Другие сто дней

«Завтра точно свалим. Давай, брат, собираемся. Нам здесь нечего делать. Попрощаемся, а утром соберем вещи и уедем. Согласен? Да? Отлично». Завтра, завтра, завтра… Сколько раз она говорила это Беллами, а затем самой себе? В итоге каждый раз находилась причина задержаться еще на день, всего лишь на один денек, самый последний. Ага, как же. Но что толку было валить вину за нерасторопность на брата, когда она сама не слишком-то рьяно стремилась уехать? Сначала Беллами не хотел вот так просто вычеркивать Кларк из жизни, затем у него быстро появилась и другая причина. Даже слишком быстро. Октавия же, за несколько дней преодолев собственные психологические барьеры, дала слабину и окунулась в жизнь среди большой компании, которая не каждый день рискует головой и умеет максимально наслаждаться тем, что имеет. Конечно, все были немного старше, чем она, но эта разница в три-пять лет не так явственно ощущалась, как в случае с Кларк, которая вела себя то как взрослая женщина, то как замкнутая пациентка психушки. Второе, впрочем, с каждым днем случалось все реже и реже. Джаспер не врал, когда самозабвенно рассказывал ей, насколько Ковчег особенное место. Для тех, кто не решался высунуть нос наружу, оно было местом, где можно было оставаться самим собой, даже после всего, что случилось. Другие, те, кто узрел все кошмары внешнего мира, могли получить здесь достаточно места и времени, чтобы попытаться исцелить свою душу. Октавия не считала себя какой-то фриканутой и асоциальной, но не могла обманывать себя в том, что в последнее время она гораздо реже злилась, а уж слов произносила за день больше, чем с братом за неделю. Девушка старалась не получать от этого какое-то удовольствие, твердя про себя, что тут она размякнет и перестанет быть собой, однако в конечном итоге сдалась. И у такого решения были последствия. Например, вчера она впервые в жизни надралась до свинячьего визга. Алкоголь был противным, обжигающим язык и внутренности, надолго оставляющим горький привкус во рту, но эффект того стоил. Сначала Октавия пыталась показаться более взрослой перед остальными, стараясь даже не морщиться после каждого глотка и активно делая вид, что пить — дело для нее такое же привычное, как рубка голов ходячим, затем подключилось любопытство, затем отключилась адекватность. Радовало лишь то, что пользоваться этим никто не собирался, во многом это была заслуга ее брата. Октавия медленно разлепила глаза, шмыгнула носом, устало застонала, упершись лицом в подушку. Голова не болела. Похоже, пока ей было слишком мало лет для ощутимых последствий подобных вечеринок, что, несомненно, могло только радовать. Хоть где-то же должен был ее возраст играть ей на руку. Она, наконец, решила оторвать лицо от подушки и посмотреть на тикающие часы, висевшие на стене. Время перевалило за два часа дня, и, осознав это, Октавия попыталась резко подняться, как будто это могло повернуть время вспять. В итоге, бросив взгляд в окно, откуда ей в лицо наотмашь ударили солнечные лучи, она рефлекторно зажмурилась и дернулась назад, почувствовала под собой пустоту и, запутавшись в толстом одеяле, рухнула на пол. — Ну еб твою мать… Так ее день и начался. Из-за отсутствия отопления и присутствия декабря на дворе, ей приходилось спать прямо в одежде, зарывшись с головой под одеяло. Поначалу было непривычно, и нередко она по полночи сидела на карауле, держа мачете наготове, не надеясь сильно на Миллера, который один не ленился после захода солнца патрулировать периметр, да и то не каждый день. Конечно, вряд ли ходячие и впрямь смогли бы незаметно проломить забор, разбрестись по всему лагерю и забраться к ней на третий этаж, открыв запертую дверь, при этом не разбудив ее, но одно дело логика, с которой Октавия нередко вступала в конфронтацию, а совсем другое — привычки. И от одной из них пришлось избавляться довольно скоро. Раньше Беллами всегда был рядом, но спустя несколько дней перестал ночевать с ней и Кларк, оставив девушек делить комнату на двоих. Когда он объявил об этом, Октавия даже не нашлась с ответом. С одной стороны ее возмутило, что брат отныне будет спать не в метре от нее, а… в двадцати, с другой — это как раз была та первая ласточка возвращающейся самостоятельности, которую она так жаждала. Так что как ко всему этому надо было относиться, она не знала. Ревновать Октавия, конечно, не перестала, но и плюсы все же были. Кларк в какой-то момент тоже предложила оставить девушку одну хозяйничать в комнате, чтобы совсем не ограничивать ее личное пространство. Октавия тогда так язвительно заметила, что та может делать все, что ей вздумается, что блондинистый Фрейд раскусил ее сразу же. Они с Кларк не были подругами в привычном ей смысле, однако куда спокойнее всегда иметь под боком проверенного компаньона. Выпутавшись из-под одеяла, Октавия натянула на себя толстую кожаную куртку, внутри обитую мехом, взяла лежавшие на тумбочке тюбик с зубной пастой и щетку, и вышла из комнаты. В коридоре было привычно пусто, ведь остальные в большинстве своем жили на первом и втором этаже. Октавия задумалась, давно ли народ уже бодрствует, или же последствия вчерашней попойки всех накрепко уложили в постели до обеда? Кларк в комнате уже не было, но она и не выпила вчера ни капли. Эта девушка, казалось, вообще не умеет развлекаться. Она прошлась вдоль коридора, очутившись рядом с дверью в комнату, в которой спал ее брат. Решив на всякий случай проверить, Октавия заглянула внутрь. Беллами и впрямь оказался на месте. Более того, привычка вставать с первыми лучами солнца сегодня обманула даже его. Его глаза были плотно закрыты, а обнаженная грудь вздымалась из-под одеяла. А на груди у него покоилась такая же мирно спящая голова Роумы Брегг. Вот уж кому точно не приходилось спать в одежде. — Экхем, — Октавия прочистила горло и, замолотив кулаком по двери, громко возвестила, — Доброе утро! До-о-оброе утро! — Октавия! А ну выйди, нахрен, отсюда! — посмотрев на нее округлившимся глазами, рявкнул Беллами, прикрывая одеялом попытавшуюся вскочить от неожиданности с кровати Роуму. Заливаясь смехом, она захлопнула дверь и, довольная, побежала вниз по лестнице. Раз уж брат решил распылить свое внимание на девушек, то покоя ему не видать. Ребяческая братско-сестринская ревность работала безотказно, даже у такой парочки суровых чертей, переживших вместе апокалипсис. Раз уж Беллами и Кларк настаивали на том, чтобы она отдохнула, расслабилась и немного поразвлеклась, то вот, пусть получают отдачу от этого. Перепрыгивая через три ступеньки, Октавия быстро пронеслась вниз и вышла на улицу, втянув в ноздри холодный аромат свежего воздуха. Все же сейчас в ее комнате стоял не самый приятный запах, который хотелось как можно скорее перебить. Во дворе, тем временем, кипело то, что она поначалу с открытым презрением называла «повседневщиной». На корте, носясь из стороны в сторону, играли в теннис Диггс и Глен. Они то и дело пытались сагитировать народ сыграть в волейбол полноценными командами, но зачастую встречали ленивый отпор незаинтересованных в этом деле и Атома, который считал, что громкие хлопки по мячу привлекут сюда всех мертвецов в радиусе километра. — Октавия! — поприветствовал ее Глен, помахав ракеткой, — Ну как оно? Он явно намекал на вчерашний всеобщий загул. — Живая, — гордо ответила она. — Так держать, — подбодрил ее он, — Надеюсь, скоро повторим. Глен был арабом, чья семья происходила из Омана, но сам он родился и вырос в Штатах и не носил в себе и своем характере хоть каплю родной культуры, из-за чего никогда не подвергался ксенофобным нападкам, свойственным американцам по отношению к выходцам с Ближнего Востока. В принципе, в этом Октавия не видела ничего удивительного, полагая, что сейчас подобное поведение было бы попусту неуместным и бесполезным, пока не услышала о пакистанце с непривычным для его народа именем Джон, который сейчас пропадал на вылазке с группой Декса. Его многие побаивались, во многом из-за тех самых бессмысленных уже стереотипов. Диггс и Глен вернулись к игре, а вместе с ними вернулся свистящий звук рассекающего воздух теннисного мячика. К нему вскоре прибавился отдаленный стук двух пар кроссовок. Обратив внимание на шум, Октавия разглядела наматывавших круги вокруг столовой Дрю и Дерека. Помимо Беллами и Октавии, это были единственные здесь люди, приходившиеся друг другу родственниками. Между ними был год разницы, но парни были похожи, как настоящие близнецы. Оба жилистые, курносые блондины, которых Октавия первое время различала только по прическе — Дерек предпочитал ходить с растрепанными волосами, часто не снимая шапку, а Дрю зализывал их набок. Про себя девушка называла их братьями-лягушатами. Между собой они были очень дружны, но сохранили привычку соревноваться друг с другом во всем, как сейчас, наперегонки пробегая круг за кругом. Глядя, с какой скоростью они это делают, Октавия поморщилась и потерла свою голень там, где совсем недавно затянулись раны от собачьих укусов, из-за которых она еще долго хромала. За две недели, что она провела на сытной еде и в теплой постели, боль постепенно схлынула с нее, не оставив после себя ни следа. Кроме шрамов и ссадин, конечно же. Над самой столовой, тем временем, поднималась вверх струйка дыма, свидетельствующая, что Дель решил порадовать всех настоящим обедом. Октавия часто слышала, как остальные называли его стряпню ужасной, но ей, долго время питавшейся только консервантами, она казалась даром свыше, поэтому, каждый раз видя заветный дым, у девушки начинали течь слюнки. При этом о самом парне, еще одном эмигранте, на этот раз из далекой Индии, помимо его умений сносно готовить, ничего хорошего она сказать не могла. Дель был неприятен в общении, заносчив и высокомерен, но все его терпели, не желая оставаться без вкусного обеда. Такое открытое поведение, часто выходящее за рамки вежливости и казавшееся раньше Октавии очень естественным, пока речь шла о ней самой, со стороны оказалось очень даже неприглядным. Впрочем, она не была бы собой, если бы это заставило ее о чем-то задуматься и сделать какие-то выводы. Повертев руками и ногами, чтобы размяться, девушка двинулась дальше, обогнула основное здание и вышла на берег, где убедилась, что прошлая ночка на большинстве сказалась одинаково. Сразу несколько человек только сейчас добрались до воды, чтобы умыться и хоть как-то прийти в себя. Некоторые делали это так вяло, покачиваясь из стороны в сторону, что Октавия даже слегка ужаснулась. Умей ходячие сидеть на корточках, то наверное делали бы это примерно так же. Подойдя к берегу, Октавия сложила ладони, окунула их в ледяную воду и плеснула ее себе на лицо, довольно выдохнув, а затем проделала это еще несколько раз, чтобы окончательно взбодриться, после чего выдавила зубную пасту на щетку и принялась чистить зубы. Спокойно ей это сделать не дали. — Смотрите, кто очнулся! — услышала