сбор №68

— Камень-ножницы-бумага! — Бокуто выбрасывает кулак и вполне довольный своей удачей поднимает взгляд. У Куроо — бумага. — На что спорим? — Ставлю сотню, что ты растеряешь половину пачки. — Ставлю две, что не растеряю! — он оглядывает себя: взятый напрокат смокинг трещит в плечах, пуговица не застёгивается, брюки немного коротки. Карманов всего два, ни в один пачка макдаковской картошки фри не влезает. — Давай поменяемся, — он сдёргивает с Куроо пиджак, тот садится так же туго, зато в его карманы можно распихать жирные ломтики. — И почему в театре Конохи все такие низкие? — ворчит Куроо, отдёргивая слишком короткие рукава. — И худосочные. Зато бесплатно — За жирные пятна он с нас три шкуры сдерёт, — Куроо кивает на потемневший карман пиджака. — Ничего-ничего, — успокаивает Бокуто прежде всего себя, — вот срубим поллимона и свалим в кругосветное путешествие, тогда он нам всё простит. Куроо корчит скептическую мину, но уже через секунду вальяжно нацепляет на нос китайскую реплику авиаторов и улыбку миллионера. Бокуто обиженно всхлипывает; на фоне сияющего друга он выглядит несколько непрезентабельно. Приходится компенсировать отсутствие узнаваемых аксессуаров демонстрацией размаха плеч и чётких контуров мышц предплечья. Вот только скучающая охрана ещё более скучающе уставляется куда-то за их спины. — Сомневаюсь, что вы есть в списке, — лохматый по последней моде парень быстро пробегается взглядом по их напряжённым позам и выдувает разноцветный пузырь из жвачки. — Конечно мы есть в списке, чувак! — Бокуто вздёргивает рукава пиджака до локтей, а то вдруг не все разглядели, как рельефны его плечелучевые и круглые пронаторы. Куроо чуть заметно кивает и делает маленький шажок вбок, притираясь локтем к недоумевающему парню, доставшему планшет. — Да мы же его самые-пресамые родственники. Ближе только бог! — Куроо улыбается с отеческой нежностью. Бокуто тем временем вцепляется в злополучный гаджет, не сколько стараясь заглянуть в него, сколько отвлечь охрану. Пока его берут в жёсткое оцепление, Куроо оказывается за спиной парня со списком, потерявшего всю свою самодовольную небрежность. Да, он бы на месте этого парня тоже нервничал. Говорят, Акааши Кейджи, на чью вечеринку они пытаются попасть вот уже полчаса, может уволить за криво завязанный галстук. А держаться, судя по отдельной парковке для самокатов, есть за что. — Узумаки Наруто и Учиха Саске. Проверьте, пожалуйста ещё раз, — улыбается он, уже вернувшись на своё место. Лицо парня со списком искажает сомнение, как будто ни один из них не похож на Саске, но в конце концов он устало машет рукой в сторону двери, снимая с себя всякую ответственность. Внутри Куроо присвистывает, Бокуто стоит с открытым ртом. Столы ломятся от изысканных закусок, барные стойки от дорогущей выпивки, в бассейне лебеди, а сразу за огромным десятиярусным тортом увитые розами качели и судя по траектории с них можно сигануть прямо в бассейн. Портить вечеринку немного жалко. Но что поделать, работа! Первым делом Бокуто сгребает в тарелку двадцать три вида канапе. Пока Куроо представляется стайке длинноногих красоток, не забыв конечно отметить, что знает парня, у которого ноги длиннее и прямее, Бокуто тщательно выбирает цель. Гости кажутся скучными и сдержанными, так что он обходит вокруг бассейна трижды, прежде чем уронить кусок сырого тунца в чужое декольте. Визг оглашает округу спустя полминуты. Потом следует тишина. Оркестр застывает в причудливых позах, чуть-чуть не донеся тромбоны до губ и смычки до струн. — Извините, пожалуйста, я случайно! — Бокуто даже не врёт, он правда целился не туда. Поэтому прикладывает в два раза больше усилий, чтобы вытащить скользкий кусок из декольте, но почтенный джентльмен справа почему-то против, и вскоре они весело бегают между ажурных столиков с подарками и букетами. Вернее, весело только Бокуто, толпа старичков, растущая на глазах, придушено хрипит уже через два круга, но упорно не отцепляется. Куроо приходит на помощь. Он делает виртуозное па, останавливаясь на краю бассейна, проникновенно заглядывает в глаза восхищённый партнёрши, наклонённой над самой водой и — отпускает руку. Громкий плюх, снова визг и фейрверк. Кенма взламывает систему запуска фейрверка настолько вовремя, будто находится в гуще событий, а не в съемной комнатушке с выделенным интернет кабелем за тридцать километров. Хаос, неразбериха, паника — девяносто семипроцентное выполнение заказа. Остаётся только довести невесту до истерики и заветные полмиллиона