Не бойся

      — Говорят, если в полнолуние очутиться в самом сердце леса, не имея при себе ровным счётом ничего, то через время можно заметить, как из самой чащи на тебя смотрят тысячи маленьких, светящихся разными оттенками глаз. И если в этот миг ты не испугаешься, не отведешь взгляда, а веки твои не сомкнуться в испуге, то духи леса явятся перед тобой, чтобы исполнить твоё желание. Или же, чтобы привести к верной гибели.       Маша любила слушать истории дедушки о лесе. Её очаровывала и одновременно пугала сама мысль о том, что в лесной чаще может жить кто-то, кто оберегает лес, его обитателей. Взглянув в окно, она попыталась представить, как за кладбищем, которое находилось прямо на краю дремучего леса, прямо сейчас духи бдительно следят за тем, чтобы ни один чужак не прокрался в лес.       — Старый дурень, зачем ты рассказываешь ей эти бредни? — вывел Машу из задумчивости ворчливый бабушкин голос.       Девочка в недоумении посмотрела на старушку, а затем напряглась, испугавшись, что больше не услышит дедушкиных сказок. Разве есть какой-то вред в этих старых историях? Неужели плохо то, что Маша в каждую из них искренне верила всем своим маленьким сердцем? Но в следующий миг все опасения ушли на второй план, и девочка озорно захихикала, заметив, как дедушка скорчил рожицу своей жене.       Старушка, которая до этого момента была занята вязанием, на миг приподняла голову, чтобы понять причину неожиданного смеха. Но дед к тому моменту вновь стал с серьёзным видом рассматривать лежащую в руках книгу. Тогда уже Маша перестала сдерживаться и засмеялась чуть ли не во весь голос.       — Зайчонок? — оборвал её дедушка. — Иди пока поиграй с братом. Нам с бабушкой нужно уже заняться делами.       Маша добродушно пожала плечами и направилась к выходу из комнаты, слыша, как с распахнутого окна раздаются громкие перекрикивания рабочих, закончивших обед.       — Маша? — раздался властный бабушкин голос. — Только не вздумай подходить к вольеру! Волки очень опасны.       Девочка непонимающе перевела взгляд с бабули на дедушку и, увидев, как тот ничего не сказал в протест, неопределённо кивнула головой, выбегая из комнаты.       В доме было прохладно. Уличный зной так и не смог пробраться в их уютное жилище, и Маша довольно зажмурилась, стоило солнечному зайчику упасть ей на лицо, словно пытаясь показать миру её милые веснушки, а затем остановилась. Можно было, конечно, прямо сейчас пойти к вольеру, но почему-то девочка засомневалась: бабушка с дедушкой ведь запретили. Она несколько секунд в нерешительности хмурила светлые брови, а через миг сорвалась с места, забегая на кухню в поисках угощения для своего будущего друга.       — А что любит есть волк? — тихо прошептала Маша, вновь задумавшись. На ум, как на зло, ничего не лезло и девочка решила взять всего по чуть-чуть: и несколько листьев салата, и парочку бабушкиных котлет, и одну варёную картофелину. Довольная, она схватила уже тарелку и готова была бежать к вольеру, а затем остановилась: за одним из цветочных горшков она прятала как-то пригоршню конфет. Взглянув расстроенно на заветные сладости, Маша махнула головой и решила, что она конфеты может съесть и в любой другой раз, а вот у друга её вряд ли будет такая возможность.       Глянув в окно, девочка увидела, как дедушка с бабушкой идут вслед за рабочими в сторону поля. Улыбнувшись от осознания, что теперь она может не беспокоиться, что её отругают, Маша выскочила из дома, крепко удерживая тарелку и горсть конфет.       Солнце сверкало на голубом и совершенно безоблачном небе, без капли жалости одаривая всех своим светом. Лето выдалось жарким и недостаточно богатым на урожай. Дождей давно не было, отчего скоту приходилось жевать сухую траву, а рабочим снова и снова поливать огромное, высаженное всевозможными культурами поле. А всё из-за того, что старики не желали использовать блага цивилизации в своём хозяйстве.       Маша, обогнув дом, посмотрела на какую-то глупую курицу, выскочившую на солнцепёк, а через миг замерла, как только взгляд коснулся вольера. Волк полулежал, прижав к лысому брюху перебинтованную лапу, и внимательно смотрел в её сторону, видимо, заслышав заранее приближение человека.       — Пп-привет, — почему-то начала заикаться Маша, увидев, как волк обнажил длинные клыки, стоило ей сделать шаг к нему, — я принесла тебе немного еды. Я не знаю, что ты любишь кушать, и я взяла…       Маша осеклась, сделав ещё один шаг. Волк уже смотрел на неё с нескрываемой злобой, но лишь из-за лапы он всё ещё лежал, поглядывая на девочку, нарушившую его покой.       — В общем, вот… — несвязно пробормотала девчонка, подходя к самому краю вольера. Именно в этот миг волк подскочил и с громким рыком вонзился зубами в прутья. Не ожидавшая подвоха Маша выронила тарелку и упала на песок, испачкав своё домашнее платьице. Страх сковал все мысли девочки. Она испуганно смотрела на продолжающего скалиться дикого зверя. Пару секунд Маша сидела, не шевелясь, а затем, отряхнув набежавшие слёзы, скрылась за домом.       Не прошло и десяти минут, как она вернулась обратно. Лицо её выглядело чуть покрасневшим, видимо, она всё-таки расплакалась, но взгляд был полон решимости. Сделав несколько шагов, Маша остановилась в метре от вольера.       — Вот так ты себя ведёшь с теми, кто хочет лишь подружиться с тобой, да? — срывающимся от волнения голосом произнесла девочка. — Ты меня ни капельки не испугал.       Она начала неторопливо собирать упавшую в песок еду, слыша, как волк всё так же рычит, следя за её действиями. Аккуратно сложив всё на тарелку, Маша растерянно взглянула на волка: непонятно было, что делать дальше.       — Бабушка с дедушкой запретили к тебе подходить, — зачем-то прошептала Маша, — сказали, что ты опасный и дикий, но я не верю, что ты злой. Ты почему-то сердишься на меня?       Маша взглянула на зверя, словно дожидаясь ответа.       Тишина.       Она ведь была всего лишь ребёнком. Верила в сказки, верила в то, что этот самый волк полностью её понимает.       — Ты не хочешь пока мне отвечать? — озарённая внезапной догадкой, Маша улыбнулась.       Волк отошёл к дальней части вольера, осознав, видимо, что от девчонки так легко не избавиться. Он посмотрел в её сторону, а затем повернулся спиной, всем своим видом излучая «дружелюбие».       — Я оставлю это тут, — тихо пробормотала девочка, просовывая через низ решётки тарелку с едой.       Волк не удостоил её даже взглядом, но Маша ни капельки не расстроилась. Время подружиться у них ещё будет.       Вернув на место выбившуюся прядь волос, девочка побежала в сторону дома, решив, что теперь уже можно и поиграть с братом. Волк отнюдь не показался Маше злым. Скорее… несчастным. Он ведь оказался совсем один среди людей. Израненный и одинокий, запертый за этими прутьями, которые не давали возможности выбраться.       Ночь подкралась незаметно. Тени пролегли на улице, неторопливо пробираясь к освещённому жилью. Раздавался лай деревенских собак и мычание коров, которых дед на ночь загнал обратно в загон, ржание лошади, оставленной пастись возле поля. Жизнь в деревне всё ещё бурлила, но усталость прошедшего дня брала своё, и мир постепенно начинал погружаться в сон.       Маша лежала на кровати, подперев кулачками подбородок. Она вдумчиво просматривала книгу, которую ей посоветовала почитать этим летом школьная учительница.       — Можно? — раздался скрип двери, и в комнату медленно вошёл дедушка.       Маша кивнула головой, откладывая книжку в сторону. Дедушка выглядел несколько встревоженно и смотрел на внучку серьёзно.       — Ты ходила сегодня к вольеру?       Ему не нужно было даже дожидаться ответа. На лице Маши всё было написано, а соврать дедушке она не могла. Сжав губы в тонкую ниточку, девочка виновато опустила голову.       — Это дикий зверь, зайчонок. Он опасен. Ты помнишь, что я тебе рассказывал о волках?       Маша кивнула, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Ведь если бы дедушка только сказал ей не приближаться к волку, то она не посмела бы ослушаться. Дедушка был для неё самым близким человеком.       Заметив, что глаза внучки наполнились слезами, мужчина аккуратно привлёк её к себе, поглаживая по волосам. Он что-то шептал на ухо, но Маша так и не смогла разобрать, что именно. А затем он встал и неторопливо направился к двери. Девочка вытерла слёзы и уставилась на лежащую у изголовья кровати книгу невидящим взглядом.       — Зайчонок? Не подходи к вольеру, — услышала она всё же эти слова, — ближе, чем на два метра.       Маша изумлённо распахнула глаза, а затем радостно закивала, кидаясь дедушке на шею. Тот поднёс указательный палец к губам и произнёс тихое «Тсс», как бы говоря, что это будет их маленькой тайной.       Девочка была счастлива.