9.
28 июня 2017 г. в 03:17
Веня с Сеней умолкли и слушали эти неслабые строки, ритмично подёргиваясь и пуская слюни.
Кир же, увидев к какому неожиданному эффекту привела ребят его поэзия, решил, что стихов на этом моменте достаточно. И прекратил вакханалию, ударив топором по пустому эшафоту. Фото. Заполнив анкету, они пустились в пляс, выбрасывая куски бумаги из комодов Дваждырожденного, и поливая цветы негуманных каперсов соком араукарии. Вышла непредвзятая заморочка. ПроволОчка вышла. Капустницы ушли в серое. Морские львы остались при своих.
— Мы тогда дёргались по поводу «быть или не быть»! В итоге решили вешать всех на рее! — мечтательно проговорил Веня, лёжа на потолке. — Эх, времена были!..
— «Убейся, но живи!» времена были! — ответил Сеня, спокойно. Спокойствие ему сообщал кусок штукатурки, на который он медитировал, сидя рядом с Веней.
— Вы сейчас где? — спросил с беспокойством Кир.
— Напиши мне письмо на окне Кадиллака! — прозвучал загадочный ответ Вени.
— Себя не буди! — предупредил Сеня.
— Вы бы спустились оттуда! Всё, на земле безопаснее!
— Не всё то золото, что блестит! — ответствовал Веня.
Сеня, озадаченно взглянув на друга, поднёс ближе к глазам кусок штукатурки и стал пристальнее его рассматривать, поворачивая и вглядываясь во все неровности…
— А мне вообще норм! — воскликнул с вызовом Сеня. — Не пристало тебе, псу шелудивому, чистоту сапфиров царских оценивать!
— Я вот сейчас разомкну твои контакты, и будет тебе счастье! — парировал Веня.
— Меня вКонтакте заблокировали — на три жизни вперёд!.. — возразил Сеня, прижимая штукатурку к груди.
— Запутали вы меня вконец, парни! — отозвался снизу Экклезиастов. — Вы же, вроде как не у нас… Как же это у вас получается в нашем вКонтакте юзать? Через что выходите?..
— Макароны! — вскричал Веня.
— А? — тупо вопросил Кир.
— Наши сны завернули за угол… — сказал Сеня, игнорируя Венину экспрессию.
— Заверни меня в рожок! — продолжил эмоциональные выплески Веня. — Она такая вкусная! Эрика!
— Эрика? — спросил Кир. — Кто она?
— Она — сок Земли и дыхание Неба! Она кушала мороженое и дала мне доесть кончик вафельного рожка!
— Смотри не перегрейся! — строго заметил Сеня.
— Я про… я непременно а… аур.
— You"d better write it down! — сказал Сеня, обеспокоенно глядя на приятеля.
— Сам в колбасе ушами!..
— Слушаю я вас, господа, и диву даюсь!.. — снова воскликнул не в тему Кир.
— Не в колбасе счастье! — сказал назидательно Сеня, даже палец поднял указательный, мол истинно глаголю.
— Я произвёл на неё впечатление. — продолжал Веня мечтательно. — Она теперь видит меня во сне.
— Запомни мои слова! — сказал Сеня. И не стал продолжать, сконцентрировавшись целиком на куске штукатурки.
— Вы великолепны! — Кир не сдавался, очевидно утешаясь: девизом «Меня не слышат, — это минус. Но и не гонят. Это плюс» — Надо будет написать о вас!..
Сначала была мысль. Потом её не стало. Потом пришли провожатые и проводили лето в палатках. Натуральным цветом возвышалась трава прозорливости. Невинность шла по рукам, а старцы Небытия зашивали провалы в памяти. В ту эпоху юности мира, когда ещё не было дня и ночи, а было лишь предвечное ничто, Сеня и Веня встретились с Киром Экклезиастовым и, как водится, по случаю встречи, забили косяк. Так миру был явлен огонь. Началось вечное вращение. Появилась гравитационная и центробежная силы… Появилась материя. Зародилась жизнь.
Сеня с Веней упали на пол. Упали с самого потолка, прямо на пол. На пол упали Сеня с Веней, да так, что чуть не пришибли Экклезиастова Кира. Сеня и Веня упали на пол с потолка. Упали. Сеня и Веня.
— Я кажется надкостницу сломал! — страдальческим голосом воззвал Веня.
— Какую ещё надкостницу? В каком месте? — спросил Сеня, вставая и потирая колени.
— Не знаю. Но, кажется, сломал…
— Как так, ты не знаешь, но говоришь?