свежезелённых долларов у них в кармане. По пути Бокуто сметает всё, до чего дотягивается, поэтому к ногам хорошенькой девушки в длинном кружевном платье падает почти как рыцарь, гремя металлом и рассыпая лепестки роз. — Извините, вы не подскажите, как пройти в библиотеку? — это единственное, что приходит в голову Бокуто на её отчаянный взгляд. Руки тем временем действуют сами собой, украшая чудесные туфельки за пару тысяч баксов давленными вишенками из капкейков, какие Бокуто видел лишь однажды и то через толстое витринное стекло. Теперь он с уверенностью может сказать, что каждое пирожное стоит запрошенных сотни баксов, но не успевает ни прожевать откушенный кусочек с нежнейшим ванильным кремом, ни поделиться впечатлениями с окружающими, как маленькая хорошенькая пятка врезается ему прямо в нос. — Ненавижу! Всех вас ненавижу! — невеста колошматит по голове букетом так яростно, что Бокуто остаётся лишь прикрываться руками. Он украдкой всматривается в заплаканное лицо, действительно очень миленькое и даже ненакрашенное, и золотое сияние обещанного полумиллиона стремительно гаснет. Наверное, он бы даже отказался от денег, если бы только мог вернуть на её лицо то слепое счастье, с каким она взирала на учинённый беспорядок ещё три минуты назад. — Хей! Братан! Лови! — окрик Куроо выключает сентиментальность и чувство вины. Бокуто машинально вскидывает руку и так же бездумно вытряхивает из бархатного мешочка содержимое. Белый крыс по кличке Какаши-сенсей бодро семенит между сладкими ошмётками пирожных. Ещё мгновение и его синяя курточка мелькает в складках пышной юбки. Потом округу оглашает нечто близкое к пожарной сирене. Кутерьма на заднем фоне мгновенно замирает. — Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и пройдите к эвакуационным выходам! — Куроо берёт откуда-то рупор и увлечённо жестикулирует, подражая стюардессам при демонстрации путей экстренного покидания самолёта. Выглядит он при этом чертовски стильно, и Бокуто на минутку жалеет, что поменялся с ним пиджаком. — ФУ! КРЫСА! Крыса! — раздаётся из толпы. Какаши-сенсей, гордо растопырив усы, вскарабкивается на опрокинутый крокем-буш. И тут Бокуто понимает, что им тоже пора убираться отсюда. Он прыгает со своего места, намереваясь поймать крыса возле батареи «Moet». Куроо просто падает, раскинув широко руки. Они приземлятся на пол почти синхронно и нос к носу. — Отличная работа, бро! — Куроо показывает вскинутый кверху большой палец. — И даже картошечка цела! — Бокуто демонстрирует почти полную пачку, предусмотрительно спрятанную в карман пиджака. — Ну мы же с тобой как Шегги и Скуби-ду! — Куроо достаёт из своего кармана упаковку сырного соуса. — Даже как Наруто и Саске! — И который из вас Саске? Бокуто медленно поднимает голову: сверкающие чёрные ботинки, чёрные же брюки с идеальными стрелками, аккуратно застёгнутая на все пуговицы чёрная рубашка, белый на контрасте подбородок, выдающий чёткостью контура целеустремлённость близкую к упрямству… Парень присаживается на корточки и сомнений не остаётся: перед ними сам Акааши Кейджи, хозяин вечеринки и попутно владелец всего подряд в радиусе пятидесяти километров. — Он! — они отвечают одновременно, показывая друг на друга пальцами. Потому что вид у Акааши как у Сакуры, вознамеревшейся срочно возродить популяцию Учих. — Вы не оставляете мне выбора, — Акааши вздыхает как то недостаточно растроенно и берёт картошку фри кончиками пальцев. С минуту он всматривается в пожухший ломтик, потом тщательно прожевывает, так и держа измазанные пальцы растопыренными. — Неплохо, — Акааши берёт теперь целую охапку. — Где брали? — спрашивает с набитым ртом. — В макдаке… — отвечает машинально Бокуто. — Где-где? — Акааши переспрашивает, будто первый раз слышит о макдаке. Он и выглядит, будто первый раз пробует картошку фри. — Там после перекрёстка… — Бокуто запинается и замолкает совсем. Проще показать, чем объяснять. — Можем проводить, — подхватывает Куроо, уловив идею из воздуха. Котаро же близок к тому, чтобы предложить помощь с уборкой. Тем более что на горизонте вырисовывается парочка отлично сложенных парней в спортивных версиях смокинга. — Извини, чувак, но кто-то обещал за тебя поллимона, — он с искренним сожалением запинывает туфельку невесты под бывшую некогда белоснежной скатерть, — а поллимона, ну, сам понимаешь… У тебя не было шансов. — О, точно! Поллимона… — Акааши останавливает охрану небрежным жестом и дважды щёлкает по экрану айфона жирными пальцами. В кармане Куроо раздаётся звук пополнения счёта.