Шрамы

      После пары того, что Могавки называли — танцем, девушка уже с трудом отверчивалась от радушного предложения погостить дольше, хотя и обещала навещать жителей деревни. Юноша чувствовал в груди тепло, глядя на легкие движения Маргариты.       Она, с упорством идиота, повторяла движения танца раз за разом, пока в итоге не вышло более удовлетворительно.       — Не могу понять, — Коннор даже не взглянул на неё, когда запыхавшаяся девушка опустилась рядом. — Зачем тебе это? Ты же не будешь делать это где-либо ещё. — он не сдержал улыбку и заметив, что Марго смотрит на него, повернулся.       Она едва приподняла уголки губ, но тут же посерьезнела и сдвинула брови. Обведя взглядом окружавших их людей, Маргарита улыбнулась детям и подняла взгляд на старика, который учил её танцу.       — Посмотри на него. — кивнула в его сторону девушка.       Коннор взглянул в указанном направлении, и улыбка пропала с его лица.       Старик стоял в стороне от всех. Неловко опираясь на толстую ветвь, служащую ему тростью, он опустил взгляд в землю и с улыбкой, которая, казалось, углубила каждую морщинку на его лице, рассказывал что-то столпившимся вокруг него детям.       Сколько Коннор себя помнил, этот человек всегда был один. Его сторонились все и причина на то, казалась сейчас глупой. Лет двадцать назад, он был вынужден бросить старшего брата, чтобы добраться до деревни и предупредить о захватчиках, ведших в деревню за людьми для дальнейшей продажи их в рабство. Он успел и никто из племени не пострадал, однако, все стали обходить мужчину стороной.       Юноша не смог вспомнить, видел ли он когда-нибудь улыбку старика.       — Мда… — вздохнул Коннор, опустив голову.       — Мне просто хочется верить, что когда я состарюсь, — она отпила из своего стакана и поморщилась. — Мне тоже будет, кому рассказать о своих приключениях. — Чтобы это ни было, — вдруг захохотала Марго, вертя в руках тару с напитком. — Во-первых, на вкус редкая дрянь, во-вторых, жутко крепкая.       Жижа напоминала по вкусу бальзам, которым её поила тетушка во время простуды, только имела привкус, кажется, меда.       Само по себе наличие у Мохов алкоголя, было странным. Хотя Маргарита и слышала о племенах, которые принимали от белых алкоголь — жест дружелюбия, но это было добрые полвека назад.       Девушка решила не искать объяснения такому стечению обстоятельств и поддалась всеобщему веселью.       Когда он собирался усадить девушку в седло Тайны, юношу окликнула Мать Рода.       — Не знаю, что с тобой там твориться, но надеюсь, ты осознаешь, какому риску подвергаешь свой народ, приведя сюда одного из них. — старуха кивнула в сторону слегка покачивающейся Марго. — Ответь мне, Радунхагейду, можешь ли ты дать слово, что с этого дня, жизнь племени не перемениться.        — Даю слово. — не задумываясь кивнул юноша. — Она не станет. Ей не зачем.       Обменявшись со старухой еще парой фраз, он оттащил Маргариту к Алкиду и водрузив её на коня, уселся позади.       Марго обхватила Коннора за талию и вцепившись в его накидку пальцами, уронила голову ему на грудь. Девушка даже и не подумала о возможности оспорить его решение. Мысли разлетелись как белые бабочки, стоило Коннору грубовато схватить ее за руку. Маргарита не издала ни звука, лишь с трепетом скользнула взглядом по лицу юноши, когда он развернул девушку к себе и легко, взяв за талию, усадил на лошадь.       Размеренные покачивания на лошади быстро укачали девушку, проснулась она уже у конюшни поместья Дэвенпорт, когда заржал недовольный из-за натяжения вожжей жеребец.       — Ты как? — почти шепотом поинтересовался юноша.       Она отпрянула от него и закивала головой. Самочувствие действительно было прекрасным, если не считать немного затекшее тело.       