Достойные

Утро встретило короля головной болью и, как сначала показалось королю, землетрясением. Открыв глаза, он понял, что никакого землетрясения нет, комната оставалась в покое, казалось, только кровать проявляла неожиданную активность. Но стоило королю пошевелиться, и ситуация прояснилась. — Доброе утро, сир, — громкий звонкий голос доносился непосредственно оттуда, где раньше был только матрас. Если бы Артура не мучали последствия вчерашнего пьянства, он бы заметил, что слова буквально сочились сарказмом. Голос не унимался и продолжал мучать короля. — Хорошо спалось, сир? — Ммм… Не ори, — не зная, к кому обращается, промямлил блондин; нет, конечно, короли никогда не мямлят, он просто тихо и плохо-разборчиво говорил. Опять-таки, если бы его голова не была занята собой, он бы услышал недовольное сопение в ответ на свою просьбу. — Конечно, сир! — ещё больше надрывался звонкий голос, теперь уже Артур заметил, что голос делает какой-то особенный акцент на слове «сир», и тот всё продолжал. — Как скажете, сир! Не соблаговолите ли встать, сир?! Вы отлежали мне всю правую руку и грудь, сир!!! Мерлина утро тоже встретило болью, только другого рода, нежели короля. Он проснулся в то время, как его высочество всё ещё мирно посапывал, распластавшись на нём и придавливая своим сильным телом к кровати. Всё ломило от неудобной позы, а правую часть своего тела он вообще чувствовал плохо. Оттого его настроение было совершенно далеко от того, что можно было бы назвать хотя бы просто нормальным. Когда же чародей попробовал выбраться, то снова потерпел неудачу, зато он заметил, что от его движений блондин стал просыпаться. Однако, проснувшись, Артур тоже предпринял попытку пошевелиться, причинив ещё больше неудобств придавленному телу. Потому маг поспешил обозначить своё присутствие и желание высвободиться из королевской постели. Пендрагон спросонья соображал медленно, что раздражало плохо отдохнувшего слугу неимоверно. А когда Мерлин был раздражён, зол или обижен на своего венценосного друга, он переходил на подчеркнуто уважительный тон. Как результат, язвительное «сир» прозвучало чуть ли не больше раз, чем за всю эту неделю. Артур медленно приподнялся на руках и навис над источником шума. Он удивлённо уставился на красивую девушку, лежащую на его постели и яростно сверлящую Его Высочество взглядом ярких серо-голубых глаз. Он не мог вспомнить имени девушки, кажется, это была новенькая служанка, о которой упомянула Гвен, когда они спускались к празднеству. Хотя проблема была даже не в этом. Король давно не обращал внимания на девушек, так как после выяснения отношений с королевой всё время был чем-то занят, да и в свободное время его мысли всё крутились вокруг любимого слуги. Так что, он был уверен, что вчера не планировал затаскивать кого-либо в койку. Осмотрев девушку ещё раз, он заметил, что вся её одежда на месте, равно как и его, значит, ничего такого он не делал. «А может и зря», — мелькнула кощунственная мысль. Напрягая память, блондин также припомнил, как просил служанку прибрать в покоях, а вот как та здесь оказалась и конкретно в кровати короля, мужчина вспоминал смутно. Но девушка, всё ещё недовольно прожигающая его взглядом, снова дала о себе знать. — Отлично, вы встали. Может, теперь ещё и слезете с меня? Вы, знаете ли, не с пуха сотканы, милорд! — Мерлину совершенно не нравилось, что король завис, разглядывая его, а вернее, разглядывая Мейбл. Он чувствовал раздражение, и не мог понять, какая формулировка нервирует больше — про него или про Мейбл. — А ты…? — вопросительно изогнул бровь Артур, стараясь игнорировать боль, набатом бьющую по вискам. — Мейбл, — закатила