Абсолютное (не)совпадение

Нура всё ещё не ест — бургер продолжает греться на солнце под лобовым стеклом его машины. Нура всё ещё не уверена — нужен ли её этот мальчик, что самозабвенно целует её губы, забыв, кажется, вообще обо всём. Губы у Криса тёплые, чуть шершавые, как и пальцы, которыми он держит её подбородок. Она целуетцелуетцелует. Крис чувствует маленькую ладошку, что упирается в его грудь, и тонкие пальцы с короткими ногтями, которыми она невесомо скребёт его футболку. Шистад вырывает из потока своих мыслей хоть одну реально оправдывающую её поведение. Ему думается, что она под кайфом, обдолбанная вусмерть. Хоть она и выглядит всегда, будто под кайфом. Саутр отстраняется первой, смотрит широко распахнутыми глазами и искажённо улыбается. Ему так и хочется спросить её, какого черта она такая переменчивая, но он настойчиво топит вопрос в собственной голове. Крису отчего-то тепло и невыносимо уютно с ней в машине, когда её коленка упирается в его бедро, а тонкие бледные руки легко касаются грудной клетки. Шистад даже не замечает, как засматривается на неё. — Чего? — тихо спрашивает, заметив его, витающего в облаках, непрерывно смотрящего на неё. Он одёргивает сам себя за плечо, переводя взгляд перед собой. Нура с места не сдвигается. — Ничего. Просто это было неожиданно, — секунды спустя. Ему кажется, что это сон, и он вот-вот проснётся в своей спальне со стояком и ошмётками мыслей о ней и её бледных холодных губах. Внезапно понимает, что это реальность. Да и эрекция в штанах самая настоящая. — Извини, захотелось, — она неловко и совершенно случайно опускает глаза, взгляд сам цепляется за бугор в его джинсах. Рот Саутр приоткрывается, а Крис закатывает глаза в неловком жесте натягивая футболку пониже, стараясь прикрыть стояк. Нура хихикает, перемещаясь обратно в пассажирское кресло, стараясь подавить смех, но он вырывается, заполняя салон машины тонким девичьим смехом. Крис подхватывает, усмехаясь, а потом кусает нижнюю губу с своей манере. Они болтают: о школе, о его предстоящем выпускном, о искусстве, и он умоляет её позировать для него. Нура отнёкивается до последнего, про себя удивляясь — Крис Шистад рисует? Серьёзно? Этот плохой мальчик, что трахает сук направо и налево, занимается искусством? Крис вдруг становится самой большой загадкой. И, словно по традиции, их прерывает Эскиль, который негромко стучится в окно пассажирского сидения и приветливо машет. Нура закатывает глаза, а Крис опускает окно и протягивается через салон к Эскилю, чтобы пожать ему руку. — Может, зайдёте на чай? — словно невзначай интересуется он, приподнимая бумажный пакет в руке, — Я купил охрененные пирожные в паре кварталов отсюда. — Трюггвасон мечтательно прикрывает глаза, наигранно глубоко вдыхая воздух в ноздри, словно чуя запах этих самых пирожных. — Можно, — неуверенно кивает Саутр, наконец поворачивая голову к Крису. — Да? — Шистад приподнимает брови и трогает уголок рта языком, словно дразнит. Нура снова кивает, хватаясь за ручку двери. — Ну, раз Эскиль приглашает.. — Заткнись, Крис, — платиновая девочка выныривает из машины, утаскивая дружка за собой в двери общаги, пока Кристофер блокирует двери машины. Ему интересно, как быстро сдастся Нура, миловидно улыбающаяся ему из проёма, поторапливающая его быстрее зайти. Ему так хочется задать ей вопрос об их отношениях, но самодовольное лицо Эскиля напротив мешает вообще любым разговорам. — Так значит, вы теперь вместе, — Эскиль указывает на них испачканным в заварном креме пальцем. Крис не собирается отвечать, Саутр, видимо, тоже. Она лишь зло смотрит в глаза другу, давая понять, что пора бы заткнуться. — Займи свой рот чем-то получше идиотских вопросов, — она шипит, как змея. Трюггвасон закатывает глаза и откусывает ещё один кусок от пирожного. Крем остаётся на носу, щеках и пальцах парня, но он продолжает с удовольствием жевать, причмокивая; Криса эта картина веселит. — Да ладно ребят, я видел, как вы целовались в машине-е-е-е, — певуче говорит Эскиль, заговорщицки улыбаясь, — увидел вас, сбегал за пирожными.. — О, Эскиль! — Саутр закрывает лицо ладошками, потому что кровь мгновенно приливает к лицу и щёки начинают отливать румянцем. Она бесшумно выдыхает в ладони и через щёлку между пальчиков смотрит на самодовольного Эскиля. — А что такого? Вам не по 12ть лет, Нура. Я уже говорил, что тебе нужен член! — весело произносит парень, переводя неоднозначный взгляд на сдерживающего смех Криса. Тот чуть ли не давится пирожным, но кивает, и из глаз чуть ли не льются слёзы. — Очень смешно, — бурчит блондинка, пихая Шистада в бок, — спасибо за пирожные, — она встаёт из-за стола и цепляет Криса за ворот футболки, который отхлёбывает жасминовый чай из чашки. Эскиль кричит что-то извиняющееся вдогонку..

***

Крис в её комнате уже что-то привычное. Он идеально вписывается в интерьер, словно дизайнерская подушка или прикроватная тумба — Нуре не хочется думать, что он универсальный и подходит ко всем интерьерам. Ну, или мимикрирует, в конце концов. Шистад обходит комнату, будто бы никогда там и не был. Цепляет пальцами рамки с фото и белый лист, приклеенный к стене. К списку вопросов для неё добавляется ещё один. Она следит за его движениями, ловля и впитывая молча всё, что он делает — как выгибает бровь в немом вопросе или удивлении, движение ресниц, рук, как облизывает уголок губ или кусает нижнюю. Саутр прекрасно понимает, чем закончится эта истории, как бы она не хотела быть исключением из правил, как бы не старалась. — Так мы встречаемся, Ну-у-ра? — нарочно тянет её имя, выуживая из под блузок на стуле короткий топ с котятами. Смеется. — Ты скажи, — уверенно говорит она, — это не я таскаюсь за тобой повсюду, — выхватывает из его рук топ и наскоро запихивает под подушку. — Это не я дважды поцеловал тебя, — парирует Шистад, подходя настолько близко, что комната будто сжимается до размеров атома. Крис равномерно дышит, хотя Саутр хочется схватить бумажный пакет и рвано подышать в него. Лишь боится, что он лопнет от слишком больших усилий. Ей хочется ещё прокашляться, потому что горло сковало каким-то малопонятным страхом. Он улыбается, свойственно ему, и заправляет прядь платиновых волос за ухо, — ну, так что?