Из пепла

Парни уже около получаса пытались разгрести завалы, чтобы, на всякий случай, были пути отхода. Майлз постоянно ругался, однако не жаловался. После его последнего «общения» с Вальридером, изредка звенело в ушах и ноги становились ватными. От этого сразу вспоминалось ощущение падения при первой встрече. — Не знал, что ты такой сильный. — как бы невзначай сказал Вейлон, дабы разбавить нависшее над ними гнетущее молчание, но сделал лишь хуже. — Но ты видел, какой силой обладает он. — холодно бросил Апшер, окинув собеседника мрачным взглядом. — Я говорю именно о тебе. — вздохнул Парк, скрестив руки на груди. — И не нужно делать меня виноватым. Он прав, — подумал Майлз, — нет смысла винить его. Но слова Вальридера никак не выходили из головы, делая свое дело. Репортер не мог определиться — благодарить Вейлона или проклинать. Напряжение нарастало, оба понимали это, но понимал ли Парк, почему? — Меня это достало, — резко вскинул перебинтованными руками парень, — я хочу знать правду. И ты мне ее скажешь. — О чем ты? Я всегда отвечу тебе честно, как бы неприятно оно ни было, знаешь же. — удивился собеседник, подозрительно окинув взглядом журналиста. — Это сделал ты. Ты отправил мне письмо, разве не так, Вейлон? — судя по выражению лица, программист явно не ожидал такого вопроса, пусть и готовил себя к худшему. Не дождавшись ответа, Апшер продолжил. — Из-за этого тебе и выписали липовую справку, и из-за этого ёбаного письма я оказался тут, ведь так? — репортер подошел чуть ли не вплотную к собеседнику, прижав того к стене. Он не отвечал, лишь прятал взгляд в тени волос. Но напор Майлза сделал свое дело и Вейлону прошлось ответить. — Да, это был я. Но тогда все было нормально, — дрожащим голосом вскрикнул парень, — и если бы я знал, чем все это обернется, то никогда бы тебе не написал! — Это тебя не оправдывает, ты знал, что меня могут убить. — крикнул в ответ журналист, за что получил пощечину. — Прости меня, Майлз. Прости за всю ту боль, которую ты испытал из-за меня. — с долей иронии ответил программист, но по непонятным причинам резко оттолкнул от себя Апшера. Быть может, просто испугался, что парень даст фору Вальридеру? Майлз чуть не вывалился на первый этаж, но успев ухватиться за раму, удержался. — Спасибо. — уже спокойно сказал репортер. Все, что ему нужно было — это правда. Без нее не было бы и доверия, и уж тем более больших чувств к напарнику. — Ты, блять, издеваешься? — с агрессией бросил Парк, глаза которого вновь покраснели от слез. Это зрелище вызвало бы отвращение у журналиста в другой ситуации, но сейчас ему стало жаль собеседника. Он был виновен, никто этого факта не отменял, но он и натерпелся сполна. Должно быть, совесть его мучила за этот поступок. Не ответив, парень лишь подошел к Вейлону и обнял. Тот даже не сопротивлялся, а дал волю чувствам. Ему сейчас нужна была поддержка. По крайней мере, Майлз был бы полным уродом, проигнорировав очередной всплеск эмоций напарника, который не раз спасал его. — Хоть иногда ты слушаешь мои советы. — шепотом сказал Апшер, за что получил легкий удар кулаком в живот. Идиллия была прервана явившимися, непойми откуда, военными. Парни быстро взяли себя в руки, особенно Вейлон. Он как-то странно отреагировал на это, — подумал репортер. Парк заставил того пригнуться и сидеть тихо. — Какого хрена ты делаешь? — шепотом спросил Апшер. — Такого. Они тебя убьют, если увидят. — в том же тоне ответил программист. — Думаешь, они отпустят человека, который взялся здесь из ниоткуда, да еще и заснял компромат на «Меркоф»? Нет, Майлз, так не выйдет. Поверь, они убьют тебя, даже если ты не будешь опасен. — журналист охотно верил в это, ведь недавно они так и сделали. Внезапно вновь явилась жажда. Та жажда, которую он испытывал при первой встрече с Вейлоном. Апшер понял, что тогда Вальридер показал свои силы не для защиты «хозяина», а для усмирения жажды. Но ведь недавно он только убил человека, неужели этого недостаточно? Недостаточно Вот ублюдок, подумал Майлз, проползая под столом вслед за Вейлоном. — Ничего, потерпишь. — скрипнув зубами, пробурчал себе под нос журналист, прежде чем позади парней с грохотом свалились стулья. И вряд ли по чистой случайности.

