Ключ времени

За спиной раздался шорох. Голова повернулась в ту сторону, откуда доносился звук. С удивлением заметила крадущегося длинноволосого мужика, который на носочках пытался преодолеть расстояние от костра до кустов. — Что? Я просто захотел в туалет, — развел он руками, замирая на долю секунды и как-то странно раскачиваясь на одной ноге, удерживая баланс. Я искренне не поняла, что он сказал, уловив лишь странный набор звуков. Идентичных аналогов для сравнения его речи с чем-либо я так и не нашла. — Ну хватит пялиться, я просто отойду в кусты. Заметив, как мужчина неловко вновь почесывает голову, я отвернулась от него, но лишь для того, чтобы подсесть поближе к костру. Пламя весело трещало на углях, взмывая алыми искрами высоко в небо. Я поерзала на месте, ощущая неприятную резь в пояснице из-за соприкосновения копчика и земли. От почвы тянуло холодом. Полагаю, сон на сырой земле мне обойдется дороже, чем пара минут сбора веток для лежанки. Так почему бы не сделать так, чтобы утром можно было не беспокоиться о больных яичниках? Я хлопнула себя по коленкам. Хорошо, я решилась. Наломать веток и собрать их поблизости не составило труда. Тем более, что неподалеку в районе видимости находилось целое сухое поваленное дерево. Набрав в руки полную охапку, потащила их к костру, раскладывая кучкой и формируя подобие подстилки. Ко второму заходу уже вернулся раненый и с долей удивления наблюдал за тем, как я формирую для него еще одно лежбище у огня. Скажем так, это была своеобразная благодарность за рыбу, которой он меня накормил. — Это ты для меня сделала? — в чужом голосе проскользнули нотки озадаченности. Его глаза пристально впились в мое лицо. И, видимо сделав для себя какие-то выводы на мой счет, он с широкой улыбкой плюхнулся на заготовленный настил. — Прости, наверное мы неправильно начали знакомство, — начал мужчина вполне расслабленно. — Я Хаширама. Ты, наверное, уже догадалась по моим наплечным щиткам, что я из Сенджу, — он чуть поддался вперед, отчего одна из его прядей, обрамляющая лицо, едва не загорелась. Сидели мы не то чтобы напротив друг друга, но и не совсем близко. Это вынудило его отклонить голову в сторону и слегка опустить ее, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Они у него прямо светились нетерпением, и мне едва ли было понятно, чем оно вызвано. — Эм, простите, но вы знаете английский? — попытала я счастье на всемирном языке, особо не веря в успех. Попытка явно провалилась, судя по тому, как он свел брови на переносице и нахмурился. Улыбка, что внушала немного доверия, резко потухла. Я напряглась, выпрямив спину. — Оу, я понял — протянул он, подпирая кулаком щеку. На его лице залегла тень, и я уже искренне испугалась, что могла как-то оскорбить его. Однако в следующую секунду он непринужденно рассмеялся, оглашая округу раскатистым смехом. — Хаширама. Зови меня Хаширамой. Он ткнул себя большим пальцем в грудь, затем протянул руку для рукопожатия. Я, сбитая с толку новым настроем, удивленно осмотрела протянутую конечность. Неуверенно протянула свою ладонь в ответ и едва уловимо сжала пальцы на чужой. Мужская рука оказалась сухой, слегка шершавой и очень-очень теплой. — Хаширама, — медленно и с расстановкой протянул он, показывая на себя пальцем. Затем увереннее обхватил мою руку вплоть до локтя, вынуждая сделать тоже самое. Мы обменялись рукопожатиями. — Юля, — кивнула. — Джури? — Юля. — Джюри? — Ю.Л.Я. — Юриья? Юрия? Юрья… — Юля, — повторила еще раз терпеливо. Мужчина отвернулся, бормоча мое имя на все лады. Вид он делал при этом весьма озадаченный, играя произношением и коверкая его почти до неузнаваемости. Я позволила себе улыбнуться. В этот момент я ощутила, как нервное напряжение внутри немного спало и мне почему-то стало сразу легче дышать. Расслабившись, я спокойно наблюдала за костром, уделив все свое рассеянное внимание ему, и более не обращая внимания на Хашираму. Тот и сам был занят, кривя и перебирая имя до нужного звучания. В конце концов, он окончательно запутался и приуныл. С тяжелым вздохом он вытянул ноги к костру, и на чужих ступнях я смогла рассмотреть