Через месяц, через год

Февраль – Буду поздно, – сказала из коридора Лилия. Юра отошёл от стола, выглянул из кухни. – Хорошо. Проводил Лилию взглядом и, когда за ней закрылась дверь, вернулся обратно. Бросил в чашку заварку. Пока закипала вода, Юра отстукивал по столешнице ритм танго из программы Отабека. Музыка была не заезженная, но запомнилась влёт и часто вот так вдруг всплывала в памяти. Чайник щёлкнул кнопкой. Юра залил кипяток, сунул в карман толстовки несколько конфет и, подхватив чашку, пошёл к себе. Поставил её на тумбочку возле кровати, а сам плюхнулся на примятое покрывало и запустил ноут. До начала трансляции из Тайбэя оставалось ещё больше, чем полчаса. Конечно, здорово было бы посмотреть Чемпионат Четырёх Континентов вживую, но сейчас было не до разъездов. С Отабеком Юра не виделся с декабря, и оставалось ждать марта, когда они снова встретятся. И на этот раз уже будут соперниками. Вернее, и соперниками тоже. Юра нашёл вроде как рабочую ссылку, открыл ещё одну вкладку. Пристроил ноут на тумбочку и, усевшись, потянулся за чаем. Рассеянно просматривая новости в блоге, подумал, что и оглянуться не успел, а февраль уже перевалил за середину. Конец декабря и январь вообще пролетели одной неделей и остались в памяти яркими отрывочными картинками. Первое место на чемпионате России, а потом и Европы. Переезды, тренировки и праздники. И одновременно со всеми этими событиями – звонки от Отабека, его сообщения. Много впечатлений, много эмоций – таких, которые хочется вспоминать. Юра всё так же ничего о себе не читал, но Мила с готовностью пересказывала новости. Оказалось, он снова стал «надеждой России» и «может побеждать». «Быстро они переобулись», – говорил Юра, не скрывая, что на журналистов и их прогноз ему наплевать. Они – не Яков, Лилия или даже Мила. Не Отабек и деда. Не Никифоров и Кацуки. Юра отставил чашку и развернул конфету. Снова вспомнил звонок по скайпу из Японии и поздравление с победой от счастливого семейства. Сначала говорил Никифоров, и, глядя на его лицо, Юра сказал: «Столько радости, я прямо не знаю», – и услышал в ответ, что ему нужно больше доверять людям. Юра только фыркнул, а Никифоров несерьёзно пожаловался Кацуки и уступил ему место перед камерой. И затем Юра слегка офигел от услышанной похвалы: Кацуки был под впечатлением от его короткой и несколько раз разными словами повторил, что это было что-то совершенно потрясающее. Откуда-то из-за камеры Никифоров сказал: «Это потому, что Юрио по-настоящему влюбился». Юра тут же посоветовал ему держать нездоровые фантазии при себе, Никифоров рассмеялся, а Кацуки с улыбкой сказал: «Кому-то повезло». Юра закатил глаза, заявил, что общаться с ними двумя можно только по отдельности, а вместе они – катастрофа и испытание для нервной системы окружающих. Но, если честно, тот разговор на троих получился интересным и лёгким. Даже на предупреждение Никифорова не расслабляться Юра отреагировал совершенно спокойно, сказав «я знаю». Он сам всё понимал и, несмотря на золото, головы не потерял. Да, победа. Да, желанная, честная и такая нужная. Но иллюзий у Юры не было. Так сейчас сложилось, что самыми сильными фигуристами были не европейцы. А значит, главное испытание – чемпионат мира – было ещё впереди. Юра вернулся на страницу с трансляцией, нашёл завалившийся между подушек телефон и написал сообщение Отабеку. Одно слово, которое стало чем-то вроде традиции. «Давай!» *** «Ты как спецом! Ждал, пока я на лёд вернусь, и стал брать золото?» «Конечно. Чтобы кое-кто не расслаблялся». «Пасиб, ты настоящий друг)))». «Только друг?» Юра усмехнулся, покусал губу, раздумывая над ответом. «Не только. Могу прямо сейчас доказать». Теперь завис Отабек. Он же тоже знал, как могла закончиться их переписка. Однажды всё началось с почти невинных подколок, а продолжилось откровенными и отрывочными – потому что Юра дико волновался – фразами. Юра писал, что и как он хотел бы сейчас сделать с Отабеком, а Отабек писал в ответ. Потом замолчал, и Юра позвонил сразу же. Услышал его дыхание, спросил растерянно: «Ты там дрочишь, что ли?», – и Отабек сказал «да». А дальше всё получилось жарко и хорошо. И на двоих. «Лучше не надо. Здесь люди». «Вот-вот», – подумал Юра. Набрал: «Ладно, живи))». И всё-таки добавил: «Блин, хочу увидеться». «Скоро». «Через месяц!» «Будет быстрее, чем думаешь. Правда. Так, у меня здесь… я перезвоню». «Ага, давай». Юра бросил телефон рядом, обнял подушку и перевернулся на живот. Баська явно не оценила оставленную ей свободную половину кровати и тут же