она вечно задорный голос Джаспера. Он подбежал и присел рядом с ней, а через секунду с противоположной стороны опустился на колени никогда не отходивший от друга далеко Монти. — Ну как ты? — с любопытством спросил Джаспер, — Эксперимент прошел успешно? — Как минимум познавательно, — улыбнулась Октавия, — Ощущения, определенно, интересные. — Ты только не перебарщивай, — посоветовал ей Монти. — Не будь ты такой занудой, — слегка толкнув его кулаком в плечо, задорно протянула она, — Сами же меня уговорили, а теперь поучать вздумали? — И в мыслях не было! — подняв руки вверх, заявил Джаспер. — Вообще-то, это он тебя уговорил, а не я, — поспешил уточнить Монти. — Ага, а сами-то, — Октавия сложила два пальца и поводила ими у губ, изображая курение, после чего слегка отклонила голову и закатила глаза, — Пых. — Мы умеем относиться к этому ответственно, — буркнул Монти. — Но ради тебя, детка, — Джаспер подвинулся поближе и взял ее за плечи, — мы готовы окунуться в безу-у-умие. Он качнулся назад, едва не уронив их обоих прямо в воду, но Октавия, ойкнув и рассмеявшись, успела переместить вес на себя и смогла удержать их обоих на ногах. Джаспер продолжал в своей неловкой манере оказывать девушке знаки внимания, которые ей были совершенно неинтересны, но, несмотря на это, к самому парню и его другу она не испытывала никакого негатива. Это были два самых странных и забавных человека, которых она вообще встречала в своей жизни, и проводить с ними время было действительно приятно и весело. Из всех людей, с которыми она общалась эти две недели, только Монти и Джаспера она могла, пусть и с натяжкой, называть своими друзьями. Ей было даже жаль, что у нее не получалось относиться ко второму как-то иначе. Октавия не знала, стоило ли всерьез поговорить с ним об этом, боясь оттолкнуть от себя, поэтому оставляла все в подвешенном состоянии. Она надеялась, что это всех устроит, желательно, в бесконечном отрезке времени. Кому вообще нужно что-то всерьез решать и менять? — Поедешь с нами на следующую вылазку? — с надеждой спросил ее Джаспер. — О, я бы с радостью, — немного сконфузившись ответила она, — вы ж знаете, я ненавижу сидеть на месте, но… — Но Беллами, — понимающе кивнув, закончил за нее парень. — Иногда он может быть козлом, — признала она. — То есть тебе так говорить можно, а нас ты каждый раз грозишься на лоскуты порезать, — нарочито обиженно, при этом улыбаясь, заменил Монти. — Ну, он мой брат, а не ваш, — пожала плечами Октавия. Беллами, пусть и был самым дорогим для нее человеком, но при этом должной степенью понимания, особенно в последнее время, не обладал. Как только кто-то, не бывший девочкой, начинал пытаться поближе познакомиться с ней, парню сразу срывало крышу. Даже Джасперу и Монти, благодаря которым они вообще нашли это место, приходилось общаться с Октавией только тогда, когда ее брат этого не видел. Что и говорить, порой это доводило ее до белого каления, но и она в долгу не оставалась, то и дело не давая Беллами побыть наедине с его новоиспеченной подружкой. Та была простой, ветреной девушкой, на которую Октавия бы даже внимания не обратила, не попади она в постель к ее брату. Еще до конца света, Беллами никогда не приводил своих подруг в дом, так что она понятия не имела, какой типаж ему вообще интересен, и пока что выбор как-то разочаровывал. Впрочем, подумав о каждой обитательнице этого лагеря, Октавия поняла, что относилась бы с таким же скепсисом и неприязнью к каждой, окажись она на месте Роумы. Даже к Кларк. Похоже, видя ее с парнями, у Беллами в голове возникали такие же мысли. — Короче, если сильно припрет, и он опять встанет в позу, можем просто смыться втроем посреди ночи, — предложила она. — Вот это я понимаю настрой! — радостно воскликнул Джаспер. — Это сейчас он у тебя такой, — хмыкнул Монти, — Знаешь, зачем мы собрались наружу на этот раз? — Разве не за едой и приключениями? — смутившись, спросила Октавия. — Дам подсказку, — заговорщически улыбнувшись, сказал Джаспер и сложил пальцы в две клешни, двигая ими так, словно ставил что-то перед собой, — Перегонный куб, трубы из нержавейки, сухопарник, немного силиконового шланга, змеевик, холодильник… Что это? — Эээм, — Октавия поджала губы, подняла брови, понятия не имея, о чем речь, и развела руками в стороны. — Хотим собрать самогонный аппарат, — ответил за нее Монти. — Вы серьезно? — фыркнула она, — Вам выращивать дурь уже мало что ли? — Это тонкое искусство мы уже освоили, — гордо заявил Джаспер, подняв вверх указательный палец, — настало время для чего-то нового и волнительного. — И имеющего больший спрос, кстати, — добавил Монти. — Ваша затея — полная хрень. Вы — идиоты. Я — в деле, — отчеканила Октавия. — Она с нами! — возвестил Джаспер, вытянув руки вверх, — Люди, она согласна! Сидевшие рядом с водой Тим и Джессика неодобрительно посмотрели на пытавшегося привлечь их внимание Джаспера и поспешили уйти подальше от троицы как можно скорее. — И куда вы собрались? — послышался за их спиной требовательный голос Атома. — Да так, — начал Монти, потерев затылок, — обдумываем, вот, всякие планы. Где найти для группы побольше, ну, знаешь… — Полезных припасов, — подхватил Джаспер, — Ты же знаешь, чувак, мы очень серьезно относимся… — Ладно, заткнитесь и валите отсюда, — махнув рукой в сторону, усталым голосом велел им Атом. Монти и Джаспер быстро вскочили на ноги и засеменили подальше от нежелающего слушать их оправдания начальника. Октавия же не сдвинулась с места и только повернулась в сторону Атома, одарив его теплой улыбкой, после которой выражение его лица сразу же смягчилось. — Решил выбраться из своей берлоги? — Не только вам, гулякам, нужен свежий воздух, — произнес он и присел рядом, окунув руки в озеро и окатив лицо водой. — Почему ты избегаешь своих людей? — Избегаю? — Атом удивленно посмотрел на нее. — Вчера тебя не было со всеми, когда мы… ну, — она не знала точно, как достаточно емко описать все произошедшее, — Я надеялась, что ты спустишься к нам. — Я не поклонник всего этого, — улыбнувшись и опустив взгляд, ответил он, — шумно и глупо. У меня плохо получается делать вид, будто все хорошо. Главное ведь не то, что я там посидел со всеми, а то, как я в итоге все организую, чтобы вы могли сидеть и отрываться по вечерам. — Им сложно слушаться парня из каморки, — Октавия пожала плечами, — ну, мне так кажется. Тебе бы не помешало научиться ловить момент. — О, мне дает советы асоциальный подросток, — усмехнувшись, сказал Атом. — Я не такая! — возмутившись, но и повеселев в то же время, воскликнула Октавия, — Не говори так! Она взмахнула рукой и плеснула в Атома водой. — Ты что… Он не успел договорить, вынужденный быстро заслоняться от новых холодных брызг, летящих в его сторону. Поначалу призывая прекратить ее, после нескольких таких атак парень сам перешел в наступление. Они шлепали ладонями по воде, пытаясь неуклюже уворачиваться, пока оба не плюхнулись на песок. Октавия снова рассмеялась, и ее смех, похоже, был заразителен, так как Атом вскоре присоединился к ней и в этом деле. С остальными он редко позволял себе даже улыбаться, но только не с ней. И это грело девушке душу. Как Джаспер пытался отчаянно понравится ей, так сама Октавия пыталась понравиться Атому. Она точно не знала, что для этого нужно делать, и некому ей было что-то посоветовать, поэтому почву на пути к этому довольно замкнутому и серьезному человеку девушка прощупывала методом проб и ошибок. Сначала сама пыталась казаться очень серьезной, чтобы Атом перестал видеть в ней ребенка, но сработало, на самом деле, так себе. То ли он сразу просек, что она натужно пытается строить из себя кого-то другого, то ли ему было абсолютно наплевать. От этих мыслей Октавии хотелось буквально выть от отчаяния. В какой-то момент она бросила всякие попытки, запретив самой себе что-то накручивать, стараясь произвести впечатление на какого-то там парня, пусть и казавшегося ей невероятно обаятельным красавчиком, но в попытках отказаться от этих мыслей только увеличила внутренний поток самокопания. А потом, как-то раз, травя всякие веселые истории вместе с Монти и Джаспером, она заметила, что Атом, проходивший в это время мимо них куда-то по своим делам, остановился и тоже начал их слушать, иногда тихо посмеиваясь. Октавия тогда сделала вид, что его не видит, и продолжила беседу, а когда она в следующий раз решилась разговорить парня, то он уже заговорил как-то по-другому. И смотреть на нее стал иначе. Боясь воспринять изменившееся поведение Атома неправильно, Октавия постоянно твердила себе, что не нужно на что-то рассчитывать, чтобы потом не разочаровываться, но ничего не могла с собой поделать и каждый раз, когда у нее получалось подтопить эту ходячую глыбу льда, она словно срывала куш. — Сделаем мы еще из тебя человека, — немного успокоившись, весело произнесла Октавия. — Фух, спасибо, — он вытер выступившие от смеха слезы, — мне немного полегчало. — Обращайся почаще, тебе полезно. — Слушай, насчет тебя и этих двоих из ларца, — посерьезнел Атом, — Не советую с ними таскаться, они могут запросто довести тебя до беды. — Ой, да что ты, — фыркнула Октавия, которой наоборот казалось, что она скорее поможет Монти и Джасперу не упасть головой на топор во время их поездок, — Если так беспокоишься за меня, то поехали с нами, — она увидела замешательство в его глазах, — Давай, не дрейфь. Тряхнешь стариной. — Октавия, я… — Октавия? Она обернулась и увидела застывшего в ступоре Беллами, который смотрел на сидевшую в песке парочку, явно не ожидая увидеть их вот так, в таком виде. Испугавшись, что сейчас брат снова устроит скандал, она быстро поднялась на ноги, больше не глядя на Атома, и, как ни в чем не бывало, спросила: — Тебе что-то нужно? Беллами еще пару секунд молчал, хмуро глядя на сестру, после чего оторвал от нее взгляд и обратился к Атому: — Вообще-то я искал тебя. Идем, есть разговор. — Срочный? — спросил его парень, попутно стряхивая с себя налипший песок. — Да, — железным тоном подтвердил Беллами. — Хорошо, — кивнул Атом, напрягшись, — Идем в мой кабинет. Они двинулись в сторону главного корпуса, а Октавия, оправившись немного от растерянности, поспешила их догнать. — Эй, погодите, я с вами! — Останься тут! — резко осадил ее Беллами, — Пожалуйста. От тона брата Октавию словно пригвоздило к земле. Он редко обращался с ней вот так, и каждый раз из-за этого у нее внутри вспыхивало пламя. Она не знала, что такого важного было в этом разговоре, но прекрасно понимала, что резок с ней Беллами был не из-за этого. Похоже, брат все понял по одному ее взгляду, благо, что Октавия не умела держать эмоции при себе. — Черт… Она надеялась, что у Атома теперь не будет проблем из-за нее. Да, ей и впрямь было не все равно на левого парня, встреченного ею две недели назад. Это плохо. Пора было прочистить голову от всякого романтического дерьма, собирать манатки и валить. Может быть, завтра.