странные сандалии. Почти черные, с веревочным креплением по форме напоминающие вьетнамки. Они были так близко от источника огня, что могли легко покоптиться. Пауза затянулась. Немного подумав и собрав волю в кулак, без особой надежды на успех спросила то, зачем я собственно здесь с ним и осталась: — Скажи, в какой стороне Москва? — по чужому взгляду поняла, что меня совершенно не понимают. — Питер? Ростов? Курск? Сочи? Казань? Екатеринбург? — начала перечислять, надеясь, что хоть одно название для него окажется знакомым. — Что это за игра слов? — озадаченно пробормотал, чуть нахмурившись. — Это название клана? Чужое лицо выражало крайнюю степень непонимания. Черные брови удивленно приподнялись вверх, и смуглая рука задумчиво потерла подбородок. Я мгновенно стушевалась, ощущая, как все мои надежды и чаяния идут крахом. А может…может, он не понял? Но ведь это такие знаменитые города. — Россия? — пробормотала, но видя отрицательное качание головой, окончательно стушевалась. Руки, расставленные по бокам сзади, переместились на грудь. Поерзав на месте, и видимо сочтя позу неудобной, мужчина вернул их за спину. Он еще долго сверлил меня взглядом, прежде чем обратить внимание на причину своего дискомфорта. — Почему рана до сих пор не затянулась? — пробормотал он себе что-то под нос. Затем я имела честь видеть, как его палец зачем-то тронул ранение прямо в центре. Фаланга поддела неровный край и чуть сковырнула кровавую корку. Получилось так, что его палец ушел вглубь раны ровно на сантиметр. Смотреть на это безобразие, даже мне стало больно. Мужчина же и вовсе, закатив глаза, упал на спину. Очевидно, боль была слишком сильной. Но вместо того, чтобы высказаться, молча, подкинула еще одну ветку в костер и легонько раскопала угли. В воздух взметнулась пара искр, обдав чужие пятки обжигающим жаром. — Ты в порядке? — задала глупый вопрос, видя, что мужчина никак не реагирует на внешние раздражители. Как упал на спину, так и лежит, и даже ноги не подогнет, чтобы не спалить их. Сколько бы я не звала, реакция на мой голос совершенно отсутствовала. Взвесив в голове все плюсы и минусы чужих опаленных пяток, вынудила склонить себя к выводу, что чужое настроение уж очень сильно сыграет на моих нервах. Каждая нога по очереди была аккуратно перемещена подальше от костра. Сделать это было сложно, но выполнимо. По завершению процедуры я с любопытством уставилась на рубленую рану, которая еще днем тянулась неровной бороздой от груди до живота. Вот только если еще пару часов назад такая рана могла убить, то сейчас, после того, насколько она поджила, о смерти явно не могло быть и речи. Края немного стянулись и образовали обыкновенный порез, все равно глубокий, но не такой опасный. Не успела я удивиться скорости чужой регенерации, как мою руку внезапно поймали и сжали, отстраняя. Я сдавленно зашипела сквозь плотно стиснутые зубы, чувствуя, какой жуткой болью прострелило от локтя до кончиков пальцев. На глаза машинально навернулись слезы, и я попыталась вывернуться так, чтобы облегчить боль. Руку выпустили, и я поспешила осторожно спрятать ее в другой ладони. Черный взгляд сфокусировался для начала на моем лице. Затем он опустился ниже, к травмированной конечности, и у мужчины на долю секунды на лице проступило выражение сожаления, которое тут же скрылось за каменной маской. —Я столько времени провел в боях, что мое тело двигалось само по себе, — словно оправдываясь, начал он. Его интонация разительно отличалась от того, что было написано на лице, потому я была совершенно растерянна. Что он говорил? Угрожал ли он мне? Или быть может что-то спрашивал? Или о чем-то просил? — Я не понимаю тебя, — обреченно простонала, разминая руку и упуская из виду то, как озадаченно склонилась к плечу чужая голова. Он изогнул бровь, внимательно прислушиваясь к моим словам. Я же вернулась на место. Нужно было придумать, что делать с пальцем. Вполне можно соорудить небольшую шину из прочных веток и перемотать ими пострадавшую конечность. Вот только как он будет заживать, если его не вправить — это уже другой вопрос. — Дай мне руку, — едва не шарахнулась