снова перебралась под бок. Пригрелась, заурчала. Юра прикрыл глаза. Месяц, целый месяц ещё. И нечего киснуть, когда всё идёт лучше, чем мечталось. И жадничать, и спешить не нужно. А сердито материть тысячи километров, будто они живые, вообще тупо. Но Отабека отчаянно не хватало, и во время разговоров иногда накатывало ощущение, отдающее горечью: он совсем близко, ближе, чем кто-нибудь, но при этом – не дотронуться, не прижаться. А так хотелось, невыносимо просто. Громкий звонок разнёсся по квартире, отвлёк от мыслей. Юра открыл глаза, но даже не пошевелился. К Лилии часто приходили: ученики, кто-то из балетной братии, знакомые. К Юре приходить было некому. Лилия не запрещала, но кого звать? Близких друзей он так и не завёл, а с Милой и остальными хватало общения на тренировках. Вот Отабека он бы звал. Юра зацепился за эту мысль. Перевернулся на бок, стал поглаживать Баську, сонную и доверчивую. Звал бы, да. И квартиру предложил бы снять одну на двоих, если бы жили в одном городе. Но это он. А Отабек? Он сказал «давай попробуем», и, несмотря на всё, что произошло, Юра не мог забыть ту фразу. Какой срок был у этого «попробуем»? И собирается ли Отабек вообще говорить об этом. Или, может, просто принимать всё, как оно есть. Но, похоже, жить одним днём у Юры не слишком получалось. В дверь постучали. Лилия сказала: – Юра? Там к тебе пришли. Юра приподнялся, опираясь на локоть. Попытался сообразить, кто к нему мог прийти, и мысль была только одна. Но невозможно же! Точно нет. Даже надеяться не нужно, чтобы потом не разочароваться. Юра перелез через Баську, открыл дверь. У Лилии был взгляд «я знаю, кто пришёл, и ты точно обрадуешься». Ну блин! – Ко мне? – переспросил Юра. Сердце застучало быстрее, быстрее. – В кои-то веки, – подтвердила Лилия и кивнула в сторону кухни. Юра выскочил из своей комнаты, прошёл по коридору мимо закрытых дверей в гостиную и остановился на пороге кухни. Отабек опирался бедром о подоконник, набирая что-то в телефоне, но сразу же вскинул голову. Улыбнулся – легко, почти незаметно – и шагнул навстречу. Юра напрыгнул на него, сгрёб в объятия, стиснул изо всех сил. И тут же подумал, что, наверное, перебор: офигеет Отабек от таких бурных проявлений эмоций. Он отшатнулся, но Отабек перехватил за запястье, снова притянул. Обнял за плечи и прижал к себе крепко. – Привет, – негромко над ухом сказал Отабек. Юра провёл ладонями по его спине, смял в кулаке ткань толстовки и резко вдохнул. – Привет. Ощутил запах Отабека, пока ещё непривычный, но приятный и особенный – только его. – Я же говорил, что скоро увидимся, – сказал Отабек и разомкнул объятия. Отступил назад, посмотрел прямо. – Да уж. И главное, молчал, как партизан! – несерьёзно возмутился Юра. А через миг, когда поутих восторг, уже серьёзно: – Бек, ты зачем сорвался? Влетит же от тренера. Не надо было меня слушать! – То есть тебе можно приехать, а мне – нет? – У меня другая ситуация была. – Ну конечно, – мягко, но непреклонно сказал Отабек. Спорить с ним было невозможно. – Я отпросился у Николая Александровича. Уже завтра вечером уеду. И два дня отдыха я точно могу себе позволить. – Даже меньше, чем два. – Тем более, – сказал Отабек. Он так откровенно рассматривал Юру, что взгляд казался прикосновением, горячим и уверенным. – Я хотел тебя увидеть. «А вот это – запрещённый прием», – подумал Юра. И говорить можно было что угодно, но он знал, что рад. И что эту радость никак не скрыть. В общем, он и не пытался. – Ладно, что мы тут стоим, идём ко мне. – А выйти не хочешь? Посидим где-нибудь, пройдёмся. Юра с сомнением посмотрел в тёмное окно, залепленное мокрым снегом. Сырость и слякоть, а ночью, наверное, вообще мороз будет. Но чудесным образом мерзкая погода не имела сейчас никакого значения. – Ну давай, – согласился Юра. – Подожди, я переоденусь только. У себя в комнате он быстро натянул джинсы и свитер. Покрутил в руке шапку и засунул обратно на полку. Ну её, если что, есть капюшон. Постучал в дверь Лилиной комнаты, заглянул, сказал: «Мы погуляем. Тут рядом, недолго», – и умотал в прихожую. Отабек ждал его, уже одетый. Юра надел ботинки, куртку. Проверил – ключи, телефон, деньги – и открыл дверь. Спускаясь по лестнице, Юра глянул на Отабека, и вдруг осенило: после звонка в дверь Лилия позвала его далеко не сразу. – Слушай, Бек, ты только что с Лилей говорил? Да? Отабек покосился на Юру, усмехнулся с таким видом, будто тайну скрывал. – Да. – И? – Всё хорошо, – сказал Отабек, глядя перед собой. – Но пересказывать разговор я не буду. – Эй, так