она даже подозревала, что своим безумным трюком поломает планы не только Вика, но и многих других людей.       Однако была до странного уверена: все будет хорошо. Это - ее момент. Ее секунды, которые уже истончаются, истекают. И либо она сделает что-то, либо так и будет всю жизнь волочиться за кем-то на привязи.       Сауроновна ухватила Вика за ворот, потянулась к нему. Даже встала на цыпочки...       Господи, как же страшно-то!       ...И прильнула губами к жестким, подрагивающим от напряжения губам Вика.       Его глаза, те самые, что отлично видят в темноте, распахнулись, словно он увидел нечто настолько невозможное, что перед этим и взрыв сверхновой - банальнее светофорного сигнала.       Сауроновне казалось, что мир сворачивается в глупую трубочку-свистелку, что звуки скатываются в непрерывно звучащую погремушку, что из всего окружающего имеет значение только этот монолитовец-отступник, и этот момент, и этот поцелуй.       И растянутое до состояния вечности мгновение, когда она, утягивая Вика за собой, перевалилась через балконное ограждение...       Они бы, наверное, расшиблись в кашу из кровоточащего мяса и костей. Если бы не Вик.       Он очень хотел жить. Не сам по себе, а хотя бы до тех пор, пока не доставит эту взбалмошную девчонку в безопасное место. Он не знал, чья жизнь из стоящих сейчас на кону, ему важнее.       Сауроновна захватила его врасплох. Поцелуй, а следом - головокружительный кульбит и свободное падение, от которого перехватило дыхание.       Зачем? Зачем?!       Земля острилась кусками арматуры и битым оконным стеклом... яркие вспышки выстрелов высвечивали контрастными тенями все вокруг на добрые полкилометра... воздух свистел в ушах, убегал куда-то вверх, словно напуганный одновременным вторжением двух падающих тел...       И единственное, что оставалось, чтобы спастись, единственное, что Вик вообще мог сделать...       Голова на долю секунды опустела, зазвенела пустотой, как это уже бывало, когда он сотворял тульпы.       Под ними, прямо из воздуха материализовался огромный ком слизи.       Они плюхнулись в эту гору водно-белковой массы. Полетели в стороны пахнущие сыростью и грибами ошметья.       Огромный слизняк, гулко поворчав, опал липкой лужей. Вик и Сауроновна, вцепившись друг в друга, лежали посреди слякотного пятна и боялись пошевелиться.       - Ты что творишь? - прошептал он.       Сауроновна тяжело дышала, цветные волосы облепили голову, по лицу стекали тягучие полупрозрачные капли, но она улыбалась так, что еще немного - и заорет от радости и облегчения во весь голос.       - Сработало же! - прошептала она и снова его поцеловала. Оторвалась - и все-таки засмеялась. - Я знала, что получится!       - Зрелище, достойное кисти Поллока, - откуда-то со стороны произнес насмешливый голос. - Сауроновна, неделю без мультиков. И без мороженого. А с вами, молодой человек, у нас будет отдельный разговор...       - Кондратий... - выдохнула она пораженно.       - Вставай, дорогая, - потребовал еще один голос с характерным акцентом, - Идти надо. Времени мало.       - Вано! - счастливо воскликнула Сауроновна. Поднялась на ноги, не отпуская при этом Вика. И вдруг всхлипнула. - Вы все-таки пришли?       - Ну так для того мы и сильные! - хмыкнул тот, кого она назвала Кондратием,- Для тех, кому нужны в глубоких снегах.