***

Кларк запустила обе ладони в волосы, помассировав кожу головы. Может это и было далеким от истины, но ей показалось, что мысли забегали по мозгу чуть более охотно. Она пожевала колпачок от ручки, постучала им по столу и снова принялась считать, перенося числа в пустые столбцы таблицы. — Ну как? — поинтересовалась стоявшая к ней спиной Джессика. — Разумнее, чем мне казалось, — не отрывая взгляда от тетрадного листка, прикинула Кларк, — Пару недель ваша сознательность нам выиграла. — Я же говорила, — хмыкнула Джессика, — Думаю, они будут не в восторге, когда ты это объявишь. — Но ты-то со мной согласна? — Да… — она произнесла это неуверенно, ненадолго задумавшись о чем-то, — да, я согласна. Давно пора, на самом деле. В смысле… я имею в виду, в целом. — Меня они не послушают, — вздохнув, печально произнесла Кларк, — Кто я вообще такая для них? — Мрачная деваха, которая сидит в каморке, как Носферату? — Джессика оторвалась от созерцания полок с продуктами и села напротив нее, — О, постойте, у нас же уже есть один такой. И знаешь, что? Все его слушают. — Да, но Атом тут с самого начала. К тому же, вряд ли он ставил тут когда-нибудь тесные рамки. — Уверена, он согласится, — постаралась обнадежить ее Джессика, — Я тебя поддержу, а я у Атома на хорошем счету. Кларк такое отношение заметно приободрило. Когда девушка только разобралась с тем, какие порядки царили на Ковчеге, и как тут все было устроено, ей захотелось броситься все исправлять. По всем признакам это место, населенное такими людьми, просто не могло простоять так долго. У патрулей, организованных Миллером, не было смен. Он набрал всего трех добровольцев, готовых в одиночку охранять свой участок, да и то только днем, чтобы хотя бы вечером можно было оттянуться с остальными, кто подобным альтруизмом не страдал. С распределением запасов и вовсе творилась форменная катастрофа. Все брали, что хотели и сколько хотели. Никакой охраны, никакого контроля, однако вместо выжженной земли тут стоял прекрасный лагерь, населенный беззаботными, по большей части, людьми. Какое-то гребаное чудо, которых, как Кларк полагала, больше в мире не случалось. Относительно безлюдное месторасположение, окруженное не самым приветливым ландшафтом, конечно, играло на руку местным обитателям, но до бесконечности это продолжаться не могло. У нее ведь тоже тогда было такое место, и где оно теперь? Остались одни лишь тлеющие угли. Ей не хотелось, чтобы здесь произошло то же самое. Первым и самым очевидным решением было все же ввести систему распределения припасов. Джессика, до того занимавшаяся лишь периодической описью всего, что натаскали на вылазках добытчики, охотно согласилась разбавить собственную рутину составлением прогноза на будущее с учетом всех переменных. Не сказать, что они за две недели успели сдружиться, все же девушку отпугивала опустошенность во взгляде Кларк, да и должной усидчивости ей не хватало, но все же хорошо сработаться у них получилось. — Значит, если перевести все из чистяка на бульон и прочее, то мы сможем растянуть все… чуть ли не в два-три раза. Будем делать так и впредь, и больше не будете ждать возвращения добытчиков с таким замиранием сердца. Если правду говорят про Декса и его парней, то после следующей партии они даже смогут позволить себе отпуск. — Ох, надеюсь, что нет, — вздохнула Джессика. — Разве не хочешь чаще видеться с Джоном? — слегка удивилась Кларк. — Хочу, конечно, но… он милый только первые несколько дней. А потом он и его дружки медленно становятся все более и более невыносимыми. Пойми правильно, мы им благодарны, но тут все вздыхают с облегчением, когда они сваливают туда, наружу. Кларк не первый раз слышала нелестные отзывы о Дексе и его группе, но, мечась от дела к делу, она была больше занята знакомством с теми людьми, что были с ней здесь и сейчас. Время на то, чтобы озаботиться возможно скорым появлением здесь каких-то проблемных ребят, едва начало освобождаться. Да и что они вообще могли выкинуть? По сравнению с теми зверьми, которых она перебила в Вайнленде и на полуострове, это казалось сущей ерундой. Ей не хотелось вспоминать эти места и этих людей. Оказавшись на Ковчеге, окунувшись в местный быт, полный мелких забот, рутины и целой кучи самых разных, не искалеченных судьбой людей, прошлое кадр за кадром начало затуманиваться. Медленно, очень медленно, но процесс пошел. Иногда Кларк не засыпала в слезах. Иногда просыпалась не от кошмаров, а даже не помня сна, и не таращилась затем по несколько часов к ряду в потолок. Иногда Октавия, встававшая обычно раньше нее, не заметив, что Кларк проснулась, делала какие-то забавные вещи, что заставляло ее улыбаться. Однажды она рассмеялась, глядя, как сестра Беллами корчит рожицы перед зеркалом, перепугав ее этим до чертиков. Она ведь до этого и не слышала никогда, как та смеется. Словом, жизнь как будто бы налаживалась. Кларк снова начинала чувствовать ее дыхание. — Слушай, раз уж мы тут такие умницы… Давай что-нибудь сожрем? — предложила Джессика. — Почему бы и нет, — пожала плечами Кларк, — только не здесь, а то от подвальной сырости на мне скоро появится плесень. — Тогда погнали к Делю на кухню, а то скоро я начну грызть этот стол. Сверху послышалось частое перестукивание чьих-то шагов. Кто-то явно несся вниз по лестнице, спеша спуститься к ним. Такого рвения на памяти Кларк здесь не было ни у кого и никогда. Что-то явно случилось. Не успела она перебрать в голове все варианты, как входную дверь распахнула Роума и молча вытаращилась на девушек широко распахнутыми глазами, пока пыталась отдышаться. — Решила покончить с диетой? — ухмыльнулась Джессика. — Там, наверху, полный пиздец, — Роума сделала глубокий вдох, — Беллами и Атом из-за чего-то в край разосрались, орут друг на друга, скоро до драки дойдет. Мне их не вразумить, вот и я подумала, — она указала на Кларк ладонью, опустив ее сверху вниз, — может, у тебя получится. — Что они опять не поделили… — устало вздохнула Кларк и покачала головой, — Ладно, драки нам тут не нужно, пойдем. Если Октавия с самого приезда была расположена к Атому лучше, чем к кому-либо другому, то Беллами, напротив, с горем пополам смог наладить контакт со всеми, даже с относившимся к нему поначалу с большим подозрением Нейтом Миллером, но только не с местным лидером. Впрочем, Кларк не исключала, что первое было неразрывно связано со вторым. Да и раньше до откровенных скандалов не доходило, все же оба они старались держать марку самых сознательных людей на Ковчеге. Похоже, их стараниям пришел конец. Вдвоем они забежали на второй этаж, и уже на лестнице Кларк слышала раскаты спора. Дойдя до двери, девушка посмотрела на Роуму, ожидая, что та тоже пойдет, но она весьма интенсивно отрицательно замотала головой. Не рассчитывая, что ее услышат, Кларк все же постучала в черную железную дверь, чтобы соблюсти формальность, и вошла внутрь кабинета Атома. — Это же не какой-то пустяк, твою мать! Почему ты так распиздяйски к этому относишься?! — Да вынь ты голову из задницы и посмотри правде в глаза! Они могут быть где угодно! Какой смысл идти на риск из-за… — Кларк, — не особенно сбавив уровень громкости, обратился к ней покрасневший от злости Беллами, — тебе чего тут надо? — Узнать, какого хрена вы тут устроили, — сложив руки на груди, строго произнесла она. — Твой солдафон хочет подорваться на поиски Трины и Паскаля, — едва не ткнув парню ладонью в лицо, сказал Атом. — Их нет уже месяц! Месяц! — подойдя еще на шаг ближе к оппоненту, крикнул Беллами. — И что с того? — Атом всплеснул руками. — Как это что?! — Добытчики постоянно пропадают, такая уж у них доля! Они знали, на что шли. — То есть ты уверен, что они оба мертвы, и вот так просто говоришь об этом?! — Я этого не говорил! — Вы можете не орать?! — рявкнула на них Кларк. — Да, извини, — Атом шумно выдохнул и потер брови ладонью, — Слушай, Беллами, Трина и Паскаль — они же не просто пара ребят, которые тащат все к нам. Они ебанутые адреналиновые маньяки. И всегда были против, чтобы кто-то мешал им заниматься всяким экстримом. Либо им надоело, что полтора десятка оболтусов сидит у них на шее, либо они, наконец, допрыгались и стали жертвой собственной неосторожности. — Поверить не могу, — Беллами разочарованно покачал головой, а затем, словно забыв о только что озвученной просьбе Кларк, снова перешел на повышенные тона, — Ты вот так запросто списываешь своих со счетов?! Это же твои люди! Они могут быть совсем рядом, там, — он взмахнул рукой, — в беде! — А могут быть на пляже во Флориде, ты что же, и там их искать собрался? Да?! Ответь мне! — Уебок… — Что ты сказал?! — Атом дернулся в сторону Беллами, но Кларк грубо отпихнула его, встав между ними. — Припасы, ау! — Что? — не понял Беллами. — Они же не с пустыми руками должны были вернуться. Уехали на своей машине? — спросила она Атома. — Да, у них была своя. — Если с ними что-то случилось на обратном пути, то должна была остаться машина. А в ней припасы, если их не ограбили. Ради них можно было бы рискнуть пройтись по их обычному маршруту… — И кто туда пойдет? Ты? — Атом нахмурился и кивнул на Беллами, — Он? — Да, — с вызовом бросил парень. — Один ты нихрена не сможешь! — теперь и Атом вернулся в область повышенной громкости, — Будешь просто ездить вдоль дороги, тратя наш бензин? — Эй-эй, это моя машина и мой бензин! — возмутился Беллами, указав на себя пальцем. — Раз уж решил остаться, то нет, дорогуша, все наше, а что с ней делать — это уже мне решать! — Пошел нахуй, — процедил он, — Я возьму, что захочу. И я найду достаточно людей, которые мне с радостью помогут. — Никого ты брать с собой не станешь! — рявкнул на него Атом, убрав в это же время с дороги Кларк и снова оказавшись нос к носу с Беллами, — Я запрещаю! Хочешь рисковать своей головой ради двух мертвецов — пожалуйста, скатертью дорога! Но моих… — он ткнул себя пальцем в грудь, — Моих людей в это втягивать не вздумай! Я не стану рисковать ради этого чужими жизнями! — Они тебе не принадлежат, — зарычал Беллами, — И меня они послушают! Потому что я не боюсь сделать то, что правильно, и не стану отсиживаться в тепленьком кабинетике, как ссыкло! Кларк пыталась вклиниться в спор, но оба парня уже давно перешагнули за точку кипения, и сделать это было крайне проблематично. Для Атома выпад Беллами стал последней каплей. Он подлетел к парню и схватил его за грудки. — А ну повтори! Повтори! Беллами в ответ язвительно ухмыльнулся, словно с радостью предвкушая намечавшуюся драку. Этого Кларк уже допустить не могла. Она вцепилась в обоих парней, стараясь оттолкнуть их друг от друга. — Да прекратите вы, оба… С неохотой Атом отпустил Беллами, они отошли на шаг, тяжело дыша и сверля друг друга взглядом. Кларк надеялась, что эти двое уже достаточно выпустили пар, чтобы конфликт пошел на спад, но парни так просто не сдавались. — Я тебе не позволю увести их, — пыхтя, как бык, повторил Атом. — А ты попробуй, давай, — Беллами широко расставил руки, — останови меня, раз такой смелый. — Ну ты и… — Атом не договорил, цокнув языком, и отвел взгляд, — не удивлюсь, если это ты так Октавию располосовал. Внутри Беллами словно что-то щелкнуло, и он, взревев бросился на парня. Все произошло так быстро, что Кларк не успела даже мысленно упрекнуть Атома за то, что он умудрился спровоцировать Беллами самым ужасным способом из возможных. Ее просто смели, так стремительно, что на этот раз она не удержалась на ногах. Беллами повалил Атома на стол и начал пытаться размозжить тому голову своими пудовыми кулаками, но его противник тоже был весьма крепким и рослым, так что сумел ухватиться за кисти рук Беллами, и оба начали просто пыхтеть, перетягивая друг друга. Беллами перехватил инициативу, врезав лбом Атому по носу, после чего тот отпихнул его от себя ногой. Он отлетел к двери, но вскоре снова ринулся вперед. Они сцепились в клинче, короткими ударами заезжая друг другу по ребрам. Оба дергались так резко, что Кларк не решалась подойти к ним близко, боясь попасть под горячую руку. Она было собралась пойти звать на помощь, но похоже, что Роума ее в этом опередила. В кабинет ворвался Миллер, схватил Беллами за спину, одним