Из пепла

— А ты молодец, долго продержался в этот раз. — Заткнись, а. И без тебя тошно. — резко ответил Майлз, окинув раздраженным взглядом собеседника. — Знаю, потому и пытаюсь тебя отвлечь. — мило улыбнувшись, призрак подлетел к репортеру в ожидании агрессии, но получил лишь утомленный вздох. — Как там Вейлон? — Все нормально с твоим Вейлоном. Лучше бы за себя так волновался, как за любовничка. — Иногда мне просто хочется покрыть тебя матом с ног до головы. — Такая честь! — саркастично ответил Вальридер. Наглости ему не занимать, однако Майлз напоминал себе: «с кем поведешься, от того и наберешься». — Но ты же сам его так представил, помнишь? — Помню. — вновь вздохнул парень. От этих воспоминаний ему было еще тяжелее, но изо всех сил стараясь не показывать слабость, репортер потребовал вернуть ему полный контроль. — М? Что, уже уходишь? — с наигранной печалью осведомился призрак. — Да. Но перед тем как мы опять встретимся, пожалуйста… Прими другой облик. — Тебе будет легче, если я буду выглядеть так? — Апшер сжал кулаки, но промолчал, на что получил довольную улыбку Вальридера. Принимать облик программиста было уже слишком. — Майлз? — стоя в луже крови на коленях, Вейлон придерживал голову журналиста. — С тобой все в порядке? — Более-менее. — стараясь не смотреть на разорванные тела, парень встал на ноги. Тошнотворны были не сами трупы, а то, что именно по воле Апшера они лишились жизни. — Ты не ранен? — Нет, я же сидел в вентиляции. Только… — Только что? — Только у нас проблема. Батарейки кончились. — виновато улыбнулся Парк. — Твою мать, Вейлон! — выругался Майлз. — Я то думал, что что-то серьезное. — Но это важно. Как мы с тобой будем передвигаться без них? Если ты забыл, то ночное виденье без батареек не работает. — настаивал программист, игнорируя то, как Апшер демонстративно закатывает глаза. — Ладно, поищем мы тебе батарейки. — сказать, что репортер был против, ничего не сказать. Им надо искать выход, а не батарейки. На кой-черт вообще они нужны? Теперь, с такой силой, они могут не только ни страшиться пациентов или прочих психов, но и спокойно передвигаться в темноте без камер. За ручку — Не «тебе», а «нам». — поправил собеседник. — Не я один ими пользуюсь. — Ладно-ладно, я же сказал, пошли. — последовав «совету» обладателя металлического голоса, Майлз бесцеремонно схватил за руку парня и потащил вслед за собой. Вейлон, судя по всему, не смутился, а наоборот — был доволен таким ходом событий. Апшер думал над этим. Наверное, Парку «отлегло» после своеобразного признания, как недавно «отлегло» и журналисту. Он выглядел счастливым, насколько это было возможно в их положении. — Тебе надо найти какую-нибудь другую одежду. — разбавляя звук их шагов, сказал репортер. — Слушай, ты думаешь, что я не пытался? Она либо вся в крови, либо не по размеру. Да и бессмысленно это. — Майлз увидел, как парень отводит взгляд и усмехнулся. — Тебе просто не хочется раздевать трупы? — Да. И что такого смешного? — нахмурившись, Вейлон окинул яростным взглядом Апшера, пытаясь показать все свое недовольство. — Ничего, — пожал плечами репортер, — но так сразу и говори, а не придумывай на ходу отмазки. — Я… Я ничего не придумываю! — хмыкнул Парк, но смутился и сразу же отвернулся, делая вид, что