— А ты всё знаешь, что говоришь?
Парни смотрели с вызовом друг на друга.
— А, ребята! — решил вмешаться Кир. — Приятного приземления!
— Мы уже приземлились! — отрезал Веня.
— А… так… ну, с приземлением тогда!
— Спасибо же! — откликнулся Сеня.
— Всегда пожалуйста! — отвечал Кир
Теперь Сеня и Веня повернулись и смотрели изучающе на Кира Экклезиастова. Тот же сиял искренним радушием, чистый, как слеза ребёнка.
— И как оно там, наверху? — спросил, улыбающийся Кир, указав взглядом на потолок, где до того тусовались Веня с Сеней.
— Как в сказке, — ответил Веня. — Пока ты там, — интересно и страшно. Как выйдешь, — спокойно и скучно.
— Да тебе не угодишь! — воскликнул Сеня.
— Double ended pleasure! — ответил Веня.
— What a fuck?
— Water fucker!
— Чё? — вопросил Сеня, глядя на товарища с разинутым ртом.
На время повисло молчание. Сеня с офигевшим видом смотрел на самодовольного Веню; Кир чесал затылок малость подуставший от неспокойных приятелей.
От скуки Кир стал рассматривать надписи на стене напротив. Первое, что бросалось в глаза, было философское воззвание, процарапанное в штукатурке: «Выпей йаду всякий, кто читает это!». Чуть поодаль красовалось: «На брудершафт не фапаем» и подпись «Са Эм 32, 744»
— Что бы это могло значить? — задумчиво произнёс Кир.
— Что это значит? — отозвался Веня.
— Это значит, нам пора выбираться отсюда, пока крыши целы! — ответил за всех Сеня.
— Дело говоришь! Давно пора! — сказал оживлённо Кир, встав и потянувшись. — Вон, за тем поворотом я упал сюда.
Сеня с Веней тоже подскочили, в радостном предвкушении ветра свободы. Там, куда указывал Кир, от коридора отходило ответвление вправо.
— Надеюсь, там будет выход куда-то, — продолжил Кир. — Для вас выход!.. Мне-то пора просыпаться!
— Не говори мне про сны! — вскричал Веня, схватив себя за волосы.
— Чего опять?! — подозрительно глядя на приятеля, спросил Сеня.
— Она!..
— Да кто?.. — нетерпеливо воскликнул Экклезиастов. Ему было реально жалко этого страдающего романтика. Но как же здесь можно помочь?!
— Она уезжает! — простонал Веня и ударил себя в лоб кулаком.
— Да прекращай ты, писькострадалец! — рявкнул Сеня. Схватил друга за плечи и начал трясти, как яблоню. — Возьми себя в руки наконец! Никто никуда не уезжает! Выберемся отсюда и найдёшь себе… хоть Эрику, хоть кого!.. Сечёшь? Нам, главное, выкарабкаться из этой параболической параши!
— Она реально уезжает! — плакал Веня. — И я боюсь потерять её, как когда-то потерял Хатшепсут!
— Ого! — Кир аж присвистнул. — Это как это?..
— Что-то ты, я смотрю, сам — уезжаешь! — скептически произнёс Сеня.
— Это не я уезжаю. Это ты не въезжаешь!.. — возмущённо воскликнул Веня, сбрасывая с плеч Сенины руки. — Откуда по-твоему я знаю их язык?
Сеня замер с открытым ртом, прокручивая в голове услышанное. Кир стоял рядом в ещё больших непонятках.
— Так, ну допустим… — проговорил Сеня, прокашлявшись. — Ну, а Эрика здесь при чём?
— Эрика… — Начал Веня, тяжело вздохнув.
— И куда она уезжает? — добавил Сеня.
— Уезжает… туда, куда ехать бы не следовало. — загадочно сказал Веня и умолк.
Сеня с Киром смотрели на поникшего друга, мало понимая, о чём его мученья.
— Ты... — начал Кир
— Так... — перебил его Сеня
— Какая Эрика, если чё? — спросил Кир.
— Эрики бывают разные!.. — ухмыльнулся Сеня. И заработал негодующий взгляд Вени.
— Ты, чем свистеть тут, лучше пошёл бы, постучал об стену головой! Может, и выход бы пробил… Ты это умеешь!.. — таков был недобрый Венин ответ.
— Я твои пожелания непременно учту как-нибудь! И воспользуюсь твоей головой…
— Друзья! — вмешался сердобольный Кир. Лучше послушайте поучительную историю про господина Упа-Ротова: