banlieue

– И куда мы? Конец июля, я кладу наши билеты на самолет на стол. Пятна Луи прошли уже через три дня и с тех самых пор он итальянскую кухню ненавидит. Причем всю. – В штат Мэн, милый, вернее, на остров Пикс. – На остров? – Да, к нему поплывем на яхте. – На яхте?! – его восторг в глазах меня забавлял. – У тебя есть яхта? – я взял его личико в свои ладони. – Она не моя, вообще-то, Франческа нам ее одолжит, – я поцеловал его в губы, слишком сильно, там остался отпечаток. – Будем веселиться, Луи. – Я не думал, что ты умеешь веселиться. – Я много чего умею, – я улыбнулся. Мои картины берет портлендский музей искусств. Не самое популярное место среди туристов, но это только начало. Десять лет назад я начинал там же. Тогда раскруткой занимались родители, сейчас – мои друзья. Поэтому, схватив десять холостяков (такое уж проклятие у членов клуба), мы отправились прямо на нашу яхту. Перед тем, как захватить что-то большое, надо проехаться по стране. – Луи, может, ты хочешь пересесть? – мы уже заняли свои места в самолете, к нам подошел Дейв, все мои друзья из клуба были едкими надоедливыми товарищами, которые не упускали возможности колко вывернуться, прямо как десятилетки. – Да нет, а что, я должен хотеть? – мальчик сидел рядом, листая какую-то сомнительную книжонку. – Ах, да, я Дейв, – он протянул руку, мешал некоторым пассажирам. – С Гарри может быть скучно, он у нас не самый веселый человек, знаешь ли, – я смотрел на книгу, старался сдерживать улыбку. – Эм-м, – Луи не понимал юмора моего друга, к нему подключился еще один. – Ох, Дейв, что ты тут делаешь? – Форд. – Твое место там, – он указал пальцем, я поднял голову, чтобы посмотреть на него. – Хочу посадить с нами Луи, так сказать, подружиться. А то мы летим на дружеский отдых, а еще не знаем друг друга, – мальчик читал книгу, старался, я поправил волосы за ухо. – Что за детский сад вы тут развели? – Рич, самый старший и самый воспитанный. – Вы мешаете людям, все уже давно сели, – парни оглянулись, Луи так и не поднял на них голову, они ушли ни с чем, так скажем, а я улыбался. Да, они были такими. Такими, надевавшими деловые костюмы и шляпы по необходимости, но на отдых улетая в глупых гавайских рубашках и сандалиях, больше подходящих дамам. «Желтая волна» – это винегрет из отличительных и талантливых умов в сфере искусства. Когда я вступил в клуб, я не думал, что попаду в основной состав, то есть в ту самую компанию близких друзей, для которых раскрываются эти люди. На собраниях они все – зазнайки, говорят хорошо, четко, внушают вам все, что сами захотят. Но вот так, когда наступает минута, когда вы все в первую очередь друзья, они все вдруг обычные мужчины, прожигающие свои деньги и жизни на женщин и алкоголь, на тонну веселья и развлечений. Единственное, чем они никогда не пожертвуют, но ради чего будут жертвовать всегда, – дружба. – Я вызову нам такси, – сказал Джерри, Гектор усмехнулся. – Давай, найди такси для двенадцати человек, – он присел на скамейку, я смотрел на город, держа руки в карманах. – Я подожду, – теперь и я усмехнулся, ко мне подошел Луи. – Давайте закажем автобус, господи, как будто у нас денег нет, – Джек, трезвый, упал рядом с Гектором. – Твои друзья странные, – зашептал Луи, сложив руки на груди. – Странные? – Да, они не такие как ты, – я усмехнулся и обнял его за плечи. – Такие, поверь мне, – я поцеловал его голову, а затем повернулся к остальным. – Что насчет лимузина? – мальчик, зажмурившись от солнца, посмотрел на меня. – Хоть свадебный, я не знаю, здесь же должны быть лимузины? – Знать бы, как дозвониться до лимузинного агентства, – Крис и Курт переглянулись, затем мы все переглянулись между собой. – Давайте