Другие сто дней

Смерть стала для нее в какой-то момент мерой баланса. Когда умер Фрэд, а затем и Джон, Кларк лишь взвешивала то, как сильно это скажется на ситуации в целом. Станет ли группа Декса приносить меньше добычи? Обозлятся ли они? Начнут ли наглеть? Насколько станут испуганы остальные? Временами она была настолько опустошена каждодневными заботами, мыслями о будущем и все еще невероятно тяготившей ее болью прошлого, что даже не находила в себе сил на сочувствие. Да и можно ли в полной мере посочувствовать гибели человека, который ей совершенно не нравился? Куда больше ей сейчас было жаль Джессику, которая видела в Джоне того, кто защитит ее, если станет совсем худо. Простыми разговорами Кларк не могла подарить ей такое же крепкое чувство безопасности. А кроме Джессики ведь была еще и непослушная Шарлотта, разругавшиеся в пух и прах Беллами и Октавия, сломавшийся Атом и сломавшийся Дерек, и… Она вела этот внутренний монолог, глядя на уже изрядно истрепавшийся за месяцы в ее кармане портрет. Кларк, наконец, нашла в себе силы повесить его рядом с кроватью, окончательно решив для себя, чем именно является для нее это место. Она хотела бы повесить портрет на булавку, когда почувствует спокойствие и безопасность, какую-то теплоту внутри, но вместе с тем прекрасно понимала, что подобной идеалистической мечте не суждено воплотиться в жизнь. Желание работать, рисковать собой и убивать за людей — вот он предел нынешних мечтаний о месте, которое можно было бы назвать домом. Прошлую Кларк, ту наивную девушку, которая рисовала картины, чтобы успокоить свои страхи, должно быть ужаснуло бы то, какими категориями мыслила Кларк нынешняя. Но ее это больше не беспокоило. Последняя частичка той Кларк умерла вместе с ее мамой. Она почувствовала, что момент настал, когда Джаспер потратил время, выбирая самый лучший набор для художника в той библиотеке и подарил ей его просто потому, что хотел, чтобы хоть что-то заставляло ее улыбаться почаще. Это была доброта за просто так. И это сработало. Кларк услышала, как кто-то постучал по дверному косяку и, повернувшись, увидела Беллами. — Тук-тук, — сказал он и растянул губы в полуулыбке, — Нужна твоя помощь. Беллами в последнее время немало изводил и даже пугал людей. Было видно, что в его руки никогда не попадала такая большая ответственность, и ошибки лезли одна за одной, но у Кларк отчего-то не возникало желания отстраняться от него. В отличие от опустившего руки Атома, Беллами все же выкладывался по полной для подготовки к защите этого места, и Кларк была готова протянуть ему руку помощи, чтобы, в конце концов, подтолкнуть его на верный путь. Лучше уж мириться с его непостоянством и агрессией, чем… делать все самой. Кларк прекрасно помнила, как все закончилось в первый раз, когда она попыталась взвалить все на себя, и каждый день находилась в постоянном страхе, ожидая, что история вновь повторится. Невыносимый мороз будто сковал само время, замедлив его, и притупил чувства, но близилось окончание зимы, и все медленно возвращалось на круги своя. — Да, — кивнула Кларк и поднялась с кровати, — конечно. Он отвел ее в одну из пустующих комнат, осмотрелся в коридоре прежде, чем войти, и закрыл за собой дверь на защелку. Похоже, все, что он собирался рассказать, предназначалось исключительно для ее ушей. Кларк стало немного грустно от того, что рядом с ними нет Октавии. Она должна была быть рядом в ситуациях, подобных этой, но Беллами даже тут умудрился облажаться. — Твоя сестра не присоединится? — спросила Кларк, глядя на грубо нарисованный план Ковчега, лежавший на столе. — Нет, с ней… все сложно, — Беллами нахмурился и помотал головой, словно пытаясь отогнать назойливую муху, — Давай не будем о ней. Теперь я полностью доверяю только тебе, Кларк. Ты понимаешь, о чем я? — Среди нас убийца, — кивнула она и перевела на него взгляд, — Ты просил никому не говорить. Кто еще знает? — Твой скользкий дружок, — с нескрываемой неприязнью бросил Беллами, — Я в тот день был не в себе, ты сама помнишь, поэтому выложил ему все карты на стол. Не знаю, рассказал ли он кому. Мне так не кажется. — С Мерфи никогда не угадаешь, — понимающе сказала Кларк. — Пытался намекнуть Октавии, но… — он шумно выдохнул, — даже слушать меня не захотела. В последнее время она стала совершенно невыносимой, я никогда не видел ее такой. Раньше, когда мы ругались… — Раньше она была ребенком, — прервала его Кларк, — Чем скорее ты это поймешь… — она остановила себя, вздохнув, — Ты не это хотел со мной обсудить. — Да-да, — Беллами потер пальцами переносицу и склонился над планом, — Что мы знаем? Фрэда и Джона скорее всего убили одним и тем же орудием. Я не эксперт, но такие широкие раны мог оставить тычковый нож, — Беллами сжал кулак и попытался показать, как тот держат, — но у нас такими никто не пользуется, я бы заметил. Во всяком случае, в открытую. — А если это что-то вроде моего? — Кларк достала из чехла дедушкин армейский нож, лезвие которого у основания было более чем внушительной ширины. — Может, но… — Беллами на секунду задумался и изобразил, как бьет себя по горлу, — если бы его загоняли в горло так глубоко, лезвие бы вышло с другой стороны. У Фрэда и Джона раны неглубокие. — Ладно, допустим. Лично для меня сейчас это не главное. — Ты о чем? — не понял Беллами. — Оба парни Декса, — уточнила Кларк, — Важнее всего сейчас понять, только ли они в опасности или все мы? Ты сам сказал — это не Жнецы. Не думаю, что кто-то здесь хочет убить нас всех. Будь тут настоящий серийный убийца, мы бы приехали на совсем другой Ковчег, если бы вообще нашли его. Эти люди, они же… там, на пустырях, такие, как они, грабят и убивают без зазрения совести. Не удивлюсь, если у кого-то давно появилось к ним немало претензий. Может, они перегрызлись между собой и теперь решили избавиться друг от друга? — В первую очередь надо понять, кому мы можем верить, — уверенно сказал Беллами и ткнул пальцем в план на столе, — Ты хорошо помнишь Новогоднюю ночь? — он нашел в себе силы улыбнуться, — Не сильно тогда накидалась? — Я едва притронулась к выпивке. Мне очень страшно терять бдительность, — слегка стыдливо признала она. Многие ребята на Ковчеге часто ставили ей в укор то, что она совершенно не умеет развлекаться. Почти все ее сторонились. Догадайся об убийце в их рядах кто-то, кроме Беллами, может они бы и на нее подумали, с такой-то репутацией. — Кого точно не было со всеми в столовой, когда это случилось? — Ты сам знаешь, — она посмотрела на него, приподняв бровь. — Кларк, я уже объяснял тебе, зачем я это сделал, — нахмурившись, сказал Беллами, но все же потупил взгляд. — Ты был там и видел тех, кто с тобой ушел, — не подавая виду, продолжила Кларк, — парней Декса в том числе. Где был Фрэд? — Оставил его присматривать за Октавией, — ответил Беллами, — Чтобы она не… не увидела ничего. Но потом она вернулась, как будто Фрэд к ней вообще не подходил. — Значит, в тот момент не с нами были все ребята Декса, Мерфи, ты с сестрой… Атом, — она сделала паузу и склонила голову на бок, — Но его, думаю, можно не брать в расчет. — Шарлотты и Дерека тоже не было, — заметил Беллами так, словно до этого даже не задумывался над этим. — Шарлотта тогда болела и быстро устала, она едва стояла на ногах, когда пошла спать, — Кларк постаралась не показывать то, как ее задели подозрения Беллами насчет девочки, — Дерек… он и сейчас-то до сих пор отходит, а тогда вообще не мог подняться с кровати. Помню, Нейтан вышел сразу, как только ты вернулся, но он пошел отвязывать Атома, так что не думаю, что он успел бы побывать везде и сразу. — Миллер не убийца, — Беллами отрицательно покачал головой, — Когда мы впервые столкнулись со Жнецами, он замешкался, и даже когда ранил одного, то не смог… я все сделал за него. — Всякое бывает, знаешь, — задумчиво сказала Кларк, — Помнишь, я рассказывала тебе о Мерфи и Шамуэе? Иногда кто-то может довести тебя до ручки. Ребята Декса — как раз такие люди. — Допустим, — нехотя согласился Беллами, — Кто еще? Кто-то выходил при тебе в тот вечер? — Черт, тебе не понравится мой ответ. — Если ты о Роуме… — Нет, просто… — она нахмурилась, прикрыла глаза и провела ладонью по лицу, — почти каждый успел хоть раз сбегать в туалет. — Твою мать, я совсем забыл об этом, — раздосадовано протянул Беллами, — И ты не сможешь вспомнить, кто и когда уходил? — Я не туалетный инспектор, — она напрягла память, пытаясь вспомнить, чьи лица терялись из виду в ту ночь, но в памяти упорно всплывало только перекошенное лицо Фрэда Джонса и чавкающий звук, с которым нож Мерфи вошел тому в затылок, — Харпер, Роума, Стерлинг, может Диггс… я не помню. — Вот блядь, — прошипел Беллами, о чем-то вспомнив. — Что такое? — Хотел сказать, что можно было бы все сопоставить с тем, что случилось три дня назад, но… — Нас обоих тогда не было, — кивнула Кларк и улыбнулась, посмотрев на Беллами, до которого тоже теперь дошло, — Как и Монти, и Джаспера. — Чертовы Монти и Джаспер, точно, — кивнул он, — Значит, вычеркиваем их… нас, Октавию. — Шарлотту, — настойчиво прибавила Кларк. — Я бы не был так уверен, — положив руки на пояс и смерив ее взглядом, не согласился Беллами. — И как по-твоему больная гриппом маленькая девочка убила бы двух здоровых парней, да еще так, что никто не заметил? — с вызовом спросила Кларк и отмахнулась от него, — Думай что хочешь. Атом? — Разве что он не чувствует боли, — развел руками Беллами. — И того еще полтора десятка подозреваемых, — сделала неутешительный вывод Кларк, — просто отлично. — Думаю, это Мерфи, — хмуро посмотрев на нее, сказал Беллами. — Он… — Знаю-знаю, ты просто послушай, — подняв ладонь вверх, перебил ее он, — Никто никого здесь не резал, пока не пришел он. Завалился следом за ними. Сразу к ним прибился, втерся в доверие, теперь вон они с Дексом не разлей вода. Я с ним говорил, он затирал мне, что ищет место потеплее, и вот Фрэд на том свете, — Беллами щелкнул пальцами, — местечко освободилось, Мерфи в шоколаде. — Даже если так, — неохотно произнесла Кларк, — Джона-то ему какой резон было убивать? — Не знаю, может, он его тоже вывел, как этот ваш Шамуэй, — Беллами пожал плечами, — Кто знает, что творится у этого говнюка в голове? Ты вот можешь мне сказать? — Нет, не могу, — вздохнув, признала она, — Но я не стану спускать на него собак просто так. Нам не нужно действовать так скрытно, Беллами. Почему бы не провести нормальное расследование? Можно же опросить людей, отмести какие-то варианты, обыскать комнаты. Ты так боишься паники? — Ты права, боюсь, — без капли стеснения ответил он, — Атом слишком долго продержал их в мыльном пузыре. Скажу при всех, что кто-то, кто ест с ними за одним столом и спит в соседней комнате, может в любой момент перерезать им глотку, так тут такое начнется… Они и так ведут себя, как толпа напуганных кроликов, хоть я и пытаюсь это исправить. Из-за Жнецов наши скоро станут параноиками, а с этим новоявленным убийцей это произойдет прямо сегодня, если я выложу все, как есть. — И что тогда? Снова спишем все на Жнецов? — с большим сомнением спросила Кларк. — Мне самому это не по душе, но пока что оставим все, как есть. Почти все легко в это поверят, будут вести себя внимательнее, лучше начнут готовиться, чтобы защищать себя, а у меня появятся лишние аргументы, когда завтра я снова начну их гонять. Кларк хотела возразить, но с удивлением поняла, что готова была согласиться с таким подходом. В рассуждениях Беллами был смысл. Это и правда могло сработать. Он мог продолжать вести себя не самым лицеприятным образом, но после такой встряски, возможно, люди перестанут воспринимать его так, как сейчас. — Если Жнецы убили Джона — нас это сплотит. Если кто-то из своих… — Кларк закивала и сразу подметила, что Беллами расслабился. Он был и без того слишком уверен в себе, но все равно будто бы жаждал ее одобрения, — Ты прав. Но есть нюансы. — Например? — Декс может не купиться. Думаю, его люди сами понимают, что могут в любой момент стать мишенью. К тому же, не важно, какую сказку мы сочиним — все равно нужно найти того, кто это сделал. — Плевать я хотел, что там думает Декс, — с пренебрежением бросил Беллами, — Если начнет гнать волну — просто скажу ему внимательнее следить за своими прихлебателями. Пусть там передерутся, пускай хоть перебьют друг дружку, мне все равно. Скоро мы перестанем так зависеть от их поставок, а тут возможность избавиться от них сама собой подвернулась. — Беллами, они же живые люди, — ужаснувшись такой логике, упрекнула его Кларк, — Ты понимаешь, о чем говоришь? — Прости, — буркнул он, — просто с ними слишком часто нужно держать руку на пульсе. Я начинаю жалеть о том, что сделал с Атомом в ту ночь. Мерфи предложил мне легкий способ, и я поддался. Мне совсем не нравится чувствовать, что я теперь им что-то должен. — Не нужно, — она подошла к нему и погладила по руке, — Думаю, Дексу достаточно того, что ты ждешь этого и грызешь себя. Не дай себя обмануть, они и сами этого хотели. Ты ничего им не должен. Если он с тебя все же спросит — просто откажи. Ты теперь во главе, это твое право. — Тогда я быстро окажусь на месте Атома, — хмуро произнес Беллами и сложил руки на груди, — И Октавию поставлю под удар. Я не могу этого допустить. — Как и я. Мы справимся, — она многозначительно посмотрела на него, — Ты понимаешь, о чем я? — Да, — нехотя ответил он, — Я постараюсь. Будет сложно, сама знаешь. — Сложно. Не смертельно, — парировала она, — Ты справишься. — Теперь нам придется смотреть в оба за целой кучей народа, — вернулся к насущному Беллами и усмехнулся, — Как будто раньше было по-другому… Хотя бы один из нас всегда должен быть в лагере, пока другой в отъезде. Я соберу всех, скажу, что усиливаем меры безопасности, чтобы никто не ходил по одному, особенно ночью, не говоря уж о прогулках за забор. И надо проследить, чтобы каждый был вооружен. И еще нам нужно заиметь побольше огнестрела до весны. Я не собираюсь заставлять людей отбиваться от Жнецов камнями и палками. Кларк удовлетворенно отметила, что сейчас Беллами вел себя, как настоящий лидер. Было бы намного легче, если бы он мог держать себя в руках и быть столь же решительным не только наедине с ней. — Это хороший план, — сказала она и улыбнулась, — И я даже знаю, кого под все это можно запрячь.