нечестно. Юра остановился. Отабек спустился по нескольким оставшимся ступенькам и тоже остановился. Обернулся. Автоматом вспыхнул мутный жёлтый свет, разогнал темень на первом этаже. Отабек вовсе не выглядел обиженным или расстроенным, наоборот даже – будто доволен был. – Хоть намекни, а? Раз рассказывать не хочешь. – Ммм… Скажем так, теперь мне тебя доверяют. Юра сделал большие глаза. – Чего? Я вообще-то сам могу решить, с кем мне быть. Не пять лет же. Нечего обо мне волноваться! – Согласен, – улыбнулся Отабек. – Я хотел сказать Лилии Михайловне, что волноваться нужно скорее обо мне. Но решил не портить твою репутацию. – Вот ты! – вспыхнул Юра. Вмиг оказался возле Отабека, но так и не нашёлся с продолжением. Рассмеялся, легко ткнул кулаком в бок. А Отабек вдруг обхватил за шею, поцеловал волосы. – Идём? – сказал он, отпустив Юру. Открыл дверь. Кажется, с улицы в лицо ударило холодом, но Юра его едва ощутил – настолько ему было тепло. В кафешке в нескольких кварталах от дома они заказали латте и американо. Заняли угловое место у окна. Юра сообщил, что не отказался бы от мороженого, но «раз такая холодрыга, ну его». А потом сказал, что когда-то именно здесь он, злой и отчаянный, отсиживался, сбежав с вечерней тренировки. Глядя на проезжающие мимо машины и проходящих людей, твёрдо решил – нахрен лёд. А на следующее утро был на катке раньше всех. – Хорошо, что не бросил кататься, – закончил Юра. – Да. Без тебя было бы совсем не то. – Вот никогда не верил тем, кто говорит «как я сожалею, что сильный кто-то там не может выступать», – сказал Юра. Он взял со столика флайер, покрутил и начал складывать самолётик. – Фигня это всё! Кто будет рад лишнему сопернику? Это только из вежливости, как нам жаль и всё такое. А на самом деле думают – на одного меньше, повезло. Юра глянул на Отабека, но тот никак не возражал. Только смотрел так, что Юра сам засматривался на него и затихал. И даже как будто немного выпадал из реальности. – Но тебе я верю, – сказал он. – Знаю, – Отабек подпёр щеку ладонью. Помолчал и – Юра знал это выражение лица, сейчас подкалывать будет – сказал: – Давай последние сплетни с чемпионата расскажу. Твой верный поклонник Джей-Джей… – Ты! Издеваешься, блин? – Правду говорю, – невинно сказал Отабек, и Юра запустил в него сложенным самолётиком. Отабек, беззвучно смеясь, поймал тот кое-как, положил на стол рядом с собой. – Серьёзно, Юр. Каждый раз спрашивает про тебя. Я сказал, что ему нужно вступить в «Ангелы Юрия» с таким отношением. Юра аж выпрямился и восхищённо уставился в ответ. – Язвишь? Надеюсь, это моё влияние. – В каком-то смысле. Юра не стал уточнять в каком именно. Подвинул к себе высокий стакан, отпил латте. Сказал: – Дальше давай. Любопытно же. И Отабек стал рассказывать. В общем-то, как Юра и думал, в блогах раздули тему его возвращения. Заранее делали прогнозы и противопоставляли друг другу фигуристов, подливая масла в огонь перед чемпионатом мира. На ЧЧК с вопросами досталось и Отабеку: не от журналистов или фанатов – от своих же. – Такое ощущение, будто я твой личный секретарь. – Мда, – резюмировал Юра. – Надо было меньше совместных фоток выкладывать. С жизнерадостными комментами. – Да брось, – под столом Отабек легко задел его колено своим. – Для меня не проблема ответить. И на место поставить, если доставать будут. – Страшный человек, – сказал Юра и едва не подскочил, ощутив, как Отабек стиснул его колено между своими. Они и до этого сталкивались ногами: места за круглым столиком было немного, но вроде уместились, и на тебе! Юра вопросительно поднял бровь. Отабек с непроницаемым лицом ослабил хватку, а потом ногу снова сжали – сильно, но не больно. Ну ладно! Юра быстро огляделся – на них никто не обращал внимания, счастье какое – и опустил руку. Наклонился вперёд, налёг грудью на край столика. Улыбнулся Отабеку и положил ладонь на его колено. Неспешно, с нажимом провёл дальше по бедру. Под пальцами была жёсткая джинсовая ткань, но под ней, под ней! Юре в момент стало душно. Отабек сглотнул, сказал тихо: – Юра. – А нечего тут! – так же тихо отозвался Юра. Посмотрел с вызовом – что делать будешь? Отабек тоже осмотрелся и вдруг оказался совсем близко. Поцеловал – губы как обожгло – и тут же отодвинулся. Под столом он накрыл ладонь Юры своей и стал поглаживать кожу. Юра облизнул губы, подышал, но понял, что уже не отпустит. Не было больше никаких сил терпеть. Он указал глазами на чашку, сказал Отабеку: – Допивай, и возвращаемся. Целоваться они начали ещё на первом этаже. Едва захлопнулась дверь