***
Томас не стал забирать документы из школы, а перевёлся на домашнее обучение, что в принципе не особо хорошо, так как конец учебного года уже очень-очень близко, а своим таким поведением он лишь привлёк к себе ненужное внимание. Впрочем, за разговорами о предстоящем выпускном и экзаменах его персона осталась на задворках памяти, зато по школе начал ходить слушок о том, что кто-то из учеников встречается с учительницей. Имена не разглашались, однако под прицелом оказались все молодые педагоги, в том числе и я. Мы с Джастином становимся предельно осторожными — ему не нужна скандальная слава на пороге поступления, а мне — испорченная репутация. Конечно, мы не были против того, чтобы обнародовать наши отношения, однако пущенный слух оказался окрашен в негативные тона. Уверена, всё это — дело рук Томаса. Тренер выглядит довольно счастливым, Джастин говорит, что иногда он заглядывает к ним на чашечку чая, но никогда не остаётся с ночёвкой. Впрочем, это должно касаться только их с миссис Бибер, но вовсе не нас. Судя по всему, Джастин не против этих отношений, а мне и вовсе нет до них никакого дела. Лично я не рассказала ему о визите его мамы, и кажется мне, что миссис Бибер не говорила об этом со своим сыном. Быть может потому, что не хочет травмировать его нежную психику, ведь она — любящая и заботливая мать? Как знать. Мне об этом не ведомо. Настроение, несмотря на все эти неурядицы, держится на высоте — видимо, я тоже прониклась духом предстоящего праздника. Навожу порядок на рабочем столе, когда в класс заходит Дилан и закрывает за собой дверь. Это привлекает моё внимание, потому что обычно он ходит так, будто родился в каком-нибудь метро. — Привет, — парень бросает свой потрёпанный рюкзак на переднюю парту, — а где Джей? — Ещё не пришёл. — М-м, понятно, — он садится на место и вынимает из рюкзака учебник. — Слушай, он тебе ничего не говорил? — Насчёт? — меня уже начинает напрягать вся эта ситуация. — Да так, — Дилан жмёт плечами, — забей. Я с подозрением смотрю на него, но парень сидит с таким видом, будто ничего не произошло. Начавшийся урок отвлекает меня, и под конец рабочего дня я уже забываю об этом инциденте. Дома я как всегда готовлю на кухне ужин в ожидании своего мужчины и ловлю себя на мысли, что настолько привыкла к тому, что Джастин почти всё время рядом, что это уже вошло в привычку. Конечно, мы стали реже видеться, да и он теперь почти не остаётся ночевать, но это не мешает мне продолжать строить в мыслях образ идеальных отношений. Я люблю его и дорожу каждой минутой, проведённой вместе. Когда Джастин приходит ко мне, в квартире словно становится ещё уютнее, а в постели — ещё теплее, даже если он уже оставил её. — Линн, — взволнованный Джастин рывком влетает на кухню, — ты дома? — Что-то случилось? — тревожно смотрю на него, пытаясь угадать причину столь непонятного поведения. Джастин заходит на кухню с бутылкой чего-то, плюхается на стул и выдаёт: — Я принял решение. — Какое? — что-то внутри меня подсказывает, что всё очень-очень плохо. Джастин отвечает не сразу: приложившись к бутылке, он отпивает почти половину, смотрит внутрь через горлышко, затем ставит бутылку на стол и только потом переводит свой полупьяный взгляд на меня. — Я остаюсь. — Джастин! — ахаю я, всплёскиваю руками и подношу ладони к лицу, — но ты не можешь так поступить, это ведь мечта твоей жизни! Он неспешно встаёт, подходит ко мне, обнимает, кладёт подбородок на мою макушку и отвечает: — Могу, Линн. Я без тебя не могу, а без спорта… как-нибудь. Мы ведь выдержим с тобой, верно? Ты ведь будешь со мной? Я молча утыкаюсь ему в лицо плечом, сдерживая слёзы. Джастин отказывается от своей мечты ради меня, а я… что могу дать ему я? И стоит ли такая жертва возложенных на неё надежд? У него вся жизнь впереди, и в ней будет ещё куча всяких девиц, а мечта… она одна. На всю жизнь. Я не выговариваю насчёт того, что он пьян, хотя Джастин прекрасно знает моё отношение к этому. Он имеет право. Сейчас он решает, кем ему быть всю оставшуюся жизнь. Джастин засыпает на кровати в нашей спальне, а я сижу рядом и ещё очень долго смотрю на него. Мой милый мальчик, как же много ты ещё не знаешь! Эта жизнь не так проста и понятна, как кажется.***
Очередной выходной проходит в очередных домашних хлопотах. После принятия ванны расхаживаю по квартире в одном лёгком халатике. Джастин сегодня не придёт, а других гостей я и не жду. Придерживая рукой полотенце, намотанное на мокрые волосы, пританцовываю и думаю о своём. И, будто по закону не самого лучшего жанра, в дверь начинают звонить. Иду открывать, даже не предполагая, кто бы это мог быть. Думаю, навряд ли меня можно удивить ещё чем-нибудь после всего, что произошло со мной за последний год. — Здравствуй, — на пороге стоит, переминаясь с ноги на ногу, Сайлас. — Я… там… забыл у тебя кое-что. Пару бумаг в тумбочке. Я возьму? — Да, конечно, сейчас принесу. — Ты не найдёшь, я их спрятал. Я быстро, не буду отвлекать, — признаётся мужчина, и я с большой неохотой впускаю его в свою квартиру. Не то чтобы я обижена на Сайласа, просто всё ещё живёт внутри меня неприязнь. Он действительно довольно быстро находит тонкую папку с вложенными в неё листами, и уже собирается