просто наберем такси и пожелаем лимузин, – предложил Джерри, мы кивнули в знак согласия. Пикс нас заждался. Я убедился, что мои картины в целости и сохранности доберутся до музея, их везут отдельным самолетом вместе с еще парой людей из клуба, которые будут отвечать за выставку. Я там всего лишь приглашенная звезда. Я улыбнулся, глянув на Луи, который был окружен кучкой взрослых, беспомощно пытающегося открыть эту книгу, что точно его заинтересовала. На самом деле, от скуки Луи в последнее время постоянно читает. Читает книги из моей библиотеки, но конкретно эту он купил в аэропорту. Мои друзья пытались вывести его на разговор, по-моему, пытались докопаться до чего-то, но у мальчика не было настроения сегодня говорить, и по его малиновым губкам я то и дело читал «я хочу почитать книгу» и «вы могли бы спросить у Гарри», а еще такое тихое, бубнящее себе под нос «отстаньте». Я подошел к ним. – Довольно, – наши чемоданы уже грузили в этот лимузин, что только подъехал, водителю помогал Рич. – За нами уже приехали, – я уклонил голову в сторону машины, ребята взяли свой багаж и поспешили к Ричу. – Устал? – Луи потер глаза ладонями. – Они немного надоедливые. – Как Дастин? – Да нет, – я положил руку на его плечи. – Они как добрые дяди, которые всегда говорят что-то смешное, а Дастин раздражающий по своей природе. Я придерживал Луи за руку, он читал «Дети капитана Гранта», напомнив, что это любимая серия книг его отца. По-моему, что-то такое я читал в детстве, но я уже мало что помню оттуда. Я потрепал мальчика по голове, оглянулся на своих друзей, хлеставших лимонад из маленьких стеклянных бутылочек из-за почти невыносимой жары. Для Портленда здесь действительно было очень жарко, но это хорошо, ведь нам проводить время на яхте. Когда мы прибыли в наш порт, пятерых, в том числе меня с Луи и Рича, который должен был контролировать количество алкоголя, купленного Кайлом и Джеком, отправили именно в магазин, чтобы хорошенько закупиться на неделю или около того. – Гарри, – Луи выбирал себе мармеладные конфеты, я повернулся к Ричу, – подойди, пожалуйста, – он, кстати, был основателем клуба. А еще ему было сорок девять лет. – Да? – я нахмурился, смотрел в его глаза. – Чего ты с ним возишься? – В каком смысле? – Луи восемнадцать в этом году, а ты от него ни на шаг, постоянно трогаешь и спрашиваешь про самочувствие, – я посмотрел на мальчика, затем снова на Рича. – Ну да, он в чужом для него обществе, не хочется оставлять Луи одного. Это забота и ничего более. – Это гиперопека. – Не тебе учить меня, как воспитывать детей, Рич, – я не понимал его. Мы оставили этот разговор, вернулись в порт, к этому времени яхту средних размеров уже подготовили для нас. За судном следили работающие в порте люди, они содержали яхту в чистоте, поэтому в каюте было приятно находиться. Там было несколько комнат, кроватей хватало на всех, наверху располагалась рубка, где я заметил Франческа в его капитанской кепке. Луи задорно улыбнулся, насунул на нос очки. – Луи, не хочешь порулить? – мальчик отбросил свои вещи. – Конечно хочу! – он поднимался по лестнице, был счастлив. Вскоре мы отплыли, я стоял на палубе с чашкой кофе, следил за рассекающейся водой и волнами, что мы создавали. Мы двигались не очень быстро, остров был виден с берега Портленда, находился чуть ли не в пешей доступности, туда ходили паромы. Но нам не хотелось торопиться, мы двигались тихо, наслаждаясь полуденным солнцем, что опускалось за горизонт медленно. Я посмотрел на своих товарищей, что сидели на пластмассовых стульях, их расстегнутые рубашки слегка развивались на ветру. Они чокнулись стаканами, наполненными виски или коньяком. Я улыбнулся. – Чего это Стайлс улыбается? – Луи все еще сидел в рубке с Франческа и Ричем, на меня уставились Гектор и Джерри. Джек уже висел на перилах. – Да так, я просто наслаждаюсь видом. Мы давно не выбирались на нашей яхте, – моя чашка была пуста. – Скажи спасибо, что тебя не слышит Франческа, – я засмеялся. – «Нашей», – перекривлял меня Гектор. – Он за эту яхту горой. – Вот точно, – поддакнул Джерри. – А куда мы путь держим? – прокричал я, шагая ближе к рубке. – Эй, Франческа! – мальчик выскочил из помещения, чуть ли не сбивая меня с ног. – Ты двигаешься куда-то на север, а не на восток, – Рич осмотрел меня снизу-вверх, лукаво вытянул ухмылку. – Да мы через Лонг-Айленд, – я смотрел на нелепую кепку друга. – Мы же собирались на Пикс, – как-то грустно сказал я. – Успеется твой Пикс, Гарри, до него рукой подать, а у нас в распоряжении пять с половиной дней. – Понятно, – я им кивнул и спустился снова на палубу. Подул прохладный влажный ветерок, Кайл тащил Джека в каюты. А мы всего минут сорок пять в пути. Им путь перегородили выходящие к нам Форд, Крис и Курт, последний нес в руках коврик и мяч, а те двое несли клюшки. Я по-глупому усмехнулся, посмотрел на Луи, что следил за водой, держа в руках свою камеру, уже обклеенную смешными и совсем детскими наклейками. Он резко ко мне повернулся, я услышал только характерный щелчок кнопки фотоаппарата. Мальчик мне улыбнулся и, закусив губу, посмотрел на снимок. – А он красивый, – я хорошо услышал его слова, хоть вокруг на самом деле было шумно. – Потому что на нем ты, – Луи кокетливо улыбнулся и зажмурился, озаряя блеском только одного своего глаза, и тогда я понял, что этот океан ничего по сравнению с этими ярчайшими и выдающимися глазками. Через три минуты я уже прижимал его к иллюминатору нашей каюты, усадив на средней широты подоконник, или что-то на него похожее, придерживая эти упругие ягодицы ладонями, целуя его губы рвано и незаконченно, боясь быть застуканными. Мальчик тяжело дышал и пропускал стоны в мой рот, которые я глотал, стараясь успокоить горящее нутро, но это делало только хуже. Отпечатки от подушечек его пальцев точно останутся на моем лице. – Мы должны закончить, – Луи целовал уголки моих губ, опускаясь по подбородку вниз. – Я уже заведен, – я закрыл глаза, когда почувствовал его влажные губы на своей шее. – Нас могут заметить, – его ноготок прочертил тонкую белую полосу по моему предплечью, он посмотрел мне в глаза. – Мне казалось, вы это уже обсудили, – он пожал плечами зачем-то, я опустил голову, ударяясь о его худощавое плечо. Из-за отсутствия тренировок его мышечная масса уменьшалась. – Нет, я и не собираюсь это обсуждать. По крайней мере, еще пару месяцев, – я пробубнил, но был уверен, что мальчик хорошо расслышал. – Ждешь моего совершеннолетия? – я почувствовал расплывающуюся улыбку в его словах. – Я думаю, что это хоть немного упростит ситуацию, – он провел рукой по моим волосам, зачесал их назад, я поднял голову. – Ладно, Гарольд, – прошептал, совсем не своим голосом. – Я люблю тебя, – я чувствовал его эрекцию. – Я тоже люблю тебя, – моя была не меньше. – По-взрослому, – я улыбнулся и сделал шаг назад от него. – Конечно, по-взрослому. Я считал, что умение сдержаться – это и есть любовь. То есть, любовь не есть умение сдержаться, но, в общем, я не писатель и изложить эту мысль не смогу. В течение дня Луи продолжал спонтанно – или не совсем – меня фотографировать и отлично ладить с моими «недалекими» друзьями. Они даже обсудили его роль Беллы, я в это время стоял на самом носу судна, покачиваясь от неспешных волн. Мы странно бороздили просторы, двигались хаотично, отдалялись и приближались к виднеющейся на горизонте земле. Луи сфотографировал меня на фоне заката с бокалом вина, пьяно и расслабленно улыбающегося, с растрепанными из-за ветра волосами и с повивавшей в сторону рубашкой, что была застегнута только на три нижние пуговицы. Наши медальоны висели на местах и как будто были невидимы для других. – А нас сфотографируешь, Луи? – я не успел отойти, меня перехватил Крис. – У нас нет ни одного совместного фото с отдыха! – мальчик делал шаги назад, чтобы уместились мы все, почти все, Франческа за рулем, а Джек пьянеет от одного стакана шампанского, чем обычно злоупотребляет. – Скажите «желтая волна»! – я не сказал, но все равно широко улыбнулся, по непривычке обнажая зубы уж очень сильно для самого себя. – Желтая волна! – пронеслись по океану тяжелые мужские голоса, что точно могли охмурить неотважных сирен. Девять из нас, в их числе и Луи, могли похвастаться умением готовить, а еще трое просто лестно отзывались о наших блюдах. Тыкать на них пальцем не будем, на достаточно просторной кухоньке было слишком много хозяев, а Франческа все не мог отойти от руля. В подсобной ребята нашли не совсем старый гриль, вдруг всем захотелось чего-то тяжелого и мужского, типа жареного мяса. Но Рич всех вразумил. Своим обычным отцовским криком. Он разогнал остальных как поганых провинившихся ребятишек, а мы с Луи наслаждались видом. – Гарольд, разве это не прекрасно? – опускался розоватый теплый сумрак. Я оглянулся, взял руку мальчика в свою. – Ты, я, безграничный океан и закат. – А еще несколько спорящих мужчин неподалеку, – я улыбнулся, поцеловал прохладные костяшки мальчика, он глотнул кока-колы из банки. – Это все на втором плане, – прошептал Луи, посмотрел в мои глаза. – Я люблю тебя, Гарри. – Я тоже люблю тебя, – трепет в наших глазах не описать, а нежность, бесконечно красивую и неподдельную, не заметить простому человеческому глазу. Кто-то очень сильно хотел, чтобы мы сорвались и оказались постыдно выставленными со своей любовью на всеобщее обозрение. Я поцеловал хихикающего Луи в губы в последний раз, оставил его на кровати в нашей комнате. Но он так звал меня к себе и тянул на указательный, схваченный в последнюю секунду, палец. Я устало опрокинул голову в противоположную сторону и пытался освободить себя. Но Луи не сдавался, и я снова оказался над ним и придавил, уже не жалея тонких костей. Он тихо проскулил «ты тяжелый» в мое ухо, я прошелся языком чуть левее кадыка, с очень громким и четким причмокиванием поцеловав место под мочкой уха. Мы замерли на мгновение. – Никто не слышал, – зашептал Луи, я поднял взгляд на иллюминатор, уже нарисовывалась гуща тьмы. – Я пойду, – я поцеловал его щеку, встал и быстро завязал волосы, в последнее время они мне очень мешали. – Тебе идет, – мальчик ухмыльнулся, я недовольно закатил глаза и покинул каюту. В рубке Франческа засыпал, но обычно он держался до последнего. Рич уговаривал друга пойти и выспаться, я поднялся к ним. В помещении стояли еще Джек и Форд. Они спорили о том, кто останется у штурвала, хоть яхта ночью и не двигается, разве что течением, не знаю, почему мы останавливались, если быть откровенным. Просто надо следить за рулем, ведь Франческа любит свою яхту как члена семьи. Да, он мог показаться вам странным, но лучше не берите в голову. – Мы с Луи можем, – влез я, все разом на меня повернулись. – Ну, ничего сложного делать не надо, а ему нравится рулить и все в этом роде, – Рич одобрительно кивнул, а его мнение никогда не оспаривалось. – А я подстрахую, чуть что. – Ну ладно, оставлю парню свою капитанскую кепку, – по-доброму улыбнулся Франческа, я вытянул уголки губ в стороны. Здесь было тихо, и только вода, ударяясь о корпус, шумела. По небу рассыпались звезды, я накинул на мальчика свою кофту и мы поднялись с палубы в рубку. Я пил кофе, здесь холод не доставал меня через все те же расстегнутые пуговки рубашки. Луи с интересом рассматривал руль управления и помещение в целом. Кепка была слегка ему великовата, но раз уж Франческа натянул ее на голову Луи, то пусть будет так. Мальчик заулыбался, широко, не смотрел на меня. – Что? – спросил я, затем глотнул свой кофе. – Что тебя рассмешило? – Ты, – хихикнул он, я улыбнулся, вздернув бровь вверх. – С чего бы это? – Откровенно на меня пялишься, рассматриваешь ноги, прикрытые только твоей кофтой, – я прищурился, Луи вытянул губки. – Я просто подумал, что пора тебе уже начать носить шорты подлиннее, – его лицо резко изменилось. – В каком смысле? – Не находишь ли ты эти шорты уж сильно для тебя откровенными? – П-ф-ф, – он снова смотрел вперед, на воду. – Совсем нет, – я так сильно его любил. – А вот вы, Гарри Стайлс, – он повернулся, проговорил мое имя по буковкам, рассматривая меня с головы до ног, – зачем же вы вытащили меня сюда в эту ночь? Не должны ли мы спать? – Ты хочешь спать? – Это правда, что отсюда внизу совсем ничего не слышно? – игриво усмехнулся, даже немного лукаво, затем спрятал нижнюю губу под верхней. – Ну, если кто-то будет молотком стучать на полу, то услышат, скорее всего, – теперь была моя очередь улыбаться. – А если кто-то будет заниматься любовью? – я почему-то засмущался, спрятал лицо наклонившись. – Я думаю, – я посмотрел на его ноги, – что мы должны потерпеть хотя бы до прибытия на остров. – Я тоже так думаю. Я поднял голову, Луи смотрел на меня, наши взгляды встретились, и мы что-то ненароком взорвали, наверное, сексуальное напряжение никогда не было таким экспрессивным и еще ни разу не имело запах вишневого вина и корицы. Мы ненадолго остановились, замерли, но зрительный контакт не разрывали, Луи набросился первым. Я ударился о стекло спиной, мальчик привстал на носочки, схватив мое лицо. Его губы были горячими, и зубы неуклюже ударились о мои, но это его не остановило. Широкие рукава моей кофты упали к его локтям вниз, я отвлекся только на его язык внутри меня, старающийся показать, кто в данный момент главный. Мы оторвались на секунды три, мальчик сразу опустил руки к ширинке моих брюк, не церемонился, чуть не оторвал пуговицу. Но я промолчал, ведь сказать что-либо мне снова не дали пухленькие губы, что лежали на моих. Он очень торопился и был заведен, хоть и думает (если не врет), что мы должны терпеть. – Спокойно, – произнес я, опрокинув голову на холодное окно. – Я никуда не убегу. Луи не ответил, он упал на колени и разом опустил мои брюки с трусами к щиколоткам. Я замер. По рубке пронеслось его довольное мычание и расслабленный стон, к моему члену прижались теплые губы. Клянусь, в тот момент мое сердце остановилось. Вызывая бурю в легких, на орган легла горячая ладошка и влажный кончик языка, пробежавшийся вверх по рельефам выступающих вен. Указательный и большой пальцы образовали колечко под наглое «хм» мальчика, головка члена легла на мокрый язык, Луи пошло обсосал ее, положив в полный слюны рот. Я распахнул глаза, схватив взглядом яркую лампочку светильника, затем снова закрыл их. Его горло сокращалось, но никакого рвотного рефлекса я не прочувствовал. Стало очень жарко и хорошо, я зажмурился. Луи долго и нерасторопно игрался с головкой, сжимая пальчиками член у основания, щекоча яйца другой рукой, которую он вскоре уместил на моем бедре. Я очень сильно напрягся, на шее показались вены, по виску потекла капелька пота. Я смущенно и продолговато простонал, вторая рука мальчика легла на мое бедро. Он двигался медленно, немо заставляя меня не молчать. Было так тяжело сдержаться. Под собственный