парадной, Отабек прижал Юру к себе. Поцеловал сначала легко, невесомо почти, а потом жадно толкнулся языком в рот. Юра притиснулся ближе, сильнее. Тёплые куртки мешали, раздражали – как в скафандрах, блин! Ни самому дотронуться толком, ни ощутить, как к тебе прикасаются. Отабек откинул Юрин сползший капюшон, отвёл мешавшие волосы. Обхватил затылок ладонью, и Юра засмеялся в поцелуй. – Ай, – он поджал плечи. – Руки же холодные. И в отместку стянул с Отабека шапку, растрепал тёмные волосы. – Идём, – ухватив за рукав, Юра потащил Отабека за собой вверх по лестнице. – Там же Лилия Михайловна. – А мы тихо будем, – сказа Юра. – Тихо-тихо. Возле дверей квартиры обернулся и, не отпуская Отабека, подался навстречу. Они снова поцеловались, на этот раз долго и медленно. «Хорошо, что никто из соседей не выперся», – подумал Юра, проворачивая ключ в замке. Не то чтобы он чего-то боялся, но нафиг такое счастье. Лучше в комнате продолжать, за закрытой дверью. Тем более времени у него с Отабеком сейчас будет – до утра. Правда, завтрашнюю тренировку никто не отменял, но Юра не думал, что с ней будут какие-то сложности. Да и спать он всё-таки собирался. Наверное. Прихожая встретила тишиной и темнотой. В квартире никого не было, это Юра понял сразу. Но поверить не мог. Лилия ушла? Вот так просто оставила его с Отабеком наедине. А если это какая-то проверка? Да нет, она бы не стала. Может, просто совпадение? – Юр, ты чего? – Да так, – Юра отвлёкся от размышлений и привычно щёлкнул выключателем. Зажёг свет и стал разуваться. – Удивился, что Лилии нет. – Она разве дома всегда? – Наоборот, часто уходит. Просто… – Думал, нас тут сторожить будут? – спросил Отабек, расшнуровывая ботинки. – Ну не прямо так, – Юра пожал плечами и пошёл в комнату, на ходу расстёгивая куртку. Отабек тихо шёл следом. – А знаешь, давно заметил, что к тебе все хорошо относятся. Отабек Алтын такой серьёзный и приличный молодой человек. Хоть сейчас родителям представляй. Короче, вызываешь доверие. – Очень выгодно, да? – судя по голосу, Отабек улыбался. – А на самом деле что? Юра толкнул дверь в свою комнату, включил высокий торшер в углу – светил тот ярко, про полумрак и мечтать нечего – и обернулся. Отабек снимал куртку и явно ждал ответа. – А на самом деле посадишь на коня… ой, извини, на байк – и привет! Пропал ребёнок, а родители и не в курсе. Мистер герой Казахстана. Кто тут устоит? Юра тоже скинул куртку, бросил на стул. Вытащил телефон из заднего кармана джинсов, посмотрел время – начало одиннадцатого. – Не хочу тебя разочаровывать, но я, вообще-то, далеко не всем нравлюсь. – Да, да, – сказал Юра, рассеянно листая ленту инстаграма. – Верю. Но всем нашим девкам нравишься, и Милке, и… – Мне всё равно, – перебил Отабек. Юра вскинул голову и посмотрел на него. Подумал: «Вот и отлично». Постучал телефоном по ладони и спросил: – Может, сразу в душ? Отабек тоже глянул в телефон. – Давай. Кто первый? – Ты. Помнишь, куда там что жать и крутить? – Не уверен, лучше ещё раз покажи. Только подожди, переодеться возьму. Юра кивнул. Пока он отыскал чистое полотенце, Отабек вернулся со своей сумкой, оставленной по приезде на кухне. Открыл её, нашёл что нужно, и они вместе пошли в ванную. Юра объяснил, как без проблем вымыться в душевой кабине, которую он называл «телепортом»: куча кнопок и деталек могли вогнать непосвящённых в долгую задумчивость. Отабек сказал, что всё понял, и Юра ткнул ему полотенце. Вышел, прикрыв за собой дверь. Вернувшись, Юра разобрал постель. Сменил наволочку на подушке для Отабека, притащил ещё одно одеяло, расстелил. Сел на край кровати и окинул её взглядом: она была больше, чем его диван в Москве, тут и третий мог бы спокойно поместиться. Правда, никого третьего Юра бы не потерпел. Только он и Отабек. Юра вытянул ноги, сунул ладони между коленями и опустил голову. Хотел было ломануться в душ к Отабеку, но передумал. Нетерпение не утихло, но непонятно откуда взявшееся волнение пригвоздило к месту. Хотя казалось бы! Чего бояться после декабря? Но сегодня всё было как-то странно. Особенно. И словами-то не объяснишь. Юра зацепился взглядом за валявшиеся куртки и поднялся. Подобрал их, пошёл в прихожую. Спрятал свою в шкаф для верхней одежды и помедлил, услышав, как стих шум воды. Повесил куртку Отабека на вешалку, пихнул следом. Из кармана что-то выпало. Юра наклонился, подобрал и с удивлением уставился на самолётик, сложенный им в кафешке. Зачем его тащить надо было? И главное, когда Отабек успел? Юра покачал головой, но засунул обратно – мало