Помилование

— Решать что? — Кристи посмотрел на друга. Тот слегка замялся, посмотрел на Тома. Хиддлстон покачал головой. — Да что ты говоришь, — хмыкнул Джерри и вот тут до омеги дошло. — Ты его знаешь?! Ты его знаешь! Так это он тебя нанял? — Нет. В смысле да, я его знаю, но он меня не нанимал. Я не наёмничаю. — Откуда ты его знаешь? — с сомнением спросил омега. — Он меня из такого дерьма вытащил. Без него я бы сел, а как тебя узнал, так и припух. Он же не мог? Или… — Нет, — криво улыбнулся Кристи, — он же правильный, просто не вмешался и всё. — Он-то правильный? Ладно, обещал историю, вот и слушай.       У твоего папаши двоюродный брат работает в прокуратуре, вот и решили тебя по-тихому устранить. Как убить не додумались, я не понимаю. Пока ты мариновался в изоляторе, вот этот чудесный долбоёб, простите за мой французский, — Джереми показал на Кристофера, — поднял на уши всех, включая одного знакомого судью. Вот тут всё и началось. Мы ездили к Эвансам, доходчиво объясняли им всю глубину их заблуждений, но твой папаша-омега и слушать нас не хотел. Орал что надо было аборт сделать, а не рожать тебя. Угрожал нам всем расправой. Вообще люди при родственниках у власти странно себя ведут, так, будто бы никто им не указ. Вот и родственнички твои хамили, орали, что сотрут нас в порошок и доорались. Вот, читай! — Джереми с лицом святого всучил в руки омеги газету. Известный прокурор Картер Эванс был найден задушенным в холодильнике для мороженного.       Три дня назад в одном из крупных супермаркетов разгорелся скандал. Пришедший к открытию продавец обнаружил, что замок вскрыт, но товар не пропал. Сначала все решили, что это просто хулиганская выходка, но когда торговец подошёл к холодильнику, то обнаружил в нем свежий труп. Полиция отрабытывает версию, связанную с профессиональной деятельностью убитого. Расследование поручено лучшим детективам департамента. — И как ты это провернул? — Кристи посмотрел на Тома. — Это не я, а он, — кивнул альфа на Кристофера. — Ты убил его? — в ужасе прошептал Кристи. — Косвенно. Я просто слил немного информации одному очень влиятельному человеку. Его брат был обвинён в убийстве и арестован. Он погиб в камере. У этого прокурора были свидетельские показания минимум трёх человек о том, что парень невиновен. Плюс причина смерти была записана пневмония, а на деле парня просто забили сапогами. Вот я и поспособствовал распространению информации.       Что касаемо Трея и Троя, то после того как Трей оказался в психиатрическом стационаре…. Я тут ни при чём, ну, почти, — Кристофер посмотрел на изумлённого омегу, — Трой присмирел и…. — К нам идут, — тихо подсказал Джереми. По больничному саду шагал третий брат Кристи. В руках он держал ту же газету. Он подошёл к ним, поздоровался, а затем обратился на прямую к Тому. — Я не знаю толком, что произошло. Да и не хочу знать. Я же на семнадцать лет старше Кристи, но скажу одно. Пока вы не трогаете моего омегу и наших детей, я не трогаю вас. Родителей я уже увёз, а Трей и Трой за свою глупость заплатили, так что живите как знаете. На этом всё. Он развернулся и ушёл, а трое альф и один омега смотрели ему вслед. Их отпустило, не совсем, конечно, но всё же.

***

      Кристи пролежал в больнице ещё два месяца. Дела фирмы всё это время вёл Том, что дало возможность Кристоферу налаживать отношения с омегой. Тот не противился, но и взаимностью не отвечал. Он готовил очередной научный проект, а альфа опасался, что на нём снова попробуют какую-нибудь перспективную разработку.       Говорят, что собака всегда возвращается к своей блевотине, вот и Кристофер как та собака не мог оставить омегу в покое. Тот уже его не боялся, даже не игнорировал. Он тоже испытывал смутное чувство вины.       В тот день, когда он увидел изгрызенное плечо своего альфы, он понял, что месть не принесла ему облегчения. Он шёл к этой цели так долго, так старательно, а цель оказалась ему не по зубам. Омега опустился на пол. Он больше не рыдал, утратил эту способность, он просто не знал, как ему быть. Год до полной свободы, год до полного одиночества. Что было делать? Как жить?       Мысли, носившиеся в голове Кристофера, были несколько иного рода. Его интересовало, насколько психически адекватен омега, и как не стать его подопытным кроликом. В то же время он страшился его отпустить, чувствовал ответственность за сломанную жизнь.       В день их общей выписки они чувствовали себя как в день исполнения смертного приговора, когда прощаешься с близкими, но не знаешь, что сказать. А сказать надо. Том оценил их состояние, вздохнул да и повёз домой, решив разбираться по ходу пьесы, и предчувствуя тот самый последний акт, в котором ружьё всё же выстрелит.