Мономан

      25 октября 2016 год.       Я видел сон. Моменты из детства, точнее, мне снилась маленькая Сэйдж. Я плакал, когда она падала и ранила колени, я улыбался, когда она смеялась на качелях, я всерьез относился к ее играм с куклами и чаепитию. Я скучал по сестре. Мое лицо было мокрым от слез, когда я проснулся в той же маленькой комнате. Это был мотель. Совершенно забыв о том, что произошло, я смотрел в потолок и вспоминал слова сестры, как она говорила: «Я всегда буду поддерживать тебя. И я сделаю, что угодно для того, чтобы ты был счастливым»       Я снова заплакал, потому что ее не было рядом со мной в тот самый момент, когда мне было плохо. Я был похищен и не имел понятия, смогу ли когда-нибудь вернуться домой, увидеть семью и Джейкоба. Я нуждался в Сэйдж.       Входная дверь со скрипом открылась, я резко сел на кровати и отполз назад, увидев Коннора. У него в руках был бумажный пакет с едой и картонная подставка с двумя стаканами кофе.       – Доброе утро, – произнес он, закрывая дверь. – Я принес завтрак.       Не переставая хмуриться, я тяжело сглотнул влагу, образовавшуюся в горле.       – Что произошло вчера? – спросил я.       Коннор подходил ближе, а я отползал все дальше от него по кровати, хотя места уже не было.       – Вчера ты спал.       – Весь день?       – Да.       Мое дыхание сбилось, а голова резко заболела. Я не мог понять, что со мной не так.       – Когда я вообще был в сознании?       Брюнет протянул мне стаканчик кофе и сел на край кровати. Я сделал глоток остывшего напитка, мне сразу полегчало.       – Позапрошлым вечером, – ответил Коннор, улыбаясь. – На пирсе...       – Точно, – прошептал я, растерянно отводя взгляд. – Санта-Моника, пирс, твое сочинение... – вспоминал я. Все казалось таким глупым. Воспоминания смешались, я не мог соединить обрывки в одно целое. – Ты поцеловал меня...       – Ты попросил меня об этом.       – Да, я помню.       Коннор вздохнул, и я снова посмотрел на него. Он выглядел расстроенным и одновременно счастливым.       – Пей свой кофе, Трой, – как-то заботливо произнес брюнет. – Если ты голоден, в пакете пончики.       – Спасибо.       Я снял пластиковую крышку со стакана и за несколько глотков выпил горький кофе. Никто никогда не мог понять, что я люблю горький кофе, поэтому все мои друзья и даже Джейк брали для меня обычный капучино или латте с различными добавками. А Коннор знал, какой кофе я предпочитаю, но я никогда не говорил ему об этом.       Во мне проснулось чувство свободы. Я вдруг осознал, что мы в Санта-Монике, и я хочу быть здесь. Подойдя к окну, я прищурился, смотря на солнце, и мне захотелось выйти на улицу. Однажды побывав в Санта-Монике, я вынес для себя то, что солнце здесь ярче и жарче. Оно по-другому светит и согревает как-то по-особенному.       Брюнет медленно подошел ко мне и трепетно провел ладонью по моей щеке. Стало неловко, но приятно.       – Хочешь поехать на пирс? – спросил он.       Я хотел согласиться, но вдруг почувствовал, что меня снова клонит в сон, точнее это была слабость во всем теле. Я не был уверен в том, что Коннор использовал то вещество, подмешав его в мой кофе, но организм будто начал бороться с этой химией. Резко убрав от себя руку Коннора, я бросился к двери, пытаясь сбежать. Это была неудачная попытка, как и предыдущая. Франта прижал меня к стене, грубо схватив за плечи, я не мог сопротивляться. У меня не было сил.       – Коннор, пожалуйста, скажи, зачем мы здесь? – мой голос дрожал.       Его губы были так близко к моим, и я видел, как он борется с желанием поцеловать меня.       – Потому что мы должны быть здесь... вместе. Трой, со временем ты поймешь, что так лучше.       – Со временем? – нахмурился я. – Ты никогда не вернешь меня домой?       Коннор грустно усмехнулся, помотав головой.       – Ты сам не захочешь возвращаться. Трой, ты уже этого не хочешь, – внушающим тоном произнес он, смотря точно в мои глаза. Он словно гипнотизировал меня. – Тебе хорошо здесь со мной. Ты что-то чувствуешь ко мне и всегда чувствовал...       Во мне зарождалась обида на самого себя. Коннор был прав, он нравился мне, но я никогда не задумывался о чем-то большем. Он был славным парнем, который просто учится со мной в одном университете и помогает мне с рефератами. Я любил Джейкоба и никогда не допускал мысли о том, чтобы заменить его кем-то другим.       Эмоции зашкаливали – мне хотелось плакать, я боялся, было немного смешно и жарко. Со мной происходило что-то странное.       – Нет, – выдохнул я, вжимаясь в стену самостоятельно. – Прошу тебя, Коннор, мы должны вернуться домой.       