***

На исходе января бушующие метели и безумная для этих мест стужа, наконец, начали давать заднюю. Октавия все еще редко переставала обнимать себя руками, стараясь не потерять ни капельки тепла своего тела, но уже начинала ощущать, как природа переменила свое настроение и решила дать несчастным выжившим передышку. В один из таких безмятежных дней Октавии выпал шанс по-настоящему вырваться с Ковчега, чей усеянный острыми кольями забор словно сужался вокруг нее, особенно когда брат не пропадал в разъездах. Она не думала, что когда-нибудь этот сильный и искренний человек, единственная родная душа на всей этой проклятой планете, станет для нее настоящим наказанием. Октавия всю жизнь хотела быть похожей на брата. И когда он пропадал в лесах, занимаясь охотой, и когда часто бывал с ними, и даже когда сбежал в армию. Она не осуждала его тогда, вовсе нет. Наоборот, Октавии просто хотелось сбежать вместе с ним. И когда грабитель резал ее лицо, она думала только о том, что будь на ее месте Беллами — он бы запросто дал ему отпор. Но теперь все изменилось. Возможно, поменяйся они местами — и она вела бы себя точно так же, но Октавия не думала об этом. Ей от поведения брата было плохо, и она отказывалась даже попытаться его понять. Прогулки с Шарлоттой не смогли стать для нее хоть какой-то отдушиной. Маленькая воспитанница Кларк была слишком поломанной и замкнутой, ее доверие завоевать оказалось попросту невозможно, несмотря на то, что среди всех прочих именно Октавия, казалось, вызывала у девочки наибольшую симпатию… не считая этой ее детской влюбленности в Беллами, конечно же. В какой-то момент их прогулки за периметр полностью сошли на нет, и Шарлотта вновь начала ускользать из лагеря одна. Смерть родителей слишком довлела над ней, и только тишина и одиночество, казалось, приносили ей хоть какое-то умиротворение. Октавия поначалу боялась, что Шарлотту могут случайно убить, но затем отбросила эту мысль. Это была не ее ответственность, у нее и своих забот хватало, а за девочку пускай Кларк переживает, раз возомнила себя мамашей. Настоящим спасением для нее в итоге стали Джаспер и Монти. Октавия теперь дивилась сама себе, когда думала о том, с каким пренебрежением относилась к этим двоим поначалу. А ведь они единственные в лагере искренне считали ее своей подругой и готовы были помогать со всем, о чем бы она ни попросила. Когда у ребят появлялась свободная минутка — она бежала сразу к ним. Несмотря на то, что они большую часть времени вынуждены были проводить с ее братом на вылазках, у них и без того в запасе был триллион чумовых историй, чтобы ими поделиться. Но самое главное — едва разгрузив свое расписание, Монти и Джаспер стали брать ее с собой. Беллами был против того, чтобы они шатались там вдвоем, а им было плевать. Беллами не желал, чтобы они втягивали в это Октавию, а она все равно тайком выбиралась из лагеря и подсаживалась к ним уже на дороге. Ей в сущности было до фонаря, зачем ребята то и дело мотались по маленьким и большим городам, лишь бы можно было весело провести время, а главное подальше: от Беллами, подпевающей ему Кларк, невыносимо депрессивной Шарлотты, да и вообще всех, кто ее раздражал… Как же много людей ее раздражали. В этот раз Джаспер смог выпросить у Беллами красный пикап, наобещав заполнить кузов исключительно полезными вещами, так что они втроем проводили большую часть времени, сидя в один ряд, проверяя, насколько их тачка сможет разогнаться по прямой и слушая все диски, которые только попадались под руку. Джаспер и Монти больше всего любили до чертиков тяжелую музыку, которая своими басами наверняка служила бы тем еще магнитом для ходячих, но сейчас те представляли из себя еле шевелящиеся ледышки, так что беспокоиться из-за шума не приходилось. Поскольку на руках у них оказалось не так уж и много альбомов, вскоре тексты были заучены наизусть, и они дружно орали их, пусть и зачастую это было нечто незамысловатое вроде повторяющейся фразы «умри, сука, умри». Однако иной раз попадалось и что-то, цепляющее ее за душу. — И я бегу, бегу, бегу, и сердце бьется в такт, — пела Октавия, ритмично покачивая головой, пока пикап несся по трассе, ведущей к Чесапику. — Но ты сжал его и вырвал из гру-у-ди, — включился Джаспер, постукивая по стеклу. Втроем они уже привычно набрали в грудь воздух и начали хором орать припев: Нас с тобой не поколеблют Голоса Зимы, Но мой голос утопает В голосах Зимы, У-у-у-у, о-ха-ха!* Они, шутили и смеялись, и сейчас мало что ей напоминало о том, что вот, где-то там, все разрушено и все страдают. Октавия не чувствовала, что страдает. Ей даже не было тоскливо. Рядом с этими людьми она испытывала… — Блядь, Монти! — охнул Джаспер, увидев вставший посреди дороги силуэт. Монти дал по тормозам, но шины завыли, безвольно крутясь на оледеневшей дороге, пикап развернуло градусов на шестьдесят, и теперь он несся вперед уже бортом. Машина врезалась в фигуру на дороге, и та комично отлетела на несколько метров, врезалась в стену одного из домов пригорода Чесапика, размазав по нему бурую жижу. Поняв, что это был всего лишь ходячий, Октавия и Джаспер переглянулись, прыснули и захохотали. — Он же когда-то был живым, ребят, — насупившись, сказал Монти, выключил магнитолу и, осмотревшись, поехал дальше, уже не разгоняясь так, как раньше. Похоже, они были рядом с целью. Октавия, проведя с ними побольше времени, перестала воспринимать Джаспера и Монти, как каких-то близнецов разных национальностей. Пусть это и были бесконечно близкие друг другу люди, но все же их нельзя было назвать одинаковыми. Монти, в отрыве от Джаспера, словно оставаясь без батарейки, становился предельно спокойным и даже каким-то… грустным, что ли. Джаспер же, наоборот, перекидывался на любого свободного человека, будто пытаясь подзарядить его своей энергией. Октавия про себя сравнивала их с телефоном и аккумулятором, которые подгонялись друг под друга. Да, они могли работать и с другими комплектующими, но… это было не то. Они остановились у широких зеленых стен Уолмарта, который, как это частенько раньше бывало, со временем придушил все мелкие местные магазинчики, предлагая очень низкие цены. Теперь там и вовсе можно было затариваться бесплатно, а эти зеленые стены взамен просили всего-то рискнуть своей жизнью, если ты осмелишься зайти внутрь. — Мы точно по адресу? — скептично спросила Октавия. — Отож, — кивнул Монти, хмыкнув. — Я думала, у нас на повестке дня оружие, — она сложила пальцы, будто держала в них пистолет, — В Уолмарте, конечно, всякое продают, но… — Октавия увидела, как Джаспер стучит большим пальцем об остальные, изображая говорящую рожицу, — Что вы удумали? — Ты же знаешь, насущные дела, пушки, патроны… — Джаспер небрежно махнул рукой, — Оставь это мрачным ребятам. Мы отвечаем за другое. — Хлеб и зрелища, — пояснил Монти, улыбнувшись, — И сегодня у нас появился шанс достать и то, и другое. — Дома вас будет ждать взбучка, вы же знаете? — ухмыльнулась Октавия и по реакции остальных поняла, что их последствия тоже мало заботили, — Так чего же мы ждем? Они похватали рюкзаки, проверили, на месте ли оружие, заперли машину и направились к автоматическим дверям Уолмарта. Октавия и Монти подошли к месту, где стеклянные двери соединялись и ухватились за них поудобнее. Джаспер встал посередине, прикрыл глаза и выставил вперед руки. — Ну, как учили, — сказал он и начал раздвигать руки в стороны. Октавия и Монти потянули двери на себя, и те поддались. — Навыки джедая не пропьешь, — удовлетворенно заметил Джаспер, когда, открыв глаза, увидел, что Сила сработала. Обыскивая дома с Беллами, они первым делом немного шумели, чтобы сразу проверить, нет ли кого внутри. Когда же дело касалось прочесывания здоровых зданий вроде торговых центров, в которые они с братом никогда даже не пытались соваться, такая вот проверка была крайне неуместной. Как объяснял ей Джаспер, обычно это приводит к тому, что они спустя минут двадцать изображают побег Братства Кольца из Мории, не успев схватить ничего полезного. Умудренные опытом прошлых заходов в подобные места, Монти и Джаспер теперь первым делом искали карту, затем перерисовывали ее каждый на свой лист бумаги, обсуждали пути отхода, и только после этого приступали к делу. Все-таки когда дело касалось их жизни, они резко переставали быть привычными ей придурками, которых ничего не заботит. — Так, я аккуратненько иду в западное крыло, постараюсь притащить нам обещанный сюрприз, — тихо проговорил Джаспер, водя пальцем по карте, — ну, а вы идите в продуктовый, а затем встретимся в хозяйственном, вот тут. Эх, лишь бы сегодня повезло. — Этот будет тем самым, чувак, не беспокойся, — подбодрил его Монти. — Ты всегда так говоришь, а потом у нас на руках оказываются в лучшем случае еще пять бутылок спирта. — Вы реально хотите разделиться? — удивилась Октавия. — Ты права, не стоит, — серьезно ответил Джаспер, но по его лицу быстро расплылась улыбка, — Только разойдемся, и Джейсон Вурхиз* нас тут же похватает! — Ходячие уже что, стали для вас мебелью?! — Ш-ш-ш, — Монти приложил палец к губам, — Если что-то идет не так — мы просто верещим, как резаные. Но пока давай потише. Насупившись и сложив руки на груди, Октавия хмуро проводила взглядом скрывшегося за ближайшим поворотом Джаспера, и побрела вместе с Монти в сторону продуктового. Среди мест, которые в городах были зачастую обчищены наглухо, продуктовые, а если быть точнее — отделы с консервами и быстрорастворимыми обедами, занимали прочную третью строчку, сразу после оружейных магазинов и аптек, из-за чего жителями Ковчега пополнить арсенал хотя бы одним жалким пистолетиком иной раз не удавалось по целому месяцу безуспешных вылазок. Этот Уолмарт не стал исключением — полки с не скоропортящимися продуктами почти полностью пустовали, пренебрегли мародеры разве что рыбными консервами, которые немедленно отправились в рюкзаки. К сожалению или к счастью, сегодня они пришли сюда вовсе не за ними. Монти дошел до места, где лежали остатки круп и почти нетронутые упаковки с сахаром. Ими-то он и начал забивать свой рюкзак под завязку. — Собираетесь заработать диабет? — вздернув бровь, спросила Октавия. — О нет, это не для выпечки сладостей, — заговорщически улыбнувшись, ответил Монти, после чего с тихим кряхтением закинул рюкзак обратно на плечи. — А в хозяйственном что? — вновь нетерпеливо задала вопрос Октавия. Ей не нравилось, когда эти двое практически из любой вещи хотели сделать тайну или сюрприз. Какой важный секрет вообще мог хранить сахар? Бред какой-то. — Железное сокровище, — загадочно произнес Монти. — Давай без этой херни, а? — Тебе это не так интересно, — словно извиняясь, смутился он. — Да пофиг. Тебе че, сказать сложно? — продолжала напирать Октавия. — Ну, помнишь день, когда мы впервые позвали тебя с собой? Октавия призадумалась, а потом посмотрела на Монти широко распахнутыми глазами. — Так это была не шутка? Вы реально собрались разгромить кухню Деля и устроить там алко-заводик? — Ты переоцениваешь нашу мощь, — усмехнулся Монти, — Даже если соберем аппарат, то это так, баловство. Но… чем нам еще заниматься, в самом-то деле? Мое радио все еще молчит на всех частотах, плантация ждет лета, а просто слушаться приказов твоего брата, ну это… — Полная хуитень, — резюмировала Октавия. — Я бы выразился помягче, но точнее и не скажешь, — хмыкнул Монти. — А у Джаспера что за сюрприз?  — О, нет, пусть сам тебе говорит, я братьев не сдаю! — Да ладно тебе, Монти, — тихо усмехнулась она и ткнула его кулаком в плечо, — Колись, что у него там? — Нет-нет-нет, — он поднял руки, — все вопросы к нему. — Ладно, — нехотя смирилась Октавия, — И еще, пока он не слышит… я ведь ему нравлюсь? Ну… как девушка? — Оу, — Монти потупил взгляд и замялся, — Он… да ты и сама знаешь. Давай не будем об этом? Это ваше с ним дело. — Да там и нет никакого дела, — фыркнула Октавия, — Вот еще! Ну то есть… Погоди, а… а тебе я тоже нравлюсь? Ты поэтому не хочешь…? — Эм, нет, — с кислой миной ответил Монти, после чего немного встрепенулся, — То есть ты замечательная, и красивая, и с тобой весело, просто, когда дело касается девчонок, у нас с Джаспером разные… Я тебя сейчас обижаю, да? Прости, если обижаю. Я не… — Да все в порядке, — сдержанно посмеялась Октавия и пригладила прядь волос, которой закрывала шрам, — хватит меня в краску вгонять. Я просто не привыкла к такому. В школе меня считали пацанкой, а теперь я чувствую себя… типа как Кларк. — Третьим терминатором? — не понял Монти. — Принцессой, — сдавлено ответила она. — Пф, скажешь тоже, принцесса… от такой все рыцари разбегутся. — Меня она бесит, — честно призналась Октавия, — но иногда… мне хочется быть такой, как она. — Мне тоже, — неожиданно заявил Монти, — Я бы тоже не отказался превращать свои руки в лезвия! Октавия хрюкнула и прижала ладонь ко рту, чтобы не рассмеяться. Все же даже их бормотание умудрялось эхом разлетаться по опустевшему комплексу. Ходячих они пока так и не встретили, однако иногда им попадались засохшие и заиндевевшие кровавые разводы на полу и стеклянных стенках бутиков, а один раз они даже наткнулись на труп, который не захотели рассматривать вблизи. По сморщенной коже трудно было определять возраст, но судя по одежде это был их сверстник. Ей не хотелось об этом думать, а тем более представлять себя на его или ее месте. В хозяйственном, где на больших стеллажах в достатке валялись не только инструменты для дома и сада, но и целые кучи стройматериалов, которые можно было бы потом использовать для укрепления Ковчега, нашлись и те самые ценные составные для чудо-аппарата Монти — какая-то здоровенная кастрюля, которую они вдвоем погрузили в тележку, жестянка поменьше и тонкая витая трубка. Октавия попыталась сложить эти предметы у себя в воображении в нечто работающее, и получившаяся схема не показалась ей такой уж и сложной. Джаспер и Монти казались ей сумрачными гениями, когда с огоньком в глазах рассказывали о своих будущих планах и проектах, но пока что составные части выглядели до обидного тривиально. Впрочем, даже такая добыча выглядела любопытнее, чем бесконечные консервы. Докатив тележку до коридора, они услышали пронзительный, похожий на девчачий, визг, пронесшийся по всем залам. Октавия, слишком долго погруженная в старания издавать как можно меньше шума, дернулась и повернулась на источник звука. Вскоре до них донесся и топот. — Черт, это «наш сигнал», — беспокойно произнес Монти и побежал навстречу звуку. Из-за поворота, на котором они в последний раз разминулись, вылетел Джаспер, который держал в охапке какую-то большую картонную коробку и еще несколько пластиковых поменьше. Разбежавшись слишком сильно, он плохо вписался в поворот и поскользнулся, прокатившись по полу и рассыпав все, что успел понахватать. Монти кинулся к нему, помогая поднять с пола упавшее добро. Октавия поспешила к ним присоединиться, схватила ближайшую пластиковую коробочку и чуть ли не впала в ступор, поняв, ради чего Джаспер решил рискнуть. Не успела она возмутиться, как увидела два десятка ходячих, что шаркали по коридору скользящей походкой. — Там за ней выстроилась целая очередь! — запыхавшимся голосом весело возвестил Джаспер, — Ну я и свистнул! А эти сразу давай возмущаться и дернули за мной, как будто других таких же там не навалом! — А местные бодрее тех, что сейчас застыли снаружи, — нервно произнес Монти, опасливо озираясь на приближавшуюся стенку ходячих и спешно закидывая весь хлам Джаспера в тележку. — О, ты нашел! — ликовал тот, глядя на детали их будущего аппарата, — Ну охренеть, теперь заживем… — Какой, блядь, заживем?! Бежим, дебилы! — гаркнула на них Октавия, дернув Джаспера за рукав. Они взялись за тележку с трех сторон, чтобы ту под массой груза не уводило в сторону, и покатили ее к выходу. Подпрыгнув на пороге и вылетев наружу, тележка увязла своими маленькими колесиками в снегу. Бросив ее, они начали спешно закрывать створки стеклянной двери, пока те плотно не захлопнулись. Через полминуты в эту непреодолимую для примитивного разума преграду уперлись хрипящие и шипящие морды ходячих. Они водили пальцами и зубами по стеклу, но раздвинуть двери или разбить стекло не пытались. — С повторным заходом будут проблемы, — смахнув пот со лба, отметил Джаспер. — Разбредутся еще, — Монти отмахнулся от них и начал разгружать все в кузов пикапа. — Съешьте-ка вот это! — крикнул Джаспер, показывая ходячим средние пальцы. — В следующий раз тебе их точно пооткусывают, — вздохнула Октавия и покачала головой, — Блин, ты давай больше один не ходи, ладно? — У-у-у, беспокоишься за меня? — с лицом довольного кота спросил Джаспер. — Беспокоюсь за твои вкусы, — она вынула из тележки коробочку с изображением мультяшного робота и лисенка, — Рэтчет и Кланк? — Мэм, да вы еще и в этом шарите, — восхищенно глядя на нее, произнес Джаспер. Похоже, он только что влюбился в нее еще сильнее, — Не волнуйся, Окти, там есть годнота на любой вкус. — Окти? — сощурилась она, — Фу, Джаспер! — Оки? — Фу! — Тави? — Прекрати ты! — покраснев и начав хихикать, продолжала протестовать Октавия. — О? Просто О. Когда она была маленькой, брат постоянно так ее называл. Ей это жутко не нравилось, но в хорошие дни иногда он позволял себе так к ней обращаться. — Ок-та-ви-я, — произнесла она по слогам, — Не так уж и сложно, Джей. — О Боже, — крепко зажмурившись, протянул Джаспер, — Ладно, я все понял, сдаюсь. Ну как, заведется там наша крошка… Мортимер? — Как-как ты меня назвал? — спросила показавшаяся из-за двери удивленная голова Монти. Загрузив все добытое в Уолмарте барахло, они двинулись обратно в лагерь, но на выезде из города пикап снова занесло, и он застрял в сугробе. Они начали раскапывать его, быстро выдохлись и поняли, что время клонилось к закату. Решив, что никому не охота заезжать в дебри Огромного Мрачного среди ночи, рискуя наткнуться на засаду Жнецов, все дружно приступили к поискам ночлега. Октавии сошла бы любая комнатушка с четырьмя стенами, но Джаспер и Монти просто так не сдавались, пока не нашли богато выглядящий частный дом с забором и задним двориком. К счастью, хозяев внутри не оказалось, как и их странствующих оболочек. Более того, при поверхностном обыске выяснилось, что бывшие владельцы дома даже успели собрать одежду и личные вещи — в доме не нашлось ни одной фотографии в рамке или альбома, а также каких бы то ни было украшений. Настоящая досада для домушника, которыми Октавия, Монти и Джаспер и близко не были. Им нужны были только большие кровати с толстыми матрасами и теплыми одеялами, а этого добра тут было в достатке. Застелив постель, хотя вернее было бы сказать, что она просто небрежно несколькими слоями положила на нее все, что под руку попалось, Октавия вышла на шикарный широкий балкон, где, сев на перегородку и свесив ноги, расположился Джаспер. Она уселась на его манер рядом с ним. — Хэй, — тихо произнес он. — Хэй. Они молча разглядывали окрестности, пока, заметив их пропажу, к ним не присоединился Монти. Парни начали обсуждать, как будут по приезду собирать свой самогонный аппарат и шутить про то, насколько скоро и каким образом он взорвется, разнеся всю их столовую. Октавия слушала и смеялась, попутно накидывая свои варианты, пока вдруг не остановилась. — Ребят, а как… — она провела языком по растрескавшимся от мороза губам, — ну, у вас получается быть такими? — Ты о чем? — спросил Монти. — Вам все время весело, — пожав плечами, произнесла Октавия, — Я тоже стараюсь не унывать, но иногда понимаю, что заставляю себя быть… такой, какая есть. В чем секрет? — Нас такими не аист принес, если ты об этом, — ответил ей Монти. — А секрет вот в этом, подруга, — Джаспер достал из кармана косяк и закурил его, после чего протянул ей, — Все просто. — Ой, это же… — Наркотики, у-у-у, — словно рассказывая страшилку, протянул Джаспер, — Не бойся, «Реквиема по мечте» с тобой от этого не случится. — Я даже не знаю, — Октавия аккуратно взяла косяк и понюхала его. — Просто пыхни, чувиха, — улыбаясь, сказал Джаспер, — только ты там не раскашляйся так, чтобы свалиться отсюда. Досчитав про себя до трех, словно собираясь задержать дыхание перед погружением, Октавия сжала зубами косяк и втянула в себя дым. Горло немедленно обдало гарью, и она закашлялась, как и предупреждал Джаспер. Парни придержали ее за плечи, довольно ухмыляясь. Ее эти ухмылки задели за живое, и она, бравируя, втянулась еще раз, но результат был ровно таким же, однако спустя минуту ей вдруг как будто бы стало легче дышать, сидеть, смотреть… даже чувствовать. Октавия обрадовалась, ведь она понимала, что дело не только в травке. — Знаете, ребят, я вот сравниваю сейчас все, что со мной было, — она устремила взгляд за горизонт и умиротворенно улыбнулась, — У меня было много крутых периодов в жизни, особенно когда я сама себе придумывала развлечения года три назад. И сейчас все говорят, вот, ой, как все плохо, все умерли и хотят нас сожрать, но… я так рада быть здесь, сейчас. Я бы ни на что это не променяла, понимаете? Монти и Джаспер смотрели на нее, тепло улыбаясь. — Спасибо вам за это, парни. За то, что вы вообще есть. — Ну, мы рады… быть, — ответил ей Монти. — Тебе спасибо, подруга, — Джаспер приобнял ее и поцеловал в макушку. Под травкой он вел себя куда более раскрепощенно, — Вот увидишь, — он указал куда-то вдаль, — втроем мы свернем эти горы. Октавия посмотрела на ровную линию горизонта и, моргнув, удивленно уставилась на Джаспера. — Какие еще горы?

***

Когда он совершил свое достойное эпоса паломничество через полстраны, то умудрился провести его в полном одиночестве какое-то безумное количество времени. Как ему впоследствии рассказал Декс, ситуация на границе Вирджинии и Каролины была несколько иной, вот только посвящать в это кого-то, кроме своих, тот и не думал. Декс и Коннор еще на пути к Ковчегу передушили во сне компанию туристов, застрявших тут после того, как все началось, ради еды и палаток. Джон Мбедж зарезал первого человека уже на второй вылазке, как и Фрэд Джонс, ну, а Майлз… Мерфи и сам все видел. Отправившись с ними в поездку в третий раз, он уже не питал никаких иллюзий насчет того, предстоит ли ему совершить нечто подобное. В первую очередь Декс искал признаки жизни, и лишь потом, если на горизонте много дней не было ни света, ни дыма и ни единого звука, они начинали тупо соваться под каждый камень. И вот на исходе первой недели февраля этот день настал. Они с Дексом лежали в снегу, прячась за деревьями на окраине леса и оценивая обстановку. У Мерфи не было своего бинокля, но он и так прекрасно видел, что первый дом улицы одного из бесконечных маленьких городков, что им встречались по пути, был вполне себе обитаем. И жила в нем не мирная семейка, какими были Колтоны, нет, там поселились люди совсем другого толка. — На, погляди, — Декс, наконец, передал ему бинокль. Они подошли к делу со всей осторожностью. Два часа внимательного наблюдения ушли только на то, чтобы быть уверенными в том, сколько людей находится в доме. Мерфи насчитал пятерых, но теперь нашел и шестого, который только что вышел во двор — крепкий скуластый парень примерно его возраста, наполовину азиат, судя по глазам и оттенку кожи. Внимание Мерфи привлекла татуировка у него на лбу — вертикальный ряд черных точек. Раньше он таких никогда не видел. Тюремная наколка? Знак банды? Явно нечто из прошлой жизни. Мерфи часто замечал, как люди любили кичиться своей принадлежностью к чему-то. А теперь все стали просто волками, хоть большинство и не хотело этого признавать. — Шестеро, значит, — пробормотал Мерфи и бросил взгляд в сторону, туда, где залегли сейчас Коннор и Майлз. После смерти Джона Мбеджа, нового добровольца в их волшебную пятерку Декс найти уже не смог. Его это, конечно, разозлило, но уговаривать он никого не стал, похоже считая это чем-то сильно ниже его достоинства. Теперь в лагере на них иногда поглядывали, как на прокаженных. Аура смерти все гуще окружала тех, кого до этого считали самыми отчаянными и везучими на всем Ковчеге. Понятное дело, их это нервировало, даже самого Мерфи. Он больше не испытывал мрачного удовлетворения от того, что карма сама настигла этих ублюдков, воплотившись в неведомого убийцу, ведь следующей целью вполне мог стать и он сам. — Все вооружены, — продолжил Мерфи, — один в дозоре, но остальные тоже могут быть наготове. — Ну что, готов замарать руки? — хищно оскалившись, спросил Декс. — Я уже говорил — это не проблема, — с плохо скрываемым раздражением ответил он. Мерфи уже порядком устал от того, как сильно Декс на него наседает. Словно тот сам не знает, чего больше хочет — найти достойную замену утратившего его уважение Коннора или дождаться от него такого же прокола, чтобы найти отдушину за смерть своих людей и красочно прикончить слишком прозорливого компаньона, — Проблема в том, что нас меньше. — Низкого же ты о нас мнения, Мерфи, — цокнув языком, сказал Декс, — Поздно давать заднюю. Ничего, сдюжим. Ты сам сказал — все вооружены. Теперь это, бля, наша головная боль, так ведь? Если не разбазарим кучу пуль, как в Гейтсе, то сможем прилично пополнить арсенал. И нам перепадет, и заодно умаслим попку нашего фюрера прежде, чем засадить ему покрепче. — Быстро же он тебе разонравился, — фыркнув и глубоко вздохнув, заметил Мерфи, — Я что, зря за него так агитировал? Мне казалось, это Атом был проблемой. — Атом был визгливым комариком и не более того. Я слушал тебя, когда ты вел базар о том, как будет лучше для всех. Может, в той жизни мы все и были отбросами, но не считай нас дураками, — он постукал себя пальцем по виску, — особенно меня, Мерфи. — Тогда в чем проблема? — пропустив угрозу мимо ушей, спросил он. — Тут дело в принципе. Беллами смотрит на меня свысока, чего Атом никогда себе не позволял. Он не понимает, как все устроено. Думает, мы будем пахать на них, и получать какие-то уступки, если станет туго, но это не так работает. Совсем не так. До недавних пор Мерфи и сам не понимал, а как все выглядит в представлении Декса. Они и правда пахали, как мулы, остальные обитатели лагеря казались по сравнению с ними бесполезными нахлебниками, и не будь для Мерфи так важно влиться в их банду, он бы ни за что не примерил на себя это ярмо, но при этом самого Декса это как будто бы устраивало. До Мерфи доходила пара слухов, как все было при Атоме, но все же… — Беллами у нас в долгу, разве не так? — напомнил ему он, — Ты думаешь… — Он не станет его возвращать. Фрэд и Джон мертвы, а что он сделал? «Ой, простите, их сожрал Бугимен, вы там не щелкайте клювом, пацаны». Этот идиот думает, что когда придет весна, мы все возьмемся за руки, поднимем флаг над головой и устроим Жнецам День Д*. Нет, браток, этого не будет. Пусть учит их, а мы дадим в руки этим лохам стволы. Когда начнется заварушка — просто переждем в сторонке, а когда пыль осядет — голодных ртов поубавится, и мы крепко на них насядем. Дальше уже все будет только так, как я скажу. — А если Жнецы всех перережут? — Пойдем дальше, — Декс потер ладони, словно стряхивал с них пыль, и показал их ему, — Невелика беда. Но Беллами не увидит и этого. Хватит с меня этих царьков. — Сейчас-то он тебе чем мешает? — не унимался Мерфи. — Представь себе такое. Я прихожу в лагерь и говорю, что хочу трахнуть Кларк, прям как наш маленький негодник, — он кивнул в сторону Майлза, — Нет, даже так. Хочу хорошенько натянуть его сестренку. Что он скажет? — Он тебя пристрелит, — не раздумывая, ответил Мерфи. — Да, черт возьми, так он и сделает! — заулыбался Декс, — Атом бы начал ныть о том, что я поломаю всю обстановку или еще какую херь, которой он наслушался по ящику или от своего богатенького папки, и пытался повторять, как попугай. Хватит с меня этого дерьма, Мерфи. Теперь я стану терпеть над собой только того, кто на такую заяву предложит мне выбрать между клубничной и банановой смазкой. Мерфи ухмыльнулся и покачал головой. Странно было находиться рядом с таким, как Декс. Каждый раз, когда тот раскрывал свой поганый рот, он думал о том, чего хочет больше — слушать, невольно восхищаясь силой и наглостью этого человека, или просто разрезать его на кусочки. — Майлз говорил, что ты и Кларк убрать хочешь, — как бы между прочим вставил Мерфи. — Наш малыш скоро останется без языка, если и дальше будет чесать им так страстно, — Декс посмотрел на него и слегка пожал плечами, — Уберем Беллами, так она сразу приберет все к рукам. Этот ее образ тихой мышки, — он фыркнул и сплюнул в снег, — Кого она вообще пытается обмануть? Ну грохнем мы ее, и что? Ты против? — Она моя подруга, забыл? — стараясь говорить как можно более беззаботно, произнес Мерфи. Он не питал иллюзий на счет того, что случится, если попытаться что-то запретить такому, как Декс. — Ай, перестань, — Декс поморщился и раздраженно отмахнулся, — «Моя подруга», — передразнил он его, — Скажи честно, она тебя уважает? Рискнет собой, чтобы вытащить тебя? Вступится, если Беллами решит, что ты им больше не нужен? Нет, нихера она не сделает, и ты это знаешь. Мерфи вздохнул. Неприятно было такое признавать, но скорее всего он был прав. — А я сделаю. И ты это знаешь. Он медленно кивнул. И в этом Декс, сраный ублюдок, тоже был прав. Как можно быть настолько гнилым и настолько честным одновременно? Если бы это были не Колтоны. Если бы речь не шла о Кларк. Он ужасался тем возможностям, которые могли перед ним открыться. Раньше Мерфи выбрал бы этот путь, не раздумывая, потому что это было легко. Теперь же ему предстояла очередная сделка с совестью, голоса которой он не слышал с тех пор, как сбежал из дома, едва ему стукнуло шестнадцать, и который вновь очнулся в тот день, в церкви. — Ладно, я с вами, — кивнул Мерфи. — Какие мы решительные, — покачав головой, с иронией произнес Декс, — Расслабься ты, кореш. Лучше скажи, как вчетвером перебить шестерых? Об этом Мерфи уже тоже подумал. Сделки с совестью стоит обдумывать очень внимательно. Даже для них нужен какой-то план. Тем более, если они могут стоить тебе жизни. — Втроем, — уточнил Мерфи и довольно ухмыльнулся.

***

Он дернул затвор пистолета-пулемета и быстро осмотрел его. Раньше Мерфи никогда не приходилось стрелять из таких, но чтобы накрыть такое количество народа шквальным огнем, придется забыть об экономии. Декс в этом плане был тем еще скопидомом, но свою жизнь на бережливость ставить был не готов. Белая куртка, штаны, перчатки, сапоги и шапка, позволили ему проползти от опушки леса по пути к дому с полсотни метров, оставаясь незамеченным. Несмотря на все еще стоявший мороз, Мерфи весь взмок от волнения. Его трясло от страха, каждое движение и вздох казались невероятно громкими. Несколько раз он готов был поклясться, что один из соглядатаев посмотрел прямо на него. В эти моменты Мерфи застывал, как статуя, боясь лишний раз втянуть воздух. Раньше он и не верил в то, насколько эффективным может быть камуфляж. Как же хорошо иногда ошибаться. — Помогите! Помогите! Помогите! — прокатился по улице истеричный крик, — Они съедят меня! Господи! Господи! Помогите мне! Все, кто был сейчас во дворе, отвернулись, и сердцебиение Мерфи хоть немного замедлилось, позволив ему вздохнуть поглубже. Он ухмыльнулся, заметив Майлза, бегущего к дому, комично размахивая руками. Актер из него был никакой, но страх, скорее всего, был самым искренним. В конце концов, несмотря на их обещания, что все будет в порядке и люди везде одинаковые, эти ребята все равно могли встретить пацана простой пулей в лоб. Даже если и так, Мерфи не сильно расстроится. План все равно сработает, и в этот раз он хотя бы будет знать, что избавился от одного из них своими руками… ну, почти своими. — Стоять! Стой, кому говорят! — закричал стоявший в дозоре мужчина и вскинул автомат. К восхищению Мерфи, Майлз и не думал останавливаться, продолжая истошно звать на помощь и продолжая бежать к человеку, который наставил на него оружие. Похоже, при постоянно расшатанных нервах, парень уже и не знал, когда стоит остановиться. — Они там! Там! Помогите, умоляю! — Майлз показывал в единственную сторону, где сейчас никого не было. — Тревога! — рявкнул часовой и, помимо еще одного человека, который был с ним во дворе, из дома выбежали остальные четверо. Все они столпились в одну кучу, вскинули свое оружие и ощерились им на беднягу Майлза, и когда тот рухнул на землю, накрыв голову руками, Мерфи нажал на спуск. Ему никогда не приходилось стрелять очередями, но отдача оказалась не такой чудовищной, как он боялся, да и из положения лежа стрелять было довольно удобно. Автоматные очереди застрекотали с трех сторон, накрыв группу шквальным огнем. Трое упали сразу же, остальные, пригибаясь, бросились к двери, чтобы укрыться, попутно пытаясь отстреливаться, но не похоже было, что они в этой суматохе смогли их сразу же обнаружить. Обстрел стих лишь на несколько секунд, прежде, чем вновь начался. Еще двое обитателей дома попадали, получив пули в спину. Последний обернулся, шарахнул длинной очередью в ответ, заглушив на время ответный огонь, но стоило рожку опустеть, как он тут же получил чью-то меткую пулю в лоб и завалился в дом, разбрызгивая содержимое своего черепа по паркету. А потом случилось что-то странное. Мерфи услышал звенящий сталью щелчок, и тут же все пространство вокруг дома начало заполняться огромным облаком серого дыма. Похоже, кто-то из упавших на землю лишь притворился мертвым и бросил гранату. Эти люди действительно были вооружены на славу, но, похоже, до этого им приходилось стрелять только по ходячим, иначе они бы так не напортачили. Было даже что-то приятное в том, что Мерфи и Декс их переоценили. В конце концов, они просто хотели ограбить их, а не мериться членами в области искусства войны. И все же кому-то хватило смекалки. Он рискнул подняться во весь рост и, вскинув пистолет-пулемет, начал медленно идти к дымовой завесе. Остальные последовали его примеру. Декс приближался к дому быстрее всех, по пути роняя на снег капли крови. Все-таки во время слепого ответного огня его смогли зацепить. Не удивительно, с его-то габаритами. Мерфи заметил, что Майлз до сих пор лежит в снегу, накрыв голову руками, и, усмехнувшись, подошел к нему, несильно пнув пацана в бок. — Вставай, мелкий, всю войну проспишь! — улыбаясь, сказал он. Майлз посмотрел на него ничего не понимающим взглядом, поднялся, слегка покачиваясь, и начал постоянно открывать рот, при этом часто моргая. Похоже, его знатно оглушило от такого количества рокочущих стволов прямо над ухом. — Что вы встали?! — рявкнул на них Декс, — Еще один живой! Не дайте ему уйти! Коннор, быстро в дом! Они скрылись за начавшей потихоньку рассеиваться дымовой завесой, и Мерфи неохотно начал подходить к ее границе, опасаясь, что еще кто-то из попадавших был жив. Медленно подкрадываясь к двери, он случайно наступил на одно из тел, и в порыве брезгливости начал вытирать испачкавшуюся в крови подошву о снег. Едва опомнившись, ему стало стыдно за подобную реакцию. Он присел и перевернул тело, проверив пульс. Убитой женщине было лет пятьдесят на вид. Собранные в хвост волосы цвета соломы слиплись от брызнувшего на них сгустка крови и прилипли к лицу. Она как будто просто перепила и уронила лицо в ягодный пунш. Мерфи жутко было осознавать, что он трогает труп, пусть тот и был все еще теплым. Он подумал о том, не его ли пуля ее убила, и эта мысль напугала его. Эта женщина ведь не была Шамуэем или Дексом, она ничего ему не сделала. Неужели он и впрямь убил кого-то вот так? Нет, это был не он. Просто не мог быть им. Мерфи вдруг понял, что когда открыл огонь, то старался стрелять под ноги, чтобы промахнуться или только ранить. Он не давал себе в этом отчета тогда, но сейчас вспомнил, как держал оружие и куда целился. Вряд ли это могло помочь, став стопроцентной гарантией. Просто бесполезный инстинкт. Наверняка отдача в какой-то момент все равно задрала дуло достаточно высоко, сделав удачные выстрелы смертельными. Деревянные ворота заднего дворика разлетелись в щепки рядом с ним, когда дымка почти рассеялась. Оттуда с ревущим двигателем вылетел джип и устремился прочь по дороге. Мерфи не нашел в себе сил стрелять ему вслед. Убежавший проявил смекалку, почему бы не наградить его за это жизнью? Это было бы честно, даже в мире, где Мерфи мог бы управлять законом подлости. Но так думал только он. Коннор и Декс выбежали на дорогу и начали изводить пули на стремительно удаляющийся багажник автомобиля. Мерфи увидел, как одна из задних фар потухла, а затем джип скрылся за поворотом. — Блядь, блядь, блядь! — негодующе орал Декс, в гневе топая ногой по земле, после чего пылающим взглядом посмотрел на Мерфи, — Какого хуя ты не стрелял?! — Кончились патроны, — с виноватым видом ответил он, покачав пистолетом-пулеметом. — Расслабься, Декс, — выдохнув, произнес Коннор, — Пять жмуров или шесть — их стволы все равно наши. — А ты вообще заткнись! — оттолкнув его от себя, прорычал Декс. Они молча осмотрелись, ожидая дальнейших указаний, пока Декстер, закинув свой Калашников на плечо, сложил руки на поясе и он чем-то думал, уставившись себе под ноги. — Майлз, Коннор, — охрипшим от криков голосом уже спокойно произнес он, — Быстренько обыщите дом. Мерфи, сложи стволы в кучу, да давайте скорее валить отсюда. Жмуры могут скоро проснуться, а тот татуированный привести подмогу. Мерфи облегченно вздохнул, поняв, что ему не придется вонзать свой нож еще в пять затылков. Ему было противно. Он смотрел на валявшиеся по всему двору тела, вокруг которых растекались по снегу лужицы крови, и не мог оторвать от них взгляда. Он твердил про себя, что это не его рук дело. Нет, он не попал. Это не он, это все они. Декс и Коннор, даже Майлз, все трое — мрази. Вся эта их честность, принципы, его любопытство, которым Мерфи оправдывал очередную отсрочку… оно того не стоило. — Гос-с-споди, Мерфи, — устало вздохнув закатил глаза Декс, — ну не надо вот этого. Ты себя в грудь бил, клянясь, что ты не сука. Опять наврал? Он слегка дернулся, выйдя из оцепенения. Только сейчас он понял, что уронил оружие в снег и пялился на свои ладони. Мерфи вел себя глупо. Дело было даже не в не к месту проявленной слабости и человечности, которую приходилось прятать от этих людей куда подальше вот уже почти полсотни дней. Он сейчас напоминал себе… Финна. И Уэллса. И Рейвен. Всех этих глупцов, которых шокировал каждый их шаг. Мерфи тогда сказал Кларк, что они с ней не такие, как остальные. Это нужно было отрезать, немедленно. Он не мог себе позволить быть тем, кто умирает. Но не для того, чтобы сохранить лицо перед Дексом. Для себя. Покачав головой, Мерфи присел, чтобы поднять свое оружие и автомат, который лежал под перевернутым им телом женщины, и тут услышал булькающие смешки. Он прикрыл глаза, понимая, что должно было произойти дальше. Теперь назад дороги не было. Он знал, что на него смотрят и чего от него ждут. Даже не глядя на Декса, Мерфи встал и пошел к выжившему мужчине, который, держась за рану на животе, смог отползти к маленькому декоративному забору и прислониться к нему спиной. Мерфи присел рядом с ним, сразу же потянулся к поясу мужчины и вытащил оттуда пистолет и нож, небрежно отбросив их в сторону. Это был один из тех, что получил пулю в спину, когда убегал обратно в дом. Значит, рана сквозная. Он мог бы выжить… — Вы… вы хоть понимаете, на кого… напали… дебилы? — продолжая посмеиваться и пускать изо рта кровавые пузыри, спросил раненный, — Вам всем теперь пиздец. Мерфи продолжал смотреть на кровь, медленно вытекавшую у мужчины из раны на животе. На таком холоде кровь сворачивалась очень быстро. Мужчина, возможно, и сам догадывался, что оставь они его тут лежать, и он бы мог выжить. Рана была тяжелой, но не смертельной. Он мог попросить пощады, или предложить полезную информацию. Выторговать себе шанс. Но этот человек предпочел напоследок позлорадствовать над их, по его мнению, неминуемой судьбой. Не очевидный выбор. Смелый. Непривычный. Кого же они, блядь, тут только что перестреляли? — Просвети меня, — вежливо попросил Мерфи, наклонившись поближе, — Мы ведь и правда не понимаем. — Гус… Гус этого так… не оставит. Вы будете кричать… так громко… А я дождусь вас в аду. Наслушаюсь вдоволь, — он начал сдавленно смеяться, после чего зловеще посмотрел на него, — Теперь ты… понял? — Не-а, — честно признался Мерфи, — И меня ты не дождешься. Я-то буду пировать с ангелами, — он указал пальцем вверх, после чего наклонился к его уху, понизив голос до шепота, — Поверь мне, я бы тебя отпустил, но если я тебя сейчас же не убью, то парень за моей спиной меня пристрелит. Не бойся, скоро они к тебе присоединятся, тогда будешь делать с ними, что хочешь, если ад существует. Но сейчас… прости, — он снова отодвинулся и наставил дуло пистолета-пулемета в лицо мужчины, — Все понял? Тот сделал три глубоких вдоха и кивнул. Мерфи закрыл глаза и нажал на спусковой крючок. Он сидел слишком близко, и теплые капли крови брызнули ему в лицо. Мерфи провел по нему ладонью, посмотрел на свою руку и тряхнул ею, после чего вытер кровь комком снега. — Ради такого зрелища даже не хотелось тебя торопить, — послышался за его спиной голос Декса, — Что ты ему там нашептал? — Инсайдерскую информацию о его мамаше. Он упомянул какого-то Гуса, — сказал Мерфи, поднявшись на ноги и повернувшись, — Знаешь такого? — Мерфи, мы убиваем людей, а не заводим знакомства, — насмешливым тоном ответил Декс, — Сам-то как думаешь? — Может, это тот парень в джипе? — он пожал плечами, — Думаю, у нас хороший улов, и никто за нами не придет. — Так держать, — осклабился Декс, но сразу поморщился, согнув и разогнув раненную руку, — Меня цепануло, так что за руль не сяду, перевернемся еще нахуй. Хочешь покрутить баранку? — Это будет честью, — криво улыбнувшись, ответил Мерфи, хлопнув себя по ноге. — На, — Декс кинул ему ключи, — Подгони сюда, а мы тут пока закончим. Мерфи поймал их и сразу же побрел в сторону леса, за которым они оставили свой грузовик. Получив немного личного пространства, он принялся мять друг о друга ладони и запястья, стараясь унять дрожь в руках, после чего несколько раз залепил себе пощечины, чтобы прийти в себя. Он расстегнул куртку и достал оттуда маленький шуршащий пакетик с фиолетовым порошком, опасливо осмотрелся и спрятал его обратно. Еще бы день, и ничего этого бы не случилось. Впрочем… это было не более, чем очередное оправдание. Время давно настало. Он пригнал грузовик к порогу дома, стараясь не смотреть лишний раз в сторону усыпанного телами двора. К этому моменту все оружие и припасы были сложены в одну кучу. Времени на загрузку ушло не много. В сухом остатке награда за смерть пяти человек оказалась не такой уж и большой, но едва ли это сильно расстраивало кого-то, кроме Мерфи. Даже Майлза сейчас больше занимал писк в его ушах, чем те трупы. И все же они получили именно то, что уже так скоро им пригодится. Дни сейчас были чудовищно короткими, так что приходилось подолгу ездить в полной темени, светя фарами на всю округу. Это был тот риск, на который приходилось идти, чтобы не растягивать свои походы на недели. Мерфи чувствовал, что кровь людей Декса вскипела. В сущности не важно, какой в итоге была добыча, чувство ликования и превосходства над убитым противником было сродни наркотику для таких, как они. Да даже Мерфи, борясь с омерзением, сейчас понимал, как же круто выбраться из чего-то подобного, не получив ни царапины. Они были готовы. Он свернул, как только увидел дорожный указатель с надписью «Саффолк». — Зачем повернул? — нахмурившись, спросил Декстер. — По-моему, — Мерфи устало вздохнул и улыбнулся, — мы заслужили небольшой отдых. Хотя бы за то, что мы такие круто сваренные гангстеры. Тут можно развлечься. — В Саффолке? — с большим сомнением произнес Декс, — Мы туда катались, там давно нет нихрена интересного. О да, они там были. Ему не нужно было напоминать об этом. Мерфи все прекрасно помнил. — Я там жил недолго. Знаю одно хорошее местечко. Он проехал мимо дома, в котором они жили с Марком и Питером. Мимо окна пронеслась церковь, где Мерфи, первый раз в своей жизни, нашел в своем сердце место для раскаяния, выплеснув все на едва знакомого ему Марка, потому что верил, что он именно тот, кто будет готов его выслушать и понять все правильно. Грузовик остановился пять минут спустя возле бара, потухшая неоновая вывеска которого привлекала всех уставших людей и выпивох Саффолка когда-то. Марк ходил туда, чтобы приложиться к бутылке, когда не хотел выпивать прямо в церкви. Мерфи всегда нравилось это место. — Это оно? — спросил Декс, скептично глядя на укрытые темнотой ночи очертания бара. — Зови парней, — Мерфи наигранно потянулся, выдав чудовищно усталый стон, положил руки на руль и глянул в окно, — Давайте нажремся, — он усмехнулся, — Я угощаю.

