Достойные

Ланс на площадке обнаружил лишь пару рыцарей, которые, видимо, вчера ушли с празднества раньше остальных и сейчас выглядели уже так, что было понятно — тренируются они уже долгое время. Ланселот удивился, такое трудолюбие в отсутствие короля было весьма похвальным, но, к сожалению, не очень распространённым. Леона он признал сразу, от этого рыцаря он иного и не ожидал, вот уж кто был примером добропорядочного подданного. Всегда на службе, всегда по правилам, едва ли кто-нибудь смог бы припомнить случай, когда тот повёл бы себя неподобающе рыцарю Камелота. Второго рыцаря мужчина не знал, но смог вспомнить, что того зовут Персиваль. Этот воин внушал уважение ничуть не меньше, чем Леон. Однако, если Леона Ланс уважал, оттого что знал, насколько тот предан, то Персиваль уважение мог заслужить одним своим видом, так как внешность его ясно давала понять, что тренировками мужчина не пренебрегал, а его твёрдый взгляд говорил о том, что вера в своё дело у человека непоколебима. — Добрый день, парни! — окликнул тренирующихся Ланселот. — Привет, Ланс! — добродушно улыбнулся Леон, оборачиваясь к нему. Персиваль лишь слегка приподнял уголки губ и сдержанно кивнул, возвращаясь к своему делу. — Вы Гавейна не видели? Я надеялся, что найду его тут, но, как видно, не судьба… — О, вы ведь вчера о чём-то поспорили и ушли вместе, так кто победил? — Победил? Хм… Ну вот это нам и надо выяснить, — Ланселот решил немного переиначить свою цель, так как рассказывать о реальной задаче было нельзя. Тем более, то, что он сказал, частично было правдой — они с Гавейном так и не дошли до решения, кто из них был прав. — Он спать-то после праздников горазд, ты бы в его комнатах лучше смотрел, — посоветовал Персиваль, добавив ещё: — если он до них дошёл… — Эм, дошёл? Ты это о чём? — с подозрением. — Хах, этому парню на весёлую голову что только на ум не придёт, как-то раз я обнаружил его спящим на дереве! Он сказал, что хотел снять оттуда кошку, а она, пока он забирался, сама себя снять успела, ну он и решил больше не геройствовать и устроился ночевать прямо там, — уже совершенно весело улыбаясь, поведал суровый рыцарь. — Что ж, я буду внимателен, проходя мимо деревьев, — пошутил Ланс, — не скажете, где его покои? — Так, напротив моих. — То есть тех, в которых раньше ты жил. — Не заблудишься! — Спасибо, ребят, не смею больше вас отвлекать, — кивнув на прощание развеселевшим рыцарям, Ланселот отправился по давно знакомому пути. --- Гавейн уже не спал, но вставать и куда-то идти ему совершенно не хотелось, потому он уже долгое время валялся на кровати, стараясь ни о чём не думать. Такое бывало с ним редко, так как его импульсивная натура всегда жаждала действий. Вскочить с кровати, и, как только проснулся, нестись куда-нибудь: на тренировку, в кабак, на охоту или в военный поход — это было абсолютно естественно для него, в отличие от спокойного нахождения в одном месте, и это несмотря на любовь ко сну. Раздался торопливый стук в дверь, и тут уже он не мог более игнорировать себя, активная часть его сознания, наконец, проснулась, и он, вскочив с кровати, поспешил открыть дверь. — Оп-па, — удивлённо выдал он, обнаружив на пороге человека, чей образ последнее время не покидает его головы. — И тебе того же, — фыркнул Ланселот, заходя внутрь, когда рыцарь отступил. — Не ожидал тебя здесь увидеть, — простодушно объяснил длинноволосый рыцарь, — хочешь вынести результат нашего спора? — Не сейчас, — напряжённо ответил другой, — у нас проблемы… Вернее, у Мерлина, так что собирайся скорее, расскажу всё по дороге! — Что с ним? — подобрался Гавейн, уже напяливая рубаху. — Пока ничего, но если не поторопимся, и он, и Артур могут пострадать. — Так, всё, готов, — подхватывая меч, сообщил рыцарь. — Тогда идём, — быстрым шагом они направились к выходу. Они помогли друг другу закрепить доспехи и оседлали коней. Как только они покинули Камелот, Ланселот рассказал всё, что поведал ему Гаюс. Гавейна не сильно удивила информация о том, что Мерлин маг, он на самом деле допускал такую возможность, просто не желал копаться в чужих тайнах, он доверял Мерлину, в независимости от того, был тот магом или нет, понятие «друг» значило куда больше. Зато реакция Артура удивила его гораздо больше, в конце концов, для рыцарей не было секретом отношение короля к своему слуге, казалось, тайной это оставалось лишь для Пендрагона и юного лекаря, но так ведь всегда и бывает, разве нет? В любом случае, сейчас цель для обоих рыцарей была ясна — надо было помочь своим друзьям. Они проехали уже далеко. Тем не менее, ещё одна вещь не давала этим двоим покоя, хотя она и не была столь насущна, но почему бы и не поговорить, всё равно не молчать же им весь оставшийся путь. — Так я был прав? — Что? — Про поцелуй, я был прав? Ты не выглядел недовольным вчера… — Нет… — Нет? — Нет, я не был недоволен, и нет, ты не был прав… — Прости… Что значит, я был не прав? Если ты остался доволен, это значит, что нет разницы… — Разница, есть, — не глядя на оппонента сказал Ланс, — но это не значит, что мне не понравилось. — О, вот как, — Гавейн ненадолго замолчал и, осмыслив сказанное, улыбнулся. — Тогда в чём там разница? — Ну… С женщиной это было несравнимо, — на это Гавейн был уже готов обидеться, когда Ланс продолжил: — или, если быть честным, то я теперь думаю, что это женщине не сравниться с… Кхм, в общем, вероятно, спор всё же выиграл я. Гавейн буквально расцвёл, он был крайне доволен тем, что объект его обожаний признал, что целоваться с ним было лучше, чем с этими благородными и не очень дамочками, что во все времена бросали на доброго рыцаря обожающие взгляды. — Что ж, пусть так, но по-моему, эксперимент дал гораздо больше, чем просто решение спора. — Думаешь? — спросил Ланселот, внутренне соглашаясь. Они ещё долго могли бы разбираться в этой ситуации, и, вероятно, пришли бы к весьма удовлетворительному решению, но тут впереди показалось старое здание. Издалека им показалось, что чёрный пёс бегал вокруг стен темницы.