рывком оттащил парня от Атома и выбросил его в коридор. Не совсем осознав, что в драку вмешались, Беллами готов был снова идти напролом, но Нейтан выставил руку вперед, а вторую сжал в кулак, готовясь в случае чего дать отпор. — Стоять! — предупредил он разбушевавшегося парня, — Стой! — Миллер на секунду обернулся, чтобы убедиться, что Атом не захочет продолжить драку, но тот просто сжимал кровоточащий нос, — Все, разошлись, а то я вас обоих отделаю, понятно? — Мы не решили вопрос, — резко бросил Беллами, опустив взгляд и мотнув головой. — Да ты издеваешься… — запрокинув голову назад, вздохнул Атом. — Вы не станете решать это криками и кулаками за закрытыми дверьми! Это ясно? — осадила их Кларк, — Мы соберем людей и расскажем им все. Пусть выслушают и сами решат, организовывать поиски или нет. У нас ведь еще демократия, так? Ну?! — недовольная их долгим молчанием, требовательно спросила она, — Согласны? — Да, — сразу же согласился Беллами. Кларк повернулась к Атому, вперившись в него и не открывая взгляда от глаз. — Я не слышу. — Ладно, Гриффин, — он поднял руки вверх и махнул ими, затем одной снова зажал себе нос, — устраивайте свое собрание. Если с дураками, которые поведутся на его речи, там что-нибудь случится — это будет на вашей совести. Не на моей. — Вот и славно, — выплюнул Беллами и ткнул в него указательным пальцем, — И не смей больше заикаться о моей сестре. Атом ничего не ответил и, фыркнув, демонстративно отвернулся, давая понять, что дальнейшие препирательства его уже не интересуют. Беллами это вроде бы устроило, и он, развернувшись на месте, быстрым шагом пошел к лестничной площадке, сжав кулаки. Роума и Миллер остались стоять на месте, провожая парня печальным взглядом, но Кларк, сильно возмущенная таким поведением парня, увязалась за ним, догнав его уже на третьем этаже, когда он собирался зайти к себе в комнату. — Беллами, стой! — Что еще тебе нужно, Кларк? — он резко повернулся, но разжал кулаки, выдохнул и облокотился на открытую дверь, — Все снова так, как ты хочешь. — Какого хрена с тобой происходит? — шикнула она на него, показывая тем самым, что пора бы уже сбавить тон. — Со мной? — Ты стал как будто сам не свой с тех пор, как решил остаться, — обеспокоенно произнесла она. — А какой я, по-твоему, Кларк? — едко усмехнувшись, спросил ее Беллами, — Целый месяц твердишь, что мы чужие, а теперь, значит, ты уже знаешь меня, как облупленного? Ну давай, поделись со мной. — Я думала, что в вашей семье Октавия — заноза в заднице, — бросила Кларк. — Ты ведь сама хотела, чтобы мы тут остались, — нависнув над ней, произнес Беллами, — И ты смогла нас убедить. А теперь осуждаешь меня за то, что мне, вроде бы как, стало не насрать на этих людей. — О чем ты говоришь? — состроив кислую мину, протянула Кларк, — Я не осуждаю твою идею. Даже поддерживаю. Но ты не можешь вот так врываться и насаждать свое мнение, размахивая кулаками. Нельзя же… — Да ладно, Кларк. Для человека, который так хочет здесь прижиться, ты слишком плохо слушала, как тут все устроено, — он отошел от нее на два шага, широко расставив руки в стороны, — «Каждый делает, что хочет».

***

В армии он так и остался рядовым. Все говорили, что он отличный боец, но никто из его командиров не пытался возложить на его плечи чуть большую ответственность. Боялись доверять чьи-то жизни, считая его слишком импульсивным, не умеющим проявлять хладнокровие. Беллами через какое-то время смог убедить самого себя, что такой доли ему достаточно, в конце концов, даже за собственную сестру в какой-то момент он устал нести ответственность, буквально сбежав от нее и проблем с ней связанных аж на войну. И все же амбиции от этого не исчезли насовсем. Прямо сейчас, собирая людей по собственному желанию, Беллами совсем не волновался, даже наоборот, чувствовал некий подъем. Конечно, спор с Атомом был затеян вовсе не для того, чтобы потешить собственное самолюбие, его действительно волновала судьба пропавших, и он был бы не против разобраться со всем и под чужим командованием, однако теперь его даже радовало то, как все повернулось. Еще бы бока так не болели… Он провел ладонями по местам, куда ему влетело сильнее всего, после чего сложил руки на груди и посмотрел в противоположный край холла, где сейчас в такой же позе, недобро поглядывая на него, стоял Атом. Кровь ему остановили довольно быстро, но теперь нос парня опух и был заклеен пластырем, а под глазами расползались синяки. У самого Беллами видок был несравнимо лучше. Это тоже должно было сыграть на руку. Чтобы оторвать от дел всех и собрать в одном месте понадобился целый час, но вот народ уже стекался в просторное помещение, рассаживался по креслам и диванам. Те, кому места для сидения не хватило, притащили из своих комнат несколько стульев, так что в итоге стоять остались только Беллами и Атом. Ближе друг к другу они подходить не стали. Похоже, местный недолидер боялся снова получить порцию ударов, и Беллами это полностью устраивало. Теперь будет знать, что не стоит с ним связываться, кем бы этот выскочка себя не считал. Беллами ожидал, что Кларк, которая и нашла в итоге компромисс, тоже к ним присоединиться, встав между ними, но девушка растворилась в толпе, сев даже не в первом ряду. Похоже, ей нравилось решать проблемы именно так — стоя за чьей-то спиной, но при этом будучи всегда причастной. Беллами такой подход претил, и все же он не стал просить ее прекратить притворяться, будто она здесь ни при чем. Кларк была в своем праве. Ему же пора было вступить в свои. — Раз все пришли — начнем, — подал голос Атом, — Беллами хочет вам кое-что сказать. — Что у тебя с лицом? Вы подрались? — своим привычно милым, бархатным голоском, обеспокоенно поинтересовалась Фокс. — Это… — собравшиеся тут же зашумели, переговариваясь между собой, и Атом поднял руку, призывая всех угомониться, — Это неважно! Просто послушайте. — Я собрал вас здесь, чтобы обсудить одно важное дело, — стремясь как можно быстрее переключить внимание на себя, вступил, наконец, Беллами, — Судя по тому, что я знаю, все группы, выходящие наружу, обычно возвращаются через несколько дней. Иногда через неделю или две. Факт в том, что группы Декса нет уже как раз столько. А от Трины и Паскаля нет вестей уже целый месяц. — Чувак, я понял, к чему ты клонишь, — перебил его Диггс, сидевший, вальяжно откинувшись в кресле, — но ты ж должен понимать, что они скорее всего… — Дай мне закончить! — сделав шаг вперед, прервал его Беллами, — Может, вы уже привыкли сидеть на шее у людей, что рискуют своей головой, выходя туда, — он указал пальцем на входную дверь, — и привыкли списывать их со счетов. Я уже сейчас отчетливо вижу, к чему такой подход приведет. И картина эта вам не понравится. — Мужик, мы едва тебя знаем, — подал голос с заднего ряда Дель, — А ты уже расхаживаешь тут, как какой-то командир, и угрожаешь нам? Снова бурное перешептывание. Беллами такое отношение раздражало. По понятным причинам, ранее подобные собрания, в которых он принимал участие, проходили в полной тишине и с максимальным вниманием к каждому слову. От этого зачастую зависела их жизнь. Да и здесь все было так же, но, похоже, никто этого до сих пор не понимал. Пора бы уже. — Я не угрожаю. И принуждать никого ни к чему не собираюсь, — он сделал паузу, чтобы все присутствующие это усвоили, а заодно заметил, как Кларк одобрительно кивнула, — Но я предлагаю вот что. Во-первых, пора прекращать закрывать глаза на то, что происходит с вашими друзьями и соседями. Особенно с людьми, которые обеспечивают ваше выживание. Необходимо организовать поиски Трины и Паскаля. Попытаться найти их следы. Что, если они где-то рядом? Что, если им срочно нужна наша помощь? Не нужно вздыхать и закатывать глаза, это возможно! — он сам сделал вдох и продолжил, — Во-вторых, всем, кто не имеет должных навыков выживания, пора выходить наружу для тренировок. Это заявление вызвало наиболее бурную реакцию. Когда он предлагал поиски, многие кивали, наверняка думая, что одобрят сейчас правильную идею, но при этом их лично она не коснется. Получится вывернуться так, чтобы отдуваться пришлось, как всегда, кому-то еще. Теперь же он обозначил проблему, которая касалась всех, и много кому это не понравилось. От тех же Диггса и Деля, а также Глена и Тима даже послышались резкие возражения, но Беллами не стал тратить силы на то, чтобы отвечать им. Услышав подобную реакцию на, как ему казалось, очевидные и жизненно необходимые вещи, парень даже почувствовал презрение к этим людям, однако виду подавать было нельзя. Он напомнил себе, что будь они такими же сильными, как он, им бы не понадобилась помощь. — Никто не погонит вас палками в пасть ходячих, — продолжил он, также жестами призывая всех успокоиться, — Во время поисков и коротких вылазок я, моя сестра и те из вас, кто имеет достаточный опыт, будут проводить тренировки. Как это устроить должным образом, чтобы не подвергать никого слишком большому риску, мы придумаем. — Атом, а что ты скажешь? — спросил Дерек. Вопрос вызвал общее одобрение. Беллами было неприятно осознавать, что мнение парня все же имело для них значение. Такой лидер, поощрявший их лень и бездействие, был совершенно бесполезен в теперешних условиях. И все же стоило признать, что даже при столь неудачной политике терпимости, Атом не переставал быть ключевой фигурой Ковчега. — Я дал Беллами высказаться, — парень, потирая разбитый нос, все же решился выйти в середину комнаты, чтобы быть у всех на виду, — потому что каждый здесь имеет на это право. К тому же, он был очень настойчив. Атом, ухмыльнувшись, показал на свое лицо, чем вызвал прокатившиеся по холлу смешки. Беллами снова обожгло изнутри. Даже собственное поражение парень умудрился выставить в положительном свете. Он не ожидал от него такое. Может, Атом был не настолько слаб, как ему казалось? — Что касается моего мнения… — он заговорил чуть тише и сразу посерьезнел, — Я против этой затеи. Как вы знаете, раньше я сам ездил со всеми, добывая все необходимое для того, чтобы вы могли здесь выжить. И было нас тогда гораздо больше. И мы не натерли мозоли, роя могилы, только потому, что везти назад зачастую было уже нечего. Там, на болотах и за этим лесом, на пустырях и особенно в городах, гораздо опасней, чем вы думаете. Некоторые из вас не боятся и знают, что делать. Некоторые же после начала всего этого так ни разу и не выезжали. К тому, что вас там ждет, невозможно подготовиться. И я против того, чтобы вы понапрасну рисковали собой, ведь мне, — он приложил ладонь к груди, а затем вытянул ее вперед, к толпе, — на вас не наплевать. Беллами демонстративно усмехнулся. Ублюдок. Думает воззвать к их страхам, напирая на свою якобы заботу. Он хотел разрушить эту иллюзию. И сделать это было несложно. — Трина и Паскаль, — произнес он громко и четко их имена, когда Атом обратил внимание на его усмешку, — Твои люди. На них тебе тоже не наплевать? Что-то не заметно. — Что касается Трины и Паскаля, — помрачнев, произнес Атом, — и всех тех, кто пропал без вести… Тут я могу сказать вот что. Мы точно не знаем, где они потенциально могли попасть в беду. Известно лишь, что они двинулись на юг, в Северную Каролину, чтобы прочесать Элизабет Сити. Это огромная территория для поиска, даже если просто пройти по их возможному маршруту. Нужно также учесть то, что они могли в любой момент передумать и поехать куда-то еще. Все вы знали их. Это безрассудные, ветреные люди. Они могли поехать вперед и решить не возвращаться. Или их съели мертвецы, или убили бандиты. За этот месяц след Трины и Паскаля наверняка успел простыть, а вы, — он обвел указательным пальцев всех присутствовавших, — только подвергнете себя ненужному риску в погоне за призраками. Не стоит умирать за мертвецов. — Ну, а что, по-твоему, случится, когда в один прекрасный день не вернется Декс и его бригада? — подал голос сидевший ближе всех Миллер, — Свалишь все на этих двоих, — он указал большим пальцем себе за спину, туда, где сидели, стараясь не высовываться, Монти и Джаспер, — А когда и они пропадут? Что тогда? — Пока мы не бедствуем, — попытался успокоить всех Атом, — Джессика и Кларк рассчитали наши запасы, и если нам придется экономить, то у нас будет достаточно времени, чтобы все обдумать. И это только в том случае, если ситуация станет критической. Сейчас же нам ничто не угрожает. — Это чушь! — возмущенно воскликнул Беллами, — Чушь, и ты это знаешь! Вы так и будете говорить «потом, потом, потом», убеждая себя, что все хорошо. Очнитесь, все уже паршиво! Мы уже окружены ходячими мертвецами, которые с каждым днем расползаются все дальше от городов. И люди, другие, которым не повезло оградить себя забором тогда, в начале, тоже в любой день, в любой момент могут найти это место! Что вы будете делать? — теперь все молчали и только переглядывались, — Мы привезли вам несколько ружей и пистолетов, но хоть кто-нибудь попробовал научиться стрелять? Атом говорит, что вы не должны рисковать собой, пока не наступит критический момент. А я говорю вам — вы уже в опасности! И если вы готовы начать с этим что-то сделать, сегодня, сейчас, то я смогу вам помочь, — продолжая громко говорить, понимая, что, наконец, добился нужного внимания, он протянул толпе раскрытую ладонь, — А знаете, кому нужна ваша помощь? Трине и Паскалю. Каждый день промедления может стоить им жизни. Я отправлюсь за ними прямо сейчас, — он сделал глубокий вздох, пробежавшись взглядом по лицам всех собравшихся, посмотрев каждому в глаза, — Кто со мной? После его сегодняшней драки с Атомом, Беллами боялся, что сестра, которая, по его опасениям, неровно дышала к парню, который был на десять лет ее старше, начнет на него дуться и какое-то время игнорировать, однако, вопреки всем ожиданиями, Октавия вскочила с места сразу же, как только он замолчал, и встала подле него, тоже начав испытующе смотреть на остальных. Все молчали, нервно переглядываясь. Беллами заметил, что Атом больше не наблюдает за людьми и их реакцией, а изучает своим пронзительным взглядом его самого. Он не улыбался, пытаясь злорадствовать, не пытался больше обратиться к собравшимся, а просто выжидал. Спустя секунд десять со своих мест поднялись, синхронно отряхнув штанины, Монти и Джаспер, протиснулись через ряд стульев перед ними, и вышли к Беллами, осторожно глядя на него исподлобья. Что и говорить, он бы предпочел не брать их собой, по крайней мере Джаспера. Тот сразу ему не понравился, и за прошедшие две недели его мнение не сильно изменилось. Однако, его предложение не подразумевало ограничений. Возможно, сейчас выйдет так, что одни из самых, по его мнению, ненадежных людей в этом лагере, окажутся единственными его сподвижниками, помимо сестры. Беллами ожидал, что Кларк вот-вот к ним присоединится, но вместо нее следующим со своего места поднялся, шумно выдохнув, Нейтан Миллер. Возможно, грозный привратник и относился к нему с подозрением, но имел при этом четкое понятие о том, что правильно. За это Беллами был ему благодарен. Прошла еще минута, к этому времени едва начавшиеся перешептывания вновь стихли и теперь все неуверенно ерзали на своих стульях. Похоже, это было все. — Кларк? — обратился к ней Беллами, удивленный ее безучастностью. — В следующий раз, — уверенно произнесла она, не оставляя сомнений в том, что она не врала, проявляя трусость, — Сегодня я не готова. — Стерлинг, Харпер, Монро? — Миллер подошел поближе к тройке своих товарищей по патрулю, ожидая, что те поддержат его и не бросят, но они остались на своих местах. Что ж, готовность держать оружие и нести хоть какую-то ответственность еще не означало наличие смелости. Беллами заметил, что отказ ближайших соратников Миллера расстроил. Похоже, этих троих он ценил выше, чем всех остальных в этом лагере. По крайней мере, так было до сего момента. Беллами, в свою очередь, с такой же надеждой посмотрел на Роуму, но она таращилась куда-то в окно, перекинув ногу на ногу, упорно избегая его взгляда. Его, однако, это не сильно задело. Их отношения сейчас были простыми и предельно ясными, и не предполагали каких-то взаимных обязательств. Сейчас явно был не подходящий момент, чтобы это изменить, даже если бы он и захотел. — Хорошо, — согласно кивнул он и обратился к остальным, — Помните, теперь мы будет выходить туда каждый день, пока не прочешем хотя бы их маршрут. Не обязательно решаться прямо сейчас. Ну, а все, кто со мной, — он, наконец, отвернулся от собравшихся, многие из которых на фоне добровольцев наверняка чувствовали себя пристыжено, и одобрительно посмотрел на тех, кому хватило смелости вызваться, — Идем к моей машине. Там обсудим план на сегодня. Он благодарно кивнул им и двинулся в сторону выхода, на ходу снова поймав неодобрительный взгляд Атома, которого, похоже, даже столь малый отклик смог задеть. Когда его рука коснулась дверной ручки, к ним подбежал Дрю. — Погоди, Беллами! — позвал его он, — Я тоже с тобой. — Ты что творишь? — поймав парня за руку, шикнул на него его брат. — То, что должно, — твердо ответил Дрю, — Ты со мной? — Да ты рехнулся… — Как хочешь, — он вырвался из хватки Дерека и двинулся вперед, оставив ошеломленного его решением брата среди расходившихся людей. — Молодец, парень, — Беллами на ходу похлопал его по плечу, — стрелять умеешь? — Нет, если честно, — смутившись, произнес Дрю. — Не проблема, научим, — подбодрил его он, — Сегодня от тебя потребуется только внимательно смотреть по сторонам. — Это я могу, — немного повеселев, сказал в ответ парень. Наконец, вшестером они вышли наружу и растянулись цепочкой, держа путь к припаркованному у забора пикапу. Вообще, стоянок для машин в лагере не было, так как по старым правилам на территорию нельзя было въезжать, однако ворота были достаточно широкими, чтобы в случае чего в них все же мог проехать автомобиль. Помимо красного пикапа, давно целиком разгруженного, рядом стоял приятного стального цвета новенький хэтчбек, пригнанный сюда еще с одной из первых вылазок Атомом с парой парней, которых уж пару месяцев как не было в живых, и больше автомобилей в лагере не было. Трина и Паскаль уехали на собственной машине, как и Декс с его людьми. Беллами подумывал раздобыть еще несколько единиц транспорта заранее, чтобы к моменту, когда число людей, выходящих наружу, удвоится, им было на чем ездить. — Наконец-то мы смогли поднять наши неприподъемные задницы, — сказала поравнявшаяся с ним Октавия, — круто. — Спасибо, что поддержала, — он улыбнулся и погладил сестру по плечу. — А с хера ли я должна была отпускать тебя одного? — Я не один, — Беллами обернулся и посмотрел на вереницу шедших за ним людей. — Они не в счет, — фыркнула Октавия. — В общем… — Слушай, с Атомом ты поступил дерьмово, — вздохнула она, — и мне это не нравится. Он вроде хороший парень, и ваша членомерка — полный посос. — Как поэтично, — засмеялся Беллами. — Не смейся, — она ткнула его кулаком в руку, — я злюсь на тебя. Но ты мой брат, и как бы ты иногда меня не выбешивал — я всегда с тобой. Ничто этого не изменит. — Спасибо, — тепло произнес он, — А насчет этой заварушки… давай потом поговорим, ладно? Когда вернемся. — Ты ведь не собираешься прочитать мне длинную и нудную мораль, — насупилась его сестра. — Потом, — повторил он. Они дошли до пикапа и встали вокруг его капота. Беллами открыл пассажирскую дверь, заглянул в бардачок и вытащил оттуда сложенную и заклеенную в паре мест скотчем дорожную карту. Он положил ее на капот и развернул, представив всем паутину дорог, опутывавших восточное побережье. К сожалению, территория заказника представляла из себя огромное зеленое пятно с озером Драммонд по центу, которое из-за почти идеально круглой формы было похоже на глаз циклопа. — Миллер, а у вас нет карты парка? — обратился к нему Беллами. — Есть, — кивнул парень и склонился над картой, — захвачу ее перед отъездом. — А на этой сможешь показать маршрут, которым собирались ехать Трина и Паскаль? — Давай посмотрим, — Миллер указал пальцем на дорогу, примыкавшую к лесу с западной стороны, по которой Беллами и приехал сюда с остальными, — к нашему лагерю это единственная подъездная дорога, но здесь, в лесу, есть пара других. Монти и Джаспер, — он обернулся, бросив быстрый взгляд на парней, — обычно ездят отсюда прямо на север. — Вот здесь, по этой дороге, — указал им Джаспер. — Я знаю, — буркнул Беллами, — мы же вместе по ней и ехали. — Просто уточнил, — обиженно произнес Джаспер и снова отошел назад. — Так, Декс выдвигается на восток, но он обычно четко не объясняет, куда направляется, так что если придется искать их — это уже точно будет капля в море, — проведя ладонью над картой, продолжил Миллер, — Паскаль же в своих планах более последователен. Они с Триной всегда ездят на юг, прочесывая маленькие городки, двигаясь все ближе к побережью, но весь лес они при этом не объезжают, а сворачивают вот здесь, прямо на границе с Каролиной, — он провел пальцем по пунктирной линии на карте, а затем прочертил им условную тропинку в зеленой кляксе заказника, — здесь есть еще дорога, идет прямо сквозь болото. По осени там можно хорошенько увязнуть, но если нет, то времени удается сэкономить немало. — Отлично, — воодушевленно произнес Беллами, — Значит, у нас есть точный маршрут. Это уже что-то, — он оторвался от созерцания карты и повернулся лицом ко всем собравшимся, — Итак, народ, слушаем задачу на сегодня. Первым делом мы прокатимся вдоль маршрута, по которому собирались ехать Трина и Паскаль. Проедем, сколько успеем до темноты. Для начала ничего сложного, просто внимательно смотрите по сторонам и сообщайте обо всем подозрительном. Сейчас как можно скорее возьмите со склада оружие, чтобы у каждого оно было, и не забудьте его зарядить. Если не знаете как — не стесняйтесь, спросите у меня или Октавии, мы вам покажем. Кто хочет, можете прихватить перекусить. Только не задерживайтесь, постарайтесь сделать все как можно скорее, чтобы мы успели поехать сегодня побольше, — он хлопнул в ладони, и все, кроме его сестры и Миллера, побежали обратно в главный корпус. — Может, не стоило их всех вооружать? — задумчиво спросил его Нейтан, — Стрелять-то не умеют. — Пусть лучше будет, — уверенно произнес Беллами, — Они могут испугаться подходить к ходячим вплотную, а так хоть застрелят, если придется с ними столкнуться. Да и людей можем встретить. — Или собак, — почесав ногу, кисло заметила Октавия. Несмотря на просьбы Беллами поторопиться, на простейшие сборы у всех ушел битый час. Парень то и дело недовольно смотрел на наручные часы, иногда постукивая пальцем по стеклышку, пока к машине один за другим подходили собравшиеся. Удостоверившись, что все готовы, больше не тратя время на то, чтобы всех подбодрить, Беллами сел за руль. Рядом с ним в кабину уселась Октавия, а Монти, как в день их приезда, снова согласился побыть штурманом. Первым свою кандидатуру предложил Джаспер, но сразу же получил резкий отказ и, грустно вздохнув, полез с остальными в кузов. Этого паренька даже угроза смерти не остановила от неловких попыток подкатить к Октавии, но на фоне Атома теперь он уже не так его беспокоил. Попытавшись выкинуть эти мысли из головы, Беллами вставил ключ зажигания и повернул его. Пикап послушно завелся, и он, развернувшись, подогнал его к закрытым воротам. Миллер быстро выскочил из машины, чтобы снять замок, после чего подозвал кого-то из своих, чтобы за ними заперли. Когда Беллами снова нажал на педаль газа, и пикап едва тронулся с места, кто-то громко застучал по крыше. Он посмотрел в стекло заднего вида и увидел, как к ним бежит, одной рукой борясь с болтающимся ремнем от винтовки и широко размахивая другой, одна из помощниц Миллера — Харпер. Большеглазая, с соломенными волосами, заплетенными в длинную косу, она напоминала Беллами крестьянку с советских плакатов, на которые он вдоволь насмотрелся в Афганистане. Теперь еще девушка повязала вокруг головы лоскут темной ткани, видимо, чтобы выглядеть более боевито. — Стойте! — запыхавшимся голосом крикнула она, — Стойте! Харпер подбежала к водительской двери и подождала, пока Беллами опустит стекло. — Что такое? — Меня возьмете? — спросила Харпер и бросила быстрый взгляд на кузов, в котором сидели Миллер, Джаспер и Дрю, — Место еще есть? — Конечно, — довольно улыбнувшись, кивнул Беллами, — Оружие зарядила? — Ага, — закивала она. — Тогда залезай.

