Призрак замка Баттерфляй

      Побывав в полностью уцелевшей, пусть и мелкой деревушке, Тоффи уже не ожидал увидеть более ничего необычного. Он был уверен, что видел всё. Однако гудящий базар, раскинувшийся под голыми кронами чёрных деревьев, донельзя озадачил Призрака.       Открывшееся перед Тоффи зрелище явно было пристанищем беззакония: вместо продуктов и предметов быта многочисленные лавки были уставлены оружием, склянками и бутылями, наполненными жидкостями разнообразных цветов и консистенций, цветастыми и, должно быть, ядовитыми растениями в неаккуратных глиняных горшочках и прочими «товарами», назначение которых Тоффи уже было малопонятно.       Но больше всего удивило Призрака количество «посетителей» этой спонтанной ярмарки. Найдя укрытие в дупле старого гиганта-дуба (ящер любил для начала выведать обстановку, прежде чем появляться), Тоффи отлично мог разглядеть каждого покупателя и каждого продавца. В его представлении расы монстром ограничивались ящерами, птицами, кошками и прочими представителями, похожими на членов животного царства, однако в этой разношёрстной толпе Призрак увидел неисчислимое множество типажей, которые не смог бы выдумать даже со всем своим богатым воображением. Кто только не мелькал перед золотистыми глазами: и трёхглавые громилы, и многорогие волосатые толстяки, и прочие оригиналы, которым сложно будет дать характеристику в паре слов.       Место, избранное для проведения торгов, было самым ненадёжным и даже опасным. Корявые пальцы деревьев без листвы едва ли могли укрыть монстров от всевидящих мьюнианских и им подобным очей. Палатки и шатры располагались чуть ли не на голой земле, практически под открытым небом. Но спокойствие монстров никак не соответствовало локации мероприятия. Этот пасмурный день не переставал удивлять.       Впрочем, Тоффи уже надоедало вслушиваться в неунимающийся гомон монстровой сумятицы, и он, нарекнув себя отчаянным путешественником, вышел из дупла. Суетливый поток монстров тут же поглотил его, позволяя остаться незамеченным. Присутствующие были больше увлечены громкими торгами и жаркими спорами, постепенно переткающими в драки, поэтому Тоффи с его чёрным, как смоль, балахоном и маской на морде удивлять было некого. Тем лучше.       Проходя меж постоянно сменяющимися рядами монстров, Тоффи едва выбился из густого течения, оказавшись у нескольких лавочек, которые не привлекали внимание большинства только лишь потому, что возле них не велись ожесточённые словесные баталии. Отличная возможность поближе ознакомиться с предлагаемым добром.       Первой Тоффи рассмотрел палатку с диковинными баночками с неизвестным содержанием. Скучающий продавец, завидев потенциального клиента, живо принялся рассказывать о своих товарах. Выяснилось, что перед Тоффи на широком деревянном стеллаже распростёрлись яды, вызывающие многочасовую агонию и мучительную смерть, зелья для приобретения недюжинной силы (побочные эффекты в виде вырастания волдырей и вторых голов прилагаются), экспериментальные лекарства, неясно какие, неясно от каких болезней, и много всякой другой дряни, о которой Тоффи уже не желал слушать, поскорее переместившись к следующему шатру.       Второй прилавок представил перед Призраком искорёженные клетки с уродливыми мелкими животными внутри. Перебирая кривыми лапками, они скреблись в своих тюрьмах, издавая отвратительные скрежещущие звуки. Продавец пояснил, что это — результаты неудачных заклинаний, которые собираются по всем магическим королевствам и позже продаются всяким коллекционерам. «Скорее уж, извращенцам», — ответил мысленно Тоффи и здесь не стал задерживаться. — Это правда настоящее серебро? — услышанное заставило Тоффи обернуться в сторону оружейного прилавка, у которого стояло мощное существо — смесь орла и льва. Тоффи не знал, как такие называются, но точно мог понять, что монстр не одарён достаточным умом и знаниями, дабы понять, что меч, удерживаемый им в когтистых лапах — не более, чем подделка. Причём безобразная и некачественная. — О-о, уверя-яю Вас, чи-истый мета-алл! — протяжно загнусавил голос торгаша из-под брезента. — Выдержит любу-ую схва-атку! Мой де-ед воевал с таким!       Тоффи подошёл ближе, и теперь мог видеть обманщика. Это был низкорослый, согнутый пополам козёл, слепой на один глаз. Да, такому только и торговать громоздкими орудиями!       Грифон же всё ещё находился в раздумьях. Он примеривался взглядом, вертел меч в когтях и следил за игрой света — будто бы все эти операции могли определить качество предмета. Впрочем, этого хватило монстру, чтобы потянуться к позвякивающему мешочку, заставляя козла вытягивать жилистую шею в предвкушении золотых. — Позвольте, — Тоффи плавно вытянул меч из рук грифона и выставил перед собой. — Прошу-у проще-ения, но этот любе-езный монстр уже приобрета-ает товар, — указав на налившегося краснотой от негодования грифона, прожжужал продавец, но тут же растянулся в кривоватой усмешке. — Только если Вы-ы не предло-ожите бо-ольше. — Я не претендую, — отозвался Тоффи, оглаживая рукой, облачённой в перчатку, лезвие меча, — всего лишь хочу проверить, — с этими словами Призрак ухватился за рукоятку и конец лезвия и, не особо напрягаясь, одним точным и резким движением сломал орудие пополам о собственное колено. Смешок послышался из-под маски. — Даже не звякнул.       Козёл опешил, потупив взгляд в ополовиненный меч, а грифон, с досадой плюнув и изрыгнув проклятие, удалился. — Вы лиши-или не-емощного мо-онстра последнего за-аработка! — негодующе прозвенел продавец и как-то слишком сильно стукнул по столу. — Такого уж немощного? — насмешкой ответил Тоффи, возвращая поломанный предмет на стеллаж. — Удивительно, как старички могут управляться с такой грудой «благородного» металла! — Призрак махнул рукой, указывая на кожаные стены и стеллаж, сплошь уставленные тяжеловесными орудиями боя, вес которых уж точно не осилить «немощному монстру». — Пф-ф, — козёл вдруг распрямился, тело его, казавшееся слабым, приобрело тонус, а «слепой» глаз зашевелился. — На-адо же, впервы-ые за долгое вре-емя встречаю столь у-умного монстра! — тут продавец прищурился, облокотившись на стол. — Иль ты не мо-онстр, а мьюниа-анская выхухоль? — он обратил на Тоффи якобы незрячий крупный глаз. — Я не монстр и не мьюнианец, — пожал плечами Призрак, вызывая удивление на растянувшейся морде козла, — я и сам не знаю, кто я. Так что для удобства можете звать меня Призраком.       Козёл ещё немного посверлил ящера взглядом, но, сдавшись под его невозмутимостью, отольнул от стеллажа и хрустнул шеей. — Знал бы ты-ы, Призрак, как тя-яжко изображать горбатого! — проворчал монстр, разминая кости. — А других обманывать не тяжко тебе? — в упор спросил Тоффи. Он не терпел тайн и лжи, что, в общем-то, с оглядкой на его прошлое и настоящее, очевидно. — Бро-ось! — монстр с презрением махнул копытом. — Эти прощелыги ни черта-а не смыслят в большинстве предметов, что приобрета-ают, если им и прода-ать что-то стоящее, они этого всё равно оценить не смо-огут! Тупи-ицы! — последнее слово козёл прошипел сквозь выбитые кое-где зубы.       