ищет батарейки. — Да-да, конечно. Лучше скажи, где мы находимся? — Откуда я знаю? — в том же тоне бросил Вейлон. — Ну ты же тут уже шлялся с «другим» мной. Настало неловкое молчание. Это был не первый раз, когда Апшер корил себя за язык без костей, но в этот раз было еще хуже. Рассудив, что он итак уже много лишнего сказал, репортер развернулся спиной к собеседнику и уже хотел уходить, оставив эту тему. — Я не знаю, дальше мы не ходили. Здесь он погиб. Как только мы узнали о «Вальридерах», тут же ворвался спецназ. — Парк говорил тихо, прерывисто, но спокойно. Не надо быть психологом, чтобы понять, насколько ему было тяжело в этот момент. — Не смог защититься? — глядя через плечо, на повернутую к нему спиной, фигуру, Майлз не хотел его прерывать. Людское любопытство не знает границ, — подумал парень. — Смог. Мы оба выжили, тебя… — программист осекся и прервался на мгновенье, — его. Его даже не ранили, но он внезапно упал на колени и… И начал кричать, держась за голову. Он говорил с кем-то, орал на него. Я знаю с кем он говорил, Майлз. — встав вполоборота, Вейлон взглянул на собеседника, но его собственное лицо не выражало никаких эмоций. Журналист знал, что «тот» Майлз не смог выдержать всех ужасов. Скорее всего, его сердце просто перестало функционировать из-за слишком частого использования наночастиц или чего-то в этом роде. — И я не знаю, почему так получилось, но не хочу, чтобы такое повторилось с тобой. — Этого и не повторится. — Апшер подошел вплотную к оппоненту и обнял, гладя по перебинтованной голове. Зря он вообще ляпнул это, но ничего уже не изменить. Остается лишь успокоить парня и впредь следить за словами. — Надеюсь. — усмехнулся Парк, а после оттолкнул от себя репортера. Майлз был немного обижен таким поворотом событий, но на его месте — сделал бы тоже самое. — Так… Нам же нужны были батарейки? — Да, и я их найду. И одежду тебе тоже достану новую. Тут ведь почти нет крови, значит, и одежда где-то должна быть чистая. — Навряд ли, это же не раздевалка какая-то, чтоб было обилие одежды. — Когда для меня это было проблемой? — хмыкнул репортер, за что получил полный возражений взгляд.

***

— Ну вот, а ты не хотел переодеваться. Тебе идет, Парк. — с насмешкой проронил Майлз. — Не думай, что если я устал, то не смогу тебе хорошенько вмазать. — Какие мы опасные, да ты только посмотри. — вновь усмехнулся парень, после чего в него были десантированы чьи-то старомодные брюки. — Я же сказал — закройся. Иначе вообще ничего переодевать не буду. — Конечно, ходи нагишом, это же пляж, а не лечебница, полная опасностей. По правде сказать, Вейлону вообще не шла одежда, которую они нашли. Журналисту казалось, что спутнику больше пошел какой-нибудь домашний свитер на два размера больше, чем нужно, да любые штаны. Однако, они этого не нашли, как и ожидалось. Пришлось Парку на некоторое время стать «брутальным», надев на себя обтягивающие джинсы, «какую-то половую тряпку», как выразился Майлз, и поверх куртку. Она была немного велика парню, но Вейлон настоял на том, чтобы взять и ее. — Почему нет? Во время сна ей хотя бы можно укрыться. — И притвориться мертвым, чтобы тебя не заметили? — Вновь ты блещешь остроумием, Апшер. — недовольно ответил программист, окинув раздраженным