Chocolatier

Он лежал обнажённый, бархатная простыня ласкала мышцы груди и твёрдые соски каждый раз, когда он делал глубокий вдох; грудная клетка поднималась и опускалась, будто постоянно надувающийся и сдувающийся воздушный шарик. На нём не было ничего кроме тёмных трусов, совершенно не скрывающих его беззащитные ягодицы, идеальные и круглые. — Я не знал о твоём фетише. Шлепок. Лёгкий. Как муравьиный укус. — Надевать фиолетовые штаны — твоя ошибка. Юзуру усмехнулся. Он знал, что говорили люди о его костюме Принса. Как фанаты всегда фокусировали взгляды на нижней половине его тела. Как другие тренеры могли задержать глаза на лишние пару секунд на его заднице. И знал о Хави. — Это потому что тебе они нравятся. Ещё шлепок. Немного сильнее в этот раз. Как укус кота. — Но я никогда не говорил, что ты можешь демонстрировать их остальным. Но он надевал эти брюки на все соревнования сезона. Дошло до того, что другие фигуристы обратили внимание. Риппон. Медведева. Даже Шома и Нейтан заметили. Однако Хави первым попал под их чары. — Остальным не дозволено трогать, — его обнажённое тело дрожало от холода, а мышцы — от возбуждения. Ещё шлепок. На этот раз ещё сильнее. Как укус собаки. Юзуру зашипел от боли. — Не двигайся, — приказал Хави, его голос, низкий и опасный, чуть не выдал его, почти сорвал маску, которую он натянул на лицо, скрывая нарастающее вожделение. Ещё шлепок. Самый сильный. Как укус тигра. В этот раз Юзуру закричал, его руки схватились за простыни, костяшки пальцев покраснели, как и ягодицы. Хавьер самодовольно улыбнулся. Фарфоровой коже лучше всего подходил этот оттенок — с примесью боли, страдания и испорченности. — Хороший мальчик, — в этот раз он не торопясь чертил круги и змеевидные узоры на измученной коже, кончики его пальцев начисто утратили прежнюю силу и сейчас двигались как лебединые пёрышки, изящно струясь весенним ветерком. Юзуру выгнул спину, но хватка на простынях всё же не ослабла. Его лицо покраснело от того, что Хавьер всецело его контролировал (тайно он любил это), и остатки боли превратились в нарастающую симфонию удовольствия. — Хави, — он не знает, произнес он имя партнёра или же бесстыдно простонал. — Шшш, — попросил помолчать испанец, но всё ещё мог слышать тяжёлое дыхание. Его ладони продолжили бродить по давно знакомому телу, но к ним присоединился новый спутник. Юзуру вскрикнул, когда тёплая влага коснулась его спины и стала медленно капать на покрасневшую кожу. Сладкий аромат достиг ноздрей. Волнующий аромат. — Что это, Хави? — Шоколад.