***
В эту ночь Мун не спала. Не подпустив к своей комнате служанок (благо, те и так были заняты многочисленными гостями), принцесса даже не стала раздеваться. Она то ложилась на кровать — сон не шёл, то опускалась в кресло — усидеть на месте было просто невозможно, то подходила к наглухо закрытому балкону и глядела вдаль — это получалось делать лучше всего. После бала Мун пыталась отыскать Призрака, который, как ей казалось, не должен был успеть убежать слишком далеко, но ошиблась. Тоффи скрылся, по всей видимости, в одном из тайных ходов, и когда Мун пришла в библиотеку, чтобы добраться до него через неё — сдвинуть подвижную стену не удалось, и никто не открыл ей, несмотря на все зовы принцессы. Поэтому всё, что оставалась ей — удалиться в свою комнату и провести всю ночь в тяжёлых раздумьях и метаниях. Мун не смогла поговорить с Призраком, он не пустил её в своё убежище впервые за всё время. Но он посетит второй день бала. Она это точно знает.***
Мун вспомнила о Ривере только наутро. Она вспомнила своё обещание — подумать… И под рёбрами неприятно засосало. Ей всё ещё нечего было сказать на его предложение. Приведя лицо и платье в относительный порядок, Мун аккуратно, бесшумно открыв дверь, вышла на галерею, в которой уже сновали проснувшиеся гости, взбудораженные новым предстоящим празднеством. Проходя мимо суетящихся людей, принцесса только и слышала, что разговоры о загадочном графе и наследнице Баттерфляй, что покинули зал почти одновременно, один за другой. Ни слова о Ривере Йохансене. Все озирались на неё, с интересом, умилением, откровенным заискиванием. Жутко хотелось упасть посреди коридора и взвыть от безысходности. Людские пересуды — страшнейшее болото, в котором лучше не увязать. А Мун потонула там. Но хуже всего было догадываться о том, что теперь думает мама. От Королевы Скай никогда не ускользало ни одно действие, совершённое в её владениях, ни одно слово, сказанное в её дворце. Поэтому она наверняка уже в курсе всех слухов и домыслов, родившихся после злополучного бала. Мун поджала губы. Все эти мысли наводили на неё настоящую панику. Принцесса пыталась быть максимально незаметной, шустро проскользнуть мимо комнаты Йохансена, однако принц выбежал прямо ей навстречу, загородив дальнейший путь. Ретироваться было нельзя. Мун почти обречённо взглянула на друга, и с тревогой обнаружила в его взоре страх, ужас. — Мун, я… — Ривер пытался заговорить, но мучился затруднённым дыханием. — Мы можем отойти? Его глаза были наполнены такой мольбой, что принцесса просто не могла отказать. Мун коротко кивнула, и принц тут же завёл её в тёмный закуток коридора, скрытый за портьерой. Их освещал только блеклый свет зимнего утра. Едва справившись с нехваткой воздуха в лёгких, Ривер свистящим шёпотом произнёс: — Ночью… я видел кого-то, — юноша выглядел как сумасшедший. И если бы не всё то, что случилось с Мун за последние несколько лет, она бы решила, что друг пытается её разыграть. Однако сейчас она была похожа на сумасшедшую не меньше, чем принц. — Кого же? — принцессе показалось, что вопрос она задала не вслух — в мыслях. — Я не знаю, — несколько пристыженно ответил Ривер. — Я видел только странную тень и страшные жёлтые глаза. Этот человек подошёл ко мне и схватил за плечи, когда я пытался встать, и я воткнул ему в руку кинжал. — И что дальше? — Мун абсолютно точно не хотела этого знать. Но что-то побуждало её узнавать все подробности. Ужасающие догадки заполонили разум. — Он вскрикнул и спрыгнул с балкона, — Ривер немного приободрился, вспомнив о проявленной храбрости. Принц нахмурился, но тут же слабо улыбнулся, рассеивая ореол страха, недавно витавший над ними. — Знаешь, я, наверно, даже зря его поранил. Вдруг это кто-то из гостей решил подшутить надо мной… Наверняка принц Ивар, он весь бал неодобрительно и ехидно глядел на меня со своей свитой, будто что-то затевал! — Ривер скрестил руки на груди и пыхнул носом, уже раздумывая, как бы рассчитаться с обидчиком. Его детская наивность всегда поражала Мун, но именно здесь она как никогда пригодилась. — Ты как, Мун? — заметив, что подруга уже как несколько минут мрачно молчит, принц заглянул в её голубые глаза, ознаменованные непонятным ему напряжением. Мун перевела взгляд с пола на приятеля, сканируя его, будто заправский детектив. — Поищи, кто бы мог это сделать, но не бросайся на первых попавшихся подозреваемых, — сказала она, удивляясь собственному спокойствию. — Есть! — с энтузиазмом кивнул Ривер и вышел обратно в коридор. Казалось, что о своём недавнем предложении он совсем позабыл. Тем лучше для Мун. Немного погодя, она тоже выбралась из импровизированного укрытия и неспешно теперь пошла по галерее, всё больше погружаясь в тёмные размышления.***