в сторону, настолько тихо подошел мужчина. Он уселся передо мной на корточки и протянул свою большую ладонь в просящем жесте. Я долго рассматривала то ее, то его лицо, силясь понять, что он от меня вообще хотят. Большая ладонь медленно и осторожно накрыла мое запястье, а затем мою руку ненавязчиво взяли в плен. Я не дергалась, осознавая, что это бесполезно. За мой палец аккуратно схватились. Затем, поймав мой взгляд, Хаширама серьезно кивнул и, не спуская с меня глаз, резко потянул. Я взвыла на одной ноте, машинально выдергивая руку. — Вот теперь мы квиты, — добродушно улыбнулся он. Я на инерции подскочила, ведомая болью. Мне показалось, что он, словно издеваясь, решил окончательно переломать мне все пальцы. Чужая улыбка быстро погасла. Он нахмурился, наблюдая, как я медленно пячусь от него. Думаю, если бы он решил сделать хоть шаг в мою сторону, я бы попыталась сбежать. Случайно сбила недалеко стоящую баночку календулы ногой. Пузырек тут же укатился, будучи совершенно проигнорированным. Мужчина молча протянул руку, заметив как я вздрогнула от его движения, и весьма осторожно выудил из травы коричневый флакон. — О, так ты медик! А я пытался понять, как же тебе удалось так хорошо вычистить рану. А эта штука, наверное, то, что не дает моей регенерации нормально действовать? Занятно…, — простодушно воскликнул он, улыбаясь. Вот только глаза его совсем не улыбались. Да и поза была далеко от расслабленной. Он окинул меня пристальным взглядом, словно бы соизмеряя опасность. Я же осторожно покосилась на свою руку, отмечая, что палец уже не выглядел так безнадежно, каким казался в самом начале. — «Он вправил его», — запоздало пришла шокирующая мысль. И я тут же поспешила взглядом отыскать материалы для шины. Через несколько минут я уже была занята занятая фиксированием палки в нужном положении. — Фу, ну и снадобье. Настойка на саке и еще какой-то траве, — возмутился мужчина, отплевываясь. Еще часть пузырька была потрачена, а остатки жидкости сиротливо плавали на дне. Мужчина еще что-то говорил, но очевидно это было просто бормотанием себе под нос, потому я не стала заострять внимание. Я закончила вязать узел на руке и придирчиво его осмотрела. Ополоснутый в воде от крови кусок выхолощенной ткани, что я оставила про запас с чужой одежды, хорошо послужил в роли небольшого бинта. Именно его я зубами раздирала на полоски, чтобы сделать продолговатый жгут. Вроде, у меня даже получилось, но выглядело кривовато. Я подняла взгляд. С удивлением отметила то, как пристально на меня смотрят. Черные глаза буквально впились в мое лицо, почти не моргая и напряженно выискивая там что-то. Признаться, от такого внимания я даже растерялась. Он злится, что я использовала этот клочок ткани? Однако в следующую секунду чужие глаза смягчились, и неловкость в тишине стала почти незаметной. Взгляд, как нельзя, кстати, зацепился за листок, что торчал из растрепанных смоляных прядей. Я вспомнила о своих волосах. Страшно представить, во что они могли превратиться, будучи вьющимися от природы. В голове поселилась назойливая мысль о том, дабы их расчесать. Мысль была настолько навязчивой, что кожа головы буквально зудела. И даже то, как спешно я провела по ним рукой, распутывая колтун, не помогло избавиться от неприятного ощущения. Все стало хуже. — Эй, ты куда? — понеслось в след удивленно и весьма растерянно. Я нашарила в сумке маленький гребень, который постоянно таскала с собой. Усевшись возле озера, с тоской заглянула в его черную гладь. Руки задумчиво перебирали светлые пряди, пока я монотонно вычесывала из них сор. Думать не хотелось от силы совсем. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Спросить то я спросила. И меня даже не покалечили. Ну, почти. А дальше? Ко мне незаметно подошли и уселись напротив. Я обернулась, удостоверившись, что да, таки сидит сзади меня. Какое-то время мы пристально разглядывали друг друга, и я первая предпочла отвернуться. Опасно с моей стороны, так подставлять спину. И нервно поерзав, я села полубоком, чтобы частично видеть мужчину. По чужим губам скользнула понимающая улыбка. Отложив гребень, я зачерпнула воды в ладонь и выплеснула ее на лицо, размазывая. Затем еще и еще, чтобы убрать остатки туши с лица. Глаза терла с особенной тщательностью, думая о том, что остатки косметики могут навредить зрению. И вот от звуков воды мне наконец-то приспичило в туалет. Вопрос — как избавиться от своего хвоста, который, видимо, тоже не особо доверял мне. Заметив, с каким задумчивым лицом мужчина рассматривает гребень, я криво усмехнулась. — Волосы, — я показала на свои светлые пряди. — Во-олосу? — послушно повторил за мной мужчина, слегка коверкая слово. — Что? Нет, я не об этом хотел поговорить. Ты находишься на, скажем так, уже ничейной земле. И теперь из-за Учиха ты потеряла родных. Я видел сгоревшее селение неподалеку и я, — его взгляд стал тверже, — Сожалею о твоей утрате. Ты не добила меня, когда я был совсем беспомощен, и даже позаботилась о моей ране. Я имею ввиду, что если бы ты была шпионом, я бы это уже давно понял. А рана, — он замолчал, задумчиво хмыкнув. — Стыдно признаться, но мне бы пришлось туго, не вычисти ты ее от грязи и… Его улыбка быстро увяла, когда я медленно сунула ему под нос гребень. Ткнула в свои волосы и изобразила поступательные движения сверху вниз и опять. Требовательно вложила гребень в чужую ладонь и, оставив раненого с озадаченным лицом, я быстренько слиняла в кусты. Желанное облегчение принесло с собой и урчащий живот. С досадой вспомнилась рыба, которая была последним и, пожалуй, единственным съеденным за несколько дней. Вернувшись, к костру, подкинула туда еще несколько палок и вновь обернулась, замечая за спиной опять молчаливую тень. Местный абориген упорно был настроен на беседу, вот только я ни слова не понимала из его быстрой речи. Я буквально растерялась и не знала, что мне стоит сказать или сделать в такой ситуации. Слабая улыбка тронула губы. Удивляюсь его упорству, с которым он пытался до меня что-то донести. — Ты, — его рука указала на мою грудь, сделав значительную паузу. — Идти со мной, — потом он показал на себя и сделал странное движение рукой, изображающее движение ногами. — Ты. Идти. Со мной, — повторил он требовательнее и на этот раз с более значимыми паузами. — Совсем меня не понимаешь, да? — расстроенно протянул. — Идти. Со. Мной. Я. Помочь. Тебе. Я пожала плечами. Все его жесты прошли мимо меня. Я как бы смотрела и на него, но в то же время и сквозь него. В мыслях окончательно образовалась звенящая пустота. Хлопок по плечу заставил вздрогнуть. Я сфокусировала зрение на чужом встревоженном лице. Удостоверившись, что он снова завладел моим вниманием, мужчина куда активнее стал жестикулировать. В конец, когда его лицо стало совсем несчастным, а до меня медленно стал доходить смысл, я поспешила выдать свои соображения: — М-м, то есть ты, хочешь, чтобы я пошла с тобой? — удивленно протянула. Мужчина осторожно кивнул, очевидно, так же, не понимая, что я только что сказала. — Ты, — опять ткнули в меня. Я оторвалась от размышлений о перспективах, вновь обращая внимание на черноволосого. — Помочь мене. Я — помочь тебе. Машинально кивнув головой. Такой исход решил бы часть моих проблем. Он — воин, хорошо, мне это и так понятно. Сколько таких же людей в том месте, куда он хочет со мной отправиться? Но, во всяком случае, все минусы явно перевешивают большой плюс — я буду в селении. То есть цивилизация, а не сплошная зеленая прорва кустов вперемешку с деревьями и хоть какая-то определенность. Я пробыла здесь чуть больше, чем два дня и не горю желанием оставаться дольше. Значит, все же придется идти с ним на свой страх и риск. Даже если довериться чужаку, значило лишиться своей жизни от холодного оружия. Уж лучше так, чем быть разодранной в клочья диким зверем или загнуться без еды и воды. У меня просто нет выбора. Вот только если он знает, в какой стороне его селение, то почему до сих пор не ушел? — Юря, — обратился ко мне мужчина, когда с неба стал накрапывать небольшой дождь. А я так надеялась, что он пойдет только к утру. Я привстала, привлеченная изрядно исковерканным звучанием своего имени, а затем кивнула головой, показывая, что внимательно слушаю. — Рана