***

Вейлон никогда не чувствовал себя так напугано, как сейчас. Позади них выламывали дверь военные, бежать было некуда, и казалось даже Майлз теряет над собой контроль, придаваясь легкой панике. И вдруг перед их взором предстала вентиляция. Но Апшер отказался в нее лезть. Ему казалось, что лучше «избавиться» от преследования сейчас, чем постоянно убегать. — Ты сдурел? — вполголоса возмутился Парк. — Мы с ними не справимся, и твоя победа над Эдди еще ничего не значит. Это — спецназ, они подготовлены намного лучше. — Думаешь, я не понимаю этого? — начал репортер, но его тут же прервали. — Не понимаешь. А теперь быстро лезь в вентиляцию. — парень хотел высказать свое недовольство, но его опять прервали. — Я сказал быстро! Что ж, не оставалось ничего другого, как вновь послушать напарника. Кажется, пробираясь по вентиляции, Апшер вспомнил кое-что и теперь начал понимать, почему Вальридер «принес» парней именно сюда. Ведь журналист попал в здание через открытое окно, может, так они и смогут выбраться? А какая с этого выгода существу? — подумал Майлз. Мертвый хозяин — плохой хозяин — Как я тебя ненавижу. — бубнил Майлз, выбираясь из вентиляции. — Всегда пожалуйста. — хмыкнул Вейлон, вылезая вслед за ним. — Это было не тебе, а… — Апшер осекся и отвернулся, на что получил смешок. — В общем, не так уж это и важно. Мы кажется оторвались? — Не разговаривай с ним, я ревную. — проигнорировав вопрос, вымолвил Парк. — А куда мы попали? Ты здесь был? — репортер хотел съязвить, ответив той же монетой, но его тоже интересовало, где они сейчас находятся. Парни оказались в большом зале для совещаний. Майлз понял это буквально с первых секунд, и честно сказать, лишь из-за стереотипов. Посреди просторной комнаты стоял дубовый стол орехового цвета, несколько стульев, — большинство из них не стояли, а лежали, должно быть в спешке их случайно задели, — слева и справа от стола красовались портреты работников лечебницы или просто известные личности в медицине. В противоположной, от парней, части помещения стояла доска с непонятными Апшеру формулами и вычислениями. Половина была стерта, но все еще можно было разглядеть (или додумать) решения. Все было сделано в спешке и панике. И раз уж те, кто заседал здесь, пытались уничтожить формулы, значит они имеют огромное значение. Репортер достал камеру, приближаясь к доске. Подойдя максимально близко, парень поставил аппаратуру на стол и включил запись, достав блокнот и начав переписывать все с доски. — Ты понимаешь, что это? — с опасением спросил Вейлон, рассматривая помещение и изредка поглядывая на Апшера. — Нет, но для «Меркоф» это значило многое. По крайней мере, так подсказывает мое шестое чувство. — Парк тяжело вздохнул, окинув яростным взглядом собеседника. Тот был слишком занят записями, чтобы обращать на такие мелочи внимание. Для плаксы тоже многое значили эти каракули Рука репортера дернулась и он отложил блокнот с ручкой, пристально разглядывая Вейлона. В прошлый раз Вальридер его не обманул, о причастности напарника к своему прибыванию в лечебнице Апшер догадывался и сам, но что он имеет в виду сейчас? Было бы резонно предполагать, что эти формулы были чем-то вроде лекарства или наоборот — яда. Но только для чего и какое к этому имел отношение Парк? Будто слыша мысли журналиста, парень повернулся к нему лицом, держа в руках пару документов. Медленно, но решительно, он приблизился к Майлзу и протянул несколько папок. — Читай. — Зачем? — лучше было спросить, «как?». Как Вейлон узнал, где именно хранятся документы? Выходит, он