***

За две недели, что они проторчали на Ковчеге, то грязное месиво, которое представляло собой подъездную дорогу, успело полностью замерзнуть и основательно затвердеть. Ехать стало не в пример удобнее, а работавший радиатор позволил в кои-то веки очутиться в по-настоящему теплом пространстве. В самом лагере с наступлением зимы нормальное отопление стало большой роскошью, и даже внутри помещений приходилось ходить, не снимая курток. Беллами не завидовал сейчас беднягам, которые тряслись сзади от порывов ветра и подпрыгивали на каждом ухабе. Он пытался вести аккуратнее. Будь там один Джаспер, он бы может так и не старался, но там были и другие люди, которые ему доверились. Следуя указаниям Монти, они выехали с территории Огромного Мрачного и двинулись на юг, огибая заказник по краю, пока не добрались до границы с Северной Каролиной. У поворота, там, где дорога снова уходила под кряжистые сухие своды, даже висела большая табличка «добро пожаловать». Октавия уговорила брата сделать короткую остановку, выбралась из машины, подобрала ближайший камень и что есть силы запустила им в металлический щит, после чего ликующе завопила, прыгая на месте. Монти, сидевший рядом с Беллами, посмотрел на него, вопросительно приподняв бровь, но сам он просто засмеялся, глядя на то, как сестра снова отмечает прибытие в новый штат. Ему вдруг очень захотелось, чтобы она когда-нибудь побывала в каждом. И чтобы он при этом был рядом, разделяя ее радость. Двинувшись дальше, все довольно скоро помрачнели. Если Вирджинскую половину парка болотом называть можно было лишь условно, то в Каролинской участки с просто влажной почвой уже выглядели какими-то островками безопасности, тогда как чем южнее, тем более непроходимыми становились пейзажи. Как только они свернули с заасфальтированной дороги, Беллами начал внимательно рассматривать землю под колесами, сильно при этом замедлившись. — Что ты там ищешь? — поинтересовался отодвинувший заднее стекло Миллер. — Свежие следы от шин, — пояснил Беллами, — Когда земля на дорогах замерзла? Как раз пару недель назад? — Дней десять, — поправил Миллер и кивнул, — хорошая задумка. — Ты даже не представляешь… — затормозив, пробормотал Беллами. — В чем дело, Белл? — спросила его Октавия. — Смотри, — он указал пальцем вперед и вышел из машины. За ним последовали все остальные. Пройдя несколько метров вперед, он наклонился над глубокой колеей, где явно, пока земля была еще рыхлой, вовсю буксовала машина, причем дальше следы от шин терялись, как будто отсюда она так и не уехала. — Странно, — пробормотал присевший рядом с ним Миллер. — Может, дали задний ход? — предположил Беллами, — Монти, Джаспер! Гляньте-ка сюда. Парни подошли поближе, после чего прошлись немного дальше, разглядывая следы. — Вы у нас вроде как умники дохера, — насмешливо произнес он, — не знаете, могла это быть машина Паскаля? — Чувак, мы кто, по-твоему, чтобы по следу от шин марку автомобиля определять? — удивленно спросил Монти. — Думает, мы братья Харди, — усмехнулся Джаспер, — Не, мужик, тачки — это не совсем наше. — Может, хотя бы два глаза — это ваше? Видите, крошка от стекла, — указал им Беллами на осколки, увязшие в затвердевшей земле, и поднялся на ноги, — Остановимся здесь. Дрю, Харпер, охраняйте машину, если вдруг что — бегите к нам. Остальные — за мной. Они двинулись вдоль следов от шин, внимательно поглядывая по сторонам. Вокруг была полная пустота и неприятная, тягучая тишина. Не было даже вездесущих ходячих, которые, казалось, по паре штук теперь украшали собой любой пейзаж. Беллами это место не нравилось, сам бы он никогда не предпочел срезать дорогу по такой непроходимой глуши. Застрять тут было еще легче, чем предполагал Миллер. Похоже, Трина и Паскаль и впрямь были такими сорвиголовами, какими их описывали. Пройдя пару сотен метров в мрачных думах и с постоянно ухудшавшимся настроением, Беллами обнаружил в придорожной колее то, чего он так опасался. — Это она? — тут же спросил он. — Да, — опустившимся голосом ответил ему Джаспер, — это их тачка. Машина одними только задними колесами оставалась на дороге, остальная же часть носом уткнулась в болотистую почву на обочине. Одна фара была разбита, передние стекла тоже, по лобовому шла длинная трещина. Все двери были нараспашку, багажник тоже открыт. Беллами заглянул внутрь, но там было пусто, даже бардачок стоял распахнутым и полностью пустым. — Вот тебе и первый день, — удрученно произнес Миллер, заглянув в салон со стороны водителя, — Похоже, Атом все-таки был прав. — Мне его мнение не интересно, — бросил в ответ Беллами, — У них могла сломаться машина, и они ушли пешком, а разбил тут все кто-то еще. — Да, но, сам понимаешь, — Миллер высунул голову из салона и облокотился на крышу автомобиля, — выглядит все так, как будто на них напали и все обчистили. Такая мысль тоже первым делом посетила самого Беллами, но он не хотел вот так запросто сдаваться, признав правоту человека, спор с которым всего несколько часов назад дошел до драки. Нет, пусть Атом катится к черту. — Не сходится, — покачав головой, произнес он, — Грабители угнали бы тачку, а не стали разбивать ее и сталкивать с дороги. Да и… — Беллами еще раз наклонился, внимательно рассмотрев салон, — крови нет. Если бы их столкнули с дороги, наверняка кто-то бы ударился. Или когда разбивались стекла, кто-нибудь да порезался бы. Или, если на них напали… следы должны быть. Дырок от пуль тоже нет, ни здесь, ни на дороге. — А если им устроили засаду заранее? — предположил Миллер, — Встретили на дороге, пальнули в воздух, и этого нашим бедолагам хватило. Обчистили их, машину сбросили, потому что своей хватает, не знаю, ну, а Паскаля и Трину… — он вздохнул, — прямо там, у обочины. — Тел нет, — Беллами демонстративно оглянулся, посмотрев по сторонам, — и стрелянных гильз нет. Кто бы в наше время их прятал? Никому это не надо. — В наше время тела могли встать и уйти, — заметил Миллер. — Так или иначе, мы должны попробовать их найти, иначе вы так и не прекратите бросать своих, — твердо произнес Беллами, — Может, мы найдем хотя бы их тела. Может, Монти и Джаспер были не правы, и здесь все же есть чей-то лагерь, а наши сейчас в плену? — С них станется. — Мы, вообще-то, вас слышим, — донесся сверху голос Джаспера, — Я же уже объяснял тебе, что здесь банально из-за земли жить невозможно… — Невозможно для кого? Для неженок, вроде вас? Атому будешь рассказывать про свою землю, — осадил его Беллами и указал пальцем себе под ноги, — Ответы где-то здесь, я чувствую. Он взял в руки висевшую до того у него на плече штурмовую винтовку и поднялся обратно на дорогу, после чего подал руку Миллеру, чтобы тот быстрее взобрался. — Что делать будем? — скептично глядя на разбитую машину, спросила Октавия. — До темноты осталось часа полтора, — Беллами посмотрел на вновь ставшее непроницаемым зимнее небо, — За это время мы успеем немного прочесать местность. Я, Миллер, Монти и Джаспер — пойдем в ту сторону, — он указал туда, где стояла разбитая машина Паскаля, — Ты возьми с собой Дрю и Харпер, попробуйте поискать с другой стороны дороги. Через час встретимся у пикапа. — Поискать что? — решила уточнить Октавия. — Что угодно, — он развел руками, — следы, тела… хоть что-нибудь. Кивнув друг другу, они с неохотой разделились. По таким местам Беллами предпочел бы бродить бок о бок с сестрой, но для того, чтобы хоть немного прочесать местность, нужны были минимум две группы, а отпустить жителей Ковчега без кого-то опытного он не мог, иначе через час они могли уже и не найтись. Пройдя глубже в болото и оказавшись в тине по щиколотку, Беллами вспомнил, что в лагере была целая куча пар резиновых сапог, которые они, впопыхах, естественно забыли. Теперь, морщась и подрагивая, приходилось мочить ноги в стылой вязкой жиже, которая словно сама пыталась поглотить их. Ему пришла в голову мысль, что утони тут один из ходячих, его никто и не заметит, пока тот не нападет. Сразу после этого он велел всем отломить от ближайших кустарников по длинной ветке и прощупывать путь перед собой. Их движение еще сильнее замедлилось, но иначе было нельзя. Они все рисковали сейчас