Коннор спустился с коня и помог ей. За лесом занималась заря, а по земле полз густой туман. Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь похрапыванием разбуженных лошадей. Все было такое росистое, свежее, зеленое. Легкий ветерок заставил девушку обнять себя за плечи.       Краем глаза она заметила стоящего в паре метров Коннора и не сдержала рваный вздох, крепче сжимая ледяные пальцы на плечах.       По сердцу полоснули тупым ножом и Маргарита бросила на юношу взгляд, натянув улыбку. Ей вдруг захотелось закричать ему прямо в лицо: «Открой же, наконец, свои прекрасные темно-ореховые глаза и пойми, кого ты привел в свой дом! Кому доверяешь на столько, что показал свою деревню!»       — Ты наверняка устал. — охрипшим голосом, тихо сказала Маргарита, кивая в сторону особняка. — Иди отдыхать.       Юноша отвел глаза и, едва кивнув головой, пошел к дому.       Марго сморгнула слезу, стоило ему скрыться за углом, и вышла на утес.       На открытой скале, ветер агрессивно врезался в тонкую фигурку. Выдергивая пряди из кос, которые неприятно лупили по щекам, и заставляя покраснеть, подставленные ему голые пальцы.       Девушка закрыла лицо ладонями.       — Когда ты последний раз спала? — шаркая, Ахиллес вошел на кухню.       — В последнее время не очень хорошо спится. — Маргарита расправила плечи, посмотрела на старика и отвернулась к окну.       — Вот как… — Дэвенпорт сел на лавку рядом с ней. — От чего же? — видя, как девушка поморщилась, он усмехнулся. — Тебе же ни кто не мешал, сказать все раньше. Глядишь, не дошло бы до такого.       Прошел почти месяц с их поездки в земли Ганьягэха. С каждым днем, Маргарита чувствовала, как Коннор позволяет себе расслабляться рядом с ней. Все эти взгляды, кидаемые им, когда он думал, что девушка не видит, пробирали до мурашек. Заставляли приосаниться и улыбнуться.       Теперь, она была не уверена в правильности всего этого, но её тянуло к нему. Ей нравилось, когда Коннор учил её стрелять из пистолета, положив на живот девушки ладонь. Когда его лицо находилось так близко, что повернув голову, можно было мелкие морщинки в уголках губ.       Нелепые столкновения в коридорах дома, вынудили Маргариту полюбить распущенные волосы, которые, помогали скрывать румянец на щеках. Его полуулыбка пробирала мурашками, до самого копчика, когда юноша помогал ей собирать разбросанную посуду, едва касаясь рук девушки, ненароком.       Они оба в это верили, даже когда Коннор, дольше необходимого, крепко удерживал её за талию, спасая от падения с лестницы. Это случайность. Марго кинулась ему на шею, вдыхая запах солнца и пороха, после выхода в море и сражения с каперами. Это случайность.       Девушка молча сидела какое-то время, пока в дом не ворвался индеец.       — Ганадогон? — тут же подскочила Марго. — Что ты здесь делаешь?       — Где Радунхагейду? Уильям Джонсон вернулся и у него есть деньги, чтобы купить нашу землю.       — Что?! — взревел Коннор, заставив девушку вздрогнуть и обернуться. — Но как?       — Я предупреждал тебя. — спокойно сказал старик. — Тамплиеры умеют находить средства.       Ахиллес взглянул на Маргариту и вышел с молодыми людьми на улицу, оставив девушку в доме. Старик с облегчением выдохнул, увидев как глаза Коннора вновь запылали ненавистью к врагам. Значит, девушка была не столь большой проблемой и не была препятствием для дел братства. Дэвенпорт чуть вздернул голову и вдохнул чистый воздух. Оставалось присмотреть за Марго, чтобы её властные друзья не узнали о смерти Уильяма Джонсона раньше, чем она настигнет его.       Мягкими шагами, словно кот на охоте, Коннор приближался к Джонсон-холлу, через густые кусты. Заветный особняк навеял, так не кстати, воспоминания о девушке. Она была связана с этим местом и всеми людьми, которых надлежало убить.       