Вот как, значит. Интересно. Выходит, монстры так и не продвинулись ни в уме, ни в развитии за двадцать два года. Впрочем, ничего удивительного в этом факте не было. Монстрам в первую очередь необходимо было сохранить жалкие остатки своей расы, а уж потом думать о прогрессе и просвещении. Однако собеседник Тоффи не был похож на «тупицу». Козёл только корчил из себя старого дурака, на деле же Призрак видел в его глазах ясность и сознательность, что не могло не свидетельствовать о высоком интеллекте, хоть для одурачивания клиентов с примитивным мышлением много ума было не нужно.       Заговорившись с продавцом, Тоффи совсем упустил из головы, пожалуй, самый интересующий его вопрос. — Не страшно торговать в столь заметном месте? — спросил ящер после некоторого молчания, оглядев редколесье и ещё раз убедившись, что кипящий рынок можно заметить за километр. — О-о, во-овсе нет! — посмеиваясь, ответил козёл. — Под защитой волшебного аммолита* нам не страшно ничего!       Тоффи склонил голову набок в качестве выражения своего недоумения. Он никогда особо не увлекался геммологией*, предпочитая книгам по ней художественной, либо музыкальной литературе. Да и металлы всегда привлекали его больше. Что ж, самое время расширить свои знания в области драгоценных, да ещё и волшебных, камней.       Правильно истолковав телодвижение собеседника, козёл прочистил горло коротким покашливанием и пояснил: — Аммолит — это такой драгоце-енный камень, содержа-ащий в себе все-е цвета радуги. Древние верили, что аммоли-ит приносит уда-ачу, и не зря-я, ведь именно благодарю ему-у нас с Вами, да и всех, кто здесь е-есть, не сможет заметить ни одна-а мьюнианская крыса, — продавец заговорщицки ухмыльнулся. — Раз в го-од аммолит производит волшебное излуче-ение, оно позволяет вся-якому, кто находится вблизи, быть неви-идимым, и та-ак всю неде-елю. Таким о-образом, за это вре-емя мы сбыва-аем весь товар, что ко-опим год. Мьюнианцы ошибаются, ду-умая, что волшебники есть то-олько среди их отребья. Наши тоже кое-что мо-огут. Наприме-ер, сделать так, чтобы ка-амень защищал только монстров, — козёл горделиво приосанился, словно он сам заколдовал драгоценность нужным образом. — Разве что только иску-усные мьюнианские ма-аги могут пробить защи-иту. Наде-еюсь, ты не один из них? — глаз с бельмом вновь вперился в незнакомца, но тот лишь неоднозначно повёл плечом. — Не думаю, — Тоффи усмехнулся про себя, подметив негодование козла при этих словах. Он любил сбивать с толку, напуская на себя порой излишнюю загадочность.       Козёл сощурился, сведя мохнатые брови к переносице, и выпятил нижнюю губу, размышляя над чем-то. Давно к нему не заглядывали замечательные личности. Продержав паузу ещё немного, монстр продолжил: — Зна-аешь, умник, ты мне, конечно, нра-авишься, но за порчу иму-ущества не прощу-у! — козёл грозно покосился на разломанный меч, а затем на Тоффи, на этот раз обиженно поджав розовую губу. — Ой, перестань, Алистер, я тебе новый выкую! — за спиной послышался знакомый голос. Уж слишком знакомый.       Тоффи обернулся, взметнув полой плаща клубок пыли в воздух. Если не маска, можно было бы в деталях улицезреть всю ту палитру неудовольствия, которая выразилась на морде ящера в этот момент. Почти впритык к нему стоял Растикор — его, вроде как, друг. Мастер улыбался во всю клыкастую пасть, что, правда, больше было похоже на предупредительный оскал. Козёл поморщился и презрительно фыркнул. — Три-идцать три-и несча-астья! — прозвище закрепилось за Растикором не только на деревне, но удивительным образом перекочевало и за её пределы. — Сколько ору-ужия ты уже наобеща-ал мне? Не ве-ерю ни одному-у твоему лжи-ивому слову! — козёл скрестил копыта на груди в знак полного игнорирования пришедшего, и отвернулся, занявшись товаром. Тоффи ощутил некоторое облегчение. Не придётся отвечать за раскрытый обман. Спасибо