Истерика мгновенно прекратилась. Я закрыл глаза, прислонившись затылком к стене, и восстановил дыхание. Затем почувствовал губы Коннора, и в тот момент все стало хорошо. Необъяснимое ощущение. Словно только так он заставляет меня чувствовать безопасность. Я отвечал на его поцелуи, желая, чтобы это никогда не заканчивалось.       Мне было хорошо с ним.       4 ноября 2016 год.       Тот вечер я запомнил детально. До того момента все было неразборчиво и смутно… Такое чувство, что предыдущих дней вовсе не было.       Коннор дал мне свою одежду – я выглядел нелепо в огромном свитшоте, а его скинни, которые должны идеально обтягивать ноги, висели на мне. Но он считал, что я выгляжу прекрасно. Он не уставал повторять эти слова снова и снова.       Я потерялся во времени, просыпая сутки, а проснувшись, выпивая кофе или какой-нибудь коктейль, принесенный Коннором, и снова отключался. Но 4 ноября стало особенным днем для Коннора, поэтому я знал дату с того момента, как открыл глаза.       Мое утро (16:00 вечера) начиналось странно – мы позавтракали пивом и бургерами, сидя на капоте старого джипа и смотря на волны холодного океана. Я чувствовал себя прекрасно, опустошая бутылку светлого пива и слушая рассказы Коннора о его путешествиях по всему миру. Мне нравилось думать, что из всех мест, в которых он побывал, в его сердце запала именно Санта-Моника – мое идеальное место.       – Я хочу спуститься к воде, – сказал я, спрыгивая с капота автомобиля.       Мы находились на невысоком холме, но спуститься по нему было практически невозможно из-за крутого склона.       – Это опасно, – предупредил Коннор.       – Ты обещал, что с тобой мне не грозит опасность. Но к «скалолазанию» это не имеет отношения?       Франта посмеялся, слезая с машины и подходя ко мне. Мы синхронно посмотрели вниз, затем друг на друга и без слов стало ясно, что мы сделаем это. Коннор протянул мне свою руку, я уверено взял ее, прежде чем подойти к «обрыву» ближе.       – Я пойду первым, – настоял я, оборачиваясь на парня. – Не отпускай меня, хорошо?       – Не отпущу.       Мы медленно сползали вниз, хватаясь друг за друга, падая на спины, наступая на песчаные выступы, которые рушились под нашими ногами, это было похоже на скольжение с горки, только в наших кедах было полно песка. Мы испачкали одежду, надышались пылью, и тогда все стало неважно – мы просто съехали к низу и легли на спины у самой воды. Мы громко смеялись, сами не понимая, почему. Мы чувствовали себя детьми.       Вновь услышав шумные волны, я понял, что все еще держу Коннора за руку и не хочу отпускать. У него всегда были такие теплые руки.       – Мы можем остаться здесь навсегда? – тихо произнес я, смотря на сиреневое небо.       Рука Коннора дрогнула. Я почувствовал его взгляд на себе, почувствовал его улыбку и услышал судорожное дыхание.       – Я хочу этого больше всего на свете, – ответил он, двигаясь ближе ко мне.       Я повернул голову в его сторону, наши лица были так близко друг к другу.       – Потому что ты любишь меня? – усмехнулся я.       Коннор тоже усмехнулся. Он перевернулся на бок, опираясь на локоть и смотря на меня «свысока».       – Ты сегодня такой… разговорчивый, точнее открытый.       – Просто хочу услышать это.       – Что именно?       Я закатил глаза.       – Что ты любишь меня. Мне интересно знать, почему?       Франта определенно не был готов к таким разговорам, но я – да. Потому что я знал, что все еще нахожусь под воздействием какого-то наркотика и завтра, возможно, я снова захочу сбежать от него домой. В тот момент мне хотелось быть там, где я был - рядом с Коннором.       – Я люблю тебя, потому что ты не изменяешь себе. Ты – всегда ты, не похожий на своих друзей или кого-то еще. У тебя свои взгляды на мир, такие же, как у меня, ты никогда не останавливаешься и делаешь то, что считаешь правильным. Я люблю тебя, потому что ты позволяешь себя любить.       – Когда ты понял это? На вечеринке университета, когда мы впервые сблизились? На общем собрании активистов? Или в библиотеке?       Брюнет посмеялся, отпуская мою руку. Он нежно провел большим пальцем по моим губам и помотал головой.       – Когда я впервые услышал, как ты поёшь. Сначала я увидел тебя в твой первый день в университете, ты заблудился и случайно зашел в кабинет, где у меня проходили занятия. Я увидел тебя и подумал: «Милый парень. Он мне нравится», но я совсем тебя не знал. Потом я начал наблюдать за тобой, и эта слежка привела меня на прослушивание в театральный кружок. Ты стоял на сцене, выглядел таким напуганным. Потом ты запел и я понял, что это конец. Я влюбился.       