ли. В комнате Отабек стоял в штанах и футболке и вытирал голову. Глянул из-под полотенца. – Фен одолжишь? – Ага, – Юра достал тот из тумбочки, бросил на кровать. Взял своё переодеться. – Так, теперь я в душ, и будем спать. Отабек застыл, и в глазах было такое разочарование напополам с детским неверием, что Юра рассмеялся. – Да шучу я, – сказал он. Подождал, пока отомрёт Отабек, и, получив многообещающий взгляд в ответ, ушёл в душ. Юра разделся, собрал волосы в хвостик и залез в кабину. Подставился под обжигающие струи. Млея под горячей водой, он стал думать об Отабеке и его приезде. «Захотел увидеть» – хорошее объяснение, но его было недостаточно. Юра злился сам на себя: за то, что не хотел ждать, за то, что хотел чёткого ответа «да» или «нет». И не когда-то там, а сейчас. В крайнем случае – завтра. Это дурацкое «попробуем» не давало покоя. А Отабек молчал. Но приехал. И трогал же первый! И целовать сегодня тоже он начал. И смотрел так, что у Юры сомнений не оставалось – нужен. А главное, рядом с Отабеком было просто и хорошо. «На одной волне с ним», – подумал Юра. Вроде и разные совсем, а всё равно похожи. Искупавшись, он переоделся и, пока чистил зубы, снова поймал себя на том, как отбивает ногой ритм танго. Юра прополоскал рот, оттёр немного запотевшее зеркало и посмотрел на себя. С виду само спокойствие. И сердце стучало ровно и не быстро, но каждый удар ощущался сильным толчком в рёбра. Юра глубоко вздохнул и пошёл в комнату. Сидя на кровати, Отабек оторвался от телефона, хотел было встать, но Юра махнул ему рукой. Забрал мокрое полотенце, отнёс сушиться и погасил свет в ванной. Закрыв дверь в комнату, Юра задумался на миг, а потом щёлкнул замком. Спросил: – Ложимся? – Да, давай. Отабек сунул телефон под подушку и завозился, укладываясь. Юра выключил торшер, нырнул под одеяло и затих. Глаза только-только начали привыкать к темноте, как Отабек сказал негромким голосом: – Включи обратно. – Зачем? И так нормально. – Хочу тебя видеть, – сказал Отабек. Он протянул руку и легко дотронулся пальцами до лица. Задержал на щеке, а потом убрал. Юра молчал, сжал в кулаке угол подушки. – Хочу смотреть на тебя, когда буду говорить. Юра не решился шутить. Вылез из постели, включил свет. Отабек лежал на боку, и Юра снова лёг так же, как и до этого – тоже на бок, лицом к нему. – Говори. Но Отабек всё не начинал. Смотрел так, будто на сто лет вперёд хотел насмотреться. – Бек, – тихо сказал Юра. – Я мысли читать не умею. – И хорошо, – Отабек улыбнулся едва-едва, тихо перевёл дыхание. – Я насчёт того нашего разговора. Юра медленно кивнул. Мысли он, может, читать и не умел, но умел понимать Отабека без лишних слов. – Больше не хочу пробовать, – сказал Отабек и тут же продолжил, не дав Юре надумать лишнего. – Я хочу быть с тобой. Отабек сглотнул, не сводя взгляда на миг. – Поверь мне. «Он так сильно волнуется, – с удивлением понял Юра. – Как будто отказ возможен. Господи! Ну даёт». – Бек. – Подожди. Ещё не всё. – Хорошо, – согласился Юра. Он ждал, что дальше скажет Отабек, но уже было ощущение, словно его крепко взяли за руку, защитили от какой-то неведомой опасности. Возникшей уверенностью хотелось поделиться: чтобы и Отабек понял, почувствовал – ему верят, без оговорок и по-настоящему. – Мне нравится всё, что происходит с нами. Между нами, – сказал Отабек. – Не хочу от этого отказываться, хочу продолжать. Ты будешь… со мной? – Буду, – ответил Юра. Отабек снова помедлил. – Извини, что тебе пришлось так долго меня ждать. – Ничего, – сказал Юра. Помолчал, глядя на Отабека, и всё же не выдержал: – Спасибо, что не пять лет. Отабек моргнул, смутился. – Нет, ну… – Что? Что, у тебя есть какое-то оправдание? Юра вовсю улыбался, и Отабек уловил изменившееся настроение, сказал, подыгрывая: – Оправданий нет. Но есть одна теория. – И? – Наверное, на этот раз была твоя очередь ждать. «Вот зараза», – восхищённо подумал Юра и со смехом набросился на Отабека. Обхватил за плечи, не давая выбраться из-под одеяла, ткнулся губами в щёку. – Моя очередь, значит? – Юра, – выдохнул Отабек. Он выпутался из одеяла, обнял, будто кольцами змеиными обвил – ну и силища, не выберешься. Юра затих ненадолго, а потом заёрзал. Упёрся ладонью в плечо, поднял голову. – Пусти. Никуда я не денусь. Отабек послушно разжал хватку, но руки не убрал: трогал, гладил – не отпускал от себя, как будто Юра собирался куда-то исчезнуть. Нет уж! Между поцелуями и касаниями Юра умудрился отпихнуть оба одеяла, чтобы не мешали, но оставалась ещё одежда, её тоже нафиг. Он скинул свою футболку и засмотрелся на Отабека, пока тот снимал свою. На этот раз хотелось делать всё без спешки – рассмотреть, распробовать. Юра навис над Отабеком, поцеловал долго, до тёрпнущих губ. Прижался ртом к коже под подбородком, лизнул шею. Отабек откинул голову, резко выдохнув, подставился под лёгкие укусы. Юра не торопился. Водил ладонью по груди Отабека, задевая соски, чувствовал, как он напрягался всем телом и тут же пытался расслабиться, перевести дыхание. «Так не пойдёт, – подумал Юра. – Не надо тут сдерживаться». Он тихо усмехнулся в шею Отабеку и повёл ладонью ниже, по животу, по бокам. Кожа у Отабека была гладкая и тёплая, и оттенок такой – красивый, Юре нравилась. Не то, что своя: бледная до прозрачности, так что сетка вен просвечивала синевой. Отабек вообще был красивый, весь, везде. Невозможный просто. Глядя ему в лицо, Юра положил на пах ладонь: под ней было твёрдо, напряжённо. «Это из-за меня, – пришла ликующая мысль. – Из-за меня!» Юра сжал пальцы, и Отабек перестал мягко ворошить его волосы на затылке. Перехватил за запястье, опрокинул на спину – мягко, но совершенно неодолимо. Наклонился, глядя в глаза, нашёл пальцами сосок, и Юра разом забыл о своём «не спешить». Подставлялся под ладони Отабека, притягивал его к себе и целовал жадно и нетерпеливо, намекая «быстрее, не тяни». – Ты такой беленький, – сказал Отабек. Юра вспыхнул – лицо, шея, кажется, даже плечи. Сказанёт же, блин! – Ты очень красивый, Юра. – Нет, это ты красивый. На тебя вечно все пялятся. Отабек улыбнулся с видом «я так не думаю, но спорить не хочу». Положил ладонь на Юрину щёку, потрогал большим пальцем губы. – Да-да, – сказал Юра, прикрыв глаза. – Сегодня в кафе, за столиком возле двери, сидела там одна, смотрела. И когда ты в Москву приезжал, и мы ехали в метро. И потом в аэропорту тоже. – Я не замечал, – сказал Отабек. Видно было, что искренне. И добавил: – Я на тебя смотрел. Он легко провёл пальцами по Юриному боку, просунул руку под поясницу. Юра вжался в Отабека всем телом, потёрся, но, когда Отабек сдвинул резинку трусов и обхватил его внизу, скользнул сомкнутой ладонью по члену, шепнул: «Давай не так». Отабек остановился, положил горячую ладонь на живот. Он всё понял и вроде как был не против, но его будто что-то тормозило. Юра никак не мог понять, что именно, поэтому спросил прямо: – Я спешу? – Нет, – ответил Отабек, обдумал что-то. – Ты же знаешь, как будет?.. Смотрел? Читал? – Читал-читал. Юра вообще много чего прочёл, спасибо Отабеку. И про казахское ханство, и про Алматы, и про «как назвать любимого человека на казахском». Только признаться в этом почему-то было сложнее, чем в том, что сидел на гейском форуме и гуглил «как подготовиться к анальному сексу». – Не хочу, чтобы ты потом жалел, – сказал Отабек. Юра едва удержался, чтобы не закатить глаза. Хотел было уже сказать, что в курсе про неидеальный первый раз, а Отабек вдруг взял его лицо в ладони и взглядом посмотрел таким, будто душу вынул. – Пообещай мне, Юра. Если тебе что-то не понравится, если передумаешь, сразу говори. Хорошо? Не молчи, если что-то не так. Обещаешь? Юра не верил тому, что слышал. Отабек сомневался! Не в нём – в себе. Офигеть просто, новость века. В голове не укладывалось. – Юра. – Обещаю, – сказал Юра. – Но вообще-то всё будет «так». Он накрыл ладони Отабека своими, прошептал: – Всё будет круто. Это же с тобой, – и Отабек наконец-то расслабился, доверился. Снова стал уверенным и настойчивым. Юра сбивчиво задышал из-за поцелуев – шея у него оказалась такой чувствительной, кто бы знал – а потом опомнился, отстранился. Сказал негромко: – Подожди, я сейчас. Перекатившись через Отабека, Юра спустил ноги на пол и метнулся к шкафу. Вытащил с нижней полки летний рюкзак, тоньше и легче того, который он таскал сейчас. В переднем кармане отыскал спрятанный там пакет со смазкой и презервативами. Когда Юра покупал их, чуть со смущения не сгорел, и заранее представить не мог, как же он будет обсуждать вот это всё с Отабеком. А оказалось не так уж сложно и страшно. Наверное, потому, что с Отабеком. С ним вообще ничего не страшно было. – Юра, – позвал Отабек и, когда Юра обернулся, сказал: – Иди ко мне. И Юра пошёл. Забрался на кровать, раздумывая, как бы лучше лечь, чтобы было удобно обоим. Отабек сел, забрал у него пакет, вытряхнул содержимое на одеяло. Взял тюбик со смазкой, покрутил, рассматривая, и сжал в ладони. Глянул на Юру, спросил: – Может, ты хочешь сверху? Юра помедлил, глядя на Отабека, и сказал: – Я буду в следующий раз. – Хорошо. – Да ладно, – Юра подался вперёд, заглянул Отабеку в лицо. – Вот так просто? – Мне изобразить оскорблённое самолюбие? – спросил Отабек. В его тёмных глазах был смех, и Юра сам тихо засмеялся. Упёрся лбом в смуглое плечо, услышал над ухом мягкое: – Разденься. Юра сделал. Облизал пересохшие губы, глядя на уже тоже голого Отабека, и не утерпел: потянулся потрогать. Отабек коротко прижал его к себе, тронул губами висок. Сказал: – На меня. – М? Отабек лёг на спину, и стало понятно. Юра перекинул через него ногу, устроился удобнее, сжав коленями бока, и наклонился низко-низко. Отабек обнял, провёл горячими ладонями по спине, от лопаток до копчика и снова вверх, надавил. – Ляг на меня. Юра послушался. Отабек перестал его трогать, и подумалось – сейчас, сейчас начнётся. Юра сглотнул, задержал невольно дыхание. Ладонь Отабека снова легла на поясницу – одна. А потом в него проникли скользкие пальцы. Вдох сорвался длинный и дрожащий, Юра упёрся лбом в подушку возле головы Отабека. «Блин, – подумал Юра. – Блин! Не больно и даже не стыдно. Но как бы после всего этого у Отабека желание не отшибло. Надо было самому. И чего раньше не допёр. Вот придурок!» – Юра? Юра поднял голову, посмотрел на Отабека. Растрепавшиеся волосы лезли в лицо, мешали. Он убрал за ухо длинную чёлку и погладил пальцами шею Отабека. Сказал: – Нормально я… А ты как? – Тоже. – Тогда не тормози, – Юра бесшабашно улыбнулся. Положил ладонь на плечо Отабека и осторожно, пробуя, сам двинул бёдрами. – Договорились же. Отабек медленно кивнул, не отрывая взгляда. Прижал к себе крепче, и Юра постарался максимально расслабиться, не зажиматься. И в общем было неплохо, терпимо, а позже стало и вовсе легко, так, что Юра сам говорил, что готов, что уже можно. Но Отабек не слушал, продолжал трогать внутри. «Да серьёзно, хватит уже», – хотел было сказать Юра, как вдруг вздрогнул всем телом, ахнул от искрящейся вспышки удовольствия. Он вскинул голову, а Отабек, глядя на него, тихо сказал: – Так, да? Так хорошо? Юра молчал, стиснув губы, лицо у него горело. Решил, что не будет отвечать, но Отабек понял и без слов. И снова делал с ним что-то невозможное: в животе сжималось сладко-сладко, невыносимо просто. Юра задышал часто, всхлипнул. И не выдержал, сказал горячечно: – Хватит, хватит. Не могу уже. Он выпрямился, завёл руку за спину и обхватил твёрдый член Отабека, подвигал сомкнутой ладонью. – Давай так? – сказал Юра, глядя на Отабека. Приподнялся немного и снова опустился на него, упёрся свободной ладонью в часто вздымающиеся рёбра. – Вряд ли у нас так получится, – ответил Отабек, как будто с трудом. Голос у него был ниже, чем обычно, и немного хриплый. – Я имею в виду, в первый раз. – А как тогда? Вместо ответа Отабек подхватил под колено, несильно толкнул вверх. Юра догадался, что надо слезть, и легко перенёс ногу, сел рядом на пятки. Отабек, поднявшись, придержал его за бок и сказал: «Давай со спины». Юра заторможенно ответил «ага», встал на колени. Откинул в сторону подушку, опустился на локти и ждал, глядя на свои ладони, смявшие простынь. Отабек прижался сзади, Юра непроизвольно дёрнулся и тут же разозлился сам на себя. Обернулся, сказал: – Не обращай внимания, я… – Всё хорошо, – тихо отозвался Отабек. Огладил ладонями по спине, поцеловал между лопатками и плечи, обдавая дыханием кожу. У Юры от этого мурашки побежали, и неожиданно ласковое «Беека» сорвалось само по себе. – Сейчас, – сказал между поцелуями Отабек. – Сейчас. Он отстранился, и Юра успел перевести дух. Невольно зажмурился, чувствуя, как в него проталкиваются, распирают изнутри. Собственное возбуждение тотчас же спало, Юра уронил голову на руки и замер. Крепко сжимая бедро, Отабек входил медленно и настойчиво, и Юра подумал, только бы не остановился, не стал ничего спрашивать. Не сейчас. Отабек молчал, только дышал неровно и шумно. А потом толкнулся сильно, остановился, и по той близости – кожа к коже – которая возникла между ними, Юра понял, что Отабек вошёл до конца. «Ну вот, – подумал Юра, – вот оно. Дальше должно быть хорошо». На неземное удовольствие он не рассчитывал, но хорошо, скорее всего, будет. И даже больше, чем для себя, хотелось этого «хорошо» для Отабека. Юра пошевелил плечами, проморгался. Левой рукой Отабек упирался в матрас возле его головы, и, глядя на широкое смуглое запястье, Юра хотел что-то сделать. Отабек приник к спине, мягко спросил над ухом: – Не больно? – Не, – сказал Юра. «Больно – это со всей дури падать на лёд после неудачного четверного, а сейчас – не больно». – Просто… непонятно как-то. Отабек выдохнул ему в волосы и свободной рукой коснулся паха, приласкал. Прихватил зубами кожу на шее: уже понял, как Юру укрывает от этого. Погладил по груди и снова взялся за член, потревожил головку и задвигал кулаком по всей длине. Возбуждение возвращалось, покалывало вдоль позвоночника и горячо билось внизу живота. Тогда Юра боднул головой руку Отабека, потёрся об неё щекой. Прошептал: – Давай уже. Отабек сказал «Юра» и потом что-то ещё, какое-то слово на казахском. Юра не понял, но подумал, что ничего-ничего, он тоже кое-что выдаст. И посмотрит тогда на реакцию некоторых. Но сказать он ничего не успел, потому что Отабек начал двигаться: осторожно поначалу, но потом всё увереннее, и больше не останавливался. Юра каждый раз выдыхал под ритм размеренных и сильных движений внутри себя, привыкал к ним, но того мучительного удовольствия, какое получилось с пальцами, сейчас не было. Ну и ладно, потом получится. Отабек вдруг замер, спросил: – Можешь ниже опуститься? Юра лёг на матрас плечами, грудью. Отабек, по ощущениям, почти вышел, а затем снова толкнулся – и Юра совершенно неконтролируемо тихо застонал. Вот теперь всё стало так, как, наверное, и должно было быть. Отабек тоже как-то это понял и перестал сдерживаться. Юра едва слышно постанывал и хотел, чтобы эта близость длилась как можно дольше. Чтобы запомнить, как это, оказывается, офигенно может быть: когда отдаёшь и получаешь взамен, когда нет стыда и хорошо не только тебе одному. Отабек толкнулся особенно глубоко, замер. Прижался к спине, выстонал в шею что-то неразборчиво. Юра чувствовал его дрожь и подумал: «Жаль, что вместе не получилось». А Отабек обхватил его член, задвигал кулаком быстро и сильно, и нахлынувший оргазм вымел на какой-то момент все мысли. Потом Юра заёрзал, и Отабек будто нехотя отпустил его, лёг рядом. Юра, вытянувшись, улёгся на живот. Повернул лицо к Отабеку, всмотрелся в тёмные раскосые глаза. И так хорошо было в наступившей тишине, что словами не объяснить. Отабек тоже смотрел в ответ и, улыбнувшись, подвинул руку, зацепил пальцы Юры своими. Сказал вполголоса: – Мой Юрка. Юра застыл на полувдохе, беззащитный, приласканный этими двумя словами. Сердце стучало так, что, кажется, рёбра могло пробить. Отабек всё не сводил взгляда, и Юра приподнялся на локте, придвинулся ближе и решился, наконец. – Алтыным. Сказать стоило хотя бы ради того, чтобы увидеть растерянного безмолвного Отабека. Юра склонился к нему, спросил смешливо: – Что, не ожидал? А в следующий миг оказался в его руках. И засмеялся, расслабленный и счастливый, обнимая Отабека в ответ. *** Утром Юра проснулся незадолго до звонка будильника. Перевернулся на бок и, глядя на спящего Отабека, подумал, что никто не заберёт у него того, что было. Прошлое уже есть, и никто и никогда его не отнимет. «А будущее я сам не отдам», – подумал Юра. Оглядываясь на Отабека, Юра тихо собирался. Баська, которая пришла ночью и сейчас дрыхла под боком Отабека, лениво приоткрыла глаза и тут же закрыла. – Коза ты, – тихо сказал Юра. Вчера он пытался её выпроводить, но Отабек сказал «пусть остаётся», и Баська фиг знает сколько времени мешалась: лезла то на Юру, то на Отабека, то укладывалась между ними. «А вот и третий в нашей постели», – мрачно сказал тогда Юра, чем насмешил Отабека. Доставая из шкафа в прихожей свою куртку, Юра увидел пуховик Лилии. Вчера так и не услышал, когда она вернулась. Интересно, предстоит ли какой-то разбор полётов? Вряд ли: Лилия же говорила с Отабеком и наверняка не думает, что они будут тут за ручку держаться. И вообще, она в своём балете и не такое видела, решил Юра. Но уже знал: если Лилия что-то спросит, врать он не будет. Отабеку Юра написал уже из «Юбилейного», переодевшись на тренировку. Сначала «ты же не будешь спать до обеда?» А потом объяснил, где лежит корм, и попросил покормить Баську, «раз вы так спелись». Спрятал телефон в кармане олимпийки, оставил её на бортике и вышел на каток. Юра заскользил по льду под пристальным вниманием Якова и, перед тем как окончательно сосредоточиться на тренировке, в один миг представил, что будет дальше. Он прочитает ответ Отабека и вернётся на обед домой. Будет настаивать на том, чтобы поехать в аэропорт вместе, но всё же уступит и пойдёт на вторую тренировку. На прощание Отабек как всегда скажет «береги себя» на казахском, а Юра ответит «и ты себя» на русском. И они снова будут находить время друг для друга: несмотря на расстояние, несовпадающие графики и чёрт знает что ещё. А потом они снова встретятся.