Хэйтем говорил, что Марго его воспитанница, и юноша видел, как она напряглась, прекрасно понимая намерение Коннора, относительно Уильяма. Однако, девушка не предприняла даже попытки остановить его.       Территория поместья была плотно наполнена британскими солдатами и наемниками, снующими туда-сюда. Некоторых пришлось убить и в душе, юноша радовался, что среди охраны, нет ни единого знакомого лица.       — Хорошо. — разочарованно говорит Джонсон, делая несколько шагов назад от одного из вождей. — Я протянул руку помощи, а вы ударили по ней. — он жестом подзывает солдата и тот, берет на мушку, индейца. — Думаю, с мечом в руках, вы будете вежливее.       Уильям нес какой-то бред, о том, что ни королю, ни колонистам нет дела до ирокезов. Пока искра жизни не угасла в глазах ирландца, Коннор внимательно вникал в слова мужчины, а затем, крики приближающихся солдат, вынудили его бежать.       — Ты лишил племена защиты. — встретил его на другом берегу отец. — Уил, он бы мог спасти их.       — И поработить. — огрызнулся юноша, направляясь к жеребцу, стоящему подле одного из деревьев.       — Ты ослеплен, невежеством. — преградил Коннору путь Чарльз. — Мы не хотим войны, однако, ты вынуждаешь нас развязать битву.       Юноша грубо оттолкнул мужчину и забрался в седло.       — Странно, — привлек к себе внимание Ли. — Что моя дочь, предпочла умолчать о твоих планах.       — Дочь? — Коннор взглянул на отца, ожидая опровержения, но тот отвернулся.       — Надо же, — усмехнулся Чарльз. — Она не сказала тебе. За все это время… Видимо, Маргарита действительно ценит твое общество.       Юноша снова взглянул на Хэйтема, но не найдя в нем поддержки, пришпорил Алкида. Конь, словно, чувствуя, тревогу наездника, несся в сторону поместья Дэвенпорт, не противясь преодолению любых препятствий, начиная с лежащих на земле бревен и невысоких заборов, до соскакивания с высоких нагромождений камней.       Коннор спрыгнул с жеребца, едва тот успел остановится на пороге дома, и залетел внутрь.       — Это правда? — повысив тон, он сверлил взглядом, подскочившую ему на встречу девушку. — Чарльз Ли твой отец?       Марго опешила и расправила плечи, распахнутыми глазами уставившись на юношу. Угадав его встречу с Чарльзом, она потупила взгляд.       — Ответь мне, — Коннор подошел к ней и мягко приподнял лицо, держа за подбородок. — Скажи, что это ложь. — почти шепотом.       В глазах девушки заблестели слезы. Марго качнула сделала маленький шаг назад и отвела загляд. Римма и Ахиллес, замерев наблюдали за ними. Старик жестом остановил женщину, когда она хотела заступиться за девушку, и это не укрылось от юноши.       — Значит, это правда и ты… Ахиллес, ты знал об этом? — Дэвенпорт чуть заметно кивнул и Коннор сделал несколько шагов к выходу. — Черт бы вас побрал.       — Коннор… — девушка кинулась следом, но юноша резко развернулся, и она застыла как вкопанная на месте.       — Джонсон-холл восстановлен и обнесен каменным забором, думаю, там достаточно безопасно и мисс Ли может туда вернуться. — он смотрел поверх её головы. Коннор слегка качнулся, разворачиваясь прочь, и лишь вскользь глянул на девушку. Марго сделала несколько шагов следом за ним, пока его путь лежал по каменным ступеням, ведущим от парадного входа.       Ласковое тепло вечера раздражало. Она могла поклясться, что видела, как разверзлась земля в его глазах, в миг разделив их бесконечной пропастью, которую девушка так трепетно по миллиметру уменьшала несколько месяцев.       — Я же предупреждал тебя. — Ахиллес остановился рядом с ней. — Но я буду не против, если ты решишь остаться.       Маргарита опустила голову и несколько прядей, скрыли её лицо от старика. Она молча зашла в особняк и, несмотря на уговоры Риммы, быстро собрав вещи, покинула поместье Дэвенпорт.       