не до конца затянулась, и я не могу обеспечить тебе полную безопасность. Учитывая, что нам придется пройти севернее земель Учих. Я бы предложил подождать, пока рана затянется. Это значит, что нам придется остаться здесь. Заслушавшись, я не сразу поняла, что мужчина ждет от меня какой-либо реакции. Я пожала плечами, мол, опять не поняла тебя и делай с этим что хочешь. Он вздохнул, опустив руки по швам, чтобы в следующую секунду ободряюще мне улыбнуться. Я недовольно взглянула на серое небо, чувствуя, как на нос попала еще одна капля воды. Нужно сделать укрытие или хотя бы скрыться под деревьями. — Идем, — не делая резких движений, я потянула его за руку под дерево, жестами показывая, что от дождя лучше спрятаться. Хаширама задумчиво покивал, а затем вытворил то, от чего я резко шарахнулась в сторону. — Древесная техника, щит из дерева, — я буквально онемела, наблюдая, как быстро, словно на дрожжах, вырастает купол вокруг нас. Дернув мужчину за рукав, я явно отвлекла его от его магии, из-за чего купол закрыл нас не полностью. Он недовольно обратил на меня внимание, сдвинув брови на переносице. — Ты решил нас убить? — спросила, ощущая легкую прострацию от нереальности происходящего. — Я тебя напугал? — удивился голос. Я осторожно отпустила его рукав, и вернулась на подстилку, грея дрожащие руки у костра. Видеть такое вблизи было чем-то нереальным. Я потерла глаза, пытаясь удостоверится, что они меня не обманывают. Древесный купол остался на месте. Испустив тихий вздох, я позволила себе осесть ничком на землю, словив на себе удивленный взгляд. Увиденное настолько произвело на меня впечатление, что дальнейшее время я просто игнорировала мужчину, который даже не пытался меня как-то отвлечь. Хотя вру, кажется, пытался, но я упорно не обращала на него внимание. Лежа на спине я просто сверлила взглядом купол. Дождь глухо звучал где-то в отдалении, а вскоре в нос ударил запах сырой земли. Температура резко упала, отчего конечности занемели. Я зябко обхватила себя руками. Костер давно остался за пределами купола, чтобы не спалить его, а потому с тихим шипением, заглушенный шумом дождя, погас. Хаширама подсел ближе. Я не шевельнулась, лишь ощутила нежданное тепло под боком. Недолго думая, он улегся рядом и какое-то время вместе со мной молча сверлил взглядом потолок. Затем, видимо ему надоело, и он перевернулся на бок, немного повозившись, чтобы устроится поудобнее. Через минут двадцать я услышала мужской храп, а после и сама, пригревшись, уснула тревожным сном. Следующее утро встретило меня запахом сырой земли, пением птиц и полным отсутствием мужской персоны в поле зрения. На мгновение я даже испугалась, что меня бросили здесь совершенно одну. Этот страх спровоцировал подскочить с места, покидая деревянный купол. Я в панике стала осматривать поляну, понимая, что на глаза начинают медленно набегать слезы. «Меня бросили!» — в отчаянии подумала я тогда. Лес казался в двойне опасным, так мне думалось, что я осталась вновь одна. Но услышав резкий всплеск, на который я поспешила обернуться, до меня наконец-то дошло, что кое-кто решил просто освежиться. Это повысило градус моего доверия к мужчине. Да что там, чего только стоит то, что я умудрилась заснуть под его боком. Я покосилась на черную макушку, что скрылась под толщей воды. Вспомнив и о своих потребностях, я выбежала в туалет. По нужде пришлось идти дальше, чем ночью, поднимаясь прямо на пригорок. Днем видно лучше, а кусты, в которых можно было справить свои дела вчера, были слишком редкие, чтобы за ними спрятаться. Пришлось топать далеко. К своему удивлению, нашла кусты дикой мяты. Вот эта зелень сейчас как бальзам для моих истончившихся нервов. Вернувшись, сунула под нос находку Хашираме, который умело разделывал кунаем пойманную рыбу. Тот пару раз озадаченно моргнула, а затем махнул рукой. Я растерла листик и сунула ему, позволяя ощутить горьковатый аромат растения. Он кивнул и терпеливо улыбнулся, осторожно отодвигая мою руку от своего лица. Я осмотрелась, ища, в чем заварить это добро. Решение пришло спонтанно, и пластмассовая бутылка была сунута под нос