глаза «девушка». Мерлин понимал, что ведёт себя слишком резко для обычной служанки, но ситуация напрягала его всё больше. Помимо неудобства он начинал ощущать некое удовольствие от такого их положения, что было для него весьма неожиданно. — Новая служанка, убиралась в ваших покоях, за что и поплатилась. Была придавлена благородной тушей на середине повествования про мои выдающиеся глаза. При упоминании глаз король забыл на какое-то время про страдающую голову. Он поспешил подняться и сел рядом на кровати. Он понимал, что если сейчас только от взгляда в глаза девушки он мгновенно вспоминал Мерлина, то на пьяную голову наговорить мог много лишнего, даже такого, что могло бы сильно навредить его другу. Он сглотнул и покосился на поднимающуюся и растирающую руку служанку. — Мейбл, — осторожно начал он, — а что конкретно я успел тебе вчера наговорить, до того как… — он неопределённо махнул рукой. — Ну, — маг внутренне вздрогнул, размышляя о том, что следует и чего не следует вспоминать. — Вы говорили о верности… — Верности, — Артур напрягся. — Да, о верности Камелоту, словам и… друзьям, — на последнем голос невольно дрогнул. — Это всё? — напряжение не ушло, а лишь было подстёгнуто тоном, которым девушка выделила последнее слово. — Д-да, — ответил чародей, надеясь, что расспрос не продолжиться. — Пожалуйста, не ври мне, — как можно доброжелательнее попросил блондин. — Ещё… Ещё вы говорили о своём слуге, — сказал Мерлин, чувствуя, как алеют уши. — Вот как, и что я говорил о нём? — король весь подобрался. — Ну, что он очень верный, и что вы его нагружаете слишком, — чуть переформулировал слова короля маг, думая, поверит ли Артур, если не упоминать более смущающие откровения пьяного друга, подумав, добавил: — и что глаза у него на мои похожи, только лучше. — О, вот что, — напряжение отпустило, — я был бы благодарен, если бы ты об этом нигде не упоминала, ну, и об этом, — он кивнул на кровать, — я всё-таки король. — Конечно, сир, — взяв себя в руки, ответил маг. «Сир» перестало звучать язвительно и теперь было действительно вежливым. — Что ж, спасибо, в благодарность за твоё молчание я позабочусь о твоём более комфортном пребывании в моём замке. — Благодарю, — ответил Эмрис, обиженно замечая, что ему никогда не предлагали комфорта взамен на выполнение приказа «заткнись, Мерлин!». — Я могу идти? — Да, и скажи, чтоб принесли мне холодной воды, — «девушка» понимающе кивнула и с лёгкой улыбкой скрылась за дверью. Король вновь повалился на кровать, закрывая лицо рукой. Нет, конечно, могло быть и хуже, он мог рассказать девушке о том, что Мерлин маг или о том, что он начал понимать, какого рода чувства испытывает к своему слуге, или…. Было много «или», так что Артур старался радоваться сложившейся ситуации. Но не получалось. Присутствие Мейбл в его покоях и даже сам облик девушки, а в особенности её глаза, напоминали блондину о его вине перед магом. Так он лежал на кровати и думал, до тех пор, пока его не отвлёк стук. Он раздавался с двух сторон, от окна и от дверей. --- Мерлин вышел из покоев его величества и поспешил на кухню, где, как он думал, его, должно быть, уже ждала как всегда волнующаяся за него Хэйвис. Когда он проходил по внутреннему двору, он, следуя какому-то наитию, посмотрел в небо. Там, спускаясь всё ниже, в сторону замка летела большая чёрная птица. Ворон, определил маг. Он поёжился, не нравились ему эти птицы, ещё ни разу встреча с ними не заканчивалась для юноши ничем хорошим. Но вокруг сновала прислуга, и парень, понадеявшись, что это лишь его вымыслы, двинулся опять в сторону кухни, по дороге попросив кого-то из мужчин отнести королю чан холодной воды.