Он не простит. Ему не нужно время, чтобы остыть. Даже если они встретятся через пять, десять, пятнадцать лет. Коннор не забудет, как едва не распахнул душу человеку, чьи образ жизни и воспитание, едва ли схожи с его.       Теперь Марго видела, разницу их положений. Он — мальчишка-индеец, которого воспитывали в мире открытом для всех, чья душа была добра и беззлобна. Не для неё. Не для Маргариты Ли — чей мир вертелся всю жизнь вокруг ее собственных интересов.       Коннор изначально был диковинной безделушкой для юной, избалованной мужским вниманием, Марго. Запасть в его сердце было увлекательной игрой. До тех пор, пока Коннор не появился на балконе в форте Бейна, в компании ненавистных ему людей.       Жители этой земли с тревогой в глазах, провожали девушку взглядами.       Через пару часов, Марго уже стояла перед воротами Джонсон-холла.       — Бога ради, — остановила жестом поспешившего к ней мужчину. — Не сейчас, Хэйтем. Я устала.       Кенуэй не узнавал девушку стоящую перед ним. Ему казалось, что она похудела ещё больше, а весь золотистый ровный загар, за который он с Риммой всегда её ругал, превратился в неаккуратные темные пятна, больше напоминающие грязь. Только отливающие красноватым огнем волосы, выдавали ту, что ещё недавно смотрела на него искрящимися счастьем глазами.       Однако, его сын убил Уильяма Джонсона и судя по пропавшему письму, вскоре начнет охоту на Питкерна, а значит, нужно сосредоточится на его безопасности.       — Сэр? — голос Чарльза всегда немного робок при обращении к нему.       — Все в порядке. — на автомате отвечает Хэйтем. — Просто задумался.       Кенуэй мысленно усмехается. Ли иногда походит на напуганного щенка, когда подняв плечи, пытается выглядеть внимательным. Этот человек будущее ордена. Он смел и решителен, но робеет перед магистром так же, как в день их первой встречи в Бостоне. Все робели. Но не дочь Чарльза.       Кенуэя всегда забавляла манера её обращения. Она была всегда уважительна, но небрежна. Словно перед ней стоял один из воздыхателей, а не магистр ордена тамплиеров, от одного взгляда которого у многих волосы вставали дыбом.       За несколько месяцев проведенных на территории Джонсон-холла, Марго из маленькой девочки, воспитанной в благородной семье, превратилась в девушку, чье поведение напоминало девиц из дома утех. Хэйтем даже как-то пригрозил ей, что не возьмется за обучение, пока она не приведет себя в нормальное состояние. Но эффекта это не принесло.       Маргарита тосковала. Она все реже выбиралась в подлесок для верховых прогулок и все чаще читала бумаги отца.       — Как ваши успехи? — Марго, игнорируя возмущение во взгляде мужчин, наполнила стакан виски и отпив, поморщилась. — Гадость какая.       — Конечно, — в своей аристократичной манере, Хэйтем забрал у неё из рук алкоголь. — Леди твоего возраста, не надлежит пить ничего крепче вина.       Девушка закатила глаза:       — Знали бы вы, каким пойлом меня угощали ирокезы. — она подняла взгляд и усмехнулась. — Даже не думайте, что я провожу вас.       — Маргарита, — Кенуэй взглянул на помощника. — Ты должна нам помочь, если можешь. На землях Ганьягэха есть то, что нам нужно.       Марго была непреклонна в своей решимости не раскрывать мужчинам местонахождение деревни.       Как ни пытался Хэйтем убедить её в том, что так будет безопаснее и лучше для всех, она твердо стояла на своем, напивалась у него на глазах и смеялась в лицо, орущему, готовому разорвать дочь на месте, Ли.       Чарльз сыпал угрозами, обещал лишить девушку всего наследства и отправить обратно в Лондон, но отзыв нашли лишь слова о Конноре.       — Ты слишком фанатичен, в своих убеждениях. — Маргарита повертела стакан в руке и тихо добавила. — Это поможет ему опередить тебя. — взглянув на ошарашенного отца, она плавно встала с кушетки и скрылась в спальне.