мужчине. Он удивился. Сильно удивился, так как долго вертел в руках бутылку. Я показала на его кунай и изобразила действие, дырявящее бутылку, а затем разрезающее ее поперек. Он кивнул и, закончив с рыбой, вонзил в бутылку железо, словно нож в масло. Я прочертила пальцем фигуру, показывая, что нужно вырезать. — Теперь дай сюда, — я требовательно сжала и разжала руку. Мне вручили обратно бутылку, а рыбу насадили на импровизированные шпики. Я наполнила бутылку водой, кинув в нее мяту. Примостив ее возле костра и подперев камнем, стала ждать. Из-за набранной воды бутылка не могла расплавиться, лишь края завернулись там, где вода их не касалась. Подгадав момент, и едва не опалив пальцы, я поставила готовый чай остывать. — Ты сделала отвар из мяты? Зачем? Это можно пить? — Хаширама принюхался, когда я поделилась с ним своим творением. От мужчины так и сквозило здоровым скепсисом, но я на собственной шкуре показала, что это вполне себе вкусно. — Обычно это растение используется в качестве примочек, — что-то буркнул он, и послушно сделал глоток. — Ладно, я здоров, можно выдвигаться. Предлагаю справить нужду сейчас, я не смогу сделать привал по дороге. Слишком опасно, — хлопок по груди, которая выглядела на удивление целой и здоровой. Я лишь дернулась, чтобы его остановить, но вовремя заметила целостность грудной клетки. «Как на собаке, » — удивленно подумала, рассматривая тонкую полоску шрама. Мужчина куда-то пошел и я было дернулась за ним, думая, что уже пора идти. Однако он лишь посмеялся, преградив мне жестом дорогу, и отрицательно покачал головой. Я неуверенно помялась с ноги на ногу, не желая его отпускать. Тогда он озадачено приподнял брови и, вновь рассмеявшись, показал на озеро. Так же жестами, смысл которых до меня доходил секунд пять, предложил освежиться. Я скептически уставилась на воду. На него и на озеро, и опять. Тяжело выдохнув, он махнул на меня рукой и медленно побрел в неизвестном направлении. Когда мужчина вернулся на поляну, заметила, что он держит на плече мой рюкзак. Я озадаченно приподняла брови. — Пора, — кивнул Хаширама, присаживаясь передо мной на корточки и подставляя спину. Я потрогала ее рукой, осматривая. Мало ли, вдруг он поранился или ушибся и теперь просит обработать ранение. Вот только услышав удивленный фырк, я стушевалась. Мои руки уже оттягивали чужую одежду, но так, что на шее образовалась удавка. Из-за этого Хаширама упал на локти и удивленно заглянул мне в глаза. Затем, хлопнув себя по лбу и скорчив виноватую улыбку, он произнес, дополняя свою речь жестами, — Мы. Идти. — и вновь повернулся спиной, показывая, что мне нужно на него залезть. — Я и сама могу идти, — сказала, делая неопределенный жест рукой, и прошла мимо него к пригорку. Выжидающе посмотрела, ожидая, когда мужчина поднимется и пойдет вместе со мной. Но вместо этого он одним ловким движением подхватил меня на руки и побежал, да с такой скоростью, что я даже опешила. Затем он запрыгнул на первую ветку дерева, потом на вторую и так мы продвинулись куда-то к кронам. Я честно не решалась смотреть по сторонам, почему-то решив, что виной всему был тот самый чай. Может я ошиблась и это была совсем не мята? Ветки в поле зрения мелькали с бешеной скоростью, вынуждая желудок скрутиться в тугую трубочку. Я слегка постучала по чужой груди, призывая мужчину к вниманию. — Меня сейчас стошнит, — проблеяла я и вцепилась ему в шею, пряча лицо. — Терпи, — грозно сказал мужчина и в этот момент я почему-то ощутила, что мы полностью достигли взаимопонимания. Я лишь молча, прикрыла глаза, пережидая спазм. Через минут сорок меня пересадили на спину. Это случилось тогда, когда мы остановились на массивной ветке, чтобы немного передохнуть. Стараясь не смотреть вниз, я вскарабкалась на чужую спину, как на Эверест, ощущая себя подобием малыша коалы. Руки скользнули по доспехам, ища, за что зацепиться. В итоге альтернативой стало то, что меня удобно умастили на сцепленных сзади руках. Я предусмотрительно на скорую руку заплела чужие волосы в косу и спрятала их под одежду, чтобы в процессе они не били меня по лицу. И мы вновь поскакали.