Я не мог перестать улыбаться. Каждое его слово отдавалось приятным покалыванием в теле, с ним было тепло и уютно. Он не сводил с меня глаз, они были особенно синими в тот момент. Я нахмурился, не понимая, как можно было бояться этих глаз прежде?       – Это так странно, – прошептал я. – Ты следил за мной, за моим окружением, ты знаешь обо мне все, а я о тебе – ничего. Ты похитил меня из-за большой любви. Я должен бояться, но… Почему мне так спокойно?       Коннор улыбнулся, наклоняясь ко мне и касаясь моих губ. Уже тогда я понимал, что обожаю эти поцелуи, обожаю быть спрятанным от всего мира, при этом быть на виду. Также я понимал, что Коннор сделал это не ради себя, не только потому, что любит меня. В его поступке нет ничего эгоистичного. Он наблюдал, изучал меня и знал, как бы я не притворялся жизнерадостным, любящим свой мир студентом, я всегда мечтал покинуть то место. Коннор пошел на все, чтобы я, наконец, стал счастливым.       Жаль, что осознание этого приходило ко мне только тогда, когда я был буквально не в своем уме.       5 ноября 2016 год. 3:25 утра.       В это время мы вернулись в мотель. Коннор выглядел уставшим, но мне совсем не хотелось отдыхать. Тот вечер заставил меня по-другому посмотреть на «мир», в котором мне комфортно жилось раньше. Я никогда не обходил все аттракционы за один вечер, никогда не ел столько сладкого, я никогда не смеялся так громко. По завершении вечера я не мог не думать о том, чем Коннор удивит меня завтра. Буду ли я чувствовать себя живым и свободным каждую минуту, проведенную с ним?       Мое сердце бешено колотилось, адреналин в крови зашкаливал, я двигался быстро, говорил много, не успевая озвучивать одну мысль, как тут же приходила другая. Я никогда прежде не был таким активным, будто я злоупотребил кофеином…       Коннор упал на кровать, раскинув руки в стороны, и тяжело вздохнул. Я лег рядом с ним на живот, опираясь на локти и смотря на него. Он был счастливым.       – Кон, только не говори, что ты собираешься спать, – усмехнулся я. – Ты устал…       – Я никогда не устану от тебя, – смеясь, перебил он. – Я никогда не устану говорить с тобой.       Его искренность пробирала меня до дрожи. Подумать только, я никогда не слышал подобных слов даже от моего парня. И признаться, я забыл о нем на тот момент. Тогда для меня никого не существовало, кроме Коннора, который заставил меня верить в это.       Поддавшись внезапному желанию, я поцеловал брюнета, нагло ложась на него сверху. Коннор резко вздохнул, явно не ожидая от меня этих действий. Я целовал его жадно, переходя губами к шее, я не мог остановиться. Я бессовестно терся бедрами о его пах, чувствуя приятную тянущую боль внизу живота – мне было это нужно.       Думаю, именно то возбуждение вернуло меня в реальность и я начал понимать, что делаю. Коннор крепко держал мои бедра в своих руках, прижимаясь ко мне. Мы оба были на грани сексуального срыва.       – Я хочу тебя, – прошептал Коннор мне в губы.       Это заводило еще больше – знать, что он хочет меня также сильно, как я его. И тогда мой организм снова начал бороться. Мне стало невыносимо жарко, дурно и противно от самого себя.       – Нет, – едва слышно произнес я. – Нет, я не могу. – Коннор продолжал целовать мою шею и забираться горячими руками под свитшот. Его прикосновения, казалось, обжигают. Я был ледяным. – Черт, нет. Нет! – вскрикнул я, быстро слезая с парня.       Я был не в себе. Резко отскочив, я упал на пол, отползая к стене и закрывая лицо руками. Мне было стыдно.       – Трой? – тихо позвал Франта.       Убрав руки от лица, я поднял взгляд к потолку и расплакался. Эта каша эмоций снова сводила меня с ума.       – Я хочу домой, – прошептал я. – Мне плохо, я хочу домой.       Паника, страх, стыд – я чувствовал все это. Даже не до конца поднявшись на ноги, я сорвался к выходу на коленях, затем встал, пробежал пару метров и снова упал перед дверью. Коннор остановил меня, прижимая к стене, как и тогда, он держал меня за плечи и шептал что-то успокаивающее, но я ничего не понимал. Было ощущение, что мое сердце вот-вот разобьется – оно болело. В моей груди никогда не было столько боли.       – Зачем ты делаешь это со мной?       Франта обхватил мое лицо своими ладонями, осторожно вытирая мои слезы большими пальцами. Это успокаивало, мне больше не хотелось плакать и кричать, поэтому моя истерика по большей части стала игрой.       – Я люблю тебя, – произнес брюнет, делая вдох-выдох в такт со мной. – Просто дыши, Трой.       Я мог взять себя в руки, только смотря в его глаза. Я разглядел в них опасность, но продолжал дышать, успокаиваясь. Это было похоже на дурной сон, но я не мог проснуться.