уходить, как я вдруг слышу шум в коридоре. Джастин. Это слишком рисковая затея, я не могу предугадать, как поведёт себя каждый из них, но всё же решаюсь. — Подожди, — останавливаю Сайласа, быстро подхожу к нему и толкаю на кровать, а сама сбрасываю с себя халатик, оставаясь лишь в неглиже, наваливаюсь на лежащего мужчину и начинаю целовать, молясь о том, чтобы всё прошло так, как я задумала. Шаги приближаются к спальне, приоткрытая дверь распахивается чуть сильнее, и я зажмуриваюсь и даже перестаю дышать, а сердце начинает стучать даже в висках и горле. Мне страшно, да так, что я готова отказаться от этого безумия, но оно длится недолго: ещё спустя несколько мгновений я слышу, как громко хлопает входная дверь, и тотчас встаю и поднимаю с пола халат, чтобы одеться. — Эм… Линн? — Сайлас выглядит ошарашенно. Он встаёт вслед за мной и поправляет свою одежду. — Ох, прости, сама не знаю, что на меня нашло, — подхватываю соскользнувшее с головы полотенце и прячу взгляд, надеясь на то, что Сайлас не слышал, как сюда приходили, — извини, я не хотела. Сайлас ничего не отвечает, забирает свою папку и спешит уйти, а я, закрыв за ним дверь, обессиленно сползаю по стенке и начинаю плакать. Джастин теперь возненавидит меня. Боже, ну почему всё не может быть чуточку проще? У меня истерика, и я долго не могу прийти в себя. Я предала его, предала самого близкого и любимого человека. Не представляю, что он почувствовал, увидев меня верхом на каком-то мужчине, но я благодарна ему за то, что Джастин не стал устраивать никаких сцен. На полу перед входом в спальню лежит брошенный букет цветов, и это лишь усиливает мою истерику. Что же я наделала? Ну почему нельзя обойтись без крайних мер? Почему в жизни всё бывает настолько сложно? Я понимаю, что это было правильно, только вот от этого на душе совершенно не становится легче. Надеюсь, когда-нибудь Джастин простит и поймёт меня, а пока… Пока нужно доиграть этот спектакль до конца. Я иду на работу с твёрдым осознанием того, что скандал неизбежен, но Джастина в школе не оказывается. Не знают, где он, ни Дилан, ни тренер. Телефон отключен, на занятиях его тоже нет. Стараясь не впасть в отчаянное состояние, на свой страх и риск еду к нему домой. Нам нужно поговорить, и мне всё равно, если миссис Бибер будет там. Однако вся решимость улетучивается, когда я поднимаюсь на крылечко. Что я скажу ему? Как посмотрю в глаза? Как оправдаюсь? Да и смогу ли вообще? — Зачем пришла? — голос раздаётся позади меня, и я едва ли не подпрыгиваю от страха. Джастин стоит, скрестив на груди руки, и смотрит на меня с таким презрением, что я готова провалиться сквозь землю прямо сейчас. — Джастин, ты… ничего не было, ты всё не так понял, я просто… — Я всего лишь сказал, что меня не будет, как ты уже притащила другого? Линн, я что, не удовлетворяю тебя? Ты могла бы сказать это прямо, я бы пережил это гораздо легче, чем когда увидел, как ты скачешь верхом на ком-то, Линн. Я вспыхиваю от этих гадких слов, но что я могу сделать, ведь всё это произошло по моей собственной инициативе? Я начинаю оправдываться, но Джастин, как и полагается, мне не верит — слишком гордый, чтобы принять это, слишком собственник, чтобы делиться. Я радуюсь и мучаюсь одновременно, ведь все мои оправдания — чистейшая правда, но он и не должен верить мне, но страдаю оттого, что в его глазах я теперь пала очень низко. Я для него теперь никто, пустое место, просто дешёвка, и он сам говорит мне эти неприятные слова. — Прости, я… — закрываю глаза, чтобы не заплакать, и мотаю головой, — надеюсь, когда-нибудь ты простишь меня и поймёшь. — Я никогда, — Джастин подходит слишком близко, берёт меня за скулы и очень больно надавливает на них, — никогда не прощу измену, Линн, ты поняла? Неужели тебе со мной было настолько плохо, что ты нашла себе ещё кого-то? Неужели, Линн? Я слишком молод для тебя? Слишком неопытен? Слишком беден? Почему? Он смотрит на меня с такой болью и отчаянием в глазах, что я готова разрыдаться, упасть перед ним на колени, признаться во всём и начать вымаливать прощение. Но я не могу. Я не должна. Знаю, что ломаю его, но эта боль необходима. Иногда приходит такой момент, когда нужно переступить через прежнего себя и найти силы, чтобы двигаться дальше. — Джастин, — почти шепчу я, — пожалуйста… Он убирает руку и отпускает меня, и я убегаю прочь от этого места, убегаю, поджав хвост, как побитая собака. Мне стыдно и больно, я в отчаянии, но это просто необходимо. И пусть я сломаю обоих — это лишь сделает нас сильнее. В наших жизнях грянули очередные перемены. В школе мы ведём себя так, словно никогда не были знакомы. Дилан отказывается отвечать на мои вопросы о Джастине, который, хоть и посещает мои занятия, но всегда садится на самые последние места и вообще старается сделать всё, чтобы не попадаться в поле моего зрения. Он меня избегает, а я ненавижу себя за то, что пошла на столь подлые меры вместо того, чтобы просто рассказать обо всём. Прости меня, Джастин, надеюсь, ты не возненавидел меня за это. Я не иду на выпускной — просто не хочу портить ему праздник. Высший балл по химии поставлен, я сделала всё, что смогла. Настал его черёд жить, а я… подожду звонка, чтобы начать очередную перемену.