Не бойся

      Солнце нежно касалось лица спящей девушки, словно боясь разбудить и помешать сладкому сну без кошмаров. Ветер аккуратно колыхал русые волосы, видимо, тоже надеясь внести хоть какой-то вклад в общее дело.       Маша сморщила нос во сне, услышав жужжание где-то под боком, и посильнее прижалась к мягкой подушке. Ноги давно затекли, но так не хотелось открывать глаза и просыпаться, возвращаясь в реальность: холодную и безжалостную.       Настойчивое жужжание никак не прекращалось, и Маша всё же недовольно распахнула глаза, желая поймать порядком надоевшую муху. Но тоило ей это сделать, как сердце тут же забилось испуганной птицей: лежала она совсем не на подушке. Это был кто-то живой. Тёплый и огромный. Волк. Он словно был огромной печкой, излучающей приятный жар.       Серая морда волка покоилась на коленях, а сама же Машенька прижималась ухом к нежному и незащищённому животу лесного зверя. Это было так странно, так… жутко и неправильно. Наверное, волк ощутил, как тело девушки вдруг напряглось, ведь через миг он и сам раскрыл глаза, глядя прямо перед собой.       Маша тяжело дышала, боясь пошевелиться, и лишь слушала стук собственного сердца, которое звучало в унисон с сердцем волка. Казалось, в эту минуту их сплетённые тела были одним целым: волк и человек.       Всё это походило на сон. Конечно, это был сон. И тогда девушка улыбнулась, бережно касаясь пальчиками жестковатой шерсти. Волк напрягся, словно ему были неприятны эти прикосновения.       Машенька отдёрнула руку буквально на миг, испугавшись. А затем, уже гораздо уверенней, провела дрожащей ладонью по шерсти создания, задержавшись у места, где билось сердце. Так приятно почему-то было касаться теплой шерсти, вслушиваться в стук горячего сердца, которое, казалось, кричало: «Я живой!»       Маша тихо прошептала, прикрыв глаза:       — Ты мне снишься, правда?       В этот же миг волк приподнял голову, дёрнувшись на звук её голоса. Его серая морда была буквально в нескольких сантиметрах от лица Маши, а под сомкнутой пастью хорошо прорисовывались клыки. Девушка тут же ощутила, как страх вновь червем вгрызается в сердце.       Волк несколько мгновений вглядывался в глаза Машеньки, надеясь там что-то увидеть: но в их зелёной глубине плескался лишь страх и немой вопрос. Казалось, лесной зверь расстроился, не увидев там того, что искал. Вот только… Что же именно он надеялся увидеть?..       Он тихо и протяжно заскулил: Маша и не знала, что волки способны издавать такие звуки. Часть её сознания давно понимала, что совсем не сон это был. Слишком уж реалистичным казался сидящий рядом волк, слишком настоящим был стук сердца, звучащий под рукой.       Машенька вдруг ощутила, как что-то в груди заныло. Но не от страха, нет. Ей отчаянно захотелось обнять лесного зверя, успокоить его. Это было так глупо, так странно, но и… правильно. Девушка неожиданно даже для самой себя обхватила крепкое тело существа двумя руками и укуталась лицом в его шерсть, вдыхая запах свободы, запах леса и дикой природы.       Стало так спокойно и легко на душе, будто Маша оказалась на своём месте. Как же давно она не ощущала себя так хорошо. Как можно было ощущать себя в безопасности с диким животным под боком?.. Но волк и не сопротивлялся: лежал, прикрыв глаза, будто домашний пёс, а не дикий хищник.       Наверное, Маша уснула, ведь когда она распахнула глаза, то рядом никого не было. А сама она лежала в яблоневом саду, посаженном дедушкой. Девушка неторопливо встала, зачем-то оглядываясь по сторонам, а затем побежала в сторону дома, беззвучно касаясь босыми ногами земли.       Неужели она ходила во сне?       Другого объяснения не было. Она ничего не помнила.       Абсолютно.       Даже того, как оказалась на улице. Но до чего же легко было на душе. Все тревоги и печали исчезли. И даже боль по дедушке не была такой острой. Ведь он бы не хотел, чтобы Маша была несчастна.