уже побывал здесь, ведь иначе бы и не стал пытаться что-то найти. Возможно, очень давно, однако его действия все говорили за него. Проигнорировав вопрос, программист лишь не отрываясь смотрел в глаза Апшера. — Что ж, как скажешь… — Вслух. — резко добавил парень, репортер лишь кивнул. — «Двенадцатого сентября две тысячи четырнадцатого года был выявлен резкий спад активности „Вальридера“. Спустя несколько дней, как и предполагалось, все факторы вернулись в норму, но „Вальридер“ начал общаться с персоналом.» — Майлз остановился, не понимая, что это ему могло дать, а также не понимая, каким образом это существо обрело разум. — Дальше. — потребовал Парк, Апшер послушно продолжил. — «Он также интересовался личной жизнью нескольких докторов, в числе которых пребывал доктор Трагер»… — тон журналиста понизился, но он не перестал читать. — «Доктор сообщал о том, что „Вальридер“ интересовался планами на будущее, а также своим новым „хозяином“. Цитата: — Я был просто поражен тем, как успешно протекает проект, но то, что „Вальридер“ обретет разум, мне и не снилось! Единственное, что меня беспокоит, так это его недовольство Билли. „Вальридер“ постоянно спрашивает о новом хозяине, и скорее всего, уже знает кто им будет. Но почему-то не говорит.» — Майлз сглотнул и перевел взгляд на Вейлона. Тот стоял, совершенно спокойный, скрестив руки на груди. — Там есть еще. — Почему ты хочешь, чтобы я это читал? — Я… — парень отвел взгляд и на мгновенье Апшер почувствовал дежавю. — Я не могу сказать. Просто прочитай. — «Просто прочитай»! — передразнил репортер, будучи в ярости. — Ты что-то знаешь, Вейлон, поэтому лучше скажи сейчас. — Ну… Майлз, в какой-то степени, мы с тобой связаны… — мямлил собеседник, однако журналист терпеливо выслушивал. — И встретились в лечебнице не первый раз. Понимаешь ли, и выбраться мы с тобой сможем только вдвоем, а если один из нас умрет, то… — Все начнется заново. — закончил парень, сам не понимая, зачем сказал это. — Да. И эта связь, она намного сильнее, чем между тобой и Вальридером. Но именно из-за него мы не можем выжить в одиночку. Или уйти, даже вместе, пока жив прошлый хозяин. — после слов программиста Апшера осенило — Билли жив. Выходит, что тогда это был не просто сон, а то, что ждало его, не встреться они с Вейлоном. — Погоди-ка, выходит, ты меня не случайно нашел? — Случайно. И даже боялся к тебе подходить, ведь думал, что ты мертв. А потом явился он… И я вспомнил абсолютно все. — репортер оттолкнул собеседника, резко развернувшись к тому спиной. — И ты не сказал мне ничего. — А ты бы и не поверил, — пытался оправдаться парень, — к тому же узнай ты о своих способностях раньше — не смог бы контролировать их. Потому что… В тот, другой раз… Было именно так. — Я убил тебя? — подозрительно спокойно спросил Апшер. На самом деле, все его тело негодовало, но несмотря на это разум оставался чист. — Да. — также ответил Вейлон. — А потом и себя, каким-то образом. Иначе бы мы не встретились. — Я понимаю это. — то, насколько спокойно рассуждал Майлз, напрягало не то что Парка, а его самого. — Выходит, что во всем этом замешан «второй» Вальридер, который обрел разум? — Наверное. Большего мне неизвестно, но Майлз, я… — Сейчас не время. — перебил журналист. Он знал, что только что прервал признание, но напарник должен был осознавать, что это лишнее в данный момент. Они близко — И да, — Апшер развернулся лицом к собеседнику, — лезь в вентиляцию и постарайся вести себя тихо. — сказал репортер, перед тем как радужки глаз стали неестественно-белого цвета.