тяжелый гортанный стон я запустил пальцы в его волосы, осторожно сжимая голову. Если бы Луи мог, он бы улыбнулся. Подталкивая его ближе к окончанию процесса, я осторожно двигал голову навстречу своему телу, но не срываясь, стараясь делать все аккуратно. Как только я почувствовал наслаждение, импульсами добирающееся до сердца и до мозга, мальчик взял мои ладони и переплел наши пальцы, глотая все без остатка, помогая себе языком. Я сжал его ручки до хруста суставов, зажмурился до искр в черной пелене. – Я точно тебе ничего не сломал? – только что Луи прибежал из туалета, мне хватило этого времени, чтобы прийти в себя. – Точно, – я несколько раз поцеловал его лицо. Он снова встал у штурвала, нас слегка покачивало волнами, я встал сзади, мы следили за водой и звездами, которые очень ярко сияли той ночью. – Моя помощь не нужна? – спросил я тихо, проговаривая слова в его правое ухо. – Кто-то у нас остался неудовлетворенным, – я глубже вдохнул запах его волос, опустил руки в его паху. Луи легко поддался и расслабился, упершись о панель, мягко прогибаясь в спине. Я улыбнулся, он легонько подался назад, ударившись попой о мой член. Выдохнул тяжело, я расстегнул ширинку его шорт, прижавшись к нему всем телом. Каково же было мое удивление, когда я нащупал мокренькое пятно на его нижнем белье, широкие шортики упали вниз по тонким ножкам. Я положил вторую ладонь на его ягодицу, задрав перед этим мою большую кофту наверх, отодвинулся, Луи посунулся за мной, даже с жалостливым скулежом, но я помешал ему. – Черт, – выкрикнул он, когда я отпустил резинку его нижнего белья, там даже показалась красноватая полоска. Я наконец спустил его трусики вниз, несильно ущипнув мягкую кожу бедра. Луи еще больше прогнулся в спине, опустил голову, простонал глубоко, прохрипев, я обхватил его уже мокрый член своей ладонью, повел ее вниз, затем вверх, мальчик напрягся, сжав деревянную панель пальцами, те побелели. Я усмехнулся, быстро его шлепнув, кожа моментально покраснела, он двинулся от меня, я сжал ладонь на его члене сильнее. Это вырвало из его уст еще один болезненный стон. Я наклонился к его уху. – Будь хорошим мальчиком, – прошептал, выдохнув в ушко, и поцеловал висок. Я выпрямился, облизнул указательный и средний пальцы левой руки, повел их к смущенно спрятанному колечку мышц, что расслабилось, доверчиво впуская меня внутрь. Луи очень постарался, чтобы снова не сжаться, я протолкнул пальцы на одну фалангу и чуть их развел. Мальчик сам дернулся навстречу, но я спешно вышел, проглаживая кожу вниз до яичек, большим пальцем правой руки я почувствовал, как он сдерживается, расселина намокала, головка его члена была грязной и липкой. Осторожно сжав яйца, я заметил, как он закусил губу и упал на локти, чудом не задев руль и что-либо еще на панели. Луи еще больше прогнулся и раздвинул ноги, насколько ему это позволяли шорты и белье на щиколотках. Я вернулся к розовенькой дырочке, сразу вошел полностью, мальчик сжался, но тут же расслабился. Его предстательную железу оказалось нетрудно найти, и только коснувшись до нее подушечкой среднего пальца, я прочувствовал дрожь во всем его теле и теплую жидкость, что потекла по пальцам правой руки. Где-то через минут пятнадцать он вернулся в рубку в чистых шортах и нижнем белье, а я пока вытирал оставшиеся следы нашего преступления. – Четыре тринадцать, – сказал я, глянув на часы у руля. – Я голоден. – Пойдем, – я расслабленно улыбнулся, потрепав мальчика по голове. Луи подвинул стул к иллюминатору, сел там, держа сэндвич двумя руками. Он легко постучал по полу ногами, вздохнул. Его растрепанные волосы чуть светились от поднимающегося солнца, моя кофта спала с плеч, рукав футболки