***

После того, как они дружно добыли все необходимые компоненты, Джаспер и Монти, наконец, собрали аппарат своей мечты. К сожалению, сразу же пустить его в дело не получилось, последовали две недели тестов герметичности, обкатка рецептуры и температурных режимов, а когда они пытались пробовать первые пять дистиллятов, то заканчивалось это обычно или немедленной утилизацией продукта прямо через рот, либо частыми походами в туалет. В какой-то момент, опасаясь окончательно отравиться, Джаспер даже подумывал забросить их затею. Силы силами, но те риски для жизни давно прошли, а новые висели над ними Дамокловым мечом каждый раз, когда они, чокнувшись, опрокидывали стаканы. И все же… для них это было, хоть и порой болезненно, но по большей части весело. И с шестой попытки у него получилось сварить то, что можно было бы смело называть самогоном. Поняв, что все сработает, Джаспер принялся гнать первую партию. И вот он сидел в притащенном из главного корпуса на кухню к Делю кресле, увлеченно следя, как в пятилитровую стеклянную бутылку, специально приготовленную для такого случая, медленно капает отогнанный в последней дистилляции раз самогон. От осознания того, что это было приготовлено своими руками, ему эта сивуха казалась даже вкуснее, чем дорогой ром, который иногда притаскивали с вылазок. По ушам прошелся усилившийся шум радиопомех. Свою кустарную радиостанцию Монти тоже сюда перетащил, чтобы во время работы с аппаратом не упустить момент, когда с ними сможет кто-то связаться. Джаспер посмотрел на склонившегося над микрофоном друга и покачал головой. Это была хорошая затея, тогда, вначале, но спустя столько времени едва ли можно было на что-то надеяться. К помехам прибавился приятный звук переворачиваемой страницы. Октавия, развалившись прямо на столе и болтая ногами, читала, кажется, «Унесенных ветром». С тех пор, как она стала регулярно с ними тусить, Джаспер почувствовал, словно жизнь стала легче, чем когда-либо. Мысль о том, что Октавия никогда не посмотрит на него, как на Атома, иной раз вводила его в удрученное состояние, но радость от ее общества зачастую все перевешивала. Даже закрывая глаза на то, что она была невероятно красивой и… девчонкой, помимо этого в ней чувствовался дух юности, который здесь утратили уже все, даже маленькая Шарлотта. Может, это и было высокомерно, но Джаспер искренне считал, что только они втроем были здесь по-настоящему живыми и не завернутыми с головой в свои грустные истории. — Вот сейчас, вы слышали?! — вдруг воскликнул Монти. — Эм… нет? — неуверенно ответила Октавия и тут же вернулась к чтению. — Это Монти Грин, как слышите меня, ответьте! — настойчиво проговорил он в микрофон уже осточертевшую фразу. Радио снова издало непонятное шипение и потрескивание. Да, в этот раз они были слегка громче обычного, но едва ли их можно было принять за чьи-то голоса. — Это Монти Грин, прием! — он повернулся к Джасперу, смотря на него с надеждой, — Вот же, разве ты не слышал? Было похоже на какое-то слово… — Чувак, хватит налаживать контакт с пришельцами, ничем хорошим это не кончится, — устало проговорил Джаспер, — О, докапало! Он закрыл бутылку, взял ее в руки и ликующе поднял над головой. Октавия посмотрела на него и одарила добрейшей из своих улыбок. Монти же остался полностью поглощен радиостанцией. Джасперу иногда казалось, что та вытягивает из его друга душу. — Так, ну раз все готово, я пошел настраивать плойку*. Судьба Земного Царства решится сегодня! — возвестил он с максимальным пафосом. — Давай-давай, — буркнул Монти, — я позже подойду. — Блин, ну мы же это вместе мутили, чего ты начинаешь, — недовольно протянул он. — Забей, — Октавия спрыгнула со стола и хлопнула Джаспера по руке, — может, этот гений в конце нас всех спасет. Пойдем к остальным. — Сопровождать вас — большая честь, принцесса, — он поклонился. — Не слишком увлекайся, — усмехнулась она. Ухватившись за бутылку поудобнее, он потащил ее на улицу. Пейзаж, к его удовлетворению, начал потихоньку меняться. Раньше он, несмотря на все их старания, напоминал упавшие на землю тонны облаков. Теперь же снегопады стали куда более редким явлением, и хотя бы дороги получалось держать в чистоте. Когда они дошли до главного корпуса, им на глаза попались чем-то жарко спорящие Миллер и Атом. Их бывший лидер, поначалу целыми днями скрывавшийся ото всех и истреблявший собственные запасы спиртного, в последнее время начал потихоньку брать себя в руки и хотя бы выходить наружу, чтобы увидеть дневной свет и проветриться. И все же бродящего тут ночью Джаспер видел его впервые за очень долгое время. Ему вдруг стало очень любопытно, о чем же они там спорят с Миллером. В конце концов, несмотря на прошлые постоянные терки о целесообразности их с Монти вылазок, он смело мог назвать Атома своим другом, и ему было вовсе не все равно, что с ним происходило. — Пойдем, глянем, что там? — предложил он Октавии. — Пусть сами разбираются, — фыркнула она и сразу же насупилась. Насколько сильно Октавия висла на Атоме после прибытия, настолько же сильно она теперь старалась его избегать. — Я все-таки спрошу, а то мало ли что… Эй! Октавия выхватила у него из рук бутылку, слово та ничего не весила, и демонстративно быстро скрылась за дверьми. Джаспер пару секунд постоял на крыльце, размышляя, в какую сторону двинуть, но все же переборол желание не отлипать от Октавии, и пошел к воротам. — Они мертвы. Точка. Ты пьян, Атом, прекрати это дерьмо сейчас же! — услышал он едва не срывавшийся на крик голос Миллера. — Ты не можешь мне запретить! Все равно вам всем плевать на меня, пусти сейчас же! Атом вырвался из хватки Миллера, подошел к воротам и начал пытаться попасть ключом в замочную скважину, что в темноте и подшофе было сделать не очень-то просто. Сам Миллер смотрел на это, положив руки на затылок и откинув голову назад. Похоже, этот спор шел уже достаточно долго. — Ты куда собрался? — спросил Джаспер. — Этот тупица решил пьяным поползать по лесу, чтобы пожалеть себя, — раздраженно произнес Миллер. — Заткнись! — процедил Атом, резко обернувшись, — Не смей меня оскорблять! Он, наконец, подобрал нужный ключ, открыл замок и начал снимать цепь с ворот. Джаспер приблизился к нему, чтобы посмотреть в глаза. Атом, хоть и был пьян, но все же далеко не в стельку. Он твердо стоял на ногах, и только слегка рассеянные движения и запах выдавали его состояние. — Я ничего такого говорить не буду, — подняв ладони, спокойно сказал Джаспер, — Можешь нормально объяснить. Я не буду тебя тормозить, просто хочу знать, где тебя искать, если что. — Говорит, что хочет найти Трину и Паскаля, — вновь за него ответил Миллер, — Может, хоть ты его вразумишь? Услышав это, Джаспер удивленно посмотрел на Атома, после чего к нему пришло понимание… и грусть. Догадаться было не сложно, но он как-то даже не задумывался о том, насколько это должно было грызть Атома. Это ведь он так боялся рисковать остальными, что всеми силами пресекал попытки их поисков, пока сюда не явился Беллами. Конечно, много людей пропадали и раньше, но отказавшись тогда от Трины и Паскаля многие чувствовали, что перешли Рубикон. Они многим нравились, и успели пробыть с ними достаточно долго. Почти любую пропажу жители Ковчега тогда готовы были списывать на то, что люди просто устали и ушли, чтобы оставалось в их головах хоть какое-то оправдание и утешение. Но эти двое… А затем они поняли, что с ними случалось, когда Отец Билл у них на глазах выпустил Дрю кишки. — Атом… — Я знаю, что ты скажешь, — он прекратил на мгновение возиться с цепью и, тяжело дыша, посмотрел на него исподлобья, — но, может, я хотя бы найду то, что можно будет похоронить. Он не понимает, — Атом кивнул на Миллера, — мне это сейчас нужно, иначе я просто… — он поводил ладонью вокруг виска и сглотнул, — свихнусь здесь. — Ладно, ты только скажи, у тебя хоть оружие с собой есть? — осторожно положив ему руку на плечо, спросил Джаспер. — Да, захватил. Не бойся, парень, я не дам себя в обиду, — как-то грустно посмотрев на него, ответил Атом. — Тогда скажи слова. — Джаспер, я вернусь через пару часов, не нужно так драматизировать. — Это традиция, — настойчиво сказал он, — Просто скажи их и иди. — Да встретимся мы вновь, — нехотя произнес Атом. — Да встретимся мы вновь, — повторил Джаспер и обнял его, похлопав по спине. — Я буду ждать тебя здесь, — сказал ему вдогонку Миллер, — чтобы через два часа вернулся, а то пойду по твоим следам и притащу обратно силой! — Нахер иди, Миллер, — уже не так обреченно произнес Атом и, не оборачиваясь, ушел за ворота. Джаспер тяжело вздохнул и переглянулся с Миллером. — Я собирался устроить турнир, там, с ребятами, но, может, лучше отложить, пока он не вернется? — Все будет нормально, — успокоил его Миллер и вымученно улыбнулся, — Иди, развлеки их. Видит Бог, им это нужно. Серьезно кивнув, Джаспер трусцой побежал к дверям главного корпуса и перед тем, как открыть их, сделал глубокий вздох, натянул на себя привычную задорную мину, и вошел внутрь, шумно приветствуя всех собравшихся. Он заметил, что Октавия уже нарисовала на большом листе турнирную сетку и теперь возилась с приставкой. — Дамы и господа, — возвестил Джаспер, встав перед собравшимися людьми и высоко подняв руки над головой, — первый турнир Смертельной Битвы имени Джаспера Джордана объявляется открытым! Собравшийся народ, привычно хмурый и вялый, встретил его любопытными взглядами и жидкими аплодисментами. Его это ни капли не смущало. Как только начнется потасовка, это место оживится, как никогда прежде. Может, дух молодости покинул их бренные тела, но дух соперничества — едва ли. К тому же, несмотря на кажущуюся отстраненность, на его призыв все же откликнулись почти все, даже Дерек, за ментальное состояние которого все так сильно боялись, думая, что тот вот-вот покончит с собой, если за ним не следить, сидел сегодня с остальными и даже улыбался. Не хватало только Монти, Миллера, Атома и вечно чем-то занятых в месте, где вообще было сложно себя как-то занять, Беллами и Кларк. И все же на всякий случай турнирную сетку они составили так, чтобы мест хватило каждому. — Итак, каждый из вас сейчас должен выбрать себе пару на этот вечер, но вовсе не для танцев-обжиманцев, — он обхватил талию невидимой партнерши и качнулся пару раз, — То будет ваш заклятый враг! И вы будете надирать друг другу жопы на аренах Внешнего Мира! Люди переглянулись, начали подзывать к себе друзей, кто-то показывал друг на друга пальцами. Было видно, что все начали потихоньку оживать. — А победителю что? — с наглой ухмылкой спросил Диггс. — Честь и слава, конечно же! — возвестил Джаспер, но тут же словил волну «бу-у-у-у», после чего жестом призвал всех успокоиться, — Но и это не все. Обладателю третьего места достанется особый ужин по фирменному рецепту нашего великого шеф-повара Деля! — Эй, не было такого, что ты несешь?! — крикнул Дель, но его возмущение встретили хохотом и свистом. — Серебряному призеру достанется… — Джаспер задумался, обводя взглядом толпу, — Свидание с великолепной Харпер Макинтайр! — Пошел в жопу! — сложив ладони в рупор, но уже сама смеясь, крикнула ему Харпер. — И, наконец, сегодняшний Чемпион получит этот великолепный кубок, — он с натугой поднял над головой бутылку, — наполненный амброзией, рецепт которой ваши покорные слуги скрупулезно выводили месяцами! Ну… это уже точно не шутка, мы правда ее вам отдадим. Если что и могло заинтересовать этих сонных мух, так это какое-то необычное бухло. Последнее предложение встретили уже бурно и с задором. Приставку, к счастью, удалось запустить без лишних мучений. Практически каждый быстро нашел себе противника, которому не решался дать по морде в реальной жизни. Смертельная Битва началась!

***

Конечно, возможности приготовить нормальный коктейль у него не было совершенно никакой. Если здесь и остались запасы сока, фруктов и мяты, то те уже давным-давно сгнили и протухли. Однако, он и не стремился намешать им чего-нибудь вкусненького. Чтобы впечатлить остальных, ему хватило ловко пожонглировать бутылками и шейкером. Как только этот маленький выпендреж закончился, троица, усевшаяся за столом, отвлеклась от него, переключившись на хвастовство, касающееся сегодняшнего побоища. — Я тогда подумал, ну все, хана мне, но, знаете, вот не смог сдрейфить и все, знал, что тогда вас накроют, — оживленно говорил Майлз, которого в кои-то веки отпустила его затравленная нервозность, — И тогда я просто взял и побежал дальше, а эти придурки даже в воздух шмальнуть не захотели. Тут-то вы их и переложили! — Не без твоей помощи, малой, — закивал Коннор, громко хлопнув несколько раз по столу. — Только в следующий раз дайте мне тоже волыну, не хочу больше быть наживкой. — О, да наш пацан показывает зубки! — раззадорился Декстер, — Захотелось кровушки? Будет тебе столько, что отмывать заебешься. Верно, Мерфи? Он застыл, спрятав руки за барной стойкой. Когда Декс вновь соизволил обратить на него внимание, он как раз аккуратно открывал пакетик с порошком. Как ни в чем не бывало, Мерфи поднял голову и улыбнулся, кивнув ему. Он надеялся, что Декс снова отвлечется на очередное свое бахвальство, но вместо этого тот встал из-за стола и подошел прямо к нему, скептично оглядев расставленные бутылки со спиртным и все еще пустые бокалы. — Что-то ты долго возишься, — цокнув языком, сказал он, — Ты точно был барменом? Я ведь предупреждал тебя… — Чистая правда, — Мерфи старался не отводить взгляд от глаз Декса, чтобы тот не принялся разглядывать то, что было у него в руках, — Моя первая настоящая работа. Я воровал поначалу, ну и конечно же спускал все на бухлишко в клубах. Хотелось чувствовать себя взрослым, ну и… впечатлять цыпочек. Ты ж меня понимаешь, а? — он ухмыльнулся, и Декс одобрительно кивнул, расслабившись, — Вот и сидел за стойкой, поглядывал, с кем они общаются. Были и мажоры в смокингах поверх футболок, мнящие себя будущими Стивами Джобсами, были и играющие мышцами мачо, но раз на раз ни у кого не приходился… кроме барменов. Не важно, какое место, какое время, каждый вечер хоть одна обворожительная особа с ними забалтывалась. Тогда-то я и понял, кем хочу быть, смекаешь? — Но как же, — он обернулся, глянув на Коннора и Майлза, и хохотнул, — ты тогда стал пожарным? — О, ну… — Мерфи щелкнул языком и пожал плечами, — Повзрослел, знаешь. Стал взрослым и скучным, как это всегда бывает. — Тебя можно по-разному называть, но только не скучным, — сощурившись, возразил ему Декс, после чего сбавил тон так, чтобы только Мерфи мог слышать, — Были, конечно, спорные моменты, но ты сегодня отлично себя показал. И даже план накидал такой, что мы все живы остались. — Ты тогда был прав, Декс, — беззаботно ответил Мерфи, начав разливать спиртное по бокалам из шейкера, — если уж и стараться, то ради людей, которые будут это ценить. — Верно мыслишь, — одобрительно кивнул он, — Кто-то режет нашим ребятам глотки, но с таким, как ты, мы не пропадем. Найдем этого петушару и подвесим за яйца. Знаешь… мне давно нужен был такой человек. — Бывший бармен? — усмехнулся Мерфи. — Понимаешь, Коннор — он хоть и мой наперсник, но все-таки он — Сонни. А Майлз… сколько этого пухлого засранца не учи жизни, он станет максимум Фредо. А мне нужен Том Хэген*. — Я к твоим услугам, Крестный, — коварно улыбнувшись, ответил Мерфи. Он увидел, как Декс потянулся к одному из бокалов, и аккуратным жестом остановил его. — Погоди, дай ему подышать. Я сам принесу, все в порядке. — В лакеи заделался, Мерфи? — наконец отодвинувшись и отвернувшись, спросил Декс. — Только сегодня. Не слишком расслабляйся, — он шутливо погрозил ему пальцем, после чего аккуратно присыпал фиолетовый порошок в три бокала. Когда он раздал всем выпивку и уселся, разговор на время вернулся в прежнее русло. Мерфи надеялся, что хоть теперь они заговорят о том дне в Саффолке, может, алкоголь сможет развязать им язык, но никто, даже Майлз, не упоминал ничего такого. Как будто убийство ребенка было чем-то, совершенно недостойным упоминания. Он уже не верил, что хоть кто-то из них по-настоящему стыдился содеянного. Им просто было наплевать. Их интересы не простирались дальше желания кого-то избить, убить или оприходовать. Мерфи вновь охватил стыд и омерзение от того, что он колебался, испытывал к ним какое-то подобие эмпатии и даже умудрился ассоциировать себя с ними. На лице у него появилось замершее выражение отвращения. Декс, Коннор и Майлз к тому моменту уже осушили стаканы, так что скрывать было больше незачем. — Ты чего раскис, рыбоглазый? — поддел его Коннор, — Выпей с нами! — Я за рулем, — ответил он безразлично. — Тогда сваргань нам еще по стаканчику! — с довольной миной велел ему Декс, хлопнув бокалом о стол. — Конечно, — кивнул он и провел ладонью по столу, — Только сначала расскажу кое-что. У меня тут недавно появился новый друг. Одна прекрасная девушка, если точнее. — О-о-о, кто-то уже готов остепениться! — Коннор потер ладони руками, — Положил глаз на Джессику? Или Харпер? — На Фокс, вообще-то, — продолжая сидеть с кислой миной, продолжил Мерфи, — Она, конечно, пришибленная, и зациклена на своих цветочках, но достаточно сделать вид, что тебе не насрать на ее лекции, как она тут же начнет смотреть на тебя, как на святого. — Не думал, что ты за легкие варианты, Мерфи, — уколол его Декс и покачал головой, — ай-ай-ай. — Да уж, — попытался хоть как-то вклиниться Майлз и ухнул, начав краснеть, словно он чем-то поперхнулся. — Короче, за свои травки она билась до последнего, пока те от мороза окончательно не высохли. Но Фокс упертая, ничего зазря не выбросит, Великая, мать ее, Природа же. Семена с ней собирали, гербарии делали… Она этого так стеснялась, что никто больше и не знал. — Да уж, умеешь же ты на… кхм, — Коннор поперхнулся и смахнул со лба испарину, — ебнутых запасть. — Заткнись, нахуй, и не перебивай меня, — отрезал Мерфи холодным тоном, — Я их хотя бы не насилую. Коннор, Декс и Майлз удивленно уставились на него. Коннор резко встал с места и покачнулся, упершись руками о стол. — Ты за языком-то следи, падаль! — рыкнул он, но, вздохнув и потерев глаза, присел обратно, растерянно уставившись перед собой, — Что-то я перебрал… — Чем ты нас накачал, Мерфи? — рассеянно потирая кожу, спросил Декс. — Водка, мартини… и лошадиная доза аконита, — вальяжно перечислил он и расплылся самой мерзкой из своих ухмылок, — Говорят, месть — это холодное блюдо, но я подумал, почему бы ей не побыть холодным напитком для разнообразия? Майлза вырвало прямо на стол, после чего он согнулся, закашлявшись, и упал на пол, давясь и издавая сдавленный сип. Коннор снова попытался вскочить со стула, но, поднявшись на ноги, схватился за горло и, шатаясь, как маятник, начал рассеянно шагать по помещению, пока не врезался в кучу сложенных стульев, и упал, обрушив ее на себя. Декс, которого прихватило не так сильно, смог подняться и выхватить висевший на груди нож. — Ах ты блядская крыса! — прошипел он и замахнулся, чтобы метнуть лезвие. Мерфи отточенным плавным движением выхватил из кобуры свой серебряный револьвер и выстрелил прежде, чем Декс закончил замах. Он давно не стрелял из этой переносной корабельной пушки безумца Шамуэя, так что отдача чуть было не отправила дуло револьвера прямо ему в переносицу, однако пуля калибра магнум, даже скосив, сделала свое дело. Из левого бока Декса вырвало шмат мяса, обнажив его внутренности и ребра. Благодаря своим внушительным габаритам, его не отшвырнуло, и он просто бессильно опустился обратно на стул. Декс удивленно посмотрел по сторонам. Слева и справа от него, корчась от жара и удушья, мучительно умирали Коннор и Майлз. Мерфи тоже посмотрел на них. Он думал, что все пройдет намного быстрее, но теперь ловил каждую секунду. Сегодня он уже пережил шок от того, что может творить смерть вот так просто, так что притворявшаяся на его глазах месть не лишила его самообладания. Что бы там ни говорили философы, сейчас он пытался ей насладиться, чувствуя мрачное удовлетворение от содеянного, даже когда Майлз, с его невинным пухлым личиком, начал раздирать себе ногтями горло, пытаясь впустить туда кислород. Мерфи снова посмотрел на все еще живого Декса. — Так и знал, что на твою тушу понадобится больше. К счастью, у меня есть это, — он перехватил револьвер за дуло и небрежно покачал его, после чего открыл барабан и защелкнул его обратно, — Знаешь, сколько мы ни рылись, так ни разу и не нашел для него патронов. Но ты не думай, если уж на кого и тратить этих монстров, то на таких, как ты. Теперь даже не знаю, куда девать последний. В лоб такое себе только пускать нельзя, потом даже родная мать не узнает! — Значит… это ты, — каждое слово из окровавленного рта Декса выходило с громким хрипом, — все это время… — О да, это я, твой свежий консильери, — Мерфи слегка поклонился, разведя руки в стороны, — Прости, что служба была не долгой. — Я же… спас тебя, а ты… ты ради них? Это… Беллами? — Декс смотрел на него со всем презрением, которое его лицо только могло выражать сквозь гримасу невыносимой боли. Мерфи с удовольствием смотрел, как последние мысли отчаянно бегают по его черепушке в поисках ответа, — Кларк? Мы бы не стали… если б ты просто… попросил… — Не стали бы, — повторил Мерфи и усмехнулся, — Мы же тут все братья, да? Во мне много говна, Декс, вон, Майлз не даст соврать, — он кивнул на уже умершего паренька. Тот так и застыл, вцепившись ногтями себе в горло и слепо уставившись в потолок, — но я не тот парень, который будет слушать крики подруги, над который вы надругаетесь, ожидая своей очереди. Я даже не тот парень, который выведет Беллами за забор и пустит ему пулю в затылок… хотя он тот еще гандон, об которого я бы с радостью вытер ноги. Но дело было не в них. И никогда не было в них, — к этому моменту цеплявшийся за жизнь Декстер, казалось, уже перестал что-либо понимать, — Оглянись. Где мы, по-твоему? Я привез вас в этот город, проехал мимо того дома. Знаешь, их тела до сих пор лежат там, под снегом, — Мерфи поднялся и подошел к Дексу, нависнув над ним, — Теперь понимаешь? Декс, теряя последние силы, опустил голову и покачал ей. Кажется, причина, по которой он умрет, разочаровала его окончательно. Мерфи не дал ему отключиться, было еще рано. Он взял его за шкирку и поднял, чтобы тот смотрел ему в глаза. — Мы не хотели… — уже глухо и отстраненно пробормотал Декс, — Отец готов был все нам… отдать, но тут… парень шмальнул в меня, и я… мы даже не знали… что он был не один… ну я и… Он бы нас… не простил. По-другому было… никак. — Его звали Марк Колтон, а его сына Питер. Мальчик недавно потерял мать, и только-только начал отходить от этого. Они были готовы жить дальше, но вы просто пристрелили их, как собак, — Мерфи почувствовал, как в глазу наворачивалась одинокая слеза, которую он спешно вытер и вернул ехидную ухмылку на лицо, — Эти люди дали мне шанс все исправить. И ты сдохнешь, потому что отнял у меня это. — Все… должно было кончится… не так. — Ты правда ждал чего-то другого? — усмехнулся Мерфи, посмотрев на потолок, и небрежно отпустил голову Декса, дав ей безвольно упасть на грудь. Теперь они все были мертвы. Мерфи сконцентрировался, пытаясь понять, стало ли ему легче, но ощутил только сырость в ногах. — Еб твою мать, — выругался он, заметив, что кровь, стекавшая из дыры в боку Декса, все это время стекала ему на ноги, пока он стоял к нему вплотную. Надо было подойти с другой стороны. Ему страшно захотелось закурить, но пачка в карманах куртки исчезла. Он вспомнил, что выкурил ее еще вчера. Оглядевшись и похлопав себя по карманам, Мерфи, насвистывая свою любимую песню, подошел к валявшемуся у стены Коннору и начал небрежно обыскивать его одежду, пока не нашел заветную коробочку. Он нетерпеливо достал сигарету и зажал ее в зубах, и тут глаза Коннора открылись. Парень не выжил, в пустом взгляде теперь был виден только голод. Значит, ходячие были настолько безмозглыми, что даже не узнавали тех, кто их убил минуту назад. Это даже как-то разочаровывало. О том, что судьба этих безмозглых тварей постигает не только укушенных, ему рассказали все те же Колтоны, но он даже не предполагал, что это может происходить так быстро. — Да ты у нас скорострел, Коннор, — язвительно заметил Мерфи и вонзил нож ему в глаз.