жизнью ради двух, скорее всего, уже мертвых людей, поэтому делать это нужно было как можно более осторожно. Если хоть один из них погибнет сегодня, то по возвращении Атом вновь склонит людей на свою сторону, и вся инициатива Беллами обратится в пепел, а этого он не мог допустить. Вскоре на окружавший их пейзаж начали опускаться сумерки, делая все вокруг еще более неуютным. Беллами хотел было развернуть всех и пойти назад, но тут услышал вдали какие-то частые шлепки и поднял руку, призывая всех остановиться и быть внимательнее. По звуку он пытался определить, откуда тот доносится, но сильно напрягать слух не пришлось. По болоту прокатился пронзительный и очень высокий крик. Беллами вскинул штурмовую винтовку, прицелившись в направлении звука, пытаясь разглядеть что-нибудь. — Это там! — указал вперед Миллер, отбросил ветку, снял с плеча свою двустволку и побежал. — Миллер, стой! — попытался остановить его Беллами, но все без толку, — Блядь! — он посмотрел на Монти и Джаспера, — Что встали? За ним! Бежать очень быстро здесь было попросту невозможно — ноги вязли при каждом шаге, поэтому догнать парня им удалось достаточно быстро. К высокому крику добавились чьи-то возгласы и оклики, низкие, явно мужские. Вскоре Беллами удалось разглядеть тени меж деревьев. — Идут прямо на нас, — прошептал он, — приготовились! Из зарослей на них стремглав выбежал… ребенок. Беллами сначала глазам своим не поверил. Чумазая, с волосами, сплетенными в два растрепанных колоска, испачканная в болотной тине с ног до головы девочка лет двенадцати-тринадцати на вид. Ее глаза были широко распахнуты от дикого ужаса, она мчалась так, словно сам дьявол шел за ней по пятам, но стоило ей увидеть людей перед собой, как она ошарашено затормозила, споткнулась и упала лицом прямо в болото. Джаспер опустил свое ружье, выбежал вперед и поднял ее из-под воды, и стоило ему это сделать, как девочка снова заорала и начала бить парня руками и ногами, вырвавшись и опрокинув его самого. Она побежала дальше, намереваясь проскочить прямо мимо них, и Беллами не собирался ей мешать — сейчас его куда сильнее беспокоило то, от чего она убегала, однако Монти подскочил к ней и обхватил руками. Девочка снова начала кричать и вырываться, совершенно не внимая призывам парня успокоиться. А затем на них вышли они. Беллами живо вспомнил небылицы, которые гуляли по лагерю и передавались из уст в уста, став любимой страшилкой всех местных. Тени в ночи, с головами людей и животных, и других тварей. Это были они. Трое рослых мужчин с плащами из звериных шкур. Голову одного из них покрывала волчья морда, второго — пестрая корона из камышей, а третьего — деревянная маска с грубо нарисованным на ней лицом. У одного в руках красовался занесенный над головой топор лесоруба, у другого фермерская коса-горбуша, третий и вовсе сжимал дубину с гвоздями. Они, в отличие от девочки, заметив направленное на них оружие, все же остановились, но лишь на пару секунд. Увидев своих преследователей, девочка, перестав вырываться из рук Монти, буквально оцепенела, а затем заорала так истошно, что Беллами хотелось заткнуть уши. Одно из теневых чудищ, то, что носило голову волка, взревело и побежало вперед. Двое других сделали то же самое, но уже в полной тишине. Беллами не стал разбираться, что за ужас тут происходил, а просто упер приклад в плечо, прицелился и нажал на спуск. Рокот от выпущенной длинной очереди заглушил даже крики сошедшей с ума от страха девочки. Волчья Голова получил пулю в лоб и упал навзничь, обдав брызгами болотной воды бежавших за ним спутников. Королю Камышей свинца досталось больше всего, он выронил свое оружие, зажал раны, но продвигаться вперед не перестал, после чего словил еще две пули в грудь и, простонав, завалился на бок. Не прекращая стрелять, Беллами перевел полыхающий ствол винтовки на Деревянную Маску, но от сильной отдачи разброс сильно увеличился, а последний теневой монстр, как назло, вспомнил о том, что он смертен, и поспешил ретироваться. Пустив еще несколько пуль ему вслед, он понял, что рожок опустел. — Миллер, сними его! — крикнул Беллами. Нейтан, до того целившийся в бежавших на него людей, но так ни разу не выстреливший, вышел из оцепенения, поднял двустволку повыше, закрыв один глаз, и шарахнул дробью по Деревянной Маске, но первым выстрелом промазал. Переждав пару секунд, не спуская цель с мушки, он снова выстрелил. Убегавший мужчина вскрикнул от боли, его буквально развернуло на месте, и с характерным шлепком он упал в болотистую землю. Беллами посмотрел на Монти и Джаспера, которые оба теперь держали за руки уже не вырывавшуюся девочку. — Смотрите за ней, — велел он, — мы сейчас. Вместе с Миллером они прошли мимо неподвижных тел, на всякий случай ткнув в каждого ботинком, и подошли к стонущему от боли третьему мужчине. Деревянная маска слетела, открыв им грязное, заросшее лицо с кольцами в губе, носу и ушах. Плечо и часть груди незнакомца были в фарш разворочены дробью, а изо рта, после каждого кряхтения, толчками выливалась кровь. Поняв, что нападавший уже не представляет никакой опасности, Беллами опустил оружие и наклонился поближе. — Кто вы такие? — спросил он, схватив Деревянную Маску за ворот куртки и притянув в себе. — Кха… кха… рой, — тужась что-то произнести и при этом пытаясь широко улыбнуться, прокашлял он, — расс…кхх… Беллами наклонил голову мужчины вперед, дав тому откашлять кровь, стекавшую в горло и мешавшую говорить. — Еще раз, — строго произнес он. — Мы… знаем, — посмотрев Беллами в глаза, булькнул Деревянная Маска, — почти… почти… уже… скоро… — Я не понимаю. Мужчина похлопал себя по груди. Беллами отодвинул в сторону сырую шкуру, расстегнул пуговицы на куртке и достал из нагрудного кармана помятую записную книжку в кожаном переплете, после чего отпустил Деревянную Маску и поднялся на ноги. Отцепив ремешок, Беллами открыл книжку и начал листать. Первые десять страниц были написаны очень корявым, почти неразличимым почерком, а дальше все страницы украшались заголовками и россыпью идущих в ряд палочек, многие из которых были зачеркнуты. — Тар Корнер, — прочитал Беллами заголовок и перелистнул страницу, — Южные Мельницы, Акорн Хилл, Гейтс… — Беллами, — отвлек его Миллер, кивнув на все еще живого и кряхтящего мужчину. — Убивал людей раньше? — спросил он парня. — Нет, — Миллер, не сводя глаз с раны, что он оставил своим выстрелом, растерянно покачал головой. — Ну, тогда и начинать не стоит. Сказав это, Беллами вытащил из-за пояса пистолет и прострелил Деревянной Маске голову. Через секунду он услышал, как сестра выкрикивает его имя. Октавия, Харпер и Дрю, услышав выстрелы, сразу побежали им на выручку, но добираться пришлось долго — уж больно далеко зашли, пока искали. Увидев тела, Дрю и Харпер охнули и отшатнулись, а Октавия только присвистнула. — И что за распиздец тут произошел? — с большим любопытством спросила его сестра, в том числе из-за необычного внешнего вида уже мертвых налетчиков. — Какие-то уроды, — пожал плечами Беллами и развернулся, посмотрев на Монти и Джаспера, которые не отходили от девочки, — хотели убить ребенка. Ломились за ней через все болото. — Ребенка? — удивилась Октавия, — И какого хрена она тут делает? — Давай узнаем, — предложил Беллами и подошел к трясущейся девочке, — Спросили, кто она? — Слова не вытянуть, — покачав головой, ответил Джаспер, — как ни старались. — Нужно отвести ее в лагерь, — предложил Монти. — Эй, как тебя зовут? — мягко поинтересовался Беллами, присев рядом с девочкой, но та даже на него не смотрела, вместо этого пустым взглядом таращась в землю и постоянно отрицательно мотая головой, — Где твои родители? Снова молчание. — Белл, ходячие, — Октавия указала на скрюченные силуэты, выходившие из темноты и медленно приближавшиеся к ним. — Вижу, — вздохнул Беллами, — Ладно. Эй, девочка, пойдешь с нами? Обещаю, мы тебя не обидим. Она, наконец, оторвала взгляд от земли и посмотрела на него наполненными слезами глазами, после чего часто закивала. — Вот и славно, — с облегчением произнес он, избавившись от необходимости тащить ее с собой силой, — Все бегом обратно к машине, мы возвращаемся.