его смялся. Обычно в таком положении он сидел на кухне в нашей квартире, смотря телевизор. Я снова расплылся в улыбке, нежной и любящей, мальчик протер уголок рта и стряхнул крошки на пол. Он неуклюже сгорбился, поправил рукав футболки, вытянул ножки. – На палубе будет лучше видно рассвет, – Луи спокойно повернул на меня голову, даже как-то сонно, улыбнулся и встал. К шести он уснул в моих руках, клянясь перед этим минут десять, что он продержится. Я нес его в каюту, мне навстречу выходил Рич, сдерживая свой язвительный комментарий внутри: по его глазам я понял, что ему не нравится то, что я ношу мальчика на руках. Просто, понимаете, мужчинам нельзя быть друг к другу нежными и выражать свою даже платоническую любовь. Мы иногда останавливались, только чтобы ребята окунулись в прохладный океан, выкрикивая снизу что-то вроде «спускайтесь скорее все!», заманивая Луи, который буквально горел желанием. – Посмотрите на него, он отсюда такой уже папочка, – я стоял на краю палубы вместе с бокалом вина, смотрел на своих друзей. – Папочка, точно, – посмеялся Луи, жмурясь от яркого солнца, я поднял свои очки на лоб. – Помолчали бы, сопляки, – мои наручные часы блеснули, я улыбнулся. – Как скажешь, папочка, – сказал Кайл, все разом засмеялись, я опустил голову и снова надел солнцезащитные очки. Вода была холодной, мы далеко от берега, я попросил Луи не нырять, как это делали остальные. Все же, если схватит судорога, не успеешь и опомниться, как уже опускаешься на дно. Мы должны были уже через день быть на острове Лонг-Айленд, я проснулся еще в четвертом часу утра, но где-то в шесть от усталости снова ушел спать, не удерживаясь от соблазна взять в свои руки Луи, который сладко сопел. Мы продолжали тихонечко флиртовать, раскрывали свои медальоны в опускающемся в воду солнце, оставаясь наедине. Он много улыбался и играл с моими волосами, я целовал шрам на его брови, округленький кончик носика и мягкие костяшки. Проснулся я тогда уже в десятом часу. – Ты можешь поделиться со мной, – я точно не знаю, правильно ли расслышал Рича. Он разговаривал с Луи на палубе. – Хей, Рич, – странно было видеть его, наклонившимся к ребенку, словно не дающим уйти. – Погоди, Гарри, – передо мной свои руки выставили Крис и Гектор, я смотрел на Луи. – Что происходит? – мальчик рванулся ко мне, но Рич его перехватил. – Стой, Луи! – Отпусти его! – я закипал. – Рич, черт возьми! – Гарри, успокойся, – теперь все стояли на палубе. Даже Франческа бросил руль и спустился к нам. – Я слышал, как ты говорил Луи всякие непристойности. Я не могу это так просто оставить, – я опустил взгляд. – Ну и что? – все перевели взгляд на мальчика. – В чем проблема? – Луи, ты не должен бояться сказать правду, – тот одернул руку. – Да какую правду? – я почему-то улыбнулся. – Я не понимаю, что вы хотите услышать. – Гарри до тебя домогается? – Рич! – Луи посмотрел на меня, я сжал скулы. – Что? Нет! – они все разом спокойно выдохнули. – Мы любим друг друга, вот и все! – теперь все смотрели на меня, мальчик показал Ричу мою фотографию в медальоне. – У Гарри такой же! – Так значит, Кайл был прав? – с какой-то скорбью проговорил Рич. – Ты должен мне сотку баксов, Рич! – мы все засмеялись, передо мной наконец-то не было преград. – Ладно, наверное, я тоже должен признаться, – Луи подошел ко мне, Рич выпрямился. – У меня есть девушка, – мы все были удивлены. – Ей девятнадцать и она беременна, – я улыбнулся. – Хорошо, тогда я тоже скажу, – поднял руку Крис. – Я уже женат, – он полез в карман. – Кольцо я не ношу, мы ведь холостяки. – Да уже нет, вроде бы, – улыбнулся Дейв, показывая фотографию своей семьи. – У меня уже и сын есть, – нам точно было что обсудить.