Растикору. — То-оффи-и, давно не виделись! — рельефные лапы заключили Призрака в свой плен, и, хоть Тоффи тоже был наделён недюжинной силой, он ощутил затруднение в дыхании. — Я же просил не называть меня по имени, — просипел Дух, стараясь выпутаться из навязчивых объятий. — Ох, прости-прости! — с глуповатой и неловкой улыбкой пролепетал Растикор, отпуская друга и таким образом извиняясь и за раскрытое имя, и за тиски, называемые объятиями. — Ха-а! — продавец внезапно развернулся к ящерам, указав копытом на Тоффи. — Вреди-итель, теперь я зна-аю твоё имя! Не отве-ертишься!       Призрак лишь закатил глаза и ретировался. Растикор зашагал за ним, не сразу сумев подстроиться под нарастающий темп походки друга. При этом монстры, что шли перед ними, завидев за собой Мастера, спешили разойтись по сторонам, дабы не навлечь на себя беду. Растикор печально вздохнул. И тут все шугаются… — Что тебя сюда привело? — разбавляя мрачное молчание, окружившие их, осведомился Растикор. — Интерес, — просто ответил Тоффи, даже не взглянув на Мастера. — Вот как, — протянул Растикор. — А я вдруг, по случайной мысли, заскочившей мне в голову, решил посетить это место, хотя не был здесь уже как два года! — ящер был странно взбудоражен и всё тараторил, настолько быстро, что ссысл сказанного доходил до Тоффи только при более глубоком анализе. — Такое совпадение: ты пришёл из интереса, я — впервые за долгое время, спонтанно. Это ли не судьба? — Мастер заулыбался во все свои неисчислимые клыки. Если уж это и была судьба, она явно решила посмеяться над Призраком, подослав к нему болтливого знакомого, которого Тоффи ну уж никак не хотел бы видеть в этот день. — Я тут всё знаю, — не унимался Растикор, видимо, интерпретируя затяжное молчание Тоффи как желанре услышать больше. — Ничего не изменилось за столько времени, надо же! И продавцы всё те же, — Растикор вперил руки в бока, довольно оглядывая прилавки. — Я тебе могу рассказать всё и обо всём, я же знаю, как ты любишь подробности, — Мастер весело улыбнулся, с задором ткнув Тоффи в плечо локтём, и подмигнул. — Не стоит, — такого ответа кузнец явно не ожидал. — Как… Не стоит? — Вот так, — Тоффи тяжело вздохнул и остановился, направив на приятеля свой пробивной взгляд золотых глаз. — Послушай, Растикор, я благодарен тебе за данные мне когда-то знания, но наши дороги должны разойтись. Я не нуждаюсь в помощи и советах, мне это не нужно. Так что ступай по своим заботам, а я займусь своими.       Растикор был обескуражен. По-детсокму наивное выражение в его глазах определённо контрастировало с мощной рельефной фигурой. — Но мы ведь друзья, — пролепетал сокрушённый кузнец.       Тоффи замолчал. У него было припасено немало аргументов и ещё больше фактов для того, чтобы всеми силами отвадить от себя навязчивого монстра, но сейчас вдруг что-то повернуло всё это вспять, не давая и шанса применить средства абстрагирования. Призрак не видел очевидного. Растикор — его единственный во всём мире друг, который, пусть и со своими заскоками, но всё же есть. И как он, изгой и отшельник, мог так легко отвергать искреннее желание помочь или хотя бы просто быть рядом? Ведь не то ли это, чего Тоффи так давно желал? Определённо — не то, но пока и этого достаточно. — Да, ты прав, — Призрак не сразу выдавил из себя ответ, долго собираясь с силами, — я не учёл этой детали, — глаза Мастера, полностью заполненные золотом, с кошачьим зрачком, засверкали. — Тогда вперёд! — воодушевившись, Растикор схватил опешившего Тоффи и повёл куда-то в глубь рынка. — Только без лап, прошу, — деликатно произнёс Призрак, вытягивая руку из ладони ящера. — Понял-понял! — коротко рассмеялся тот.

***

      Растикор и вправду знал о рынке всё. Его всеобъемлющая осведомлённость не оставляла у Тоффи никаких вопросов. Мастер знал в лицо любого продавца, перечислял их товары наизусть, здоровался с каждым встречным, пусть не каждый встречный отвечал дружелюбностью.       День неспешно подходил к концу, когда Растикор, не перестававший увлечённо болтать, неожиданно остановился и замолк. Тоффи показалась странной столь внезапная заминка, и он, до этого немного скучающе осматривая окружающее пространство, повернулся в сторону Мастера. Тот замер у шатра с драгоценными камнями и разглядывал один из них, наклоняя голову то на один бок, то на другой, а то и вовсе кивая или мотая ею, при этом хмыкая, будто бы поддерживая или опровергая невидимого собеседника. О странностях Мастера Тоффи уже имел представление, а потому данное зрелище показалось ему не более, чем забавным. — Что это за самоцвет? Никогда не видел подобного, — озадаченно, наконец, выдал Растикор, подняв взгляд на продавца — внушительных размеров барана с витиеватыми длинными рогами, концы которых чуть царапали плотный тёмный навес. Тоффи заметил про себя, что больно много парнокопытных присутствует в сумятице рынка. — О, это — кошачий глаз! — баран взял со стеллажа заинтересовавшую Мастера драгоценность, и только теперь Тоффи смог разглядеть её, до этого не видную за Растикором.       Округлый тёмно-бордовый самоцвет был уж слишком аккуратно огранён. Монстры явно так не умели, разве что только где-то нет ещё одного талантливого умельца наподобие Растикора, в таком случае, Тоффи хотелось бы найти его и выведать секреты такой великолепной огранки (Призрак обожал раскрывать секреты). Но не только филигранность и скрупулёзность работы поражали: сам камень тоже был весьма необычен. По срединной оси, что условно разделяла самоцвет на две поразительно симметричные части, проходила светлая линия, отливавшая жёлтым. Такое сочетание и вправду походило на кошачью радужку. — Этот камень древние считали демоническим, — продолжал продавец, — поговаривают, что он появился в недрах владений Люциторов и до сих пор является любимым самоцветом для украшений тамошних правителей. А ещё кошачий глаз способен усиливать магические силы и… — тут баран наклонился вперёд, к своим слушателям, прошептав: — И даже наделять ими!       Растикор насмешливо хмыкнул, скрестив мускулистые руки на груди. — Серьёзно? Даже монстров? — скептически вскинув одну бровь, выдал Мастер. — Даже монстров! — самодовольно ответил баран, отступив от прилавка. — У меня лично несколько таких знакомых, которые теперь обладают магическими способностями, что не хуже баттерфляйских! — Да хорош брехать-то, волшебник, — иронично оскалился Растикор, прищурившись. — Втюхиваете монстрам непонятно что, и выдаёте это за неподдельную редкость. Слушать смешно! Ну, вы слышали, что это такое? — Мастер обернулся к небольшой кучке монстров, что стояла рядом. — Тут, конечно, много всякого лживого сброда, желающего нажиться на наивности нашего брата, но чтобы настолько завираться… Ух! — кузнец развернулся к продавцу, незамедлительно напоровшись на заполненные красным глаза. Баран насупился, выпустив из широких ноздрей горячий воздух. — Я правду говорю, хотите — верьте, хотите — нет, — торгаш явно изо всех сил сдерживал себя, судя по взбухшим венам на лбу и вздувшимся в напряжении мышцам. — О-хо-хо! — Растикор сделал шаг назад, расставив руки в успокаивающем жесте. — Да тут не захочешь — поверишь, от одного твоего вида.       Готовя очередную колкость, Мастер осёкся, ощутив довольно сильное давление на предплечье: Тоффи сжимал его когтистой лапой, притягивая к себе. — Перестань, тут полно прохиндеев, не стоит тратить время, — резонно заметил Призрак, и было хотел увести друга, но баран пылал гневом. — Кто я? Прохиндей? — густым басом переспросил продавец, сведя густые всклоченные брови к плоской переносице. — О, не принимайте близко к сердцу, — отозвался Тоффи, которому уже порядком надоедала эта стычка, — я просто не люблю обман. — И шаромыжников! — добавил Растикор.       Судя по тому, как баран мгновенно увеличился раза в два, это стало последней каплей. Он сжал камень посильнее в копытах и вдруг швырнул его на землю, да с такой силой, что тот оставил на ней неглубокую бороздку. — Сейчас я вам покажу, кто тут шаромыжник! — после этих слов Тоффи ожидал вполне очевидной драки, но до насилия не дошло: жёлтая полоска на камне ослепительно засветилась, и из неё, куда-то вверх, резко выстрелил плоский луч. Луч этот тут же расширился и преобразился в портал.       Всё произошло одномоментно, так, что Растикор и Тоффи даже не уловили тот миг, в который успели перенестись на пустынную городскую площадь.