взглядом собеседника. — Мне сказать, чем ты блещешь, Парк? — улыбнулся парень, намекая на слишком обтягивающий низ. Впрочем, позже он извинился за такие похабные шутки, и для себя решил поменьше пялиться на напарника. Ему было одновременно смешно с такого нелепого вида, и стыдно за него, ведь именно по инициативе журналиста Вейлон теперь одет в это нечто. Но черт, как же ему не идет, — подумал Майлз и ухмыльнулся. — Что смешного? Мы ни одной батарейки еще не нашли, радоваться нечему. — Вообще-то, нашли, — разжав кулак, Апшер протянул пару батареек, — и кое-какие документы. Если тебе интересно, можешь почитать. — Я не собираюсь тратить на это ночное зрение и заряд. И если ты забыл, то у меня нет таких способностей, как читать в кромешной тьме. — В таком случае, ваше высочество, могу вам все пересказать. — неуклюже поклонившись, съязвил репортер. — Это, скорее, не документ даже. Записи… «Моего» Вальридера. — переведя взгляд в сторону, Майлз недовольно хмыкнул, будто увидел там кого-то. Это выглядело странно со стороны, но он ожидал какой-либо реакции от призрака. И не получил её. Что ж, значит, ничего произойти не должно. Обычно этот ублюдок появлялся перед тем, как случались неприятности. — Он пишет о том, как ему тут скучно, и что он ощущает что-то странное. Думает, это «человеческие чувства» в нем просыпаются, хотя мне так не кажется. — «Человеческие чувства»? Эмоции, что ли? — Не-а, не они. Что-то вроде голода, потребности в чем-то ином. Особенно он выделил «чувство свободы». Вольная птичка хренова… — буркнул журналист, скрестив руки на груди. — Ну… По-моему, в этом нет ничего плохого. Может, он просто хотел… Уйти отсюда? — Скорее всего. Может, я и готов бы был его понять, но… Будь я на месте кого-нибудь из персонала, не дал бы шляться ему по всему зданию. Он даже во двор мог выходить, твою мать, но надо же хотеть большего! — вдруг вспылил Апшер, но быстро успокоился. — Извини, накипело, пока читал эти «мемуары». — Понимаю. Но представь, что ты — это он. — Чего? — Просто представь… Что ты, будучи лишь плодом эксперимента, не можешь выйти дальше поля зрения докторов, и приходится быть собачкой, которую лишь иногда «выгуливают», чтобы она не лаяла. — Если такую «собачку» выпустить на волю, она загрызет кого-нибудь. — настаивал Майлз, но в глубине души понимал, какого это. Ведь он жил так все свое детство и часть юношества. Кому как не ему, знаком этот горький вкус отчаяния и неволи? Вейлон лишь вздохнул и был вынужден согласиться. — Это все, что он писал? — Да. Как я понимаю, у него был некий «дневник», и это — лишь отрывок из него. — Выходит, нам надо найти все части? — Это глупо. Они нам ни к чему, мне не интересна жизнь этого… Погоди-ка… — Что? Что такое? — обеспокоенно спросил Парк. — Ведь «мой» Вальридер существовал до того, как мы с тобой погибли… Значит, здесь он никак появиться не мог. — На что ты намекаешь? — На то, что уже нет никакого Билли, никакого «второго» Вальридера, их нет. — наконец закончив рассуждения, Майлз сделал паузу. — И наш главный враг — именно он. — с этими словами Апшер упал на колени, держась за голову. Громкое жужжание затмевало его мысли, виски начали пульсировать. Перед тем как потерять сознание, парень выругался и упал в объятья программиста.

***

— Расслабься, все в порядке. — Да пошел ты нахуй, ублюдок! Верни мне мое сознание! — Ты итак находишься в нем. — ехидно улыбнулась тень. — И раз уж ты не повторил ошибок моего… «Прошлого» хозяина, я покажу тебе, что все могло сложиться иначе. — Что ты несешь? — продолжал кричать Апшер, размахивая руками. — Сам же все прекрасно понимаешь, не надо делать такую гримасу. Но хорошо, раз уж ты еще не догадался, то я объясню. Существует много… «Альтернативных вселенных», «временных линий», и так далее. Ты побывал в той, где дошел до «конца». А затем я тебя спас. — Спас?! Да ты просто пользуешься мной, как вместилищем! — Разве я отрицал это? — репортер не ответил, лишь хмыкнул. — Тогда прошу, и ты не отрицай, что благодаря мне еще жив. — Отблагодарить тебя, что ли? — Спасибо, не стоит. А теперь дай-ка я закончу. — переместившись за спину Апшера, Вальридер принял облик ребенка, чтобы было «комфортнее» общаться, однако парень не стал оборачиваться. — В какой-то из Линий Времени вы с Вейлоном не должны были встретиться вообще, даже скажу больше, то что вы знаете о существовании друг друга — уже «нарушение». Созданное мной, естественно. Понимаешь ли, он должен был умереть, ведь лишь мешает. Но если погибнет он — не выжить и тебе. — Это я уже знаю, к делу. — потребовал репортер. — Будь по-твоему. Во многих Линиях Времени ты перестал контролировать «неразумную» версию меня, — усмехнулся призрак, — и стал лишь мстить тем, кто причинил тебе боль. Позже ты перешел на тех, кто просто тебе не нравился. А не нравились тебе все. Ты потерял контроль, а я, увидев это, уже потерял надежду увидеть тебя в роли лучшего хозяина… Но этот твой Парк все изменил. Он смог сбежать, ты же… Отпустил его. Увидев этого исхудалого пациента, почему-то, в тебе проснулась логика. У него были записи и пленка со всем компроматом на «Меркоф», и ты решил отпустить его, завидев еще издалека. — Вальридер сделал паузу, ожидая реакции. — Продолжай. — потребовал Майлз, сжав кулаки. — Что ж, прекрасно. Он спокойно уехал на твоей машине, а записи распространились по сети. И так повторялось каждый раз. — Не каждый. Вейлон рассказал мне, что я не первый, кого ты хотел подчинить. — Да, так и есть. Но тот был слишком… Подвластен своим чувствам. А вот они ему — нет. — Что ты, блять, несешь? — Он не скрывал своих чувств к пареньку, как это делаешь ты. — напрямую ответил призрак. Майлз был смущен, но оскалился. — В итоге, они его захлестнули и он отбросил логику, отдав мне свое тело для защиты Вейлона. Все бы хорошо, да только получив его, я сразу устранил проблему, в лице Парка. И случилось так, что меня просто «выкинуло» из тела. До некоторых пор я не понимал, почему, но когда догадался — решил попробовать снова. И вот, ты здесь. Как я уже сказал ранее, существует много Линий Времени. Но при смерти человека, они все сливаются в одну. — То есть, как бы не сложилась твоя жизнь, в определенный момент ты все равно умираешь одним образом? — Можно и так сказать. Ваши с Парком Линии Времени «переплетаются». Представь себе нити, которые перепутались друг с другом. Чтобы вытащить одну, нужно оборвать другую, но в таком случае посыпятся обе. А теперь, когда ты все понял, я покажу тебе все «на практике», как и хотел изначально. — Нет. — Что? — изумился Вальридер. — Я сказал — нет. Мне плевать, что ты накуралесил с этими Линиями Времени, или как их там. Но учти — если ты смог изменить их итог, то и я смогу. Мы же, одно целое, как никак. — сжимая кулаки, Апшер повернулся к призраку. Тот явно был доволен таким ответом. — И если ты будешь мешать… — Нет, не буду… Как только выведешь меня в большой мир. А будучи в моих владениях, будешь изворачиваться так, как я хочу, пока не докажешь мне все, что сказал. — Да будь по-твоему. — АПШЕР! — кричал Парк, изо всех сил треся журналиста. — Да не ори ты так! — хрипло ответил парень, не открывая глаз. — Не орать? Не орать?! У тебя пульса не было целую минуту, как я могу не орать?! — Появился же, чего паникуешь? — ухмыльнулся Майлз, приоткрыв глаза. Собеседник уже был в ярости, готовясь произнести все нецензурные выражения, которые знал, но Апшер заткнул его поцелуем. Это было неожиданно для обоих, однако журналист хорошо понимал, что делает. Раз уж им с Вейлоном «суждено», то он не будет противиться. И на этот раз, они покинут это проклятое место вместе.