Где-то между этим и тем Сеня и Веня искали себя

Крепкая пощёчина вывела Веню из трипа. Сеня держал его за плечо и обеспокоенно всматривался в лицо.  — Ну наконец-то! С прибытием! — Воскликнул, смеясь Сеня. Веня смотрел на приятеля и молчал. Видение-воспоминание оставило тяжёлый осадок в душе, а этот… смеётся как всегда!  — Ну чего молчишь? — Веселье Сени слегка ушло, уступив место непонятке, при виде хмурого лица Вени.  — Всё нормально! Мне нужно отдохнуть. — Неуверенным голосом проговорил Веня. Сеня посмотрел на друга задумчиво.  — Отдохни! — Сказал, кивнув. Отошёл и сел к стенке, искоса поглядывая на Веню. Посидели молча минуты две. Потом ещё минуту-другую. Потом Сеня достал губную гармошку и начал играть «Блюз третьего фонаря». И вот, во время исполнения этой классики жанра, в месте, где должны звучать слова «три четверти дня я закидывал мило, и милой закидывался натощак», до ушей приятелей донёсся какой-то отдалённый грохот. Что-то обвалилось в одном из коридоров. Шум обвала сопрождался весьма витиеватой и красочной нелитературной речью, выраженной на довольно высоких тонах.  — Ты слышал?! — Это Веня к вящей радости Сениной подал голос, выйдя наконец из ступора.  — Слышал ли я? Слышал отнюдь! То есть, слышал едва! Конечно! Блин! — Сеня сплюнул в сердцах. — СЛЫШАЛ Я КОНЕЧНО!  — А зачем так орать? — скривившись, воскликнул Веня.  — Так, может, я хочу, чтоб тот, кого мы слышали, услышал нас! — Резонно ответствовал Сеня, подходя к пролому в стене и запихивая гармошку в карман на ходу. Веня тоже поднялся, и вместе они выглядывали в коридор, прислушиваясь. И, если смотреть из коридора, то были бы видны две шкодные лохмато-бородатые головы весьма живописно выглядывающие из пролома в стене. Однако, в качестве наблюдателя Сене-Вениных голов была одна лишь летучая мышь, которая висела поодаль под потолком. Зрелище это дли мыши было конечно далеко не самым рядовым и обыденным, но и не сказать, чтоб она испытала какой-то культурный шок в связи с увиденным. В состояние эмоционального трепета мышь эту могли привести лишь всевозможные летающие мошки. И, так как головы Сени и Вени на мошек походили с весьма большой натяжкой, то и интерес для летучей мыши они представляли не больший, чем неприличные граффити на стене.  — Что-то мне не нравится, как та мышь на нас смотрит! — Пробормотал Веня.  — А как она смотрит? — Спросил Сеня, с трудом найдя взглядом мышь.  — Как на пустое место! — Твёрдо ответил Веня.  — Во как! — Сеня аж присвистнул от такого заявления. — А как она должна смотреть? И вообще, она тебе нужна? С каких это пор тебя стали мыши беспокоить? Веня открыл было рот, намереваясь высказать веский и основательно аргументированный ответ, но в этот момент до них донеслись шаги и чей-то оклик: «Эй! Кто здесь?»  — Здесь мы! А ты там! Кто? То есть, КТО ТАМ? — Путанно откликнулся Сеня, и, повернувшись к Вене — Нахватался я от тебя!.. С твоими мышами!  — Это ещё смотря, кто от кого нахватался! — Ответил обиженно Веня. Сеня только гневно оглянулся на друга… ничего сказать уже не успел. Из — за поворота показался наконец незнакомец, и ругаться при нём было как-то стыдно.  — Ого! — Было первое восклицание незнакомого гражданина при виде дыры в стене и двух торчащих оттуда голов. — Ну здрасьте, господа! Давно здесь?  — Да недавно! — Ответил Веня.  — Сейчас! — Сказал Сеня и запнулся. Оглянулся на Веню, выразительно хмуря брови. Повернулся к незнакомцу и продолжил: — Вообще давно!.. — Замялся. — Или не очень… Тут, видишь ли, не так всё просто объяснить! Незнакомец покивал понимающе — или делал вид, что понимает. Был он такой же лохмато-волосатый, как и Сеня с Веней, в грязной непонятной одежде. Но лицо было радушным. Очевидно было, что он рад встретить в этом лабиринте хоть кого-то. Даже таких мало соответствующих средней статистике персонажей, как Сеня и Веня.  — Потерялись вы, вижу, крепко! — Произнёс он сочувственно. Но давайте знакомиться что ли! Меня зовут Кир Экклезиастов!  — Это… зовут… Кого Экклезиастов? — Проговрил Веня с круглыми глазами.  — Это меня так зовут! — Ответил представившийся и расхохотался! — Задорный такой смех! Живой!  — А Кир кто? — Не унимался Веня. Сеня же явно был не в себе и тупо молчал, играя желваками.  — Да это ж я самый! Кир Экклезиастов!  — А… — Начал Веня, но Сеня поспешил его перебить, ткнув локтем.  — А мы — Сеня и Веня. То есть я — Сеня, а он — Веня! Вот!  — Оригинально! То есть, очень приятно! — Сказал Кир, улыбаясь. — Так, а будьте столь любезны, растолкуйте вашему покорному слуге, где он имеет счастье находиться?  — А?.. — Это опять был Веня.  — Что это за катакомбы? — Уточнил Кир.  — Это… Это туле. па… — Веня тщился произнести нужные слова, а они всё никак не складывались у него на языке.  — Это Параболический Общественный Туалет! — Сказал Сеня.  — Да! — Подтвердил Веня. — А ты, наверно, не здешний?  — Параболический?.. С присвистом воскликнул Экклезиастов. — Занесло меня!.. И как оно здесь?..  — Оно что? — Спросил Сеня.  — Ну… параболичность местных координат, должно быть, накладывает определённый отпечаток на находящихся здесь!  — Ничего не накладывает! — Задумчиво проговорил Веня.  — Ты лучше скажи, как сюда заявился? — Спросил Сеня. Судя по звукам, ты провалился сюда через потолок? Покажи, а то мы уже… замаялись тут! Сеня при этом пытался протиснуться в пролом, но, так как рядом стоял Веня, так же высунувшийся по плечи и норовящий выбраться весь, то у Сени это не очень получалось. Получалось как-то не так. Ерунда получалась полная! Кир, наблюдая эту картину, печалился и веселился одновременно. Ведь не часто встретишь таких живописных персонажей.  — Вы бы по-одному как-то!  — Что? — Спросили друзья дуэтом. Кир решил, что надо людям помочь. Но, как именно помочь, — не решил. За всем этим наблюдала та самая летучая мышь. Мышь начала немного беспокоиться. Ведь в добавок к двум головам в проломе стены, которые чего-то там дергались, производя непонятные звуки, появилась новая голова — со всеми остальными дополнительными аксессуарами. Голова бы ещё ничего. Но, когда голова укомплектована ещё и туловищем с конечностями, это получается занабто! От такой головы можно ждать чего угодно! Вдруг она захочет употребить мышь по пищевой надобности! А мышь, хоть и большая поклонница чревоугодия, вовсе не рассматривала себя, как средство утоления чьего-либо аппетита. «Поэтому, лучше отсюда убираться!» — Подумала она. Отцепилась от потолка, сделала вираж перед носами Сени и Вени и улетела в противоположную от Кира (решающего, как помочь Сене и Вене) сторону коридора. Этот вираж возымел поистине замечательное действие на Веню. Веня рванулся назад, освобождая наконец место для Сени, и полетел кубарем на постамент, коий занимал давече плавательный саркофаг Тутмоса Третьего.  — Ну это никуда не годится! Второй раз в одно и то же место падаешь! — Воскликнул Сеня, подходя к поверженному другу!  — Ну вот! Зато освободились! — Сказал сияющий Кир, просовываясь в пролом. Осеменители белых планет всегда налегке и всегда по-теме… Раз-два и срывает сопла у мегатонных ракет. Мы ждём, а нас не едут! Дождём нас не идут! 3-Дэ внучка закинула туесок за спину и ушла в омут. Помутилось у старых квакеров внутри. Вышли они на берег и стали стоять, как стояли, только наизнанку. Выронив табель… выровняв… вирунил… вил… вёл по кругу. Встал и вышел. Не зашёл больше. И тем не менее, 3-Дэ внучка наковыряла добавочных правил и выслала весь массив в Акапулько. Закатапультировав в точное место, неприметным жестом выведи остаток на бумагу, и дальше по накатанной!..  — Ух!  — Упса!  — У пса?  — Нет!  — Что? Где мы? — Вскричал Веня в панике. Он вскочил и с разбега влепился в стену. Мягко отрекошетив, плюхнулся на пол некрасивой кучей. Сеня ползал в поисках чего-то, что было ведомо лишь переменчивой ряби его плывущего сознания. Один Кир Экклезиастов был молодцом. Он держал в левой руке таракана, а правой снова и снова пересчитывал его шесть ног, ничуть не тяготясь неудобством своего положения (надо полагать, таракан тоже не тяготился. Лишь нервно шевелил усами). Наш герой висел в проломе стены, надёжно опираясь об пол комнаты макушкой головы, а ногам позволив беззаботно свисать по другую сторону, в коридор.  — Ушата воды не неверных! — Это вскричал очнувшийся Веня. Он силился встать, но никак не мог преуспеть в этой затее.  — Кто мне скажет, какой сегодня праздник? — Это был опять Веня. И тут же сам ответил. — Сегодня два, четыре! Ползавший Сеня вдруг замер и начал мелко подрагивать. Вдруг он резко вскочил на ноги и так же быстро хлопнулся спиной, смачно треснув головой об каменный пол. Этот стук, похоже, привёл Веню в некое подобие осознанности.  — Что? — Воскликнул Веня. Повернулся, опираясь на локоть и стал рассматривать лежащего рядом Сеню. С глухим шумом и восклицанием: «Overdrive» наконец-то полностью ввалился в комнату Экклезиастов. Таракана у него в руках уже не было. Очевидно, убежал продолжать дальше, уже самостоятельно, вести подсчёт своих ног. — Дурной пример заразителен! Кир уселся возле пролома, потирая макушку, натруженную долгим стоянием, и глядя на лежащего ничком Сеню и втыкающего Веню.  — Что здесь произошло? — Подал он голос. Понял, что голос был невыразителен. Прокашлялся и продолжил: Я вижу ветер в головах Я слышу падающих прах Бежать нет сил, стоять нет мочи. И жрут меня отребья ночи.  — Это круто! — Выразил свой вердикт, очнувшийся Сеня.  — Почему? — Вопросил Веня, глядя то на Сеню то на Кира.  — Что например? — Откликнулся Кир.  — А? — Последовал весьма сжатый Венин вопрос. Рот его был открыт, под распухшим носом запеклась кровь — последствия эпичного удара об стену.  — Да ты ещё не пришёл в себя, друг! — Ласково проговорил Кир. — Может, это поможет?.. С этими словами, Кир достал из кармана пакетик с травой. — Не пирожки с радостью, не всяких там лягушк квадратных, а обычную нашу родную ганджу! Из другого кармана он выудил небольшую деревянную трубочку, забил её плотно, — Сеня с Веней в это время кое-как поднялись, подошли поближе и сели рядом, — раскурил и дал продегустировать Вене.  — Ого! Как кайфово! И нос перестал болеть! — Веня раскачивался, сидя по-турецки, улыбка блаженства украшал его слегонца примятый фейс.  — А ну, дай мне! — Воскликнул внимательно наблюдавший за другом Сеня. На Сеню трава произвела столь же благотворное воздействие. Посидели, попыхтели. Расслабились.  — Хорошо! — Сказал Сеня, с несходящнй расслабленной улыбкой на лице. — Откуда ж зелье такое блаженное?  — Да у нас растёт! — Отвечал Кир. — Не так, чтоб повсеместно. Но есть!.. — Вздохнул. — Уничтожают, гады!..  — Какие?  — Почему? — Сеня с Веней встрепенулись.  — И где ты живёшь? — Слегка настороженно спросил Сеня.  — Ну… Столько вопросов! — Кир почесал затылок. — Уничтожают менты и специальные госслужбы. Потому что им, видать, не по-кайфу, когда народу кайфово! Живу я…  — Ты из Внешнего мира! — Вскричал в ужасе Сеня.  — Из чего? — Кир спросил непонимающе.  — Чего ты так истеришь? — Воскликнул Веня. — Какая разница, откуда он? Главное, трава у него классная!  — Трава! Об этом и речь! Что с нами может произойти от этой травы?! Нас и так плющит от всякой непонятной лобуды здесь!.. Ты забыл, как я тебя вытягивал, спасал от того нечеловеческого армянина?  — Но пока ведь ничего!.. И то был антропоморфный армянин!  — Да знаю я!.. Там-то у них он вообще обычный армянин! Стандартный! Да речь-то сейчас не об армянах! А о том, как хреново нам тогда стало во Внешнем мире!  — Подождите, парни! Я кажется начал догонять! — Обратился к ним Экклезиастов. — Вы в отношении меня в другом измерении находитесь, и вам опасны наши продукты. Так вот. Смею вас заверить, что здесь, с вами я нахожусь в состоянии сна! И посему трава не должна иметь каких-то нездоровых эффектов!  — Но ты материален! И твоя трубка и трава материальны! — Возразил Сеня, трогая Кира за руку.  — Я материален не более, чем mp3 копия аналогового аудио! Вроде то же самое, но качество другое. Сеня с Веней задумались. Нервозность, страх вроде ушли…  — Как это возможно? — Во сне? — Спросил Сеня.  — Ты забыл, что у нас всё возможно! — Со смехом ответил Веня.  — Ай, подожди! — Отмахнулся Сеня. И, повернувшись к Киру — Если ты спишь, то, получается, что мы — твой сон?  — Ну… в известном смысле да! — Ответил, задумчиво Кир.  — То есть мы не реальны? — Сеня волновался не на шутку.  — Я предвидел этот вопрос. — Начаал Кир и замолчал на мгновение. — Ведь вы здесь были до того, как я появился?  — Ну да! — Хмуро ответил Сеня.  — Вот! Следовательно, ваше существование от моего сна никак не зависит! — Экклезиастов снова сделал паузу. — Но, так как я нахожусь здесь в состоянии сна, то и вы и этот — как его — Параболический — являетесь частью моего сна, — лишь в смысле моего вас восприятия. Грубо говоря, вы здесь у себя, и вы здесь реальны. Я, в отношении вас и этого места, реален лишь от части. И, в свою очередь, вы в отношении меня, в доброй степени — иллюзорны!  — Забавно! — Резюмировал Веня. — Но ведь тебя тоже нахлобучило одовременно с нами! Кстати, что это было? — Вопрос он адресовал Сене.  — Что? — Отозвался Сеня  — Колбасило нас здесь из-за чего? Сеня только плечами повёл в ответ.  — Это во второй раз! — Продолжил Веня. — В тот раз из комнаты подуло каким-то… выхлопом. А сейчас что?..  — А сейчас — ЗАхлопом!..  — Что?  — Ничего! Откуда я знаю?.. Здесь твой старый знакомый, Джехутимес откисал. Тебе должно быть виднее, что за чертовщина здесь происходит!  — С чего ты взял, что он — мой старый знакомый? — Возмутился Веня.  — А откуда ж тебе могло быть известно его имя?! И как бы ты вообще смог прочитать его? На египтолога ты вроде не учился! — на моей памяти…  — На твоей памяти, вот именно!.. — Ответил зло Веня. Сеня молча уставился на друга, хмурясь и что-то обдумывая…  — Извините, что встреваю в вашу милую беседу! — Подал голос Кир. — Как я понял, здесь был ещё кто-то?  — Да, был! — Ответил Сеня. — Только мы в гробу его видали! У Кира отвисла челюсть от такой подачи материала.  — Он в саркофаге находился! — Объяснил Веня. — В плавательном саркофаге… У Кира, в добавок к отвисщей челюсти, полезли глаза на лоб. Сеня, глядя на Кира, расхохотался.  — Ты думал, в сказку попал? У нас здесь всё такое… расфигуристое! Мы-то привыкли. А тебе внешнему удивляться и удивляться!..  — Да, как бы и я — не зубочисткой ковырянный! — Отвечал Кир Экклезиастов. — Я, коли хотие знать, — поэт! А поэты у нас — народ-то непростой! Всякие разности случаются с нашим братом. Но вот, плавательных саркофагов я как-то не встречал! Да и в туалетах параболических не тусил… Так что, друзья, поражаете вы меня слегонца в темячко инфой!  — Не поражайся, — и не поражаем будешь! — Продекламировал Веня.  — Тут я согласен! — Отвечал Кир. — Но, знаете, этот процесс не всегда от нас зависит!  — Да, но сейчас вообще не об этом речь! — Сухо заявил Сеня.  — Ты о том, что нас плющило? — спросил Веня.  — Да и не об этом я! Поплющило и перестало! Вопрос в том, как выйти отсюда?! — Сеня глянул на Кира. — Ты как сюда попал? Мы слышали грохот обвала и твоий голос…  — Так… а… понимаете, какие чудеса! — Начал Кир, задумчиво. — Встаю я, значит, ночью по малой нужде, иду в туалет, не включая свет — зачем, ведь я каждый угол у себя в доме наощупь знаю! — Зачит, открываю дверь…  — Какую дверь? — Спросил Веня.  — Ну, в туалет же!.. Значит, открываю, делаю шаг, другой, чувствую, что-то не так. Протягиваю руку туда, где должна быть стена… стены нет. Я, слегка в недоумении — может, недостаточно далеко шагнул, — делаю ещё шаг, чувствую, как подо мной уходит пол… Я падаю, ничего не видя. Наконец приземляюсь вместе с обломками перекрытия здесь, у вас, в вашем Параболическом. Сеня и Веня переглядывались, не зная, что сказать…  — То есть, ты тупо провалился из своего туалета в наш? Почему же ты решил, что ты здесь во сне?  — Элементарно! Потому что я в прикиде! — Кир указал на свои свитер и джинсы. — Сплю-то я голый! И в туалет хожу голый соответственно.  — Блин, загадка! — Выдал Сеня, плюнув с досады.  — А давай, пойдём, поищем место, где он провалился! — Предложил Веня.  — Я об этом тоже думал. Давай! — Ответил Сеня. — Ну? — Этот вопрос был уже адресован Киру.  — Давйте! Может, там и есть какой-то задний проход  — С двенадцатипёрстными коридорами! — Добавил Веня, смеясь.  — Смотри, не накаркай! — Осадил его Сеня, вставая и потягиваясь.