***

За теми посиделками, которые они устраивали с Кларк почти каждый вечер, когда не были в разъездах, потерять зрение было бы вполне логичным исходом. Экономя на каждой капле бензина в генераторах, они обычно ограничивались свечами, коих тут было в достатке, чтобы рассматривать дорожные карты, и уже через полчаса глаза были готовы вывалиться из орбит. Сегодня он позволил себе поддаться на уговоры Джаспера и разрешил пустить ток по всему корпусу, чтобы они устроили какие-то игрища, в суть которых ему вникать не хотелось. Лишь бы всем было весело. Благодаря этому, сейчас он мог рассмотреть карту под живительным светом ламп накаливания. — Если бы все шло по плану, то уже сегодня они должны были выйти с пятьдесят восьмой на тридцать вторую, и примерно… — он посмотрел на часы, — сейчас были бы уже здесь. — Всегда что-то может пойти не так, — сухо произнесла Кларк, подперев кулаком щеку, — Тем более с ними. Может, Дексу просто захотелось потрепать нам нервы. — Как будто они и так не делают этого каждый день, — буркнул Беллами, — Дам им два дня. Потом… придется выступать. — Скажи честно, — Кларк слегка нахмурилась, оторвала взгляд от карты и посмотрела ему в глаза, — ты был бы рад, если бы они не вернулись? — Не знаю, — он отвел взгляд, — Достаточно честно для тебя? — Я не осуждаю, — Кларк слегка повела плечом, — У меня от них тоже восторгов мало. Но они слишком полезны, чтобы просто их выкинуть. — Верно, — на выдохе произнес Беллами, — Надеюсь, они добудут нам больше стволов и патронов. До конца зимы осталось меньше месяца… а потеплеть может и того раньше. — Не уверена, что они уже знают, где мы, — Кларк поскребла ногтем нарисованный фломастером крестик на карте, которым была отмечена деревня Жнецов, — но скоро узнают, ты прав. Не подумывал о побеге? — серьезно спросила она. — Нет, отступать не в моих принципах, — Беллами старался говорить без бравады, чтобы не быть неправильно понятым. Слишком часто в последнее время многие не понимали того, что он пытался донести, — К тому же, в этом будет мало смысла. Судя по тому, что мы видели, эти психи орудуют по всему штату. Они могут застать нас в дороге… да и ходячим такая толпа покажется шумным лакомым кусочком. — И за нашим болотом мертвецов в сотни раз больше, знаю, — Кларк, тяжело вздохнув, устало откинулась на спинку стула и прикрыла глаза ладонью, — Не говоря уже о тех людях, что обчистили все оружейные в округе. Сомневаюсь, что они примут нас с распростертыми объятиями, если мы встретимся. Значит, Аламо*? — Аламо, — кивнул Беллами. — Помнишь, как я уговаривала вас найти других людей? — Кларк убрала ладонь от лица, приподняла брови и улыбнулась, — Кто ж знал, что это будет такой дерьмовой затеей? Беллами махнул рукой в неопределенном жесте и потер все равно уставшие глаза, но все же позволил себе улыбнуться в ответ. Кларк теперь была последним человеком, который смотрел на него без опаски или осуждения, и разговаривал с ним так, словно… он не делал того, что делал. Каждый раз, когда по ее мнению он совершал проступок, она делала только одно замечание, будто понимая, что это большее, на что она способна в плане влияния на него, или же Кларк просто не верила, что он сможет исправить ошибки, которые повторит более, чем единожды. Порой такое отношение его бесило, но когда по итогу даже родная сестра от него отвернулась, а Кларк осталась единственным другом, Беллами начал по-настоящему ценить эти отношения. За последние пару недель он в полной мере начал ощущать всю тяжесть принятых им решений, но больше его тяготило скорее всеобщее отношение к ним. Он никогда никем не командовал, хоть и всегда в тайне желал этого, но лучшее, на что Беллами оказался способен — это копировать поведение своего командира в Афганистане. За тем человеком они готовы были идти даже на верную смерть, но то были солдаты, прекрасно понимающие, какие побуждения стояли за каждым словом и каждым приказом их командира. Жители Ковчега, казалось, уже попросту желали ему скорейшей смерти всякий раз, когда ложились спать, совершенно не давая себе отчета в том, что с каждой новой вылазкой их сила росла пропорционально угасанию их страха перед мертвецами. Возможно, когда момент настанет, они все поймут… и у них будет возможность сказать ему спасибо. — Как у тебя на личном фронте? — похоже, устав обсуждать дальнейшие планы и судьбу группы Декса, спросила вдруг Кларк. — Интересно, как объяснить это человеку, который вообще не представляет, что такое личный фронт? — с налетом сарказма спросил Беллами, пусть и беззлобно, но Кларк, похоже, это совсем не обидело, так что он просто пожал плечами, — Роума взрослая девочка. Хочет дуться — пожалуйста. Я уже один раз извинился, больше не собираюсь. Если честно, я не слишком дорожу этой связью. Все как-то случайно вышло. — Не представляю, чтобы нечто подобное случилось со мной, — задумчиво произнесла Кларк. — Надеюсь, у тебя будет такая возможность, — он поймал ее удивленный взгляд, — Нет, правда! Это очень легко… и очень приятно. А потом ты ни о чем не жалеешь. Кларк смущенно улыбнулась, и ему оставалось только догадываться, о чем таком она подумала. От ее смущения ему и самому стало как-то неловко. Он совсем не привык обсуждать такие вещи с кем-то, уж тем более с Кларк. От повисшей неловкости их избавил стук в дверь. Из приоткрытой двери высунулся Джаспер. — Ребят, мы там начали, — он оглянулся, и на его лице расплылась зловещая улыбка, — и у нас целая очередь желающих сделать вам фаталити. — Прости, мы тут заняты, — сдержанно ответил Беллами и сделал вид, что отмечает что-то на карте. — Эх, так я и думал, — уныло протянул Джаспер и махнул рукой, — чего еще ждать от Самого Скучного Человека номер один и номер два. — Эй, ничего я не скучная! — возмутилась Кларк, сложив руки на груди, — Я веселая! Мне все это говорили. — Все ходячие? — с иронией уточнил Джаспер, — Это не в счет. — Вот сейчас встану и всем вам покажу! — она поднялась со стула, — Только… что делать-то надо? — У нас там турнир в Мор… — Джаспер закатил глаза, похоже, понимая, что название им ни о чем не скажет, — в видеоигре, короче. — Отлично. Пойдем, Беллами, — она поманила его рукой, — покажем им. — Ты серьезно? — не веря своим ушам, спросил Беллами, — Я геймпад-то в руках никогда не держал. — А я даже не знала, что он так называется, — парировала Кларк, — Вряд ли это сложнее, чем стрелять. — Ты иди, — отмахнулся Беллами, — мне и так весело. — Ты безнадежен, чувак, — вздохнул Джаспер и, да, опасливо посмотрел на него, не зная, как он отреагирует на такой безобидный выпад, — Пойдем, железная леди. Дверь хлопнула, и он остался в одиночестве. Беллами провел ладонью по столу, пока не коснулся пальцами карандаша, повернул его тупой стороной и начал постукивать по местам, которые они уже разведали. Картина получилась не самой равномерной. Чаще всего они ехали на запад, чтобы не тратить много времени на объезд Большого Мрачного, но, возможно, стоило уделить больше внимания Северной Каролине и побережью Вирджинии. Люди, что старательно обчищали городки на западе, вряд ли пробирались дальше, считая их заповедник таким же неудобным препятствием. Впрочем, там всегда могло оказаться что-то еще. Другой лагерь Жнецов, например. Уйдя в себя, он не заметил, как в комнату без стука вошла Октавия. Его глаза широко распахнулись, когда он посмотрел на нее. Должно быть, вид у него был до чертиков жалобный, но Беллами ничего не мог с собой поделать. Он скучал по сестре, но та уже больше месяца не желала с ним разговаривать, и даже видеть. Пару недель назад осознание этого разрыва довело его до слез. Хорошо, что никто их не увидел. — Привет… тебе что-то нужно? — неуверенно произнес он, не зная, что еще сказать. — Тебе надо пойти за Кларк, — серьезно сказала она, — Тебя там нет, и… я про тебя такого сейчас от всех наслушалась, ты бы слышал. Лучше показывайся им на глаза, иначе станет только хуже. — Я просто подумал… это же вы устроили — ты, Монти и Джаспер. Думал, если приду, то испорчу тебе настроение, — честно признался он. — Мне не станет хуже, если я буду знать, что у тебя все хорошо, Белл, — Октавия опустила взгляд и начала жевать губу. Он не знал, чего она стесняется, но не видеть на ее лице злобу уже было подарком, — Джаспер сказал, что Дэвид ушел куда-то в лес… — Он… что? — Беллами рефлекторно встал со стула, толком не зная, что он собирается дальше делать, — Зачем? — Я не знаю, — она обхватила себя руками и пожала плечами, — Миллер сказал, что дождется его, и пойдет поищет, если Дэвид не вернется через пару часов. — Ты хочешь, чтобы я поискал его? Я могу пойти прямо сейчас, — уверенно вызвался Беллами. Его не заботила судьба Атома, пока тот напивался у себя в каморке и никого не трогал, но если он сейчас угробится где-то там, то Беллами знает, с какой яростью чувство вины налетит на него. Вдруг он довел его до мысли свести счеты с жизнью? Одна мысль об этом уже грызла ему голову. — Он вернется, — тихо ответила Октавия, — И когда это произойдет, я хочу, чтобы ты перед ним извинился. — Ты… это сейчас серьезно? В ту ночь Беллами был абсолютно уверен, что поступает правильно. Он даже не чувствовал, что перегнул палку. Атом получил то, что заслужил, ни больше ни меньше. И до сих пор ему казалось… — Если хочешь, чтобы я была частью твоей жизни, тебе придется, — сурово произнесла Октавия. Конечно, он хотел этого. Ради чего ему еще нужно было жить? Выходит, варианта проще жизнь ему не подкинет. — Ладно, только… — Никаких «но», — отрезала она. — Просто, послушай… Ты должна меня понять. Ты еще маленькая, а он взрослый мужик, и… это было не правильно. Тебе, может, рано такое понимать, но такие отношения много кому покажутся нездоровыми, а я не мог допустить, чтобы ты угодила в такое. Я говорил с ним, не один раз, но он меня не слушал. Тогда я решил, что есть только один выход. Мне… правда жаль, что мы оказались здесь. Я не думал, что ты так тяжело это воспримешь. — Господи, большой братик… — Октавия тяжело вздохнула и опустила взгляд, — Ты помнишь, что мне будет семнадцать через десять дней? — вопрос был риторический, и Беллами понял, к чему она клонит. Ему вдруг стало не по себе, — Это… все, Белл, я уже взрослая. Этот момент настал, понимаешь? А с той жизнью, которой мы жили, у нас всегда год шел за два, так что… Знаешь, ты никогда не признавал чужой правоты, и за всю жизнь тебе было стыдно только за это, — она, без привычного стеснения, отодвинула прядь, показав ему шрам на лице, вид которого даже спустя столько времени заставлял его сердце сжаться, — а ведь это даже не твоя вина, но ты всегда вел себя так, словно ты сам его оставил. Но ты как будто… — она показала головой и махнула рукой, указав куда-то в сторону, — не понимаешь, что твои поступки могут оставить мне шрамы и здесь, — Октавия быстрым движением прочертила пальцами вертикальную линию вдоль груди, — Я прощу тебя, если ты это поймешь. Иначе… нам с тобой не по пути. — Я так и сделаю, — он дважды кивнул и шмыгнул носом, после чего отвернулся, чтобы не показывать сестре взмокшие глаза, — Обещаю. — А теперь вытри сопли, и идем к остальным, — голосом, не терпящим возражений, произнесла Октавия, — И не вздумай проиграть Кларк. Я хочу лично разделать тебя во втором туре. Нервно хохотнув, Беллами быстро утер веки и пошел вслед за сестрой. В главном зале его встретили бурным свистом и улюлюканиями. Кажется, кто-то их знатно раззадорил предстоящим спектаклем. Кларк встретила с обреченной улыбкой. Она уже сидела на диване прямо перед телевизором и протянула ему геймпад. Он взял его в руки и покрутил, проведя большими пальцами по клавишам, после чего подмигнул ей и начал разглядывать экран выбора бойцов. — Выбирай вон того, черного, — шепнула ему на ухо Октавия, — им можно бить на все кнопки подряд и все равно побеждать. Он так и сделал. Когда боец Кларк упал замертво, она просто широко улыбнулась и подняла руки вверх, с готовностью уступив место Октавии. Беллами тщетно пытался противопоставить хоть что-то откровенно одетой нинздя в синем, и та спустя три минуты уже разрезала его бойца на части своими веерами. Октавия с притворным сочувствием похлопала его по плечу и многозначительно посмотрела на него, явно намекая, что будет в следующий раз, когда он попробует вмешаться в ее личную жизнь. Эта кровожадность в ее взгляде его даже немного напугала, но, вместе с тем, он и впрямь крепко задумался о том, как продолжать заботиться о сестре и при этом не потерять ее. Смертельную Битву выиграл, естественно, Джаспер, сойдясь в финале с Монти. Сваренный ими же самогон, который был призом за турнир, они, после исполненной благородства и пафоса речи, разделили между всеми. Беллами с готовностью осушил целый стакан, и пусть Октавия весь остальной вечер так с ним ни разу и не заговорила, камень на его душе стал хоть чуточку легче.

***

Опасаясь, что Майлз и Декс очнутся не сильно позже Коннора, и не имея никакого желания отправлять на покой их трупы, Мерфи спешно покинул бар, прихватив с собой бутылку вермута, и запер за собой двери. Только тогда он, наконец, нашел время, чтобы зажечь сигарету и с довольным стоном затянуться. Убрав револьвер в кобуру, он достал из наплечной сумки фонарик и поводил лучом по улице, сразу же заметив с обеих сторон движущихся к нему ходячих, которых шум выстрела вывел бы даже из этой студеной комы. Из-за мороза они еле плелись, так что Мерфи позволил себе вразвалку пройтись до припаркованного грузовика, не спеша проверить содержимое кузова и, удовлетворенно кивнув, сесть за руль. Через несколько часов он уже будет на Ковчеге. Красивую историю о бесславной смерти своих товарищей он придумал уже давным-давно, и за это время она успела обрасти деталями достаточно, чтобы встать в ряд с лучшими его небылицами. Беллами и Кларк сожрут ее, как миленькие, но не потому, что они слишком глупы, чтобы не почуять подвох, просто его версия их вполне устроит, он в этом не сомневался. Они получат свои пушки, хоть и далеко не в том объеме, на который рассчитывали, и вряд ли будут долго горевать из-за потери таких кадров. Кто вообще мог бы по ним горевать, кроме белокурой дурочки Джессики? Мерфи нажал на газ и, несмотря на мороз, все же полностью открыл окно, когда выехал на трассу, и разогнался, положив руку с сигаретой на подоконник. Теперь это был его грузовик, и он не хотел, чтобы внутри все провоняло куревом. Он прислушался к своим ощущениям. В ушах все еще звенели крики, хрип и выстрелы, но он смог заглушить их музыкой в магнитоле. Он выключит ее, когда заедет в лес, чтобы не привести за собой хвост, но пока что ему хотелось хоть на мгновение раствориться в музыке. Декс никогда не включал ее, говорил, что это мешает ему водить, но теперь за рулем был он, и ему было плевать. Мерфи пытался представить лица Марка и Питера. Ему хотелось, чтобы они улыбались и благодарили его. Он очень хотел их увидеть, но вместо этого перед глазами стоял только Майлз, раздиравший ногтями себе горло. Мерфи тряхнул головой, стараясь выкинуть его образ из головы, и достал новую, уже третью за час сигарету, чтобы поскорее вернуть этот умиротворяющий поток дыма в легкие. Это не должно было его больше гложить. Фрэд, Джон, Майлз, Коннор и Декс, как и Питер с Марком, стали отныне еще одной полностью исписанной страницей. Да, слов было больше, чем обычно, и вместо чернил текст был написан кровью, но это не имело значения — ее тоже нужно было просто перевернуть и забыть обо всем. Может, Мерфи и был плохим человеком, но отомстил он за хороших людей. В конечном итоге он поступил правильно, так ведь? …Так ведь?