Вьюга безжалостно била в окна и двери, заметая пороги и пороша крыши, но стихийное буйство не мешало веселью во дворце. Второй день торжества обещал быть не менее увлекательным, чем первый. Люди смеялись, танцевали и даже пели, осознав наконец, что в эти особые дни могут позволить себе немного приземлённого веселья. Мун несколько раз ловила на себе неоднозначные взгляды. Сегодня она надела маску — совершенно бесполезную в плане сокрытия личности, но такую спасительную для той, что хочет скрыть эмоции, неминуемым потоком проступающие на бледном лице. Прямо перед ней рождались новые и новые слухи, которые урывками доходили до неё, но тем больше пугали. Самым поразительным был: Королева уже присматривает графа как партию для дочери! Правда, известно о нём мало, но ведь это не проблема: можно наладить с лордом связь и пригласить его для аудиенции, королевской аудиенции. Всё это казалось просто безумием. Все внезапно обезумели, словно поддаваясь энигматичным чарам странного графа. Ривер оживлённо болтал с кучкой молодых людей где-то в углу зала, эмоционально размахивая руками и широко открывая рот. Мун хотелось бы быть такой же беззаботной и лёгкой на подъём, как её друг, но, увы, ей уготована совсем иная участь. Ведь она сама — другая. Сердце возбуждённо билось и больно сжималось в груди принцессы, отчего рюши на корсете платья слегка тряслись. Она знала, что он придёт. И граф действительно вскорости явился. Теперь толпа приветствовала его не могильным молчанием, а радостными воскликами, не лишёнными некоторой настороженности. Мун хотелось убежать, спрятаться где-нибудь, как маленькой девочке, за портьерой или дверью, и не высовываться до конца бала. Но она не могла. Она должна была встретиться с беспощадной действительностью и всеми трудностями и проблемами, которые требовали решения только от неё одной. Потому что больше некому. Никто другой не был причиной. Ривер, заметивший приход графа, приосанился и было хотел подойти к Мун. Но когда он только сумел найти её взглядом среди гостей, лорд уже был рядом с ней, окружённый восторженными зеваками. Принцесса не отказала графу в танце, да и как могла? За её согласием (не выбором) следили все гости, заинтересованные в этой необычной паре. Мун сразу подметила, что Тоффи не очень хорошо владеет левой рукой, и мороз заколол её по спине. Неужели?.. Он почти не смотрел на неё, его взгляд бегал где-то над головами гостей, словно выискивая кого-то. — Граф, позвольте узнать, что с Вашей рукой? — почти ядовитым шёпотом произнесла Мун, прервав стройный лад танца. Тоффи воззрился на неё из тёмной глубины маски и неопределённо вздохнул. Отвечать ему не пришлось: партия окончилась, и Призрак отстранился от принцессы, поклонившись. — Благодарю за танец, — и, оставив растерянную Мун посреди зала, растворился в толпе. Однако Мун не собиралась бросать всё так просто. Такое игнорирование её вопроса даже задело, обидело принцессу. Ведь своим молчанием Тоффи подтверждает её подозрения, а Мун очень не хочет верить в то, что незнакомец на балконе — это не глупый розыгрыш, зашедший слишком далеко. Граф ушёл почти под конец бала, едва отвязавшись от прилипших к нему женщин и мужчин. Мун, незаметно караулившая его всё это время, выскользнула вслед за лордом, на своё счастье оставшись незамеченной.***
Ривер, потеряв из виду Мун, не на шутку забеспокоился за подругу. Мало ли, что мог вытворить тот граф, который, к слову, тоже пропал. Юноша отложил беседы с приятелями на потом и отправился искать девушку, зажимая рукоять шпаги, которая исполняла не только функцию декорации к костюму. Выйдя в коридор, Ривер подскочил, встретившись с чуть ли не налетевшей на него Гердой. Принц попятился слегка, не понимая такого ажиотажа служанки, но та, к его ужасу, схватила его за запястье и вдруг — вполне разумными, сознательными глазами воззрилась на него. — Ваше Высочество! — судорожно захрипела она. — Мне нужно Вам кое-что рассказать! Это касается принцессы Мун и её безопасности. Ривер тут же встрепенулся и позабыл о былом страхе перед Гердой. Он послушно отправился с ней в тихий угол и внимательно стал слушать…***
Тоффи, не замечая или делая вид, что не замечает Мун, продвигался вперёд, проводя принцессу к доселе не известному ей ходу, расположенному под лестницей. Вот где он скрылся вчера. Призрак только тогда обратил на девушку внимание, когда они, миновав короткий проход, оказались в привычной округлой комнате. Тоффи развернулся на каблуках сапог и снял маску, уже не скрывая своего проницательного взгляда за ней. Мун, до этого уверенно следовавшая за ним, несколько стушевалась. И что дальше? Казалось, взгляд Тоффи немо задавал тот же вопрос. Не найдя, что сказать, Мун потянулась рукой к левому плечу Призрака. Тоффи, пребывая в некотором замешательстве, отреагировал не сразу. Но стоило пальцам принцессы коснуться и надавить на ещё не регенерировавшую рану, ящер болезненно шикнул и отступил от девушки, машинально прикрыв больное место здоровой рукой. Внутри Мун всё ухнуло и провалилось. — Так это… ты?.. — глухо, не веря собственным словам и мыслям, прошептала принцесса. Услышав в ответ лишь густую тишину, она перестала надеяться на иной исход. Мун вскинула взгляд на Тоффи, чтобы увидеть его глаза — но те были отведены в сторону, то ли пристыженно, то ли презрительно. Она не понимала. — Это ты был ночью у Ривера? — громче спросила Мун, но не услышала себя. — Что это всё значит? Зачем? Ответа не последовало снова, однако принцесса поняла всё по взгляду Тоффи, который тот теперь не прятал. Он глядел на девушку прямолинейно, уже не проникая в душу, но давая осознать всё как можно яснее. Нет, он, должно быть, сейчас что-то скажет в своё оправдание, что полностью очистит его образ для Мун! И как только она могла думать так? Определённо, он не может быть к этому причастен. Почему же тогда его взор так пуст и жесток?! Тоффи молчал, никак не пытаясь спасти своё положение. Он знал, конечно, что этот день когда-нибудь наступит, но разве мог предполагать, что именно сегодня? Если бы не эта сентиментальная слабость, эта беспричинная (если бы) вылазка в комнату треклятого принца… Всё могло быть иначе. — О боги! — дико вскрикнула Мун, зажав себе тут же рот руками. Но ведь так не может быть! — И ты… и его?.. Мутная пелена слёз заволокла глаза, не давая хорошенько разглядеть реакцию Призрака. То, как он нахмурился, стиснул кулаки. Оскалился. Мун в забытьи выбежала в проход, не помня ничего и себя тоже, она вернулась на поверхность, жадно глотая ртом прохладный воздух. Грудь сдавливало почти болезненными спазмами, и Мун едва успела нащупать стену, чтобы опереться на неё и не упасть. Вот оно — её таинственное проклятие, унёсшее жизнь одного юного принца. Голова жутко заболела, и Мун прижалась лбом к холодной стене, скрывая в серебряных волосах заплаканное лицо. Не может быть. Не может быть! Она готова была разрыдаться прямо посреди коридора, возле лестницы, если бы не чьи-то крепкие мягкие руки, обнявшие её плечи. — Мун… — знакомый тёплый голос успокоил первый порыв отчаяния в принцессе. Мун развернулась к Риверу и, остановив на нём блестящий взгляд, кинулась к принцу на шею, покрывая торопливыми поцелуями его лицо. — Боги, ты жив! — прорыдала она, совсем не замечая смущения юноши. — К-конечно жив, Мун, — пролепетал Ривер, густо краснея. Не давая смешавшемуся принцу толком опомниться, Мун припала к его губам своими в неловком, но чувственном поцелуе. Ривер пошатнулся, но заключил подругу в сильные объятия. Уж не сейчас ему поддаваться волнению и смущению. Когда Мун отступила от него, он явственно ощутил, как тепло, растёкшееся внутри, постепенно отхлынуло. Принцесса не переставала держать его за руки, глядя в его глаза уже осознанно. — Извини, — едва выдавила она, и ромбы на её щеках тоже слегка зарделись. — О, н-не извиняйся! Ривер стеснительно улыбнулся, но тут же вспомнил обстоятельства, в которых сбылась его самая заветная мечта, и тут же посерьёзнел. — Мун. Он накрыл её плечи своими широкими ладонями, глядя на неё исподлобья, но смело и уверенно. Видя его взгляд, Мун неожиданно поняла, какими будут его следующие слова. Она замерла, широко раскрыв небесные очи. — Не нужно больше скрываться. Я всё знаю.