***

Она посветила ему в лицо маленьким фонариком, найденным в местном небогатом лазарете. Нос, после непредвиденного столкновения с кулаком Беллами, все еще выглядел очень паршиво. — Сильно болит? — спросила Кларк, медленно отрывая пластырь с переносицы. — Нет, — ожидаемо ответил Атом. Парни часто так делали — бравировали, даже когда оставались наедине с человеком, который должен оказать им помощь. — А ну-ка вдохни, — попросила его она, — глубоко, давай. Парень послушно втянул в себя воздух поврежденным носом, который немедленно издал сиплый звук, словно от сломавшегося вентилятора. — Ясно. Все-таки ты его сломал, — заключила Кларк, — Сейчас вправлю. — Эй, постой, — Атом поднял ладонь на уровень лица, чтобы загородиться, — ты даже не медсестра. С хрена ли мне тебе доверять? — Опыта у меня точно больше, чем у всех вас здесь, — Кларк снова потянулась к носу парня, тот снова начал сопротивляться, — Да хватит паясничать! Все, спокойно, вот так, — одним быстрым движением она вправила ему кость. Раздался щелчок. — Ай! — вскрикнул Атом и одернул голову, однако тут же заметил, что перестал сипло дышать, — Оу… спасибо. — Постарайся больше его не ломать, — дала она очевидный совет. — Тогда скажи своему солдатику, чтобы он больше не выебывался, — буркнул Атом. — Он не мой. И вы оба хороши, — Кларк отвела взгляд и покачала головой, — О чем ты только думал, когда говорил такое о его сестре? — Ой, только не начинай, — Атом нахмурился и откинулся на спинку кресла, — Какой-то хрен с горы приперся и через пару недель начал качать мне права! Что мне было делать? — Прислушаться? — спокойно предложила Кларк, слегка пожав плечами, — Он ведь разумные вещи тебе говорил, пусть и… очень громко. Хоть она и пыталась оправдать Беллами, но ее тоже сегодняшнее поведение парня немало шокировало. Ей казалось, что она узнала его достаточно, чтобы быть уверенной, что он не выкинет ничего подобного. Кроме того случая, когда Октавия упала в реку, Беллами всегда был очень спокоен, аккуратен в общении с ней и рассудителен. И на сестру никогда не злился, всегда проявляя только заботу и нежность, которой он даже пытался поделиться время от времени с Кларк. Для нее такая перемена стала уроком. Все же трепетное отношение к сестре, самому близкому и родному человеку, не могло характеризовать его целиком и полностью. Она никогда не видела Беллами в социальной среде, и вот так, остававшийся в рамках их маленькой компании задумчивым парнем, любившим свою сестру и самокопание, оказался очень импульсивным и несдержанным человеком. Если Октавия показывала свой характер во всей красе вне зависимости от окружения, Беллами для этого понадобился целый лагерь. — Я понимаю, он крутой вояка и все такое, да и сестру свою похоже превратил в Беара Гриллса, но, черт, нельзя ж всех равнять на себя, — Атом хлопнул ладонью по колену и встал со стула, — Пойдем наружу, прогуляемся. — Почему нет? Если это пойдет им на пользу, — выйдя вместе с ним из лазарета, возразила Кларк, имея в виду местных. — Тут нет безопасного способа понабраться опыта, что бы он там ни затирал. Ну выгонит он их наружу, даст в руки по ножу, а на следующий день кого-нибудь цапнут, а остальные струсят… и будут правы. Я хочу обезопасить их, понимаешь? — Понимаю. — А Беллами не понимает. — Это уже не важно, — вздохнула Кларк, — мы нашли компромисс. Все сами решают за себя, он только предложил. — Да, и они послушались, — Атом негромко постучал кулаком по раскрытой ладони, — Не надо было ему позволять. — Мы не в праве решать за них. И им бы все равно пришлось… уж лучше раньше и добровольно. — Вот значит как… — кивнул Атом и хмыкнул, а затем вышел на крыльцо и прислонился к перилле, — Хочу тебе напомнить, что это я здесь главный. Сегодня я дал слабину, но больше такого не повторится. Я не позволю ему наводить тут свои порядки. — Конечно, ругайтесь и дальше, — бросила Кларк, — больше ведь нечем заняться. — Это не… — Подожди, — она взмахнула рукой, прервав его, и посмотрела на появившиеся огоньки фар вдали, — Они вернулись. Время было уже позднее, но чтобы встретить вернувшуюся группу у ворот сейчас собрался весь лагерь. Когда машина заехала внутрь, то Кларк пыталась внимательно разглядеть, все ли на месте и нет ли среди них пропавшей парочки. Из пикапа, к счастью, вышли все, кто до этого уезжал. Вид у ребят был потрепанный, все сразу же усыпали их вопросами о том, что произошло, не ранен ли кто или не укушен. И, конечно, все обратили внимание на Беллами, который выбрался из салона, держа на руках девочку-подростка. Вид у той был очень болезненный: вся в грязи, лицо покрывала испарина. — Кто она? — требовательно спросил Атом. — Отстань, не до тебя сейчас, — рыкнул на него Беллами, — Кларк, пожалуйста, посмотри, все ли с ней в порядке, у нас времени не было… — Не здесь, — произнесла она, — несите ее в свободную комнату, — тут Кларк заметила, что девочка все время дрожит, — У нее озноб, нужно скорее отогреть ее. Оставив Монтри, Джаспера, Дрю и Харпер отвечать на расспросы всех любопытствующих, остальные быстрым шагом вернулись внутрь жилого корпуса, прошли в одну из пустующих комнат, усадили девочку на кровать, аккуратно стянули верхнюю одежду, покрытую толстым слоем грязи и тины, и закутали в теплое одеяло. — Как ты? Что-нибудь болит? — как можно более приветливо сталась спрашивать ее Кларк, но в ответ девочка лишь изредка постанывала и сильнее укутывалась в одеяло, стараясь не смотреть никому в глаза, — Что с ней? — Сильно напугана, — объяснил Беллами, — мы пытались ее разговорить, но и слова не вытянули. — Что, черт возьми, там произошло? — потребовал ответа Атом, — Монти и Джаспер несли какой-то бред. — Да так все и было, — произнесла стоявшая в дверном проеме Октавия, сложив руки на груди, — Сама бы не поверила, если б своими глазами не увидела. — Ладно… — Атом, сделав над собой усилие, немного успокоился, — Кларк, ну что там? — Серьезных ран нет, пара царапин, — она приложила ладонь ко лбу девочки, от чего та сначала слегка дернулась, но затем робко замерла, — жар, но не сильный. Надо подождать, пока шок пройдет, — Кларк наклонилась поближе к лицу девочки и тихо проговорила, — Эй, мы сейчас выйдем на пару минут и сразу вернемся. Зови, если что, мы будем прямо тут, за дверью. Они засобирались на выход, но тут девочка взяла за руку сидевшего рядом с ней Беллами и посмотрела на него умоляющими глазами. Парень вопросительно посмотрел на остальных. — Останься, — предложила ему Кларк, — может, успокоится. — Я… — он растерянно осмотрелся, после чего свободной рукой достал из кармана небольшую записную книжку в кожаном переплете и протянул ее Миллеру, — Расскажи им. Выйдя и прикрыв за собой дверь, все собрались в неровный круг, насколько позволял это сделать узкий коридор, и выжидающе смотрели на Миллера. Тот пару секунд задумчиво помял корешок книжки, после чего заговорил: — В общем, мы нашли машину Паскаля в южной части парка. Стекла разбиты, внутри пусто. Беллами предложил прочесать местность, мы разделились. Через час нарвались на девчонку. За ней вооруженные мужики, и они… как бы так сказать… — Выглядели, как черти, — сказала Октавия и приставила пальцы к вискам, изображая рожки, — без б. — И где они теперь? — обеспокоенно спросил Атом. — Кормят червей, — ухмыльнулась Октавия, — ну или пиявок, хрен пойми… — Вы их убили? — Беллами убил, — ответил Миллер, — всех троих уложил. У одного мы нашли вот это, — он раскрыл книжку и показал несколько страниц остальным, — Мы так поняли, это названия мест, а палочки… — Это люди, — догадалась Кларк, — сколько они встретили, а зачеркнутые… Она взяла книжку и начала быстро перелистывать страницы, читая заголовки и считая число отметок. Где-то их было меньше десятка, где-то набиралось до сорока. И почти все были зачеркнуты. — А еще вот, — Октавия подошла поближе и указала на страницы, где не осталось целых отметин, — внизу, надпись: «Все увидели». — Это ничего не значит, — пожав плечами, сказал Атом. — Это убитые, — уверенно произнесла Кларк, — Сколько их было? — Трое, — ответил Миллер. — Трое бы не убили стольких, — продолжая перелистывать страницу за страницей, сказала она, — даже ходячих. Должны быть еще. — Получается, Майлз нам тогда не лапшу на уши вешал? — сам не веря в то, что он это говорит, произнес Миллер, — Про жнецов? — Ты сейчас серьезно, Нейтан? — раздраженно спросил его Атом, — Считаешь, у нас и впрямь под боком живет племя каннибалов? Здесь, в Вирджинии? — Слушай, этих уродов надо было видеть, — вступилась за Миллера Октавия, — Выглядели, как натуральные дикари. При фразе «племя каннибалов» ты именно так их и представляешь. Я уже во что угодно готова поверить. — Нам повезло, — сказала Кларк, пролистав книжку до конца и захлопнув ее, — похоже, они о нас не знают. Никаких упоминаний Ковчега. Есть страница с заглавием «Дом» и там почти нет зачеркнутых отметок, наверное, это их лагерь, а еще есть исписанная страница под знаком вопроса. Возможно, ваши пропавшие туда тоже попали. — Послушай, хватит накручивать, — остановил ее Атом, — Это может быть чем угодно. Вы сами сказали, что на вид это были какие-то оборванцы. Мало ли, что творилось у них в голове? Может, это просто число завтраков, которые он съел, сейчас мы уже этого не узнаем. И, Миллер, — строго обратился он к парню, — не вздумай снова подогревать небылицы о жнецах, не хватало нам тут паники. И остальным передай. — Как скажешь, — не желая спорить, согласился тот. Дверь в комнату снова отворилась, и оттуда, стараясь идти как можно тише, медленно вышел Беллами. — Кажется, уснула, — прошептал он. — Не заговорила? — спросил Атом. — Нет, — Беллами посмотрел на клевавшую носом сестру, — Думаю, нам всем стоит отдохнуть. Завтра попробую разговорить ее, — он пожал плечами, — не знаю, может объяснит нам, кто за ней гнался. — Кто-то должен присмотреть за ней, — заметил Миллер. — Я останусь, — вызвалась Кларк, — вы все устали, идите. Я справлюсь. Она дождалась, когда все вяло разбредутся по своим комнатам и, убедившись, что не упустит никаких важных обсуждений, вернулась в комнату. Из-под одеяла виднелись только грязные, свалявшиеся волосы девочки. Она отвернулась к стене, но было не видно, спит она или просто лежит неподвижно. Кларк присела на стул, стоявший рядом с кроватью, и погрузилась в размышления, анализируя все, что она услышала за сегодня. Вести, которые принесли с собой Беллами и остальные, не на шутку встревожили ее. Она уже давно научилась при решении любой загадки предполагать самый худший вариант. Возможно, девочка убедит ее в обратном. Так или иначе, ее рассказ мог бы стать ключевым кусочком паззла. Кларк просидела в одном положении до глубокой ночи. Ее голова уже упала на грудь, и она почти заснула, когда в тишине услышала шепот. — Ты еще тут? — Да, — ответила она, наблюдая, как девочка поворачивается к ней лицом, — Тебе лучше? Девочка ничего не ответила, словно не поняла вопроса, и просто замялась, покусывая губу. — Как тебя зовут? — Шарлотта. — У тебя очень красивое имя, — улыбнувшись, произнесла она, — Меня зовут Кларк. — Как Супермена, — криво улыбнувшись, сказала Шарлотта. — Я не Супермен, — едва слышно усмехнулась Кларк, но затем грустно нахмурилась, — Слушай, если тебе не захочется об этом говорить, то не отвечай, но я должна спросить… где твои родители? — Они… — Шарлотта поджала губы, — они на небе. — Извини. Мне очень жаль, — Кларк робко погладила девочку по руке, — Мои родители тоже… — Мама и папа там счастливы, — произнесла она неуверенно, — мне кажется. — Конечно, — кивнула Кларк, — А кто те люди? От которых ты убегала. — Рассвет. — Что? — не поняла она. — Папа Билл велел показать им… мне… а я не хотела… — на ее глаза навернулись слезы, и Шарлотта тихо захныкала. — Эй, все в порядке, — Кларк села на изголовье кровати и обняла девочку, поглаживая ее волосы, — можешь больше ничего не говорить. Мы тебя не обидим. — Хорошо. — Спи, Шарлотта, — прошептала Кларк, не переставая гладить девочку по голове, — и ничего не бойся. Она начала напевать простую мелодию, одну из тех, которые в детстве напевала ей Эбби перед сном. Ужасная участь Шарлотты напомнила ей свою собственную. Она не знала, как бы справилась со всем этим, будь ей сейчас столько же лет, сколько и бедной девочке. Ей снова захотелось плакать, но этой ночью она сдержала себя. Сегодня надо было быть сильной ради человека, которому помощь нужна была больше, чем ей. Кларк дождалась, пока девочка уснет у нее на руках, на этот раз по-настоящему, после чего аккуратно опустила ее голову на подушку и села обратно в свое кресло. Несмотря на усталость, сон никак не приходил, так что ей удалось досидеть аж до рассвета. Решив размять ноги и подышать свежим воздухом, Кларк вышла на улицу. Снаружи сейчас царила полная тишина и запустение, даже дежурные до сих пор спали. Кларк сошла с крыльца и медленно побрела к воротам, как вдруг почувствовала, как капелька воды стекла по ее щеке. Она выставила руку вперед и снова ощутила холодное прикосновение. Перевернула ладонь и увидела, как на нее опустилась, тут же растаяв, снежинка. Затем еще одна, а за ней и третья, четвертая, пятая… Кларк подняла голову, посмотрев на небо, с которого, кружась и порхая, медленно опускались на землю снежные хлопья. Она вдруг поняла, что запросто могла не дожить до этого. Что это, может быть, последняя зима в ее жизни. Теперь снегопад казался ей таким же чудесным, как в первый раз, много лет назад. Кларк закрыла глаза и расставила руки, стоя неподвижно, словно она застыла во времени, позволяя снежинкам окутать ее и закрыть от всего мира. И пусть лишь на одно мгновение, но ей стало хорошо.