***

      Небесный купол нависал над головой, открывая лазурную красоту и белоснежные облака, сплетающиеся в необычные фигуры. Только в деревне Маша могла рассмотреть всю прелесть окружающего мира. Именно наедине с природой хотелось верить в чудо, хотелось жить, любить.       — Маш, пойдёшь с нами на речку? — вырвал девушку голос Артёма из задумчивости. Она хотела по привычке отказаться и продолжить рассматривать покрытое узорами небо, но почему утвердительно кивнула, вставая.       Брат давно превратился в симпатичного молодого человека: взгляд ясный, уверенный, никаких компьютерных игр, новые друзья, компании. Маша знала, что и в деревне у него есть друзья, но ей они не очень нравились. Разве можно жить, думая только о себе и своих детских капризах? Да, они были трудолюбивые, но каждый раз ругали свою неудачливость, родителей, преподавателей — винили всех, но только не себя. Словно не они сами были виноваты в своих проблемах.       Маша вздохнула, представив, что придётся провести день с ребятами, большинство из которых книжки воспринимали только в качестве материала для растопки. Но, встряхнув головой, девушка подумала о том, что пообщаться с ровесниками не помешает: ведь порой она чувствовала себя очень одиноко…       Быстро переодевшись в купальник и натянув поверх открытое платье, Маша выбежала на улицу, где уже стояли друзья Тёмы. Казалось, они и не изменились с их последней встречи. Может, повзрослели только. Девушка с улыбкой посмотрела на ребят, приветствуя их. Она могла бы сказать, что те взглянули на неё несколько удивлённо: она больше не выглядела маленькой младшей сестрой. Но разве было это важно?       Они шли по песчаной дороге. Артём шутил и смеялся, видимо, чувствуя себя в своей тарелке. Маша шла позади всех, вглядываясь в камушки под ногами. Она хоть и пыталась вслушиваться в разговоры, но практически сразу поняла, что лишняя здесь.       — Почему же ты такая молчаливая? — услышала она голос рядом с собой.       Повернув голову, Маша встретилась взглядом с улыбающимся Сергеем. Девушка общалась раньше с ним и наслышана была о том, каким хулиганом он стал, но всё же она рада была, что не нужно больше молчать.       — Чувствую себя не в своей тарелке, — честно призналась Маша.       Парень заразительно рассмеялся, почему-то позабавившись таким ответом. Он собирался сказать что-то ещё, но ему не дал этого сделать Артём, вклинившийся между ними.       — Эй, Серый, ты чего пристал к моей сестре? — подозрительно произнёс он.       — Может, влюбился я? — парировал парень, улыбаясь во весь рот, за что тут же получил подзатыльник от Тёмы.       Маша поняла, что это была лишь шутка. Наверное. Но кровь отчего-то прилила к бледному лицу и до самой реки девушка шла молча, слушая шутки ребят и порой улыбаясь, когда те подструнивали друг над другом.       Место было воистину чудесное. Небольшой песчаный берег идеально подходил, чтобы расположиться на нём. Маша на миг замерла, всматриваясь в то, как вода переливалась на солнце, как сверкающее небо отражалось на её поверхности. Видели ли остальные, как речная гладь колыхалась под лёгким ветерком? Понимали ли, сколько тайн и чудес хранило в себе лазурное небо? Сколько слёз хранили в себе кучерявые облака? Ведь они столько всего повидали…       Наверное, Маша слишком долго стояла в неподвижности на берегу. Опомнилась она лишь в тот миг, когда на неё полилось море брызг.       — Хватит считать ворон! — захохотал Артём, стоя по пояс в воде и глядя на растерянную сестру.       Маша улыбнулась и, быстро стянув с себя платье, с криком кинулась в воду. Ей было хорошо. Она смеялась и шутила вместе со всеми. Хотелось, чтобы время остановило свой ход. Ведь она впервые ощущала себя нормальной.       Вылезла она лишь ближе к вечеру. Когда закатное солнце окрасило воду в бардовый оттенок. Маша лежала на нагретом солнцем песке и наблюдала, как в воде плещутся ребята. Ей было так легко, что улыбка практически и не покидала её покрытого веснушками бледного лица.       — Почему ты улыбаешься? — вывел Машу из задумчивости голос Сергея, лежащего неподалёку.       — Почему бы и нет? — лениво произнесла девушка, несколько секунд решая, как правильно объяснить, что она ощущала. — Мне хорошо — и я улыбаюсь. Разве нужен повод для того, чтобы быть счастливым?       Сергей нахмурился, опешив буквально на миг. А затем поднялся и медленным шагом направился к склону, нависающему над рекой. Маша прикоснулась к лицу, понимая, что своими ответами наверняка кажется всем странной.       Она приподнялась, посмотрела на счастливого брата, который всё ещё плескался в воде, а затем почему-то направилась в сторону склона, который находился чуть дальше по течению. Зачем? Может, надеялась, что с Сергеем получится подружиться? Ведь среди всех ребят только он проявлял к ней хоть какой-то интерес.       Придерживая салатовое платье, Машенька взобралась на склон, ещё не зная, что же именно сказать. Однако, стоило ей там очутиться, как все слова куда-то пропали. Слишком уж прекрасен и одновременно ужасен был вид.       Солнце бросало последние лучи на землю, орошая всё в кроваво-красный цвет. А река, казавшаяся сверху совсем маленькой, выглядела так, словно это сама земля истекала кровью.       — Нравится? — произнёс Сергей.       Маша лишь кивнула, подходя ближе. Они стояли неподвижно, вглядываясь в садящееся солнце. Но в какой-то момент Сергей приблизился слишком близко, приобняв её за плечи. Стоило Маше повернуться и приоткрыть рот, чтоб возмутиться, как парень требовательно прижался своими губами к её, даже не спрашивая её позволения.       Маша непонимающе распахнула глаза, раскинув руки в стороны от изумления. Лишь тогда, когда до неё наконец стало доходить происходящее, Маша резко оттолкнула парня и по инерции дёрнулась в сторону.       А ноги наткнулись на пустоту.       Девушка закричала, пытаясь ухватиться за край обрыва, но руки скользили по воздуху, не находя опоры. Наверное, Сергей растерялся, ведь он просто стоял на месте и с невыразимым ужасом смотрел на Машу. А когда он всё же дёрнулся, пытаясь ухватить её, то было поздно. Ведь тело девушки уже сорвалось вниз. Прямо в зияющую пропасть с кроваво-красной водой.       Боль мгновенно пронзила живот: Маша задела какую-то корягу при падении. Девушка пыталась плыть к поверхности, но не знала, куда двигаться. Было слишком темно. Лёгкие горели, моля сделать хоть что-то, но тело не желало подчиняться. Маша брыкалась, теряя всё больше воздуха и приближая скорую смерть.       А каждая клеточка обезумевшего от страха тела рвалась к жизни, словно не понимая, что так Маша тратила драгоценные секунды угасающей жизни. Такой короткой, такой быстротечной…       Перед глазами всплыли лица родителей. Девушка представила, как они будут рыдать, узнав, что она умерла.       И лишь невероятный ужас застыл на лице Машеньки, едва она увидела свет, затягивающий её в пустоту…